Первые реформы административного управления Русской землей

Формирующееся Древнерусское государство охватывало ог­ромную территорию, простиравшуюся от северных новгородских земель до нижнего течения Днепра на юге. Западноевропейские ко­ролевства того времени были гораздо меньше по площади. К тому же их целостность поддерживалась развитой сетью мощеных дорог, оставшихся в наследство от Древнего Рима. На Руси же еще на про­тяжении нескольких сотен лет постоянных сухопутных дорог не было. Как правило, путь каждый раз прокладывался заново. Доро­ги, по которым княжеские дружины отправлялись за данью или на войну, как правило, не становились постоянными, поскольку они использовались нерегулярно. Летние дороги вообще были чрезвы­чайно неудобны. Они быстро зарастали лесом, размывались и забо­лачивались. Путешественникам приходилось часто форсировать водные преграды. Передвигаться посуху весной и осенью было пра­ктически невозможно.

Более надежным было сообщение по рекам: летом - по воде, зимой - по льду. Они-то и становились основными связующими звеньями, которые объединяли достаточно далекие друг от друга земли, населенные восточными славянами и их ближайшими соседями. Недаром появление на экономической карте Восточной Европы новых купеческих маршрутов, прежде всего пути «из Варяг в Греки», совпало по времени с завершением первого этапа объединения восточноевропейских земель под властью киевского князя.

Скорость передвижения и по суше, и водным путем была при­близительно одинаковой: от 25 до 60-75 км в день. К тому же плот­ность населения была чрезвычайно низка. По экспертным оценкам, всего на территории Восточной Европы в IX-X вв. проживало около 9,5 млн. чел.

Учитывая все это, следует признать первое государственное объединение восточных славян довольно эфемерным. Из Киева не­возможно было достаточно оперативно и эффективно контролиро­вать положение дел на местах, реально влиять на ситуацию в отда­ленных регионах Древнерусского государства. Скажем, путь до Нов­города из столицы составлял не менее 20 дней.

Видимо, именно поэтому в течение первого столетия сущест­вования государства у восточных славян на местах сохраняются преж­ние административные структуры: городские веча и местная княже­ская власть.

Управление объединенными землями, насколько можно су­дить по отрывочным известиям источников, осуществлялось пред­ставителями («мужами») или (возможно, это одно и то же) «светлы­ми и великими князьями», «сидевшими» (правившими) в крупных городах «под рукою» киевского князя. Внешним показателем при­знания за киевским князем права на выполнение властных функций являлась ежегодная выплата ему полюдья - дани, своеобразного госу­дарственного налога, расходовавшегося на содержание «государст­венного аппарата» - князя и его дружины. Контроль за местными ад­министративными структурами сводился при этом к минимуму, что, естественно, ослабляло центральную власть.

Важным шагом в изменении системы управления Древнерус­ским государством стало распределение княжений между детьми ки­евского князя еще при его жизни. Поводом к этой реформе послужи­ли вынужденные обстоятельства: отправляясь во второй поход на Болгарию (970 г.), Святослав посадил своих сыновей на княжения: старшего Ярополка - в Киеве, Олега - в древлянской земле, а Вла­димира отправил в Новгород. Они, видимо, выполняли функции по­садников, сменив местных князей - выходцев из племенной аристо­кратии. Тем самым был установлен более жесткий контроль Киева за положением дел и управлением на местах. С этого времени скла­дывается система назначения в крупнейшие города Киевской Руси посадников из числа ближайших родственников киевского князя. Так, в 977 г., после убийства Олега и бегства «за море» Владимира, Ярополк «посадники своя посади в Новегороде и бе володея единъ в Руси». После его убийства, заняв киевский «стол», Владимир отправил в крупнейшие древнерусские города своих сыновей: Вышеслава - в Новгород, Изяслава - в Полоцк, Святополка - в Туров, а Ярослава - в Ростов. Впоследствии, после кончины старшего Владимировича, Вы­шеслава, в Новгороде был посажен Ярослав, на его место в Ростов отправился Борис, Глеб - в Муром, Святослав - в землю древлян, Всеволод - во Владимир, а Мстислав - в далекую Тмуторокань.

По мнению В.Л. Янина, на протяжении нескольких десятков лет занимающегося изучением института посадничества, «по своему существу система посадничества... является системой организации административного централизма. Это тот механизм, работой которо­го обеспечивалось подчинение центральной власти многочисленных местных центров»². Назначение посадниками сыновей киевского князя, несомненно, укрепляло «вертикаль власти», однако не могло предотвратить братских междоусобиц после смерти отца.

Видимо, пытаясь предотвратить братоубийственную войну ме­жду своими наследниками, перед смертью Ярослав Мудрый якобы завещал разделить все русские земли между сыновьями. Конечно, это - текст безусловно позднейшего, сугубо литературного происхождения, а вовсе не подлинное завещание Ярослава. Тем не менее, он доволь­но точно фиксирует новую систему административного управления, вводившуюся на Руси во второй половине XI в.

Согласно ей, на смену так называемому «лествичному» поряд­ку восхождения князей на престолы, когда, в случае смерти самого старшего из братьев, все остальные братья занимали новое, более престижное княжение, как бы поднимаясь на одну ступень по лест­нице, ведущей к престолу киевскому, должна были прийти система уделов (отчин), закрепляющая за каждым из братьев (и, видимо, за его прямыми наследниками) конкретное княжение. Теперь каждый из братьев становился самостоятельным правителем в той или иной земле. Соблюдение новых правил должен был контролировать Изяслав как старший в роду. По мнению В.О. Ключевского, «Ярослав отчетливо представлял себе порядок, какому после него будут следо­вать его сыновья в занятии киевского стола: это порядок по очереди старшинства»³. Тем самым формально закреплялся приоритет киев­ского князя в управлении Русскими землями. Именно он был теперь ответственным за сохранение единства Русской земли.

Однако в ближайшие десятилетия, последовавшие за кончи­ной Ярослава, его сыновья довольно часто нарушали отцовские «за­поведи». Такие распри вели к существенному ослаблению власти ки­евских князей. В связи с этим активизировалось киевское вече. Оно стало играть заметную роль в жизни не только города, но и государ­ства в целом. В частности, известно, что вече изгоняло князей или приглашало их на престол. Так, в 1068 г. киевляне свергли Изяслава, проигравшего сражение с половцами, и посадили на его место Всеслава Брячиславича Полоцкого. Через полгода, после бегства Всеслава в Полоцк, киевское вече вновь попросило Изяслава вернуться на престол.

Чтобы договориться об основных принципах разделения админи­стративной власти, начиная с 1072 г. Ярославичи провели несколько съездов (снемов). Так, в 1073 г. между братьями развернулась ожесто­ченная борьба за киевский престол; началась усобица, завершившая­ся изгнанием Изяслава из Киева. Его место занял младший Свято­слав, поддержанный Всеволодом. С этого момента старшинство пе­рестало играть безусловно решающую роль в определении права на власть. Лишь после смерти Святослава и всего за год до своей собст­венной кончины, в 1077 г. Изяслав смог вернуть киевский престол. Смена правителей в столице влекла за собой перемены власти на периферии Киевской Руси: каждый новый киевский князь на­правлял своих сыновей наместниками в другие города (прежде всего в Новгород). Сменивший Изяслава на киевском княжении Всеволод посадил в Чернигов своего сына Владимира, а во Владимир направил Ярополка, придав ему еще и Туровское княжение. При этом в поли­тической борьбе все чаще использовались половецкие отряды.

Участившиеся усобицы серьезно ухудшили внутри- и особенно внешнеполитическое положение русских земель. Это заставило рус­ских князей вновь заняться поисками политического компромисса.

В 1097 г. в Любече состоялся княжеский съезд, на котором внукиЯро-слава - Святополк Изяславич, Владимир Всеволодович, Давыд Игоревич, Василько Ростиславич, а также Давыд и Олег Святославичи - установили новый принцип взаимоотношений между правителями русских земель: «Придоша Святополк и Володимер, и Давыд Игоревичь, и Василко Ростиславичь, и Давыд Святославичь, и брат его Олег, и сняшася Любячи на устроенье мира, и глаголаша к собе, рекуще: "Почто губим Русьскую землю, сами на ся котору деюще? А половци землю нашю несуть розно, и ради суть, оже межю нами рати. Да ноне отселе имемся в едино сердце, и блюдем Рускые земли; кождо да держить отчину свою: Святополк Кыев Изяславлю, Володимерь Всеволожю, Давыд и Олег и Ярослав Святославлю, а им же роздаял Всеволод городы: Давыду Володимерь, Ростиславичема Перемышьль Володареви, Теребовль Василкови". И на том целоваша крест: "Да аще кто отселе на кого будеть,то на того будем вси и крест честный". Рекоша вси: "Да будеть на нь хрест честный и вся земля Русьская". И целовавшеся поидоша в свояси».

Теперь, по справедливому замечанию А.А. Гиппиуса, «"горизонтальные" отношения договаривающихся между собой братьев приобретают самодовлеющий характер, не будучи связаны с "верти­кальными" отношениями исполнения сыновьями воли отца. Роль старейшего в роде, специально оговоренная завещанием Ярослава, при этом заметно ослабевает»⁴.

С этого времени «лествичная» система занятия престолов, ос­нованная на представлении, что все члены великокняжеской семьи являются совместными владельцами Русской земли, была оконча­тельно заменена принципом династического правления. Русские зем­ли были распределены между потомками того или иного Ярославича. «Столы» внутри каждой земли распределялись между представителями ветви. Полоцкое княжество закрепилось за потомками Изяслава Владимировича. За сыновьями старшего внука Ярослава Мудрого - Ростислава Владимировича - были закреплены Перемышльская и Теребовльская волости, позже объединившиеся в Галицкую землю. В Ростово-Суздальской земле стали княжить потомки сына Владимира Мономаха - Юрия Долго­рукого. Черниговское княжество досталось сыновьям Давыда и Оле­га Святославичей, а в Муромском стал править их дядя - Ярослав Святославич. Позже Муромское княжество разделилось на собствен­но Муромское (под управлением потомков Святослава Ярославича) и Рязанское (в котором княжили потомки Ростислава Ярославича). Смоленская земля была закреплена за наследниками Ростислава Мстиславича, внука Владимира Мономаха, а Волынское княжество - за потомками другого внука Мономаха - Изяслава Мстиславича. На­конец, за сыновьями и внуками Святополка Изяславича закрепилось Турово-Пинское княжество. Киев, Новгород и Переяславль остались в общем владении. Во всяком случае, эти земли не закрепились в XII в. за какой-то определенной княжеской ветвью. Возможно, это было связано с тем, что данные города претендовали на то, чтобы быть сакральными «столицами» Руси.

С закреплением в жизни страны идеи независимости «столов» в княжеских отчинах от воли киевского князя должен был отмереть и институт посадничества как система организации Древнерусского государства, поскольку «понятие "посадник" включает в себя идею подчиненности носителя этого титула тому, кто его "посадил"»⁵. По­лучив «отчину» в наследственное владение, князь переставал быть посадником. Теперь посадничество могло сохраняться лишь как низ­шая ступень управления более мелкими членениями «отчин». Един­ственным исключением из этого правила стал Новгород, поскольку он продолжал оставаться частью «отчины» киевского князя. Здесь по­садничество оставалось высшей формой местного управления, сов­падая с княжением отдельными ветвями потомков Ярославичей. В отличие от установлений Ярослава, гарантом соблюде­ния новых норм отношений выступал не «старший», киевский, а все князья: «Да аще кто отселе на кого будет, то на того будем вси и кресть честный». Хотя ни этот, ни последующие княжеские съезды (1100, 1101, 1103, 1110 гг.) не смогли предотвратить междоусобиц, значение их чрезвычайно велико. Именно на них были заложены юридиче­ские основы существования суверенных государств на территории бывшей единой Киевской Руси.

Реализацией новых принципов междукняжеских отношений стало расчленение той территории, которую мы обычно именуем Древнерусским государством, на девять уделов, закрепленных за потомками того или иного Ярославича. «Столы» внутри каждой земли распределялись между представителями ветви. Полоцкое княжество закрепилось за потомками Изяслава Владимировича. За сыновьями старшего внука Ярослава Мудрого - Ростислава Владимировича - были закреплены Перемышльская и Теребовльская волости, позже объединившиеся в Галицкую землю. В Ростово-Суздальской земле стали княжить потомки сына Владимира Мономаха - Юрия Долго­рукого. Черниговское княжество досталось сыновьям Давыда и Оле­га Святославичей, а в Муромском стал править их дядя - Ярослав Святославич. Позже Муромское княжество разделилось на собствен­но Муромское (под управлением потомков Святослава Ярославича) и Рязанское (в котором княжили потомки Ростислава Ярославича). Смоленская земля была закреплена за наследниками Ростислава Мстиславича, внука Владимира Мономаха, а Волынское княжество за потомками другого внука Мономаха - Изяслава Мстиславича. На­конец, за сыновьями и внуками Святополка Изяславича закрепилось Турово-Пинское княжество. Киев, Новгород и Переяславль остались в общем владении. Во всяком случае, эти земли не закрепились в XII в. за какой-то определенной княжеской ветвью. Возможно, это было связано с тем, что данные города претендовали на то, чтобы быть сакральными «столицами» Руси.

С закреплением в жизни страны идеи независимости «столов» в княжеских отчинах от воли киевского князя должен был отмереть и институт посадничества как система организации Древнерусского государства, поскольку «понятие "посадник" включает в себя идею подчиненности носителя этого титула тому, кто его "посадил"»⁵. По­лучив «отчину» в наследственное владение, князь переставал быть посадником. Теперь посадничество могло сохраняться лишь как низ­шая ступень управления более мелкими членениями «отчин». Един­ственным исключением из этого правила стал Новгород, поскольку он продолжал оставаться частью «отчины» киевского князя. Здесь по­садничество оставалось высшей формой местного управления, сов­падая с княжением.