Vzaimodeystvie_organov_gosudarstvennoy_vlasti_pri_rassledovanii_prestupleniy_korruptsionnoy_napravlennosti_Problemy_i_puti_ikh

преступления коррупционной направленности в паспортно-визовой сфере, их прямая или косвенная причастность к организации незаконной миграции, борьба с которой в последнее время приобретает новые масштабы1.

В России потребность в производстве следственных и иных процессуальных действий в помещениях российских загранучреждений возникает в основном при расследовании уголовных дел о преступлениях, предусмотренных ст. 292.1 УК РФ («Незаконная выдача паспорта гражданина Российской Федерации, а равно внесение заведомо ложных сведений в документы, повлекшее незаконное приобретение гражданства Российской Федерации»), совершенных сотрудниками Федеральной миграционной службы (далее – ФМС) на территории РФ.

Организация и проведение названных действий осуществляются в тесном взаимодействии российских следственных органов с МИД России, его загранучреждениями и другими заинтересованными государственными органами РФ.

Так, в 2013 г. в ходе расследования уголовного дела по факту незаконного документирования паспортами гражданина РФ 110 граждан Таджикистана сотрудниками различных территориальных подразделений УФМС России по Ростовской области было установлено, что представленные указанными гражданами Таджикистана справки и подтвердительные письма о приобретении гражданства РФ, якобы выданные от имени генерального консула РФ в Ходженте К., являются поддельными. В связи с этим сотрудниками СК России был осуществлен выезд в генконсульство РФ в Ходженте и в его помещениях ими допрошены в качестве свидетелей 5 сотрудников генконсульства, в т.ч. генконсул К., у некоторых сотрудников получены образцы подписи и почерка для сравнительного исследования, произведены выемка гербового бланка генконсульства, осмотры интересующих следствие документов генконсульства на бумажных и электронных носителях, получены оттиски всех печатей и штампов генконсульства.

Проведение следственных действий по указанным уголовным делам было предварительно согласовано с МИДом России2.

По результатам рассмотрения в 2013-2014 гг. Морозовским и Обливским районными судами Ростовской области дел в отношении 3 бывших сотрудников территориальных подразделений УФМС России по Ростовской области, выделенных из указанного уголовного дела, собранные в генконсульстве доказательства, в числе других доказательств, положены в основу обвинительных приговоров, тем самым признаны названными судами допустимыми. Так, в судебных заседаниях были оглашены показания свидетелей – генконсула К. и секретаря-референта генконсульства, данные ими следователю в генконсульстве, а также исследованы и приведены в приговорах протоколы проведенных

1 Литвишко П.А. Производство процессуальных действий по уголовным делам в загранучреждениях и в отношении лиц, пользующихся международно-правовым иммунитетом: методическое пособие / науч. ред. А.Г. Волеводз. М., 2013. С. 133-140.

2 Уголовное дело № 2012317261 СУ СК России по Ростов. обл. и выделенные из него дела № 2012307091, № 2012387132, № 2012307092.

231

там осмотров1. Двое обвиняемых осуждены к реальному лишению свободы, один – к штрафу2.

Подобные уголовные дела расследовались в 2008-2009 гг. следственными органами СК России по г. Москве и Республике Башкортостан, в ходе следствия по ним выполнялись аналогичные вышеупомянутым действия3.

Современное международное право рассматривает занимаемую загранучреждением территорию как, безусловно, принадлежащую в публично-правовом смысле стране пребывания, в связи с чем по общему правилу для деятельности следственных органов аккредитующего государства в помещениях загранучреждения требуется согласие страны пребывания. Осуществление данной деятельности без ведома местных властей может влечь за собой ответственность, в том числе уголовную, сотрудника следственного органа по законодательству некоторых государств пребывания.

Однако специфика предмета расследования рассматриваемых уголовных дел и выполняемых в загранучреждении процессуальных действий обусловливают допускаемые МИДом России исключения из этого общего правила: нежелательность осведомленности властей страны пребывания и нецелесообразность обращения к ним с просьбами о выполнении требуемых действий в собственном загранучреждении в порядке международной правовой помощи очевидны4.

Однако доказательства, собранные на территории российского загранучреждения должностным лицом российского органа предварительного расследования, могут быть признаны недопустимыми.

Так, в силу ч. 3 ст. 1, ст. 2, п. 3 ч. 3 ст. 40, ст.ст. 453 и 455 УПК РФ доказательства, полученные на территории иностранного государства (к которой относится и занимаемая российским загранучреждением территория), пользуются юридической силой только в случаях, если они:

1)получены должностными лицами этого иностранного государства в ходе исполнения ими поручений об оказании правовой помощи по уголовным делам;

2)направлены в РФ в приложении к поручению об осуществлении уголовного преследования;

3)получены в ходе выполнения неотложных следственных действий главами дипломатических представительств и консульских учреждений РФ по уголовным делам публичного обвинения о преступлениях, совершенных в пределах территорий данных представительств и учреждений;

1По нашим сведениям, приговоры по этим делам образуют прецедент судебной оценки такого рода доказательств, полученных на территории российского загранучреждения (по другим известным делам и материалам полученные в загранучреждениях доказательства российскими судами не исследовались).

2Приговоры Морозовского район. суда Ростов. обл. от 18.04.2014 по делу № 1-14/14 в отн. Д.Д. Гурина, от 17.01.2014 по делу № 1-13/14 в отн. А.А. Наливайко, Обливского район. суда Ростов. обл. от 27.12.2013 по делу № 1-72/2013г. в отн. С.В. Андронова.

3Уголовные дела № 360129 и № 360130 СО по ЮАО СУ СК при прокуратуре РФ по г. Москве; уголовное дело № 8945007 СУ СК России по Респ. Башкортостан.

4См. подробно: Литвишко П.А. Указ. соч. С. 9-25, 112-114, 140-154.

232

4)получены в ходе выполнения неотложных следственных действий командирами военных кораблей1, капитанами других государственных судов, эксплуатируемых в некоммерческих целях, а в случаях, согласующихся с соответствующими положениями международных договоров РФ, – капитанами морских и речных судов, находящихся в пределах территории иностранного госу-

дарства, по уголовным делам публичного обвинения о преступлениях, совершенных на данных судах2;

5)получены при производстве процессуальных действий органом предварительного расследования, судом по уголовному делу о преступлении, совершенном на воздушном, морском или речном судне, находящемся за пределами территории РФ под флагом РФ, если указанное судно приписано к порту РФ;

6)получены в ходе производства за границей следственных и иных процессуальных действий представителями российских компетентных органов на основании норм прямого действия международных договоров РФ по вопросам юрисдикции на территории военных баз за рубежом и комплекса «Байконур».

В силу ст. 50 Конституции РФ при осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона. В соответствии с разъяснением Пленума Верховного Суда РФ доказательства должны признаваться полученными с нарушением закона, если при их собирании и закреплении был нарушен установленный уголовно-процессуальным законодательством порядок их собирания и закрепления, а также если собирание и закрепление доказательств осуществлено ненадлежащим лицом или орга-

ном либо в результате действий, не предусмотренных процессуальными нормами3.

Поэтому для обеспечения допустимости доказательств, добытых на территории загранучреждения РФ или в жилище его сотрудника (в том числе арендованного за пределами территории загранучреждения), в особенности применительно к их самостоятельному сбору органом расследования РФ без получения согласия страны пребывания, необходимо внесение соответствующих дополнений в УПК РФ.

При изложении соответствующей формулировки закона следует учитывать, что потребность в получении доказательств на территории загранучреждения может возникнуть не только по делу о совершенном там преступлении, но и по другим уголовным делам (как в приведенных выше случаях), в том числе при

1Также в силу п. 3 ч. 1 ст. 40 УПК РФ, поскольку они являются командирами воинских частей (органами дознания).

2Бирюков П.Н. О действии уголовно-процессуального закона Российской Федерации в пространстве // Вестник Воронежского гос. ун-та. Сер.: Право. 2012. № 1. С. 389-390. В силу обычного международного права аналогичные полномочия могут принадлежать командирам воздушных судов (см., напр.: Конвенция о борьбе с незаконными актами, направленными против безопасности гражданской авиации, от 23.09.1971 (ст. 2, подп. «b» п. 1 ст. 5) // Сб. действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. Вып. XXIX. М., 1975. С. 90-95).

3Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 31.10.1995 № 8 (в ред. от 16.04.2013) «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» (п. 16) // СПС «КонсультантПлюс».

233

выполнении поручений органов расследования консульским должностным лицом.

Это не вполне учтено белорусским и украинским законодателями, которые сформулировали соответствующую норму в статьях о пространственном действии их уголовно-процессуальных законов. Так, согласно ст. 3 УПК Белоруссии1 правила данного Кодекса применяются также при производстве по материалам и уголовному делу о преступлении, совершенном на территории дипломатического представительства и консульского учреждения Республики Беларусь в иностранном государстве. Аналогичную норму в отношении украинских загранучреждений содержит ст. 4 УПК Украины2.

Вместе с тем целесообразно вести речь не о производстве по делу о преступлении, совершенном на соответствующей территории, а в целом о производстве следственных и иных процессуальных действий на такой территории, т.е. и по делам о других преступлениях.

Получение доказательств на территории зарубежных представительств возможно и в порядке консульской правовой помощи по уголовным делам3, однако при расследовании преступлений коррупционной направленности в пас- портно-визовой сфере ее задействование скорее нецелесообразно.

Во-первых, консульское должностное лицо не обладает в должной мере специальными познаниями, необходимыми для качественного выполнения упомянутых процессуальных действий, например, по выстраиванию тактики допроса, преодолению конфликтных или, по определению В.Н. Карагодина, мнимобесконфликтных ситуаций4; во-вторых, такие действия не могут быть поручены консулам, например, в целях обеспечения объективности, по причине их тесных служебных или личных взаимоотношений с коллегами – сотрудниками загранучреждения, в отношении или с участием которых проводятся действия, либо в силу уже имеющегося у консулов другого процессуального статуса по соответствующему уголовному делу, либо если следственные действия должны быть проведены в отношении их самих и не могут быть отложены до их возвращения в Российскую Федерацию.

В качестве пути решения обозначенных проблем, в том числе в области взаимодействия с МИДом России и его загранучреждениями, предлагается внесение следующих дополнений в УПК РФ.

1. Часть 2 ст. 2 УПК РФ («Действие уголовно-процессуального закона в пространстве») изложить в следующей редакции: «Нормы настоящего Кодекса применяются также при производстве по уголовному делу о преступлении, со-

1 УПК Республики Беларусь от 16.07.1999 № 295-З (в ред. от 13.07.2012). URL: http://pravo.by/main. .

2 Кримінальний процесуальний кодекс України від 13.04.2012 № 4651-VI (в ред. від

12.08.2014). URL: http://zakon2.rada.gov.ua/laws/show.

3Литвишко П.А. Указ. соч. С. 48-60, 154-235; Он же. Осуществление уголовнопроцессуальной юрисдикции в зарубежных представительствах государств (основные аспекты) // Расследование преступлений: проблемы и пути их решения: сб. науч.-практ. трудов. Вып. 4. М., 2014. С. 130-135.

4Драпкин Л.Я., Карагодин В.Н. Криминалистика: учебник. М., 2011. С. 277-298.

234

вершенном на воздушном, морском или речном судне, находящемся за пределами территории РФ под флагом РФ, если указанное судно приписано к порту РФ; при производстве следственных и иных процессуальных действий в помещениях дипломатических представительств и консульских учреждений РФ, представительств РФ при международных (межгосударственных, межправительственных) организациях, представительств государственных органов РФ и других представительств (представителей) РФ за рубежом, пользующихся неприкосновенностью в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами РФ, а равно в пользующихся такой неприкосновенностью помещениях, в которых проживают сотрудники данных представительств и учреждений и члены их семей».

2. Статью 455 УПК РФ («Юридическая сила доказательств, полученных на территории иностранного государства») изложить в следующей редакции: «Доказательства, полученные на территории иностранного государства его должностными лицами в ходе исполнения ими поручений об оказании правовой помощи по уголовным делам или направленные в Российскую Федерацию в приложении к поручению об осуществлении уголовного преследования в соответствии с международными договорами Российской Федерации или на основе принципа взаимности, либо полученные при производстве процессуальных действий на объектах, указанных в части второй статьи 2 настоящего Кодекса, заверенные и переданные в установленном порядке, пользуются такой же юридической силой, как если бы они были получены на территории Российской Федерации в полном соответствии с требованиями настоящего Кодекса».

Л.Г. Лифанова

К вопросу о добровольности послепреступного поведения при применении ст. 28.1 УПК РФ

Гуманизация уголовной политики в сфере экономических отношений в уго- ловно-процессуальном законодательстве выразилась появлением ст. 28.1 УПК РФ, которая в первоначальной своей редакции предусматривала прекращение уголовного преследования по делам, связанным с нарушением законодательства о налогах и сборах, а в действующей редакции – прекращение уголовного преследования по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности. Значительное увеличение количества составов преступлений, по которым в императивном порядке уголовное преследование должно быть прекращено обусловлено «…уменьшением государственного давления на бизнес»1.

Уяснение юридической сущности рассматриваемого нереабилитирующего основания прекращения уголовного преследования в литературе неоднозначно. И.С. Тарасов называет его «новым» основанием2, Р.С. Алаев – «особым»1, нам

1Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РФ / науч. ред. В.Т. Томин, М.П. Поля-

ков. М., 2012. С. 119

2Тарасов И.С. Прекращение уголовного преследования по делам о преступлениях в сфере

235

представляется, что появившаяся в Уголовно-процессуальном кодексе РФ ст. 28.1 в определенном смысле является деятельным раскаянием2. Обязательным условием применения ст. 28.1 УПК РФ является возмещение бюджетной системе РФ в полном объеме причиненного ущерба (в случае совершения преступлений, предусмотренных ст.ст. 198-199.1 УК РФ) или (в случае совершения преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 171, ч. 1 ст. 171.1, ч. 1 ст. 172, ч. 2 ст.

176, ст. 177, ч. 1 и 2 ст. 180, ч. 3 и 4 ст. 184, ч. 1 ст. 185, ст. 185.1, ч. 1 ст. 185.2, ст. 185.3, ч. 1 ст. 185.4, ст. 193, ч. 1 ст. 194, ст. 195 97 и 199.2 УК РФ) возмеще-

ния ущерба, причиненного гражданину, организации или государству в результате совершения преступления, и перечисления в федеральный бюджет денежного возмещения в размере пятикратной суммы причиненного ущерба либо перечисления в федеральный бюджет дохода, полученного в результате совершения преступления, и денежного возмещения в размере пятикратной суммы дохода, полученного в результате совершения преступления. Причем преступление должно быть совершено впервые, иначе ст. 28.1 УПК РФ применяться не может.

Предусмотренные законодателем обозначенные условия прекращения уголовного преследования по ст. 28.1 УПК РФ дают нам основание отнесения данной нормы к разновидности деятельного раскаяния.

Деятельное раскаяние в теории уголовного права определяется как «такое активное поведение лица, совершившего преступление, которое направлено на предотвращение или уменьшение вредных последствий либо на оказание помощи правоохранительным органам в раскрытии преступления»3. Признаками деятельного раскаяния являются добровольность, признание вины, раскаяние в содеянном, способствование раскрытию и расследованию преступления, возмещение причиненного ущерба либо иное заглаживание причиненного вреда.

Добровольность означает, что лицо совершает действие по собственному желанию, без принуждения, имея выбор для иного поведения4. Поэтому при доказывании данного условия деятельного раскаяния необходимо установить мотивы, цели, причины, побудившие лицо к такому поведению. Они могут свидетельствовать о добровольном или вынужденном, своевременном характере поведения и позитивных действий лица после совершения им преступления.

экономической деятельности // Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского. 2013. № 3 (2). С. 202-206.

1Алаев Р.С. Особый порядок прекращения уголовного преследования по делам о налоговом преступлении, предусмотренном статьей 28.1 УПК РФ // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России. Выпуск № 4 (34), 2013. С.76.

2Сходную тоску зрения выражает, например, Вельможко Д.Ю. Совершенствование методики расследования преступлений, связанных с уклонением от уплаты налогов и (или) сборов с организаций: автореф. дис. … канд. юрид. наук. Краснодар, 2012. С. 18-19.

3Чувилев А. Освобождение от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием // Уголовное право. 1998. № 2. С. 12.

4Ушаков Д.Н. Большой толковый словарь современного русского языка. М., С. 186.

236

Подлежат обязательному исследованию и правовой оценке способствование раскрытию преступления и возмещение причиненного ущерба или иное заглаживание вреда, причиненного в результате преступления.

Возмещение материального ущерба или иное заглаживание вреда, причиненного преступлением, как факт и один из признаков деятельного раскаяния должен быть установлен, доказан, документально зафиксирован, а также должен получить соответствующую правовую оценку по уголовному делу должностным лицом, в производстве которого находится уголовное дело.

Из перечисленных признаков для применения ст. 28.1 УПК РФ необходимо только последнее – возмещение до окончания предварительного следствия в полном объеме ущерба, причиненного преступлением, а также выплата определенных сумм, предусмотренных ст. 76.1 УК РФ.

Можно предположить, что признанием факта совершения экономического преступления и описанием способа его совершения имеет место и способствование раскрытию уголовно-наказуемого правонарушения. Однако, как представляется, говорить при этом о добровольности вряд ли уместно. Лицо, у которого желание уплатить налоги и возместить в полном объеме ущерб, причиненный преступлениями, перечисленными в ст. 28.1 УПК РФ, возникает как альтернатива привлечению к уголовной ответственности, действует скорее вынужденно, нежели добровольно. Свобода выбора поведения у него была до того, как правоохранительным органам стало известно о факте совершения им преступления, и данное лицо осознанно выбирало преступный путь совершения экономического преступления.

И еще очень важное различие применения ст. 28 УПК (Прекращение уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием) и анализируемой нами ст. 28.1 УПК РФ.

Часть 1 ст. 28 УПК говорит о том, что суд, а также следователь с согласия руководителя следственного органа или дознаватель с согласия прокурора вправе прекратить уголовное преследование в связи с деятельным раскаянием. То есть для принятия такого решения должностные лица руководствуются собственным усмотрением, основанном на объективных и субъективных факторах, установленных в процессе расследования уголовного дела.

Ст. 28.1 УПК из объективных условий предусматривает факты возмещения ущерба и совершение преступления впервые, а субъективным – волеизъявление лица, привлекаемого к ответственности. Обозначенные нормы сконструированы таким образом, что обоснован вывод об императивности данного основания прекращения уголовного преследования.

Получается, что орган предварительного расследования возбуждает уголовное дело, терпит определенные затраты при его расследовании, а работает фактически на прекращение уголовного дела.

Кроме прочего, законодатель определил момент, после которого ч. 1 ст. 28.1 УПК не применяется – до назначения судебного заседания, поставив, как нам представляется, в неравное положение субъектов анализируемых преступлений, имеющих возможность возместить ущерб, причиненный преступлением, и

237

не имеющих такую возможность «сегодня», но готовых это сделать позднее, или, например, в рассрочку.

Приведенный в статье краткий анализ применения ст. 28.1 УПК РФ свидетельствует о некорректности законодательной конструкции исследуемой нормы и необходимости ее совершенствования. В частности, представляется правильным отказаться от императива, а предусмотреть право должностных лиц прекратить уголовное преследование по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности, учитывая при этом поведение субъекта преступления, размер причиненного ущерба, возможность в определенные сроки возместить ущерб, способствование раскрытию и расследованию преступления.

Н.Г. Муратова

Процессуальная модель доказывания коррупционных фактических обстоятельств

Федеральный закон от 25.12.2008 № 273-ФЗ «О противодействии коррупции» определил коррупцию в виде перечня составов преступлений в главе 30 «Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления» (злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки) и главе 23 «Преступления против интересов службы в коммерческих и иных организациях» (коммерческий подкуп, злоупотребление полномочиями). Закон определил фактическую цель коррупционной деятельности – получение выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества, услуг имущественного характера для себя или третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами, а также совершений перечисленных деяний от имени и в интересах юридического лица (подп. «а» п. 1 ч. 1 ст. 1 ФЗ № 273).

В выступления участников заочной научно-практической конференции «Взаимоотношения государственной бюрократии и бизнеса: задачи минимизации коррупционных рисков», организованной Ленинградской торговопромышленной палатой и фондом «Университет» можно было услышать такие термины: «коррупционализация», «коррупционное усмотрение», «специальный коррупционный заказ», «коррупционное применение Кодекса об административной ответственности может разорить любого предпринимателя»1, «коррупциогенные проявления», «коррупция – болезнь», «минимизировать коррупционные риски»2.

Действительно, после принятия исторически нового закона ученые и практики, общественность и законодатели не могли долго оставаться равнодушными к его сущности и механизму реализации. Федеральный закон от 25.12.2008

1Нафиков И.С. Об армии из сотни госорганов, которые не дают предпринимателю думать о своем бизнесе // Товарищъ, издание Ленинградской торгово-промышленной палаты. 2014. №

4-6(90-92). С. 6-11.

2Сальников М. Против коррупционных рисков – совместными усилиями // Товарищъ, издание Ленинградской торгово-промышленной палаты. 2014. № 4-6(90-92). С. 14-16.

238

№ 273-ФЗ «О противодействии коррупции» определил основные правовые и социальные ориентиры в борьбе с коррупцией в России – теми составами преступлений, которые, как считает законодатель, свидетельствуют о коррупционной направленности действий (бездействий). Надо было приготовить сознание, правовое мышление, и совесть правоприменителей к предстоящей кропотливой, высокопрофессиональной и высоконравственной работе по выявлению и доказыванию фактов коррупции в России. Например, для облегчения понимания коррупционных фактов был составлен Перечень № 23 преступлений коррупционной направленности (Приложение к указанию Генеральной прокуратуры РФ и МВД РФ от 15.02.2012 № 52-11/2), которые, так или иначе, взаимосвязаны с должностными и функциональными обязанностями субъекта.

Представляется, что процессуальная модель выявления, определения и доказывания коррупционных фактов должна быть многоуровневой. Прежде всего, это международно-правовой уровень.

Конвенция ООН против коррупции, принятая Генеральной Ассамблеей ООН 31.10.2003 и ратифицированная Федеральным законом РФ от 8.03.2006 № 40 ФЗ содержит четкий перечень коррупционных фактов: обещание, предложение, предоставление, вымогательство или принятие лично или через посредников, какого-либо неправомерного преимущества, с тем что это должностное лицо совершило какое-либо действие или бездействие при выполнении своих должностных обязанностей (ст. 15 «Подкуп национальных публичных должностных лиц», ст. 18 «Злоупотребление влиянием в корыстных целях», ст. 21 «Подкуп в частном секторе»). Кроме того, Конвенция выделяет критерии фактических обстоятельств отмывания доходов от преступлений устанавливаются: а) конверсия или утаивание имущества-доходы от преступлений, сокрытие или утаивание преступного источника этого источника, местонахождения, способа перемещения, прав на имущество или его принадлежность; б) приобретение, владение или использование имущества, если в момент его получения известно, что такое имущество представляет собой доходы от преступлений (ст. 23 «Отмывание доходов от преступлений», ст. 24 «Сокрытие»).

Следующим кругом фактических обстоятельств, которые могут сопровождать коррупционное преступление в соответствии с Конвенцией – это применение физической силы, угроз или запугивания или обещание, предложение или предоставление неправомерного преимущества с целью склонения к даче ложных показаний или вмешательства в процесс дачи показаний или представлении доказательств в ходе производства по делу, б) применением физической силы, угроз или запугивания с целью вмешательства в выполнение должностных обязанностей должностным лицом судебных или правоохранительных органов в ходе производства в связи с совершением преступлений (ст. 25 «Воспрепятствование осуществлению правосудия»).

Следующий и последний блок правил доказывания в соответствии с Конвенцией – необходимость создания в рамках внутренней правовой системы эффективной защиты от вероятной мести или запугивания свидетелей и экспертов, дающих показания в связи с коррупционным преступлением: а) установление процедур для физической защиты; б) принятия правил доказывания, позволя-

239

ющие свидетелям и экспертам давать показания таким образом, который обес-

печил бы безопасность таких лиц, – с помощью средств связи, (видеосвязи, рации и т.п.)1.

Европейская конвенция об уголовной ответственности за коррупцию от 27.01.1999, устанавливает, что каждая Сторона принимает такие законодательные и иные меры, которые могут быть необходимы в целях содействия сбору доказательств, имеющих отношение к уголовным правонарушениям, признанным в качестве таковых в соответствии с Конвенцией, а также для выявления, розыска, наложения ареста и изъятия орудий преступлений и доходов от коррупции, отдавать распоряжения о предоставлении или аресте банковской, финансовой или коммерческой документации (ст. 23 «Меры по содействия сбору доказательств и конфискации доходов»)2.

Вначале 90-х гг. ХХ в. началась новая эпоха в противодействии коррупции.

ВИталии небольшая группа магистратов (прокуроров-обвинителей), руководимая прокурором Республики Франческо Саверио Боррелли, объявила подлинную войну коррупции, и операция была названа «Чистые руки». Впервые применялись новые процессуальные формы расследования – следственные

группы, судья по предварительному следствию, использование компьютерной техники3.

Кроме того, для обоснования процессуальных решений, необходимо, думается, знать зарубежный опыт правового регулирования материально-правовых факторов, определяющих коррупционное начало в действиях (бездействиях) и, в связи с этим, вторым уровнем для построения процессуальной модели доказывания должен стать сравнительно-правовой. Обратимся к ряду зарубежных законодательных источников. В УК Франции существуют нормы об ответственности за а) пассивную коррупцию и торговлю влиянием, совершенных лицами, занимающими публичную должность (параграф 2 отдела Ш «О нарушениях служебного долга») б) активную коррупцию и торговле влиянием, совершенных частными лицами (отдел 1 главы Ш «О посягательствах на государственное управление, совершенных частными лицами»), в) пассивную коррупцию и активную коррупцию при посягательствах на публичную администрацию Европейских сообществ, государств-членов Европейского союза, других

иностранных государств и публичных международных организаций (отдел 1, отдел П главы У)4. В Уголовном кодексе Аргентины, который вступил в силу

29.04.1922 – Торговля влиянием, злоупотребление властью, взяточничество и растрата – схожие термины5. В Уголовном кодексе Австрии применяется термин «принятие даров» – чиновниками (ст. 304), руководящими должностными

1Международное уголовное право в документах. В 2 т. / сост. Р.М. Валеев, И.А. Тарханов, А.Р. Каюмоыва. Казань, 2005. Т. 1. С. 339-359.

2Международное уголовное право в документах. В 2 т. С. 324-325.

3Антонио ди Петрио. Моя политика // Италия – операция «Чистые руки / сост. В.А. Вайпан; отв.ред. Серджо Росси. М., 1999. С. 25-26.

4Уголовный кодекс Франции. СПб., 2002. С. 384, 392, 436.

5Уголовный кодекс Аргентины. СПб., 2003. С. 198-207.

240