Закон орудийно-знакового опосредствования развития

Культура насквозь "знаковая", символичная. И в развитии приобретаю­щего культуру индивида не имеется никакой промежуточной стадии, ни ло­гической, ни неврологической, между символическим и несимволическим поведением. Индивид или способен к символическому поведению, и тогда он человек. Или не способен, и тогда он еще не человек.

Жизнь слепоглухих детей со всей ясностью обнаруживает это. Когда, благодаря помощи преподавателей, они преодолевают изоляцию, на кото­рую их обрекала слепота и глухота, и начинают контактировать с миром культурных смыслов и ценностей, их превращение в растущих людей про­исходит мгновенно.

Процесс усвоения культуры в ходе воспитания фиксирует тот факт, что обучать и воспитывать можно только посредством знаковых систем и через предметы, созданные человеком для человека. Этот закон развития лично­сти с помощью культурных образцов — едва ли важнейший с содержатель­ной точки зрения из законов сущего.

Знаковое опосредствование — базовое понятие культурно-исторической теории Л.С. Выготского, обозначающее способ управления поведением, осуществляемый самим индивидом. Все психическое развитие рассматри­вается как изменение структуры психического процесса за счет включения в нее знака, что ведет к преобразованию природных процессов в культурные.

Знаковая природа культуры делает возможным общение, как непосред­ственное, так и опосредствованное — через искусство, науку, книги, сред­ства массовой информации и т.д.

Родина как исток и тайна воспитания. Без родины человек не может стать ни нормальным, ни полноценным.

Тайна становления родного у человека прежде всего — в родном языке и в ощущениях.

Как возникает ощущение этнической принадлежности? Из ощущения дома — привычного, понятного.

В течение трех—пяти лет после рождения у ребенка складывается на базе общения чувство родного.

То, что для него было близким, знакомым и приятным в первые годы его жизни, — это и определяет его этническую принадлежность. Она ему ка­жется единственно возможной. И самой лучшей.

Все лучшее в родном — обычаи, нравы, кухня, праздники и т.д. По тер­минологии Л.Н. Гумилева, — в системе общей жизни.

Только став членом этноса, развивающийся индивид приобретает собст­венно человеческие характеристики.

Для того чтобы стать членом этноса, нужно войти в состав этноса. Это значит — разделить с той или иной группой людей общую деятельность и судьбу.

Это персональное отношение человека, который получил воспитание, вошел в эту среду. Тот, кто привык жить в горах, не будет жить на равнине. Кто привык жить на островах, для того скучна степь.

И тут уже не имеют никакого значения ни половая принадлежность, ни возрастная. Люди начинают тянуться друг к другу, они нуждаются друг в друге.

Родной язык и развитие. Родной язык сам по себе не может образовать этноса, но он откладывает очень сильный отпечаток на этниче­ское самосознание любого человека.

К.Д. Ушинский показал, что в языке претворяются в мысль, картину и звук небо отчизны, ее воздух, ее физические явления — весь глубокий голос родной природы и вся история духовной жизни народа.

Результаты жизни каждого поколения остаются в языке — в наследие по­томкам. Язык есть самая живая, самая обильная и прочная связь, соеди­няющая прошедшие поколения с живущими и грядущими.

Усваивая родной язык, ребенок усваивает не только слова, их сочетания и парадигматику, но бесконечное множество понятий и отношений. Дети ус­ваивают из родного языка и способов его употребления воззрения на пред­меты. Множество мыслей, чувств, образов.

Бессознательно усваивая логику и философию языка, дети приобретают логические понятия и философские воззрения.

Преимущественно посредством языка ребенок узнает структуру обще­ства, в котором он рожден, и свое собственное место в этом обществе.

Люди, объединенные одним и тем же родным языком, всегда будут иметь некоторые общие черты в отношении к миру, в понимании мира, в харак­тере реакций на события окружающей среды, в способах самовыражения.

Родной язык — один из наиболее важных инструментов социализации во всех человеческих обществах и культурах.

Родной язык — это страшная сила. Великую мощь родного языка, кото­рый накладывает свой особый отпечаток на разные группы людей, велико­лепно продемонстрировал академик Л.В. Щерба (1880—1944). Он блестяще показал, что грамматика обладает колоссальной формирующей сознание силой.

Искусство. Искусство порождается базальной потребностью человека в осмыслении мира. Искусство основано на сомнении и вопрошании. С неза­памятных времен человек стремится понять цель стихий, значение своего пути от рождения до смерти и природу сил, которые им движут.

Это понимание необходимо для выживания человека в мире, особенно когда окружающая его среда проявляет враждебность, когда он, малосиль­ный и беззащитный, стоит перед лицом неизбежной гибели, катастроф и катаклизмов.

В непонятном мироздании человеческая жизнь непрочна, ненадежна. В бессмысленном мире человеку нельзя смириться со страданиями, поте­рями, лишениями, обидами и разочарованиями. В неосмысленном мире че­ловек не может выразить ни своей очарованности жизнью, ни экстаза — восторженного веселья.

Искусство изучает человека и мир человека с той же скрупулезностью, что и наука, но с помощью художественного образа. Наука же — с помощью понятия, логически оформленной общей идеи.

В отличие от понятия, которое схватывает только общее и всеобщее, ху­дожественный образ на­чинается с единичного.

Образ есть конкретный жизненный пример, узнаваемый и как будто об­щедоступный. Поэтому его легче сопоставить с исключительным, казалось бы, жизненным опытом каждого воспринимающего ис­кусство. Но одновре­менно, и в этом суть дела, данный конкретный случай похож на массу по­добных ему.

Художественный образ — это сродство отдельного с общим, притом соз­данное воображением в порядке умственного эксперимента. Он соединяет общие закономерности с индивидуальным явлением, которое на самом деле совсем не выглядит слу­чайным.

Понятийное мышление и противостоит образному мышлению, и сочета­ется с ним.

Образ эмоционален, понятие бесстрастно. Образ позволяет изучать де­тали поведе­ния человека, при этом испытывать к нему симпатию или анти­патию.

Наконец, искусство — игра, а игра дает удовлетворение, которое как ни­что другое примиряет человека с его лишениями, потерями и жертвами.

Каждый из видов искусства имеет свой язык, свою систему символов. Не­смотря на кажущуюся общедоступность языка искусства, ему необходимо учиться. Интерпретация искусства требует от человека овладение ис­кусством интерпретировать его образы — особые знаковые системы.

Велико значение эмоций, настроений, переживаний, даваемых впечатле­ниями от художественных произведений. Воспитательная и образователь­ная программа искусства грандиозна и неисчерпаема. Она базируется на признании могущества знаковых систем в подсознательных процессах раз­вития личности.