Университетский быт

1. Статуты Болонского университета о найме квартир 1

...Если какой-либо школяр в будущем снимает сам лично либо через другого комнату или комнаты, или дом, или квартиру у какого-либо доктора или репетитора, а потом случится так, что он не пожелает жить в нанятом месте, он обязан заплатить полную плату. И в этом случае он может передать свое место другому или другим нуждающимся, заботясь, однако, чтобы это лицо или лица не причинили неудобства другим живущим в упомянутой квартире...

Так как часто случается, что студент в течение двух лет оставляет у учителя свою постель или книги и при этом ничего не платит магистру или репетитору, они объявляют, что и магистр и репетитор могут по истечении года свободно продать эти вещи, предварительно вызвав того, кто их оставил, и известив ректора. В его присутствии или в присутствии его представителей, производится осмотр и оценка вещей. И если стоимость вещей превышает размеры долга, они должны быть отданы казначею или переданы в кладовую университета. И об этом должно быть сделано объявление через главного педеля в школах... И если лицо, которому принадлежат вещи, или проктор его «нации» появятся в течение года, все оставленные вещи должны быть возвращены. В противном случае по истечении года все это становится собственностью университета.

И если у школяра нет никакой собственности или имеется слишком мало вещей, чтобы удовлетворить магистра, репетитора или другого школяра, которому он задолжал, и если этот студент не будет или желает посещать классы, судья в любом случае должен составить счет к оплате труда поклявшемуся магистру или репетитору без всяких возражений и судебной волокиты (?). [136]

С. Malagola. Statuti, R. 36, 38, 39, pp. 248—250, 252.

2. Ранние статуты Сорбонны 2

(До 1274 г.)

Желаю, чтобы неукоснительно соблюдался обычай, который был утвержден в момент основания этого дома по совету добрых людей. И если кто-нибудь нарушил его, чтобы впредь он ни под каким видом не осмеливался этого повторить.

Поэтому никто, обитая в этом доме, не должен есть мяса как накануне рождества, так и по понедельникам и четвергам, в дни великого поста, а также от праздника вознесения до пятидесятницы...

Но никто не может вкушать пищу у себя в комнате без особой причины. Если кто-либо имеет гостя, он должен есть в общем зале (In aula). Если же, однако, член общины не имеет возможности пригласить гостя в общий зал, то пусть он ест в своей комнате. И пусть он имеет для себя, но не для гостя обычную порцию пищи. Если же для себя или для гостя он пожелает получить вторую порцию, то пусть уплатит. Если же по суждению члена общины, который ввел гостя в дом, он является важной персоной или через него может быть оказана помощь коллегии либо тому, кто приглашает, тогда упомянутый член сообщества может пригласить для удовольствия гостя и оказания ему чести одного или двух сотоварищей. И эти двое должны получить надлежащие порции еды с общего стола, но всегда без какого-либо ущерба для общины...

Если двое или трое из членов коллегии будут иметь кровоточащие раны (Mjnuti), они могут пригласить к себе здорового товарища. Если их количество более трех, но менее восьми, они могут пригласить двух здоровых. Если их более восьми, то могут иметь при себе трех здоровых товарищей, которые получают свои порции еды в комнате больного. Если же этих товарищей больше, чем было упомянуто, то они не должны ничего иметь с общего стола.

Также те, кто получит кровоточащую рану, может в течение трех дней вкушать пищу у себя в комнате, ибо сказано у Генесия: «На третий день боль от раны усиливается». Также, если члены общины едят в своих комнатах, остатки [137] пищи не выбрасываются, но возвращаются распорядителю (Dispensator.) который оставляет их для милостыни бедным клирикам...

Равным образом все должны носить закрытую верхнюю одежду. И никто не должен украшать верхнюю одежду или капюшон многоцветной — серой, красной или зеленой шелковой отделкой.

Пусть никто не носит бросающейся в глаза одежды (Natabjles.) и туфель, из-за чего могут возникнуть различные недоразумения.

Никто не должен приниматься в этот дом, если только он не оставит старых привычек и не даст обещания соблюдать вышеупомянутые правила.

Также никто не принимается в дом без клятвы, что если ему случится получить книги общего пользования, он будет беречь их как свои собственные и ни при каких обстоятельствах не станет выносить их из дома, и что вернет их в хорошем состоянии, как только они потребуются или в случае отъезда из города.

Также каждый член общины имеет свой собственный знак на одежде, единственный в своем роде и отличный от других. И все знаки должны быть записаны на листе (Sedula.), и против каждого знака должно стоять соответствующее имя. И этот лист передается слуге коллегии, чтобы он мог различать, кому принадлежит какой знак. И слуга ни от кого не принимает одежды, если только не увидит этого знака. И затем таким же образом отдает каждому его платье.

Никто со стороны не может жить на средства этого дома без разрешения магистра и не может как гость есть и спать в этом доме более трех или четырех дней.

Также существует приказ, что если кто живет здесь на средства этого дома,.. он должен в короткое время приготовиться к публичным проповедям, в приходах, а также к диспутам и к лекциям в школах. Иначе такие лица будут полностью лишены права пользоваться благодеяниями этого дома...

Более того, касаясь тех, кто вновь принимается или допускается в этот дом, мы приказываем: если они не сделают в течение 7 лет успехов в произнесении проповедей, проведении диспутов и лекций, они лишаются права быть членами этой коллегии. Если случится, что некто из страха [138] потерять обеспечение попытается читать лекции по какому-нибудь тексту, но будет делать это без должных знаний, опрометчиво, неумело и недостойно, не следует разрешать ему продолжать, ибо это соблазн для других, если только [после расследования] по суждению и свидетельству более сведущих лиц этого дома он не будет объявлен достаточно подготовленным и способным читать лекции.

Также я желаю, советую и постановляю, что в постные дни от дня всех святых до великого поста, все, кто находится на обеспечении этого дома, должны вкушать пищу в часы вечерни, после того как окончатся дневные лекции.

Также ради мира и пользы для нашего дома мы предлагаем, чтобы живущие в городе светские лица — переписчики, корректоры или другие лица — только в исключительных случаях ели и спали в комнатах этого дома или оставались с членами общины, пока те едят или ведут беседы в саду, зале или других частях дома, чтобы тайны этого дома или разговоры членов общины не вышли за пределы коллегии.

Также никто со стороны не должен присутствовать на пирушках и собраниях членов сообщества. И тот, к кому пришел гость, должен следить за этим.

Также никто не должен часто приводить в дом лиц со стороны, чтобы пить (ad potandum.) вместе с ними, и если кто поступит таким образом, должен заплатить сумму, назначенную распорядителем.

Также ни один из членов нашего сообщества не может иметь ключа от кухни.

Никто не осмеливается ночевать вне дома, где-нибудь в городе. И, если из-за какой-либо причины это произойдет, пусть он в присутствии latore rotuli произнесет почтительные извинения.

Никто из сотоварищей, если в зале находится кто-либо из чужих, не произносит речей, которые так или иначе касаются нашего сообщества. Но никто не может помешать произнесению слова божьего, но все должны в молчании слушать того, кто произносит.

Также ни одна женщина, какого бы положения она ни была, не должна вкушать пищу в комнате кого-либо из [139] членов сообщества. Но если кто-нибудь нарушит это правило, то платит фиксированный штраф, а именно 6 денариев.

Также никто не должен выносить [домашней утвари] за пределы дома без согласия лица, которое ее охраняет.

Если кто-либо говорит гнусные слова, либо что-нибудь постыдное другому, то при условии подтверждения этого двумя лицами, живущими в доме, он должен заплатить штраф (Bursam.), который идет на нужды коллегии.

Если кто-нибудь из членов общины оскорбит, толкнет или ударит одного из фамулюсов (Слуга и ученик.), он должен заплатить секстарий вина и при этом самого лучшего качества...

На собраниях и разбирательствах каждый должен соблюдать мир и молчание, пока не будет спрошен приором. И сказав свою речь, [всякий] должен спокойно выслушивать других.

Также никто не должен иметь привычку слишком громко говорить за столом. Если кто-либо, после того как его предупредил приор, оскорбит кого-нибудь слишком громким разговором, то при условии, если это будет подтверждено несколькими сотоварищами, он должен понести обычное наказание, а именно: поставить две кварты вина...

Chart. Universitatis Parisiensis, t. I, p. 506—508.