Mukhaev_R_T_Geopolitika_2010

572	III. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɝɨ ɦɢɪɚ: ɩɟɪɟɯɨɞ ɤ ɧɨɜɨɦɭ ɦɢɪɨɩɨɪɹɞɤɭ

По оценке международных экспертов, новый вариант соглашения не содержит существенных изменений и сейчас основная задача состоит в согласовании его базовых принципов. Необходимо также «созревание» общественного мнения обеих стран, в котором пока доминируют максималисты. Поиск компромиссов может быть трудным, но без него обойтись нельзя.

Âусловиях возросшей геополитической и геоэкономической значимости Южного Кавказа важна также позиция международных игроков. Упомянутое заявление Мэтью Брайзы объективно идет вразрез с интересами большинства государств ЕС, а также и США, имеющих на Южном Кавказе серьезные экономические позиции. Что же касается России, то она в нынешних условиях тоже не заинтересована в возникновении нового очага войны на своих южных границах.

Âсложившихся условиях существенную роль может сыграть Турция, предложившая Армении реальный шанс выхода из изоляции

âслучае достижения компромиссных решений посредством создания регионального альянса «Платформа сотрудничества и стабильности на Кавказе». Согласно заявлениям турецких экспертов, нерешенность нагорно-карабахской проблемы становится все большим препятствием в кавказской политике Турции, смысл которой заключается в проведении сбалансированной политики в отношении Армении и Азербайджана. Однако любые региональные проекты на Южном Кавказе едва ли получат путевку в жизнь без поддержки таких крупных и заинтересованных игроков, как США, Европейский Союз и Россия.

Ɋɨɫɫɢɣɫɤɢɣ ɩɥɚɧ ɪɚɡɪɟɲɟɧɢɹ Ʉɚɪɚɛɚɯɫɤɨɝɨ ɤɨɧɮɥɢɤɬɚ 2 ноября 2008 г. после «кавказского кризиса» Азербайджан и Армения подписали Майндорфскую декларацию, в которой обозначены обязательства не применять силу в урегулировании Карабахского конфликта. Инициатором подписания Майндорфской декларации о неприменении силы в разрешении Карабахского конфликта стал президент России Д. Медведев. В документе, скрепленном подписями глав Азербайджана и Армении И. Алиева и С. Саргсяна, а также самого Медведева, в частности, говорится, что стороны выражают готовность «способствовать оздоровлению ситуации на Южном Кавказе и установлению в регионе обстановки стабильности и безопасности путем политического урегулирования Карабахского конфликта на принципах и нормах международного права», и закрепляется договоренность президентов Азербайджана и Армении продолжать работу над согласованием политического урегулирования конфликта.

13. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɩɨɫɬɫɨɜɟɬɫɤɨɝɨ ɩɪɨɫɬɪɚɧɫɬɜɚ

573

При этом главам МИД двух стран поручается «активизировать дальнейшие шаги в переговорном процессе во взаимодействии с сопредседателями Минской группы (МГ) ОБСЕ».

Этот документ в целом получил неоднозначную оценку в политических и экспертных кругах Южного Кавказа. Активизация Москвы

âнаправлении разрешения карабахского конфликта напрямую связана с симптомами возможного урегулирования турецко-армянских отношений. Турция реализует план Запада, суть которого состоит в том, чтобы путем нормализации отношений с Арменией добиться ее включения в западные структуры и, следовательно, вырвать ее из орбиты российского влияния. Как только Турция появилась на армянской арене, Д. Медведев тотчас взял на себя урегулирование Карабахского конфликта, вытеснив из этого процесса турок. Спешное и неожиданное приглашение И. Алиева и С. Саргсяна в Москву вызвано именно турецким фактором. Но Россия едва ли захочет разрешить этот конфликт. Для этого Россия имела много времени, но ниче- го не делала, несмотря на то что Турция тогда с ней не соперничала.

Спустя несколько дней после московской встречи президент Турции Абдулла Гюль предложил устроить трехсторонние переговоры по НКР на президентском уровне уже в Стамбуле. Эта идея была встречена в Ереване весьма сдержанно. Президент Саргсян высказался в том духе, что Анкара едва ли может быть объективным посредником в процессе урегулирования на нынешнем этапе. Тем самым Ереван и подчеркнул свои приоритеты, и одновременно положил конец различного рода инсинуациям о готовности к односторонним уступкам.

Между тем реакция на Майндорфскую декларацию в Армении была особенно бурная в отличие от Баку, где и власти и оппозиция комментировали подписание документа скупо, делая акцент на том, что справедливое урегулирование конфликта может быть только на основе территориальной целостности Азербайджана.

Между тем в Баку считают, что требования вернуть НКР за стол переговоров — это лишь попытка армянской стороны выиграть время. Степанакерт участвовал в переговорах в 1990-х годах, но что это дало

âплане разрешения конфликта? Но, с другой стороны, если власти считают НКР неотъемлемой частью Азербайджана, то нелогичен отказ от диалога с собственными согражданами.

Похоже, к этому стали склоняться и посредники МГ ОБСЕ. В частности, сопредседатель группы со стороны России Юрий Мерзляков, комментируя итоги поездки МГ ОБСЕ 15 ноября 2008 г.

âСтепанакерт, заявил, что «без участия представителей Нагорного Карабаха выработки текста соглашения не будет». При этом посредники отметили, что главы Армении и Азербайджана, подписав

574	III. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɝɨ ɦɢɪɚ: ɩɟɪɟɯɨɞ ɤ ɧɨɜɨɦɭ ɦɢɪɨɩɨɪɹɞɤɭ

Майндорфскую декларацию, как никогда продемонстрировали «решимость не выходить за рамки мирного урегулирования конфликта, что позволяет с оптимизмом смотреть в будущее». Наибольшим оптимистом среди них оказался сопредседатель МГ ОБСЕ от США Мэтью Брайза, по мнению которого, если нынешняя ситуация не выйдет из-под контроля, развязку по Нагорному Карабаху можно ожидать уже в 2009 г.

Ɍɭɪɤɦɟɧɢɫɬɚɧ ɢ Ⱥɡɟɪɛɚɣɞɠɚɧ ɧɟ ɩɨɞɟɥɹɬ Ʉɚɫɩɢɣ У Москвы, лоббирующей прокладку по дну Черного моря нового газопровода «Южный поток», по которому газ из Каспийского бассейна должен пойти в Европу под контролем Газпрома, появился повод для оптимизма. Между потенциальными участниками конкурирующего проекта Nabucco — Туркменистаном и Азербайджаном — обострились противоречия на почве раздела углеводородных богатств Каспия.

Ситуация, которая складывается в регионе в связи с обострившимся спором двух стран, далеко не однозначна. Амбициозный европейский проект может серьезно споткнуться из-за растущих азер- байджано-туркменских противоречий. Надежды России с ее «Южным потоком» как конкурента Nabucco как раз и были связаны с нерешенностью вопросов разделения каспийского шельфа. Сохранение и обострение противоречий могут как минимум затормозить реализацию проекта строительства Транскаспийского газопровода из Туркменистана в Азербайджан. А как максимум — сузить ресурсную базу Nabucco всего до двух источников — Ирака и Азербайджана. При этом договориться двум бывшим советским республикам будет очень непросто. Нефтяные азербайджанские запасы на шельфе оказались меньше, чем предполагалось еще 10 лет назад, так что Баку будет достаточно жестко бороться, отстаивая свои права на любое перспективное месторождение. Лишних ресурсов у Азербайджана в отличие от Туркменистана попросту нет. С другой стороны, и Ашхабаду будет непросто отступать в этом споре, учи- тывая жизненно важную потребность в поступлении средств от продажи своих ресурсов. Без внешнего нажима, вероятно, договориться обеим странам будет очень сложно.

Ситуация по Северному Каспию уже определена, так как России и Казахстану удалось договориться по всем основным вопросам, однако южный регион моря остается предметом спора. Тем не менее шансы России воспользоваться этой ситуацией невысоки. Теоретически обострение противоречий между Азербайджаном и Туркменистаном может негативно сказаться на сроках реализации европейского проекта Nabucco, поскольку обе страны в нем играют

13. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɩɨɫɬɫɨɜɟɬɫɤɨɝɨ ɩɪɨɫɬɪɚɧɫɬɜɚ

575

ключевые роли. Поэтому на практике этого не произойдет. Вопросы диверсификации экспортных поставок углеводородов настолько важны как для Баку, так и для Ашхабада, что обе страны в итоге найдут взаимоприемлемое решение. Причем эти споры могут решаться отдельно — пока идет суд да дело по вопросу принадлежности каспийских месторождений, Nabucco вполне может развиваться.

ȼɨɞɧɵɟ ɪɢɫɤɢ ɐɟɧɬɪɚɥɶɧɨɣ Ⱥɡɢɢ Общая энергосистема и совместное водопользование в Центральной Азии ушли в небытие вместе с Советским Союзом. Туркменистан, Узбекистан и Казахстан, поставлявшие в те времена в Таджикистан и Киргизию топливо для выработки электричества и тепла, сегодня распоряжаются нефтью и газом по своему усмотрению, повышая тарифы транзита и экспортные цены для Таджикистана и Киргизии.

Снижение производства электроэнергии (согласно официальным данным, в Киргизской Республике выработка упала на 18,5%, а в Таджикистане — на 8%) фактически привело к остановке промышленного роста в обеих странах. Сельские районы Таджикистана получают электричество в зимний период только 2—4 часа в сутки. В Киргизии в большинстве областей ежедневные отключения составляли в зимний период до 12 часов.

В свою очередь, эти страны, расположенные в верховьях крупных центральноазиатских рек, используют по своему усмотрению доставшиеся им после развала СССР гидроэлектростанции. Для решения своих энергетических проблем водохранилища Нурекской

èТоктогульской ГЭС, служившие в свое время резервуарами для хранения воды для орошения сельскохозяйственных земель, в том числе и в странах, расположенных ниже по течению, активно используются в энергетическом режиме. Это приводит к разливам рек

èзаболачиванию пахотных земель «нижних соседей». За последнее десятилетие доля засоленной и заболоченной пахотной земли увели- чилась примерно на 25% и сегодня составляет 50% площади орошаемых земель. В результате урожайность в низовьях рек в Узбекистане и Туркменистане снизилась на 20—30%.

Такая «кооперация» не сможет продолжаться долго. Энергетиче- ские и водные инфраструктуры постепенно приходят в негодность, их эксплуатация в авральном режиме без серьезных инвестиций рано или поздно приводит к кризису. Кризис зимы 2007/08 г. в Таджикистане, который стоил стране 250 млн долл., убедительно это проиллюстрировал.

Борьба за инвестиции и строительство крупных региональных гидроэлектростанций — основной барьер для успешного региональ-

576	III. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɝɨ ɦɢɪɚ: ɩɟɪɟɯɨɞ ɤ ɧɨɜɨɦɭ ɦɢɪɨɩɨɪɹɞɤɭ

ного согрудничества — может на время потерять свою актуальность. Надежды на помощь со стороны крупных инвесторов в условиях глобального экономического кризиса могут оказаться не столь оптимистичными. До недавних пор Таджикистан и Киргизия рассматривались как обладатели огромных запасов ледниковой воды. Однако, согласно отчету, выпущенному осенью 2008 г. Экологической программой ООН и Всемирной службой мониторинга ледников, площадь ледников Тянь-Шаня в XX в. сократилась на 25—35%. Такой сценарий может положить конец перспективам Таджикистана и Киргизской Республики в сфере гидроэнергетики и повысить их зависимость от ископаемого топлива в будущем.

Во всей этой истории очень важен и тот факт, что высокий уровень водопотребления в Центральной Азии не связан с повышением потребления воды на бытовые нужды. Миллионы жителей региона не имеют доступа к источникам очищенной воды для питья и личной гигиены. В то же время потери поливной воды из-за нерациональных методов орошения в сельском хозяйстве составляют в Центральной Азии, по данным Всемирного банка, 79%. Для сравнения: общий показатель по развивающимся странам составляет около 60%.

Для борьбы с расточительной практикой водопользования необходимы реструктуризация и совершенствование системы поддержания и технического обслуживания основных национальных и субнациональных ирригационных сетей. Целый ряд вопросов можно решить, если предоставить рыночным силам более заметную роль в сфере водораспределения и водопользования. Отход от централизованного контроля над сельскохозяйственным производством и от поддержки монокультуры хлопка, устранение барьеров на пути инвестиций в системы очистки воды, микрогидроэлектроустановки или другие альтернативные энерготехнологии могут привести к зна- чительному снижению показателя количества потребленной воды в расчете на один доллар произведенной сельхозпродукции. А еще меры по поддержке коммерческого внедрения систем капельного орошения, сбора дождевой воды и других водосберегающих технологий и многое другое, подтвердившее свою эффективность в других странах. Недавнее решение правительства Таджикистана, пору- чающее Министерству промышленности и энергетики обеспечить к концу года постройку 50 малых гидроэлектростанций, — иллюстрация того, что процесс начался.

К рискам в области водной, энергетической и продовольственной безопасности прибавились риски, связанные с глобальным финансовым кризисом. Произошло значительное обесценивание курсов валют почти во всех странах ЦА, вызванное падением экспортной выручки и снижением объемов денежных переводов из-за границы.

13. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɩɨɫɬɫɨɜɟɬɫɤɨɝɨ ɩɪɨɫɬɪɚɧɫɬɜɚ

577

Уже сегодня 1,5 млн человек в Таджикистане ощущают нестабильность в обеспечении продовольствием, 650 тыс. испытывают крити- ческий недостаток в продовольствии, а около миллиона жителей Киргизии уязвимы к этим рискам. Так что беднейшим странам Центральной Азии, прежде всего Киргизии и Таджикистану, понадобится серьезная помощь международного сообщества, в том числе и Российской Федерации, в решении как краткосрочных, так и долгосрочных задач развития.

13.2.Ɋɨɫɫɢɹ ɧɚ ɩɨɫɬɫɨɜɟɬɫɤɨɦ ɩɪɨɫɬɪɚɧɫɬɜɟ: ɫɠɚɬɢɟ ɝɪɚɧɢɰ ɝɟɨɩɨɥɢɬɢɱɟɫɤɨɝɨ ɜɥɢɹɧɢɹ

Геополитическая стратегия России на постсоветском пространстве невнятна. Россия пока слишком слаба политически, чтобы полностью закрыть это пространство для внешних сил, и слишком бедна, чтобы разрабатывать богатства Евразии исключительно собственными силами. Если геополитике СССР в Евразии был присущ дух наступления и экспансионизма, то геополитика постсоветской России носит откровенно оборонительный характер. Москва пытается спасти то, что у нее осталось от прежних геополитических плацдармов в Евразии. При этом попытки России сохранить свое влияние в постсоветском пространстве все больше сталкиваются сегодня с интересами крупнейших мировых держав: с ЕС и США — на западе, с Турцией, Ираном и Китаем — на востоке. В это соперничество косвенным образом вовлечены также Пакистан и Индия.

Дело в том, что через евразийское постсоветское пространство проходят важные транспортные сети, которые способны соединить наиболее коротким путем промышленно развитые районы Запада с богатыми полезными ископаемыми, но весьма удаленными районами Евразии на востоке, что необычайно важно с геополитической точки зрения. В постсоветском пространстве сосредото- чены огромные запасы газа, нефти, золота, никеля и других цветных металлов. В недрах регионов Центральной Азии и бассейна Каспийского моря хранятся запасы природного газа и нефти, превосходящие месторождения Кувейта, Мексиканского залива и Северного моря. Именно поэтому таким важным является вопрос о прокладке трубопроводов и средств коммуникаций через Евразию. Если основные трубопроводы будут по-прежнему проходить по территории России к российским терминалам в Новороссийске на Черном море, то большинство районов постсоветского пространства останется в политической зависимости от России, и Москва при этом будет занимать сильные позиции, решая, как делить новые богатства Евразии. И наоборот, если новые трубопроводы будут

578	III. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɝɨ ɦɢɪɚ: ɩɟɪɟɯɨɞ ɤ ɧɨɜɨɦɭ ɦɢɪɨɩɨɪɹɞɤɭ

проложены через Каспийское море к Азербайджану и далее к Средиземному морю через Турцию, а другие протянутся через Афганистан к Аравийскому морю, то не будет никакой российской монополии в доступе к богатствам Евразии.

Модель геополитической стратегии России задана рядом обстоятельств, вызванных распадом СССР. Вполне очевидна тенденция неуклонного сокращения сферы геополитического влияния постсоветской России, которая потеряла геостратегические позиции. В частности, потеря Прибалтики, особенно таких портов, как Рига и Таллин, значительно ограничила доступ России к Балтийскому морю. К тому же независимость Украины привела к утрате Россией ее доминирующего положения на Черном море, где Одесса была ключевым морским портом для торговли со странами Средиземноморья. Понизился статус России на юго-востоке — в зоне Каспийского бассейна. С появлением новых независимых националистических государств в Закавказье и Средней Азии в некоторых местах юго-восточная граница России была оттеснена в северном направлении более чем на тысячу километров. Несмотря на то что «обеспечение соответствия многостороннего и двустороннего сотрудничества с государствами — участниками Содружества Независимых Государств (СНГ) задачам национальной безопасности» названо в Концепции внешней политики Российской Федерации (2000) приоритетным направлением, российские геополитические интересы в постсоветском пространстве по-прежнему четко и однозначно не сформулированы. Это было сделано лишь в новой внешнеполитической доктрине в 2009 г.

В этой ситуации геополитические притязания других политиче- ских акторов в регионе выглядят более определенно. Так, первостепенный интерес ÑØÀ, по мнению З. Бжезинского, состоит в том, чтобы помочь обеспечить такую ситуацию, при которой ни одна держава не контролировала бы данное геополитическое пространство, а мировое сообщество имело бы к нему беспрепятственный фи- нансово-экономический доступ1. Америка прежде всего заинтересована в разработке богатств Евразии, в прокладке новой сети нефтепроводов и транспортных путей, которые соединят регионы Евразии непосредственно с крупными центрами мировой экономической деятельности через Средиземное и Аравийское моря так же, как и по суше. Для этого США необходимо ограничить стремления России монополизировать ресурсы на постсоветском пространстве. Стратегия противодействия России вынуждает США создавать альянсы с бывшими союзными республиками. Бжезинский называет

1 Ñì.: Бжезинский З. Великая шахматная доска. С. 178.

13. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɩɨɫɬɫɨɜɟɬɫɤɨɝɨ ɩɪɨɫɬɪɚɧɫɬɜɚ

579

несколько геополитических центров СНГ, которые заслуживают мощнейшей геополитической поддержки со стороны Америки. Это Украина, Азербайджан, Узбекистан, Казахстан. Хотя роль Киева по замыслу американского стратега является ключевой, в то же время Казахстан (с учетом его масштабов, экономического потенциала и географически важного местоположения) также заслуживает американской поддержки и длительной экономической помощи. Бжезинский подчеркивает, что со временем экономический рост в Казахстане мог бы помочь перекинуть мосты через трещины этнического раскола, которые делают этот среднеазиатский «щит» столь уязвимым перед лицом российского давления1.

Для реализации своих планов в постсоветском пространстве США действуют в нескольких направлениях. Во-первых, Вашингтон препятствует интеграционным процессам в СНГ, поддерживая сепаратистские националистические устремления новых независимых государств. Во-вторых, активно используются экономические рычаги влияния под предлогом содействия в становлении рыноч- ной экономики, развитии рыночных реформ, что в целом призвано создать благоприятные условия для проникновения американского капитала в постсоветское пространство. В-третьих, всячески поощряется интеграция постсоветских государств в мировое сообщество, международные политические и финансовые организации, участие в диалоге по безопасности и сотрудничеству в целях активного противостояния российским геополитическим интересам в постсоветском пространстве.

В долгосрочном плане предусматривается соединение линий электропередачи и газопроводных систем республик Закавказья, прикаспийских стран Центральной Азии, Ирана и Турции и создание транспортно-экономического коридора из Центральной Азии в Европу — так называемого «Великого шелкового пути» в современном варианте.

Известно, что в 1999 г. Конгресс США принял доктрину «Стратегия шелкового пути», которая направлена на организацию транзита энергоносителей через Турцию в обход России. В средствах массовой информации этот проект представили как открытие нового нефтяного Клондайка, богатства которого сравнимы с богатствами Персидского залива. Запасы нефти Каспия были оценены в 178 млрд баррелей, тогда как на самом деле они составляют 10—12 млрд. Уже в январе 1999 г. проект был готов, но денег на реализацию этого проекта пока нет. Некоторые российские геополитики справедливо подчеркивают, что Запад разыгрывает здесь очередной конфронта-

1 Ñì.: Бжезинский З. Великая шахматная доска. С. 180.

580	III. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɫɨɜɪɟɦɟɧɧɨɝɨ ɦɢɪɚ: ɩɟɪɟɯɨɞ ɤ ɧɨɜɨɦɭ ɦɢɪɨɩɨɪɹɞɤɭ

ционный сценарий: американцы «столбят» участки и «замораживают» их до лучших времен — когда потребуется оказать политическое давление в регионе.

В постсоветском пространстве Америка разделяет общие интересы со стабильной прозападной Турцией. Турецкие националисты видят новое предназначение тюркских народов во главе с Турцией в том, чтобы доминировать в бассейне Каспийского моря и в Средней Азии. Геополитические устремления Турции к региональному влиянию в определенном смысле несут в себе остатки имперского чувства отдаленного прошлого. Как известно, Оттоманская империя в XVI в. включала в своем составе страны Закавказья, хотя ей и не удалось подчинить Среднюю Азию. Сегодня Турция заявляет о себе как потенциальный лидер расплывчатого сообщества тюркоязычных стран, используя свой экономический и политический капитал для геополитического преобладания в регионе. Один из путей достижения этой цели связан со строительством нефтепровода Баку—Джейхан.

Турецким амбициям в Средней Азии и Закавказье противостоит влияние Ирана, который также предлагает свою концепцию исламского общества. Турки и персы исторически противостояли друг другу в этом регионе. Напомним, что когда-то государство Ахеменидов (персов) охватывало территории Туркменистана, Узбекистана, Таджикистана, Афганистана, Турции, Ирака, Сирии, Ливана и Израиля. Несмотря на то что сегодняшние геополитические устремления Ирана более скромные и направлены главным образом на Азербайджан и Афганистан, тем не менее идея мусульманской империи живет в политическом сознании религиозных лидеров Ирана.

Иран активно использует экономические рычаги для распространения своего влияния в регионе. Извлекая выгоды из своего географического положения, Иран старается расширить сеть транспортных коридоров через свою территорию, участвует в строительстве нефте-

èгазопроводов к портам Персидского залива. Значительные объемы казахстанской и азербайджанской нефти уже перекачиваются через трубопроводную систему на севере Ирана. Сделки на основе взаимозачетов заключаются на иранском нефтяном терминале на острове Харг в Персидском заливе. США стремятся противодействовать амбициозным иранским устремлениям в Прикаспийском регионе, стараясь изолировать Иран от мирового сообщества, используя как предлог обвинения Ирана в поддержке терроризма. Это заставляет Тегеран искать политической поддержки России. У Ирана

èРоссии имеется частичное совпадение интересов и по другому важному геополитическому вопросу: обе страны заинтересованы в ограничении влияния пантюркизма в регионе.

13. Ƚɟɨɩɨɥɢɬɢɤɚ ɩɨɫɬɫɨɜɟɬɫɤɨɝɨ ɩɪɨɫɬɪɚɧɫɬɜɚ

581

Все более сильным игроком на постсоветском пространстве выступает Китай. Новые государства Закавказья и Средней Азии служат буфером между российскими и китайскими интересами, но в то же время энергоресурсы постсоветского пространства выглядят необычайно привлекательными для Пекина. Получение прямого доступа к ним, без какого бы то ни было контроля со стороны Москвы — перспективная геополитическая цель Китая. Пекин сегодня является серьезным конкурентом США и России в борьбе за казахстанскую нефть. Китайская дипломатия добилась значительных успехов в этом вопросе в последние годы. Достаточно назвать два наиболее важных межправительственных соглашения: в 1997 г. в АлмаАте были подписаны договоры «О сотрудничестве в области нефти и газа» и «О прокладке двух нефтепроводов». Пекин планирует вложить значительные средства в освоение нефтяных богатств Казахстана и Центральной Азии, поскольку на территории самого Китая мало энергоресурсов.

Сегодня уже весьма заметны результаты активной деятельности новых политических акторов в постсоветском пространстве: введенный в действие нефтепровод Баку—Супса уменьшил зависимость Азербайджана от России в перекачке нефти на западные рынки; строительство железной дороги Хеджен—Сераха—Мешхед открыло новые возможности Туркмении и Узбекистана для развития экономических связей с Ираном; открытие Каракорумского шоссе стало важным транспортным мостом между Китаем, Киргизией и Казахстаном. Планируется строительство железнодорожной магистрали через Иран к Персидскому заливу1.

Сильной стороной российского геополитического влияния в постсоветском пространстве остается то, что там сегодня проживают около 65 млн русских, во многом предопределяя активность России в ближнем зарубежье. Только на Украине проживают 10 млн этни- ческих русских, а свыше одной трети ее населения считают русский язык родным. Русскоязычные составляют половину населения Казахстана (около 10 млн человек). Некоторые аналитики считают, что проблема русскоязычного населения в странах СНГ во многом стимулирует напряженность в отношениях России с новыми независимыми государствами.

Вместе с тем российские геополитики с сожалением констатируют угасание русской культурной традиции, образования на русском языке, а также массовую миграцию русскоязычного населения из постсоветского пространства. В недалеком прошлом благодаря

1 Ñì.: Êàí Ñàì Ãó. Этнонациональные конфликты в Закавказье и Центральной Азии в контексте их геополитического положения. М., 2002. С. 157.