40. Криминологические идеи философов Древней Греции (Протагора, Сократа, Демокрита, Платона, Аристотеля)

Проблемы преступности, причины и условия ее развития, характеристики личности преступника и эффективность защиты от преступности личности, общества и государства привлекали к себе внимание философов, юристов, социологов и ученых других смежных отраслей знаний еще в древности. Так, Демокрит в V – VI вв. до н.э. ставил социальные условия существования общества на первое место в числе факторов, обуславливающих преступность, и считал, что угроза наказания имеет второстепенную роль. Протагор (V в. до н.э.) и Платон (V-VI вв. до н.э.) делали акцент на важности и объективности наказания за совершенное преступление, а Эпикур в IV-III вв. до н.э. предлагал способы изоляции от общества для неисправимых преступников.

Некоторые мыслители связывали преступность с искаженными или деформированными потребностями человека, его эгоизмом, алчностью и существованием других пороков воспитания. Например, Диоген в V – VI вв. до н.э., Аристотель (IV в. до н.э.) усматривали корни преступности в социальной и личностно-мотивационной природе.

Платон развил положение о необходимости социального переустройства как факторе, препятствующем преступности. Он впервые стал рассматривать нарушения законов как следствие болезни государства. Одним из основных источников болезни он называл противоречия, возникающие между бедностью и богатством. В целях предупреждения преступлений и беспорядков, считал Платон, государство должно установить пределы расхождения с тем, чтобы стоимость имущества самых богатых лишь в 4 раза превышала этот же показатель самых бедных.

Возможности предупреждать преступления посредством правильного воспитания были отмечены такими философами древности, как Конфуций, Пифагор, Демокрит, Сократ

41. Ломброзианство в криминологии

Проведенные Ч. Ломброзо исследования личности, организма лиц, совершивших преступления, привели к формированию так называемой теории прирожденного преступника. Основные идеи этой теории сводились к следующим положениям: преступником, являющимся особым природным типом, не становятся, а рождаются; причина преступности заложена не в обществе, а в самом преступнике; для врожденного преступника характерны особые физиологические, психологические и даже анатомические свойства. Последние при этом различаются в зависимости от преступной направленности личности на совершение убийств, изнасилований, посягательств на собственность.

Подобные взгляды приводили к выводам о необходимости внесудебных процедур выявления и изоляции прирожденных преступников.

Несмотря на научную несостоятельность данных положений, подтвержденную многочисленными исследованиями, вряд ли следует оценивать их только негативно. Ломброзо и его последователи впервые уделили особое внимание личности преступников, разработке антропологического метода их идентификации. Да и сама теория прирожденного преступника постепенно трансформировалась в биосоциальную, что наглядно проявилось в трудах последователей Ч. Ломброзо.

Так, достаточно широкое распространение получила теория клинической криминологии (опасного состояния личности)

К изучению преступников Ч. Ломброзо один из первых применил антропометрический метод (см. Антропометрия). Задавшись целью выдвинуть на первый план изучение преступника, а не преступления, он исследовал различные физические и психические явления у большого числа преступников и таким образом выяснял природу «преступного человека», как особой разновидности людей. Исследования патологической анатомии, физиологии и психологии преступников позволили ему определить ряд признаков, отличающих, по мнению Ч. Ломброзо, прирожденного преступника от нормального человека. Руководствуясь этими признаками, он считал возможным не только установить тип преступного человека вообще, но даже отметить черты, присущие отдельным категориям преступников, напр., ворам, убийцам, насильникам и др.

Череп, мозг, нос, уши, цвет волос, татуировка, почерк, чувствительность кожи, психические свойства преступников подвергались наблюдению и измерению Ч. Ломброзо и его учеников. На основе этих данных делалось заключение, что в преступном человеке живут, в силу наследственности, психофизические особенности отдаленных предков. Выведенное отсюда родство преступного человека с дикарем обнаруживается особенно явственно в притуплённой чувствительности, в любви к татуировке, в неразвитости нравственного чувства, обусловливающей неспособность к раскаянию, в слабости интеллекта и даже в особом почерке, напоминающем иероглифы древних.

Эти признаки и даже основные взгляды Ч. Ломброзо на преступника менялись по мере углубления его исследований; обоснованная им атавистическая теория происхождения преступного человека не мешала ему видеть в последнем также проявление расстройств психики и эпилепсии.

Генезис преступности привел Ч. Ломброзо к заключению, что должна существовать аналогия между карательной деятельностью государства, охраняющего социальную жизнь, и теми реакциями, которые обнаруживают как животные, так и растения на испытываемые ими внешние воздействия. Он оперировал понятием преступления не как юридическим, условным, меняющимся во времени и месте, а как понятием, относящимся к неизменным явлениям природы, объясняя преступление личностью преступника и не разделяя юридический и антропологический подходы к этому явлению.