48. Определение в истории развития.

В ДРЯ у определений было 2 отличительных признака: 1) преобладание соглас. определений над несогласованными. *братов костюм- костюм брата. 2) определение занимало место после определяемого слова Преимущество несоглас. определений выражается в более широком определении. Произошла перестройка в 17в.

49. Беспредложные и предложно-падежные формы в истории ря.

В связи с проблемой управления н особенностями древ­нерусского языка в этом отношении стоит и вопрос об истории беспредложных н предложных конструкций, который уже частично был затронут раньше.

Как это ясно из приведенных выше фактов, древнерусский язык характеризовался развитой системой беспредложного управ­ления. Конструкции с таким управлением наблюдаются во многих памятниках письменности. При этом беспредложное управление обнаруживается в конструкциях с род., дат. н местн. пад., имею­щими пространственное значение в широком смысле этого слова. Все эти и подобные конструкции не сохранились в русском языке: они были вытеснены предложными конструкциями. Прн этом если в род. пад. на месте беспредложной конструкции воз­никла конструкция с предлогами от и до (от Киева, до города), а в местн. пад.— с предлогом в (в Новгороде, в Киеве), то в дат. пад. дело обстояло сложнее. Эта сложность была связана с тем, что дательный беспредложный существовал рядом с дательным предложным, причем обе этн конструкции обозначали направле­ние движения к какому-либо пункту. Отличия же между ними заключались в том, что беспредложная конструкция обозначала движение с заходом в пункт, а предложная без захода в него.В связи с различиями в значении конст­рукций стоит и судьба беспредложного дательного, который в истории русского языка был заменен винительным с предлогом в. Что же касается предложной конструкции дат. пад. с къ, то она сохранилась в русском языке без изменений.

Кроме род;, дат. н местн. пад. в пространственном значении, беспредложные конструкции с таким значением выступали и в внн. пад., хотя это наблюдалось намного реже.. Эти конструкции в истории рус­ского языка былн заменены конструкциями с предлогом в.

Вместе с тем подобные беспредложные конструкции могли выступать не только в пространственном значении, но и в ином. Так, напрнмер, существовала беспредложная конструкция дат. пад. принадлежности: се имена воеводамъ ихъ; копье летк сквозь оуихи ко н е в и и т. д. Подобная конструкция также в целом не сохранилась в истории русского языка н была заменена конструкцией с род. пад., однако тоже беспредложной.

Точно так же внн. пад. без предлога мог употребляться в древнерусском языке для обозначения неполностью занятого дей­ствием времени.

50. Односоставные предложения в истории ря.

Древнерусский язык, как и современный, характеризовался наличием простых двусоставных и односостав­ных предложений. Наиболее типичными для этого языка былн двусоставные личные предложения, т. е. предложения, в которых наличествовало подлежащее и сказуемое. Например, и з и д о ш а деревл мне противоу томоу

Что же касается односоставных предложений, то онн также былн известны в древнерусских памятниках, однако распростра­ненность отдельных их типов не во всем была такой же, что н в современном русском языке. Широко были распространены так называемые определенно-личные предложения, т. е. такие, в кото­рых отсутствовало подлежащее, но в глаголе было выражено оп­ределенное лицо: почто аде ши опать, по им алъ ecu всю дань.

Точно так же широко распространенными в древне­русском языке были и безличные предложения, причем основные тнпы этнх предложений былн те же, что н в современном русском языке. Это значит, что сказуемое подобных древнерусских пред­ложений могло выражаться безличными глаголами, личными гла­голами в безличном употреблении, предикативными наречиями в сочетании с инфинитивом нлн без него н, наконец, независимым инфинитивом. Однако в то же время древнерусский язык имел це­лый ряд отличий в образовании безличных предложений, и в ис­тории русского языка произошли важные изменения в этом зве­не синтаксической системы.

В отношении предложений с безличным глаголом в качестве сказуемого важно отметить редкость в древнерусском языке без­личных предложений, обозначающих состояние природы, с без­личным глаголом-сказуемым; такими глаголами былн лишь смерчесА, грем\ (погремЬ), рассвете и некот. др. Точно так же редки былн и безличные глаголы, обозначающие психическое нли физическое состояние человека илн другого живого существа: мьнитисл, хочетьсм, удолжиласм — „стосковалось". Только постепенно круг таких глаголов расширялся за счет включения в него личных глаголов.

В течение XIII—XVI вв. наиболее распространенным типом безличных предложений становится такой, в котором сказуемое выражено формой 3-го л. ед. ч, личного глагола в безличном упо­треблении; круг таких глаголов все время расширяется: по селомъ дибье подрало. Точно так же произошло и с употреблением безличных глаго­лов с частицей -сл, Если в ранних памятниках выступали лишь глаголы лучитися (случитися), ключитися (со значением стихий­ного возникновения) н мнитися (со значением психического со­стояния), то в XVI—XVII вв. в эту группу включаются глаголы видится, заплачется, погрешится и др.

Что касается безлнчно-ннфинитивных конструкций с предика­тивным наречием на -о, обозначающих состояние, которым сопро­вождается то нлн иное действие, то такие конструкции отмеча­ются в памятниках уже XII в.: ушима т я ж ь к о слышати, а очи~ ма видкти, чюдно слышати ихъ . Эти конструкции в последующей истории языка все больше развивались, расширяя круг слов, участвующих в их образовании.

Вместе с тем а древнерусском языке выступали н такие безлич­ные конструкции, которые в дальнейшем развитии русского языка оказывались распространенными в меньшей степени. К ним отно­сятся прежде всего те, в которых в качестве сказуемого выступало страдательное причастие среднего рода. Первоначально эти кон­струкции былн ограничены лексически: чаще всего такие причас­тия образовывались от глагола писати и от глаголов приказания. Например: писано бо есть; приказано будкте добрым людкмъ; п о в е лкн о бысть блаженому. В дальнейшем круг страда­тельных причастий в роли сказуемых в безличных предложениях сужается.

Наконец, в роли сказуемого безличных предложений в древне­русском языке выступал и независимый инфинитив. Эти конструк­ции выражали часто предписание, которое необходимо выполнить, не­избежность, возможность дейст­вия и т. д. Надо иметь в виду, что последние конструкции (выражающие воз­можность действия) были широко распространены вплоть до XVII в., после чего онн начинают утрачиваться, н в современном языке сохраняются только те, которые выражают невозможность действия, т. е. конструкции с отрицанием (типа не видать тебе этого!).

Среди односоставных предложений древнерусского языка были широко распространены и неопределенно-личные со сказуемым в форме 3-го л, мн. ч. Например: аже кто убиеть кнл&са мужа в разбои, а голов ника не и щ у т ь, то вирьвную' платити. Вместе с тем сказуемое в неопределенно-личных предложениях могло быть выражено н 3-м л. ед. ч.: аже ударить мечемь а не утнеть, аже крадеть гумно или жито въ писк, однако в этом случае неопределенность действующего лица ока­зывалась выражена менее, чем прн сказуемом в 3-м л. мн. ч., н, как видно, поэтому уже в XV в. конструкции с 3-м л. ед. ч. в неоп­ределенно-личном значении утрачиваются.

Что же касается номинативных предложений, то онн в древнерусском языке были распространены мало. Здесь часто употреблялись лишь предложения назывные. Онн выступали иног­да в качестве заглавий или „зачина“ в грамотах еще в I Новгородской летопнсн: стошие всм осени на дъждева, тепло, дъжгь; мраэъ, вьллица ... страшно зЪло — в этнх примерах слова тепло, дъжгь н мраэъ, вьалица напоминают номинативные предложения. Широкое распростра­нение номинативные предложения получают лишь в памятни­ках XVII в.