Russkie_etnokulturnaya_identichnost

И.В. Власова

тора в воспроизведении традиции, зависимости воспроизводимых практик от инициативы отдельных индивидов и малых групп. Эти закономерности прослежены автором на примере праздников и обрядов семейного цикла.

Несколько статей сборника посвящено непосредственно этнокультурному развитию русских или населения какого-либо региона. Так, в статье С.И. Дмитриевой рассматривается русский героический эпос (былины), в котором отразилась мировоззренческая основа самосознания народа. Выбор былин для такого рассмотрения не случаен, т.к. в них содержатся свидетельства многовековой исторической, политической, бытовой народной жизни. Автору удалось показать, в какой среде (природной, социальной) возник этот жанр устного поэтического творчества, его пространственное и временное бытование, а в результате сделать вывод о значимости былин как интереснейшего источника для изучения различных вопросов, связанных с формированием и развитием русского этноса, его самосознания и территориальной группы – севернорусского населения со специфическими культурными традициями.

И.М. Денисова рассмотрела мировоззренческую и психологическую стороны народного самосознания на примере сложного явления культуры – восточнославянских сказок, которые составляют ее древний слой. Сказки, как показала автор, связаны с мифологическими представлениями народа и с разными видами обрядности (похоронной, инициационной, свадебной), с социальными и бытовыми реалиями. Они являются одним из важнейших источников при конструировании «картины мира» и до сих пор одной из сложнейших задач исследований в этой области.

Помещенная в сборнике статья Л.А. Тульцевой о традиционном празднике Заговенья на Петров пост выполняет двоякую задачу. Во-первых, в рамках направления исторической этнографии эта статья восполняет пробелы в недостаточной изученности предложенной темы, с чем автор справляется, используя свои обширные оригинальные материалы и предлагая свою концепцию развития данной культурной традиции. Во-вторых, эти материалы помогают выявить и маркировать этнокультурную идентичность жителей изучаемых ею районов.

Т.С. Макашиной, работающей в рамках исторической этнографии и фольклора, представлена статья об архивных материалах по русской свадебной обрядности начала ХХ в. одного из соби-

10

Предисловие

рателей этого материала во Владимирской губернии С.В. Фарфоровского. Несмотря на то, что такие материалы свидетельствуют об «утраченной [во многом] культуре народа», автор отметила их большую научную и художественную ценность, поскольку благодаря им удается раскрыть богатство местной традиции, продемонстрировать функциональность каждого этапа и каждого участника свадебной обрядности и увидеть, что все это в совокупности говорит об общерусском и локальном характере народной культуры, сознания и самоопределения населения рассматриваемого региона.

В статье И.С. Слепцовой рассматривается формирование индивидуального самосознания и вхождение во взрослое общество молодых поколений в процессе социализации. При этом, как подчеркивает автор, по мере взросления происходит получение детьми знаний о разных видах своей идентичности (половой, этнической, локальной, религиозной, социальной и т.п.). Автор выделяет особенности и доминанты каждого этапа этого процесса, отмечая влияние в нем сначала семьи, затем детского общества. Одним из инструментов социализации детей становится феномен дразнения, который сам по себе также проходит разные стадии развития. И.С. Слепцова показывает роль этого элемента как одной из форм поведения, средства становления личности и ее самоопределения.

Литература:

Белорусско-русское пограничье 2005 – Белорусско-русское пограничье. Этнологическое исследование. М., 2005.

Будина, Шмелева 1989 – Будина О.Р., Шмелева М.Н. Город и народные традиции русских (по материалам Центрального райо-

на РСФСР). М., 1989.

Власова 1984 – Власова И.В. Традиции крестьяского землепользования в Поморье и Западной Сибири в XVII – XVIII вв. М., 1984.

Дмитриева 2006 – Дмитриева С.И. Традиционное искусство русских Европейского Севера. Этнографический альбом. М., 2006.

Мировоззрение и культура 2006 – Мировоззрение и культура севернорусского населения. М., 2006.

Морозов, Слепцова 2004 – Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. Праздник и игра в жизни севернорусского крестьянина (XIX

11

И.В. Власова

–XX вв.) М., 2004.

На путях 1989 – На путях из земли Пермской в Сибирь. Очерки этнографии северноуральского крестьянства. М., 1989.

Очерки 2009 – Очерки русской народной культуры. М., 2009. Расы и культуры 1998 – Ежегодник «Расы и культуры. Совре-

менные этнические и расовые проблемы». Вып. 25. М., 1998. Русская народная 2011 – Русская народная одежда. Историко-

этнографические очерки. М., 2011.

Русские – Русские (серия «Народы и культуры»). М., 1997. (Пе-

реиздания: М., 1999; 2001; 2004).

Русский Север – Русский Север: этническая история и народная культура. ХII – ХХ века. М., 2001. (Переиздание: М., 2004).

Савоскул 2001 – Савоскул С.С. Русские нового зарубежья. Выбор судьбы. М., 2001.

Чижикова 1988 – Чижикова Л.Н. Русско-украинское пограничье: история и судьбы традиционно-бытовой культуры (XIX – ХХ века). М., 1988.

Этнография 1987 – Этнография восточных славян. М., 1987.

12

И.В. Власова

Виды идентичности русских

Проблема идентичности как таковая носит междисциплинарный характер, и каждая из наук, обращающаяся к ней, имеет накопленные ею знания, разные по понятийному аппарату, методам изучения и т.п. Сопоставление результатов исследований бывает затруднительно. Но все же вполне реально выделить общие тенденции, отражающие закономерности в развитии той или иной идентичности. За термином идентичность стоит понимание феномена «социокультурного содержания и глубоких исторических корней». Любая эпоха сопровождается формированием определенных видов идентичности, каждый из которых отражает «присущее человеку (человеческой общности, народу – И.В.) стремление увидеть в картине мира отражение себя, а исторические формы и типы идентичности фиксируют способы адаптации и самоопределения исторического человека в окружающем его мире» (Малыгина

2005: 253)

Понятие идентичности (тождества) в современном его обосновании в научной и публицистической литературе стало заменять традиционные понятия «самоопределения» и «самосознания». Идентификацией обозначают как этническую принадлежность (самотождественность), так и механизмы самоопределения, скрытые под понятиями «подсознательное» и «безсознательное», более употребимые сейчас в психоанализе. Тем не менее, понятие идентичности не однозначно уже потому, что им оперируют представители разных наук (философии, социальной психологии, этнологии, социологии, антропологии и др.) и видят в нем и «процесс определения индивидуальных, социальных и культурных параметров личности» (или всего народа), и результат этого процесса как разработку феномена идентичности (Малыгина 2005: 252-253).

В этнологии в этом смысле чаще употребляются термины са-

мосознание, самоопределение, но их понимание суживается до

13

И.В. Власова

этнического самосознания и определения. В обществоведении под ними скрыты более широкие понятия, ибо имеются ввиду не только этносознание, а и миропонимание (ощущение), осознание человеком/народом своего мировоззрения, образа жизни, характера, поведения, оценка себя и своего окружения, т.е. видение мира, представление о себе и своей роли в нем, о своих ценностных установках и нравственных ориентирах. Ясно, что виды народного сознания (самосознания) различны: этническое, религиозное, коллективно-групповое, семейно-родственное, гражданское, правовое, социальное, городское, крестьянское и др. Любое сообщество или отдельный человек может себя идентифицировать с тем или иным видом сознания или даже с несколькими его видами. Существуют исследования исторические, этнографические и другого профиля, посвященные выявлению того или иного вида самосознания у русских, как например, этнического – по происхождению населения,этнокультурного – маркирующего этничность

(Власова 2009а: 124; Вахтин, Головко, Швейтцер 2004: 213, 253, 258-259; Чижикова 1988; Белорусско-русское пограничье 2005; и др.), сословно-крестьянского – по мировосприятию, поведенче-

ским стереотипам (Милов 1998: 568-571; Власова 2001: 127-130; Власова 2009б: 113-196) и т.д.

Трактовка «идентичности» соприкасается с теорией этноса, разработанной отечественными учеными, и проблемой этничности, оформившейся в рамках западной конструктивисткой методологии (Бромлей 1983;Тишков 2003). Согласно первой, этносы, этнические общества являются социальными общностями, связанными на заре своего возникновения кровным родством, что и консолидировало такие архаические образования. При разложении родоплеменных отношений такое родство переросло в «сакральное переживание социального единства», которое имело уже неродственные признаки: единые язык и культуру, одну территорию, общность реального или мифологического происхождения и судеб (Заринов 2002; Рыбаков 2000). По второй теории, именно на этапе исчезновения родов и племен возникает некое свойство у каждого сообщества

–его «глубинная антропогенетическая характеристика». Она то и была признана западной историографией как научный конструкт

–этничность (Бромлей 1983: 11, 16-18, 22; Тишков 2003: 60, 116, 141, 152, 536-537; Рыбаков 2000: 11; Заринов 2002: 7). На каждом новом историческом этапе из сознания народа (этноса) не исчезали представления о родстве, хотя они и теряли доминирующее

14

Виды идентичности русских

значение. Они трансформировались в исторические знания о родстве и становились основанием для той или иной идентичности (Малыгина 2005: 254-255). Среди всех форм идентичности именно этнокультурная идентичность (этничность) обладает устойчивостью, т.к. человечество пока не выработало «внеэтнического языка и внеэтнических форм поведения» (Арутюнов 1995: 8).

На рубеже средних веков и Нового времени на стадии формирования наций появились новые идентификационные основания, но уже другого характера. Тогда интенсивно шло структуирование обществ. Этот процесс в своем многовековом развитии, по мнению некоторых исследователей, привел к утере этнокультурной сущности нации как государственного образования современного типа. Национальный тип идентичности «таит» в себе культурную унификацию полиэтничных обществ-государств, нивелирует традиционные типы идентичности, особенно этническую или этнокультурную (Рыбаков 2001: 31-34). Другая точка зрения на этот процесс состоит в том, что новая форма социальной идентичности (национальная) явилась синтезом, напластованием традиционных

иинновационных компонентов. Национальная идентичность сохраняет и старую сущность (по родству), и этнокультурные основания консолидации, преломляя их «через призму унифицированной гражданской идентичности». Она может выступать в самых разных формах в зависимости от того, какое основание консолидации в данный момент может исчезнуть, раствориться (Малыгина 2005: 256-257). И в отечественной научной традиции понятие национальной идентичности стало, подобно этничности (народности) как качества, характеристики этноса, таковым же, но уже нации,

иэтим термином (национальность) обозначают этническую принадлежность, тем самым сводят ее к этнокультурной основе нации.

Всовременной трактовке «национальность» обнаруживает себя в двух значениях:1) как гражданственность, и это связано с существованием государственности; 2) как этничность, этнокультурная характеристика того или иного индивида или в целом народа

(Тишков 2013: 9-10, 18, 22, 61, 229).

Внастоящее время в нашем обществе началось обсуждение важнейших проблем, связанных с характером идентичности россиян. Среди этих проблем остро поставлен «русский вопрос» с точки зрения самосознания русских, так же как и других народов России. Что происходит с русскими, кто они сейчас, возвращаются ли к своим корням, или отрываются от них – вот те вопросы, которые

15

И.В. Власова

очерчивают явления нашей действительности. Для выяснения динамики в самоопределении русских надо обратиться к истокам его формирования.

Понятия «русское», «российское», за которыми скрываются соответственно общерусская (этническая) и общероссийская (гражданская) идентичности, возникли исторически в ходе формирования русского и других наших народов и становления российской государственности. Названия Русь, Русская земля стали известны с древнерусского периода и постепенно приобрели двоякое значение. Первоначально в более узком смысле «Русь» соответствовала только юго-восточной части восточнославянской территории – Среднему Поднепровью, т.е. Киевской, Черниговской, Переяславской и Северской землям и населявшему их древнерус-

скому народу (Флоря 1993: 43; Ульянов 1994: 341-342).

С XIII – XIV веков эти понятия ассоциировались с Северо-Вос- точной Русью и ее центром Владимирским княжеством. В это время шло расширение этнотерритории славян на Восточноевропейской равнине, и «Русская земля» включала в себя всю восточнославянскую территорию от низовьев Дуная до Ладожского и Онежского озер, от верховьев Западной Двины до Волго-Окского междуречья включительно, т.е. область расселения древнерусской народности XI – XIV веков. Именно в этот период множатся контакты славян с иноэтничными соседями и идет конфронтация с некоторыми из них, но еще сохранялось представление о Руси как этнополитическом единстве всех восточных славян и о «русском языке» как особом народе, включающем всех этих славян (Флоря 1993: 64). Природа «русскости» имела множество истоков. Уже по русским летописям видно, «из какой разноплеменности выкристаллизировалась Русь». Русскость в ту пору имела «земельный» (территориальный) оттенок, т.к. определялась через принадлежность к земле: «…откуда есть пошла Русская земля» (Миронов 2011: 6; Столяров 2012: 3). Тогда «русский язык» выступал как синоним понятию «народ». Это свидетельство того, что языковое сознание является частью этнического сознания, вернее, какие-то определенные черты, свойства языка говорят об этнической тождественности. Социальные и культурные функции языка связаны именно с такой тождественностью (Толстая 1989: 280). Развитие языкового и этнического сознания в средневековый период вели к появлению этнонимов Русь, русь, от которых образовались этнические определения русский, русьскыи с неограниченным употреблением и, прежде всего, Русьская зем-

16

Виды идентичности русских

ля (Трубачев 1995: 29). Есть одна языковедческая «версия», что слово «Русь» происходит от славянского и индоарийского корня «рукс-» и означает «белый», «светлый», «Белый свет», а «русы» (светлокожие, светловолосые) – «белый», «светлый народ», «народ Света», «племя белых людей» (Миронова 2008: 62-63).

В период XII – XIV веков в славянском мире шло становление отдельных народов с их языками и развитие этнического сознания каждого из них. В Киевской Руси все это также происходило на фоне оформления институтов феодального общества, углубления социальных различий, упрочения экономических связей, образования сословий, появления диалектов (территориальных и сословных), ослабления центральной власти Киева и распространения феодальной раздробленности (Иванов, Литаврин 1989: 5, 7-8). Контакты с другими народами также оказывали влияние на развитие славян, их самосознания и языка. Помимо укрепления самосознания и появления самоназваний (для Руси этнонимы Русь, русь, русский, руський), совершилось разобщение в целом славянского мира и возниковение на другом, нежели этничность, основании двух культурно-исторических зон: восточнохристианской (православной) и западнохристианской (католической). Это разделение в ряде случаев совпадало с политическими границами, но иногда было связано с культурно-историческими традициями. Шло параллельное становление средневековых языков, осознания принадлежности к своему культурному ареалу. Чертами культурного сознания были христианское сознание в противоположность языческому и принадлежность к славянскому миру – отечеству и родному языку (Толстая 1989: 281).

Особенностью православной зоны был приоритет древнеславянского языка, а также использование церковнославянского – в церковной службе. Поэтому этническое сознание этого периода было уже нескольких уровней: и как единство этническое, и как единство православных христиан. В языковом отношении существовала диглоссия, т.е. параллельное использование двух языков

вразличных функциях – в разговорной сфере древнеславянского как языка данной народности, в литургии и церковной книжности – церковнославянского. Многокомпонентность этнического сознания

враннефеодальную эпоху была выражена осознанием причастности к православному ареалу, к славянской языковоплеменной общности, а в период зрелого средневековья – принадлежности к конкретной славянской народности, как например, русские, а так-

17

И.В. Власова

же узколокальным отождествлением себя (например, новгородцы, ростовцы, суздальцы и т.п.). В XII – XIV веках шло укрепление компонента русская народность и ослабление локально-племенной осознанности. На это уже влияла развитая государственность или борьба за нее в условиях чужеземного гнета (для Древней Руси – золотоордынского ига) (Иванов, Литаврин 1989: 9-13).

Дальнейшее развитие этнического сознания происходило во второй половине XV в., когда создавалось единое Русское государство, собиравшее земли вокруг Москвы. Возможно, это еще не было сознание гражданское, но его становление уже наметилось. Далее в XVI – XVII веках, с освоением русскими евразийских территорий и сложением там постоянного русского населения, его этническое сознание выполняло консолидирующую роль, четко разделяя себя от окружающей человеческой среды,главнымобразомотиноязычного населения (представления мы/они, свое/чужое). В материальном выражении это были представления освоенного/неосвоенного пространства (земли), т.е. традиционное этнокультурное сознание стало адаптироваться к реалиям внешнего мира, «кристаллизоваться» в каждой такой зоне и вырабатывать варианты, приспособленные к конкретным локальным условиям (Лурье 1994: 52-54, 58). Мало того, освоенные земли со всем населением в сознании людей стали восприниматься как территории, принадлежащие своему Русскому государству, т.е. начиналась идентификация себя с принадлежностью к определенному государству. Политический (государственный) компонент в народном сознании выражался в преданности родине, отечеству, престолу и вере. Он не исключал этнического компонента, не замещал его. И тот, и другой были в том или ином соотношении друг к другу в разных исторических ситуациях (Иванов, Литаврин 1989а: 324).

О.Н. Трубачев определил, что коренным понятием русского самосознания с самого начала его становления стало слово «свой». Это обнаружено им при реконструкции древних славянских представлений, лежавших в основе культуры жизнеобеспечения, семьи, государства, веры и выраженных в словах «Родина», «земля предков» – «своя», «здоровье», «счастье», «жизнь», «смерть», «древо» и др. Слово «свое» включало и веру, и родину, и единокровных людей, и свободу жизни по законам отцов (Трубачев 1994: 67-70;

Миронова 2008: 65-67).

Как видно, этническая идентичность русских складывалась веками из различных оснований (компонентов), которые проявлялись

18

Виды идентичности русских

по-разному в те или иные исторические периоды. Выше отмечалось, что уже в раннем средневековье появился этноним русские. Это говорит о становлении этнического сознания древнерусской народности. Укрепление самосознания отдельных народностей

вобщем славянском мире проходило одновременно с разрывом христианских церквей (середина XI в.) на православную и католическую ветви, что вело к разобщению славян в этих зонах. По мере христианизации восточных славян осознание принадлежности

кправославию (конфессионим православные) все больше входило

вэтническое самосознание людей. На ранних этапах этническое превалировало над религиозным, но постепенно и этноним, и конфессионим становились тождественными, либо взаимозаменяемыми. В этих средневековых самоназваниях уже крылись многообразные этносоциальные и религиозные процессы, происходившие

всреде складывавшихся этнокультурных общностей. Этническая специфика, возникшая на этом этапе, сохранялась затем веками, временами трансформируясь под действием разных причин, но она проявлялась и в обозримое для нас время в культуре народа и в его языке, а в некотором отношении дожила до наших дней.

Впериод феодальной раздробленности в обществе росло социальное разделение, а наряду с этим, появилось и разное сознание у социальных слоев. Возникли сословные «перегородки»

–феодальная верхушка и крестьянство. Последнее находилось в уделах и княжествах, иногда враждующих между собой, а иногда становившихся в опозицию к центральной власти. В таких условиях самосознание народности – комплекс этнических представлений о себе как членах этносоциального организма, с его этнической, социальной и политической структурой – различалось у социальных верхов и у низов. Различия проявлялись в эмоциональной сфере, а значит и в культуре, которая с этого времени стала переживать дифференциацию (Русские 1997). Самосознание слоев, особенно политическое у верхов, определялось отношением к собственному и другим народам.

Итак, для самосознания славянского средневекового мира были характерны следующие компоненты: оформление самостоятельных языков каждой народности, ставшихважным признаком этнического единства; социальная (сословная) обусловленность самосознания

сособенностями внутри каждого социального слоя; возрастание вероисповедального фактора, ставшего признаком той или иной славянской общности. Что касается этносознания низов и их под-

19