2. Общие закономерности становления мировых держав

Одной из тенденций динамики исторического процесса является укрупнение политических общностей: от локальных протогосударств к более крупным региональным ранним государствам; от них – к развитым централизованным государствам, ранним державам; от централизованных государств – к мировым державам, империям. До начала I тыс. до н.э. история знает о существовании трех типов государства:

• мелкие номовые государства или города-государства (в Шумере, Верхней Месопотамии, Сирии, Финикии, Греции);

• их неустойчивые конгломераты, где наиболее сильному выплачивалась дань и оказывалась по требованию военная помощь (Хеттская, Митаннийская, Среднеассирийская державы, азиатские владения Египта Нового царства);

• относительно крупные царства, объединявшие определенный речной бассейн (Египет, временами Нижняя Месопотамия и Элам).

В I тыс. до н.э. идет процесс образования мировых держав (империй), который охватил Ближний Восток, Индию, Китай, страны античного мира. Период поздней древности ознаменовался целой серией возникновения, функционирования и неизбежного разрушения древних «мировых держав», представляющих собой новую, имперскую форму государства.

Идеи создания крупных государственных объединений и попытки их реализации относятся к рубежу IV-III тыс. до н.э. Согласно египетскому жрецу и автору труда «Египтика» Манефону из Себеннита (IV-III вв. до н.э.), именно к этому времени происходит объединение порядка двадцати протогосударств целого речного региона – номов Верхнего и такого же количества номов Нижнего Египта. С подчинения Нижнего Египта Верхним Египтом берет свое начало история объединенного древнеегипетского государства. Раннединастический период шумерской истории являл собой эпоху ожесточенной борьбы соседних протогосударств за политическую гегемонию, а их правителей – за усиление и укрепление своей власти, расширение и распространение ее за счет соседей (6). Почти всю южную часть Нижней Месопотамии (Шумер) покорил Лугальзагеси, но созданное им образование представляло собой скорее союз номов, чем единое государство. Саргон Аккадский, вступивший в войну с Лугальзагеси, объединил под своей властью Шумер и Аккад, создал крупное централизованное государство. Во II тыс. до н.э. формируются и активно функционируют такие державы древности как Митанни, Ассирия, Хеттское царство. Эти крупные государственные объединения являются предтечей дальнейшего процесса создания «мировых держав».

Луций Ампелий (между 175 и 267 гг.), римский компилятор, составил на основе различных источников «Памятную книжицу» - своего рода учебник, краткий курс космографии, географии, мифологии, истории и права, ставший памятником античной педагогической мысли. Ампелий говорит, что согласно воспоминаниям, в минувшие века было семь империй: первыми верховной властью обладали ассирийцы, затем мидяне, потом персы, позднее лакедемоняне, затем афиняне, далее после них македоняне и, наконец, римляне. Аппиан Александрийский, создавший грандиозную панораму истории римлян, втянувших в свою орбиту огромное количество людей и целых народов, не включает в список мировых держав владения афинян и лакедемонян. Древние авторы едины во мнении, что Ассирия первой создала империю, которая охватила в IX-VII вв. до н.э. всю Переднюю Азию, кроме Урарту и Малой Азии. Первую заявку на создание «мировой империи» сделали в I тыс. до н.э. государства Передней Азии - Урарту, Элам и Ассирия. Урарту включило в свой состав Армянское нагорье и часть Закавказья, внедряя там единый культ общегосударственного бога Халди, но развить успех не смогло. Реализация идеи создания «мировой державы» стала доступной лишь отдельным, наиболее могущественным государственным образованиям. Именно таким образованием была Ассирия.

С этого времени империи создавались и разрушались, одна сменяла другую; имперская идея становилась всепоглощающей. За Ново-Ассирийской империей последовали Ново-Вавилонская и Мидийская (VII-VI вв. до н.э.), следом – Персидская Ахеменидская. Основанная Киром, Ахеменидская мировая держава охватила территорию от Эгейского моря до долины Инда, от Египта до Амударьи и Сырдарьи (VI-IV вв. до н.э.). IV в. до н.э. породил на древнем Востоке империю Маурьев (цари Чандрагупта и Ашока) в Индии (IV-II вв. до н.э.), империю Цинь в Китае (от реформы Шан Яна до императора Цинь Ши Хуан-ди, IV-III вв. до н.э.), которую сменила стараниями Лю Бана империя Старшей династии Хань (III-I вв. до н.э.). Греко-римская античность дала два примера попытки расширения политической власти до пределов населенного мира – империю Александра Македонского, преждевременная смерть которого помешала полному осуществлению его планов, и Римскую империю, целью которой явилась романизация всей ойкумены. Если империю Александра античные авторы по кратковременности ее могущества уподобляют молнии, то длительность римского имперского владычества превзошла все до той поры существовавшие мировые державы.

Становление и развитие мировых держав - империй имеет ряд общих закономерностей, носит универсальный и примерно синхронный характер независимо от региона и менталитета создателей.

Возникновение империй было обусловлено прежде всего экономическими причинами. Конец эпохи бронзы ознаменовался всеобщим кризисом. В свое время технология бронзы дала мощный импульс развитию производительных сил, росту прибавочного продукта, что в свою очередь способствовало социальной и политической реорганизации общества. Но развивающееся государство требовало все большего увеличения прибавочного продукта. Взаимного ограбления уже было недостаточно. Военные грабежи, перекачивание рабочей силы, неэквивалентная торговля не вызывали рост прибавочного продукта, а являлись лишь простым перераспределением в рамках простого воспроизводства.

Для того чтобы выйти из кризиса, следовало обеспечить стабильное функционирование расширенного воспроизводства, объединив в рамках одного экономического организма производство средств производства и производство средств потребления.

• Территориально это означало соединение в рамках одного государства регионов, располагающих как источниками сырья, так и средствами транспортировки (горные и степные) и регионов, производящих сельскохозяйственную продукцию (земледельческие). Тактическая задача этого соединения состояла в том, чтобы расширять пределы государства - fines imperii propagare.

• В структурно-организационном отношении это выливалось в создание политической системы, объединяющей под началом жесткой централизованной власти одного центра разнородные этнические и административно-территориальные образования на основе отношений центр – провинции.

• Методы объединения всегда были насильственны, так как источники сырья переставали быть легкодоступными; межрегиональные торговые пути находились под контролем могущественнейшего государства; районы, богатые минеральным сырьем и лесом, перестали быть чисто сырьевыми. Вместо дешевого вывоза сырья они предпочитали налаживать его переработку на месте, обеспечивая себя продуктами и текстилем; объединение не являлось для них необходимостью.

• Центрами образования империй становились не наиболее исторически развитые области, а те, которые лежали в зонах, соединяющих земледельческие регионы и регионы, природные богатства которых могли обеспечить потребности новых технологий производства средств производства, т.е. имели выгодное стратегическое расположение. Удаленность от центров тех и других регионов, нехватка сырья как производственного, так и продовольственного, необходимость завоевания международно-значимых торговых путей определяли агрессивные внешнеполитические устремления и имперские притязания.

Так, Ассирия лежала на обоих берегах верхнего Тигра и простиралась к северу почти до самых гор Армении, а к востоку – до Мидии. Расположенная на северной окраине древневосточного мира, вдали от важных морских торговых путей, Ассирия долго сохраняла древние формы патриархальной семьи и неразвитый государственный строй. Долина верхнего Тигра занимала выгодное стратегическое положение, так как лежала на перепутье дорог, расходившихся во все стороны: на юг по Тигру к Персидскому заливу, на восток по долинам рек на Иранское плоскогорье, на север через горные проходы в район трех великих озер – Севана, Вана и Урмии – и в области Закавказья, на северо-запад по Тигру к границам Сирии и Малой Азии, откуда открывалась дорога на запад к торговым городам сирийско-финикийского побережья. Но стратегическая значимость данной территории в условиях простого воспроизводства технологий меди и бронзы оставалась невостребованной. Массовое введение технологии железа на Ближнем Востоке охватывает ХI-IХ вв. до н.э. Ассирия была отрезана победоносными походами урартских царей от Закавказья, Малой Азии и Северной Сирии, а, следовательно, и от основных сырьевых источников, отодвинута финикийской конкуренцией на окраины новой системы торгового обмена и в течение почти всего X в. до н.э. в основном держала оборону, лишь изредка совершая небольшие грабительские рейды. Внутри страны шел процесс укрепления царской власти. Для укрепления своей независимости от городского совета Ашшура цари переносят свою резиденцию в другие города. Адад-нерари II (912-891 гг. до н.э.) и его преемники перешли к активным завоеваниям, укрепили престиж и боевой дух, осознали значимость контроля над основными источниками сырья, центрами производства, торговыми путями и выработали стратегическую цель завоеваний. Ее суть заключалась в том, чтобы, держа периодическими вторжениями в постоянном страхе горцев на севере и востоке, неуклонно продвигаться на юг и на запад – именно там находились основные источники сырья, центры производства и торговые пути. Данная стратегия принесла свои плоды: IX-VIII вв. до н.э. знаменуются установлением в Ассирии имперского строя. Восток первым дал примеры создания мощных мировых держав, но не устоял перед завоевательной политикой Европы. Рим лежал на Апеннинском полуострове, который занимает центральное положение в Средиземном море и в географическом отношении являет собой своеобразный мост, связывающий Европу, во-первых, с Африкой через Сицилию и, во-вторых, страны Востока через Балканский полуостров.

• Социально- психологические механизмы создания империй, как отмечает И.М. Дьяконов, следует искать в психологии образующегося имперского господствующего класса, а не в идеологии масс (те повсеместно держались за старое). В так называемое «осевое время» (примерно с I тыс. до н.э.) - в эпоху еврейских пророков, греческих философов, в эпоху, связанную с деяниями Иисуса Христа и апостолов, в эпоху Конфуция, систематизаторов традиции брахманизма, Будды - возникали, культивировались, систематизировались и передавались новые идеологические установки. «Осевое время» - это период возникновения новых («мировых») религий и философских учений, в центре которых лежали этические проблемы. На смену убеждениям о создании религии богом или богами приходят представления о богоизбранном «создателе» религии, принадлежащем к роду человеческому. Хотя в большинстве империй сохранились прежние пантеоны и даже терпимое отношение к соседним культам, но, во-первых, повсеместно возникали особые, ведущие, главные, верховные, столичные культы и, во-вторых, верховный бог стал рассматриваться как царь небесной империи, имеющий свой придворный штат.

Так, если во времена Кира и Камбиза народ Персии поклонялся еще древним божествам природы (Митре - богу Солнца, Анахите - богине воды, земли и плодородия), то во времена Дария I начинает распространяться зороастризм, основателем которого является реально живший и проповедовавший Заратуштра. Верховным богом персов стал Ахура-Мазда, считавшийся создателем неба и земли. При помощи жреческой пропаганды подданным империи внушалась мысль о богоибранности правителя, а тот же Дарий I при помощи религиозной идеологии обосновывал свою внешнюю и внутреннюю политику, претензии на мировое господство. Если в ранних надписях Дарий I говорит о том, что Ахура-Мазда назначил его правителем его страны, то по мере превращения Персии в мировую державу, он уже - «великий царь», «царь стран», «царь царей», «владыка всех людей от восхода до захода солнца» и царство, которым он владеет, простирается «от Скифии, которая позади Согдианы, до Куша (Эфиопии), от Индии до Сард» и дал ему все это Ахура-Мазда, величайший из богов.

Буддизм как государственное учение в качестве идеологической основы империи принял Ашока. Основное содержание эдиктов Ашоки составляет этическая проповедь: царь - не столько правитель, сколько добрый пастырь всех народов державы Маурьев, царь-миродержец, не боящийся покаяния. Признание праведности царя является показателем политической лояльности к императорской власти. Территориальное расширение державы Ашока обосновывал стремлением к «завоеванию праведностью» всего мира. С этой целью общеиндийский правитель рассылал специальные миссии, обязанностью которых было проповедовать учение Будды и рассказывать о благочестии царя Магадхи (7).

Важнейшими политическими учениями доимперского Китая были конфуцианство, легизм и даосизм. Легизм, древнекитайское этико-политическое учение об управлении человеком, обществом и государством, возникло и оформилось в VI-III вв. до н.э. Легисты (Гуань Чжун, Цзы Чань, Ли куй и особенно Шан Ян, а также Шэнь Бухай и Хань Фэй) создали модель деспотического государства, основанную на равенстве всех перед законом. Исключение составлял только сам правитель - единственный творец законов и единственная законодательная власть в государстве. Начиная с III в. происходит процесс слияния легизма с конфуцианством, этико-религиозным учением, возникшем в Китае на рубеже VI-V вв. до н.э., с морально-психологической установкой на любовь к людям, принципом золотой середины и взаимности. Конфуций (551-479 гг. до н.э.) выдвинул идеал государственного устройства, в котором государство отождествляется с обществом, социальные связи - с межличностными, их основа - семейная структура. Государь - «Сын Неба» и одновременно «отец и мать народа». Общество управляется с помощью моральных норм, а не административно-правовых (легизм) или утилитарно-экономических методов (моизм), и не природными силами (даосизм). Во II в. до н.э. в эпоху Хань конфуцианство победило в борьбе с легизмом и обрело статус официальной идеологии, признав компромиссное сочетание этико-ритуальных норм и административно-юридических законов. Как отмечает В.В. Малявин, и конфуцианство и легизм напрямую служили интересам имперской администрации: если конфуцианство с его приматом этики создавало отношения доверия, своего рода «морального кредита» между служилыми людьми, то легистская доктрина, ориентировавшаяся на технику управления, оказала решающее влияние на принципы организации государственного аппарата. Даосизм также внес свой вклад в обоснование тождества власти, мудрости и святости в императорском Китае. Императорская особа официально являлась фокусом космического всеединства, ее божественная ипостась пребывала в той точке рядом с Полярной звездой, вокруг которой, по представлениям древних китайцев, вращалась небесная сфера (8).

Приверженцы авторитаризма в позднеклассической Греции (Филипп II Македонский, Ясон Ферский, Дионисий Сиракузский), усиленно эксплуатировали идею панэллинизма, которая явилась идеологическим отражением кризиса, охватившего древнегреческий полисный мир. В основе идеи лежало осознание необходимости покончить с межполисными раздорами, добиться общего мира, сплотить Элладу в единое политическое целое и общими силами всех эллинов осуществить завоевательный поход против варваров (9).

Перед Римом еще в царский период (VIII-VI вв. до н.э.), тогда еще маленьким городом на семи холмах, встала геополитическая дилемма: победить соседей или быть побежденным. Как отмечает В.А. Шкуратов (10), именно тогда в римском национальном характере появляется громадная целеустремленность, дисциплинированность, организационные способности. В отличие от греческого, римский характер не созерцательный, а практичный, деловой; это характер преобразователей. На смену царскому Риму с его родоплеменными отношениями и примитивной монархией приходит disciplina rei publicae - дисциплина общего дела, т.е. организованное участие граждан в управлении. Для общества ранней Римской республики (VI-III вв. до н.э.) характерна четкая организация, иерархия довольно консервативного общества закрытого мира. Цель Римской республики состояла в расширении и удержании жизненного пространства. Эта цель решалась и римскими императорами. Таким образом, фраза «история древнего Рима пропахла солдатским потом» - это не дань красивому словцу, а констатация исторических реалий.

В отличие от народов Востока, римляне создали мощную государственно-юридическую систему, закрепленную в правовых статьях и кодексах публичного (jus publikum) и частного (jus privatum) права. В их жизни огромную роль играл контракт. Римское право закрепляло обязательные (контрактные) отношения в общественной и частной сферах жизни римского общества. Даже отношения с богами были построены на контрактном принципе “do, ut des” - “я даю, если ты дашь”. Жертвоприношение богу - это плата за его услугу, а он в свою очередь, должен откликнуться на просьбу. Отсюда крайнее суеверие дисциплинированных, целеустремленных, практичных и здравомыслящих римлян. Государственные дела и военные походы откладывались из-за неблагоприятных гаруспициев (гадательных предсказаний по внутренностям животных). Активные римляне не сидели сложа руки в ожидании предначертаний. Чтобы повернуть события в свою пользу, они прибегали к магии. Культ римлян был строго формализован. Латинское religio (отсюда слово “религия”) означает «связь». Эту связь между двумя частями мира - загробным и живым - римляне стремились поддерживать по установленным правилам. Эта психологическая установка в период поздней Римской республики (II-I вв. до н.э.) в условиях кризиса полисных структур и поиска новых моделей государственного устройства способствовала зарождению имперского мышления. Военная активность государства стимулировала гедонизм: веру в то, что участие в войне обеспечит ее участникам плату, возможность насилия и грабежа, отчуждение от физического труда, самозащиту и самореализацию, возможность продвижения по социальной и диктатной иерархической лестнице - все то, что З. Фрейд обозначил «принципом удовольствия». Эта мотивационная этническая доминанта являлась важной составляющей союза (контракта) власти и масс.

Таким образом, эпоха создания держав отмечена тенденцией к выработке синтетически-целостного миросозерцания, формирования комплекса официальной идеологии, складывающейся на наследии философско-политических, космологических, религиозных идей. Эта идеология была вызвана к жизни как претензиями правителей на роль вселенских монархов, так и нуждами державной государственности. Обожествление императора было призвано способствовать овладению имперской идеологией массами и в тоже время оно является свидетельством того, что имперская идеология уже пустила глубокие корни. Социально-психологическая неудовлетворенность масс в «справедливости», «защищенности» и т.п. приводит к переходу от локальных учений об индивидуальном спасении к универсальным, зарождаются основы мировых религий.

К универсализму приводит и взаимовлияние культурных комплексов, созданных различными народами: выделение и распространение нескольких языков в качестве основных канцелярских, литературных, разговорных. В Передней Азии таковыми были греческий и арамейский, в Индии - санскрит и пали, в Западном Средиземноморье - латинский.