В. А. БОСЕНКО-Всеобщая теория развития-1

Босенко В.А. Всеобщая теория развития

441

вителями интересов движения в целом”* [19, с. 437].

И именно это реальное движение в состоянии обеспечить реальное содержание категории общего (в отдельном, через отрицание от- дельного) на диалектическом уровне (гениально угаданном Гегелем**

*Эти слова основателей научного социализма и диалектического материализма в наши дни уместно напомнить тем, кто носится с различными “моделями социализма”. Увлечение моделированием социализмов – это, кроме всего прочего, показатель того, что не справляются (или делают вид) с категорией “общее – всеобщее – отдельное”. Широкий выбор, ассортимент предлагаемых образцов моделей на выбор, всех “фасонов” и “расцветок”, на любой вкус – и этот маркетинг вполне в духе общества господства товарного производства. Но интересно, что идет это от непонимания именно природы товарного производства, из универсальности и интернациональности которого как раз и вытекает универсальное и интернациональное исчерпание его, прекращение и замена тем, что общество, основанное на нем, может породить. А породить оно может социалистическую революцию, сущность которой одна, единая (так же, как и сущность капитализма, из которого порождается революция, одна). Объективный процесс развития не выбирает варианты, которые предложат, а делает неотвратимой потребность в реальном социализме (а не моделях), который соответствовал бы объективному саморазвитию необходимости. Социализм не доброе пожелание (на выбор, кто предложит лучше, красивее), а, можно сказать, порождение самого умирающего капитализма, какой он есть, который, рождая своего могильщика всюду одного и того же класса (это должна быть всюду группа v – переменный капитал, без которого капиталисту не получить прибавочную стоимость), вынуждает его, в свою очередь, делать одно и то же с одним и тем же товарным производством, капитализмом – ликвидировать его. Социально-эконо- мическое содержание этого революционного дела – обобществление собственности, политическое (без которого обобществление, например национализация, еще не гарантирует образования социализма, возможен еще госкапитализм) – диктатура пролетариата. Это и есть показатель, критерий, по которому определяется, что происходит именно социалистическая революция, что бы ни называли (наименовали) социалистической революцией (а сегодня это делается нередко, и даже страны, где все двери открыты для процветания капитала, порой стесняются называть себя капиталистическими). Ленин советовал проверить наличие этих факторов и убедиться, всамомделишный это социализм или ненастоящий, поддельный – очередная модель сезона в салоне мод буржуазной идеологи- ческой ярмарки. Заказчиком и покупателем упомянутых изделий “под социализм” является, конечно же, капитал. Это его спрос рождает предложение. Ему нужны современные одежды для того, чтобы понравиться, выглядеть привлекательно. Подходит любой покрой и цвет, только не красный. И еще непременное условие – без такой “детали”, как “диктатура пролетариата”. В остальном – “берем, заверните пару” (не меньше, иначе не получится плюрализм). В качестве образцов для рекламы и соблазна выставлены и котируются т. н. “шведский социализм”, “испанский социализм” и др. Вот такой маркетинг.

**Несколько перефразировав известные слова Маркса, можно сказать, что удивился бы старик Гегель, узнав, что всеобщее – от всеобщественного коммунистического, которое есть действительное движение, “положительное утверждение как отрицание отрицания, и поэтому... является действительным, для ближайшего этапа исторического развития необходимым моментом человеческой эмансипации и обратного отвоевания человека” [16, с.598].

442	Босенко В.А. Всеобщая теория развития

до “Манифеста”, до сформирования пролетариата в класс для себя). После образования самостоятельной партии как организованной основы этого отдельного, особенного, в деятельности, борьбе пролетариата стала проявляться тенденция общего: в классовом, особенном – общее, общечеловеческое, тенденция ликвидации классов вообще.

Это общечеловеческое не что-то неклассовое, внеклассовое (или надклассовое, междуклассовое и т. п., как это стараются внушить представители либеральной буржуазии), а самое что ни на есть классовое (но такого класса, который не может освободить себя, не освободив все человечество, не ликвидировав не только противоположный класс угнетателей, но и себя как класс и таким образом классы вообще, по основанию). В условиях классового общества, на этой основе, ничего бесклассового вообще быть не может. “Бесклассовость”, т. н. “общенародность”, “всенародность” здесь – это обычно претензия господствующей ныне классовости на всеклассовость*, претензия изжившего себя исторически, обреченного класса. Подлинная бесклассовость возможна на совершенно новом, высшем основании – непосредственно общественного труда, а не как отрицание (внешнее) классовости. Но там она не не-классовость, не антиклассовость, а такая иная форма бытия и отношений непосредственной коллективности, что этот вопрос вообще не стоит, не возникает**. А это значит – на новом уровне соответствия

*Претензия представлять своей классовостью, своим классовым интересом все другие классы и общественные объединения и действовать “от их имени” в свою пользу.

**Это подобно тому, как а-теизм имеет смысл пока есть теизм, антиподом чего он является. С исчезновением теизма (в результате отрицания и победы атеизма) ис- чезает основание для существования не только первого, но и второго, т.е. обеих противоположностей. Сторона “анти” (отрицающая) снимается во втором отрицании (отрицании отрицания) и уходит в новое высшее основание, перестает претендовать на самостоятельную сущность и становится само собою разумеющимся.

Так в любом диалектическом противоречии побеждает всегда одна сторона, но не утверждает себя, а снимает себя вместе с первой.

Точно так же противоположностью классовости является не какая-то мифическая общечеловечность, а противоположность в виде пролетарской классовости, отрицающей буржуазную классовость, являющуюся àíòèподом. Т.е. прежде всего получаем антибуржуазный антикласс (пролетарий). И лишь в результате отрицания этого отрицания будет итог в виде исчезновения обеих сторон и уже в полном смысле слова неклассовость, а не только антибуржуазная.

Здесь уже никаких классов вообще не будет, поскольку исчезает основание классовости вообще как таковой, ибо не будет основания и возможности присвоения чу- жого труда. (А классы ведь это большие группы людей, одни из которых присваивают чужой труд.) Первое отрицание и было направленное действие со стороны

Босенко В.А. Всеобщая теория развития

443

не своему бытию, а сущности, понятию (как сказал бы Гегель).

Следует понять, что общечеловеческое является таковым – обще- человеческим – не потому, что оно неклассовое по своей природе и происхождению (как-то сосуществующее наряду с классовым, абсолютно противополагаемое ему, которое следует вычленить в чистом виде, каким оно было-де от века, но получило влияние, своего рода налет “нехорошей” классовости, от чего предстоит освободить это “общечеловеческое”, отчистить, как от помехи), а именно потому, что оно классовое. – Но такого класса и его исторических тенденций, который, утверждая себя, отрицает себя, способ существования которого – отрицание себя в своей классовой особенности и этим самым отрицание классовой особенности вообще как таковой.

В рассматриваемом единстве противоположностей “классовое” – “общечеловеческое”, как и во всяком развитии, – два уровня развертывания противоречия: внешнее формальное противополагание противоположностей, где каждая сторона находится в отношении с другой, но и в отношении с собой, и противоречие, где стороны доведены до разрешения (одно в другом и через другое). Здесь дуализма нет, как и в любом противоречии. И, соответственно, задача не в том, чтобы вычленить каждую сторону противоположности, дать каждой определение и устанавливать внешние связи (вот вам классовое со все-

неиимущего класса (которому нечего терять) на ликвидацию частной собственности буржуазии и затем, и вместе с тем, частной собственности вообще. И ликвидации основания для существования классов вообще. На первых порах происходит замена частной буржуазной собственности в виде обобществления собственности (как антипода). И лишь потом, в результате отрицания этого отрицания и перехода к непосредственно общественному характеру труда и непосредственной коллективности, получаем не частичную, собственническую общность, а ВСЕобщность непосредственную, абсолютную. И уже не просто собственности, а труда вообще. Конкретный, определенный класс, буржуазный – уничтожается, а класс вообще, классовость

–отмирает (в ходе второго отрицания), как и вообще занимание определенного места в системе производства.

Следует заметить, что бесклассовость не приходит путем отбрасывая классовости. Наоборот, принцип классовости остается в процессе построения бесклассовых отношений обобществившегося человечества и перевода на научную основу управления не людьми, а процессами. Более того, непосредственно общественный характер труда, бесклассовое общечеловеческое общество формируется с классовых позиций и классовых принципов под эгидой высшей формы классовости – пролетарской

–диктатуры пролетариата.

Теперь ясно, где и как живет живой жизнью то, что является непосредственным основанием понятия всеобщности, т. е. всеобщественное, коммунистичное.

444	Босенко В.А. Всеобщая теория развития

ми присущими ему особенностями, а вот совсем другое, абсолютно противоположное – общечеловеческое). Если рассматривать генети- чески, как диалектическое противоречие, то через раздвоение единого мы получаем вторую сторону (общечеловеческое) как момент первой и затем доводим до разрешения. Бесклассовое будет в таком случае понимаемо как самоотрицающее себя классовое, свое другое классового, т. е. это само классовое революционного класса, которое в своем утверждении становится достоянием всего человечества и, таким образом, по мере перехода всех членов общества на эти позиции, теряет смысл классового, снимается*. Понятно при этом, что здесь мы имеем второе отрицание, ибо классовое ведь само есть отрицание (первое) бесклассовости начальной, абстрактной, нерасчлененной – доклассовости первобытнообщинных отношений.

Разумеется, что дело тут не в диалектической игре понятий îñî- бенно-классового и îáùå-человеческого, а в той реальной диалектике реального исторического процесса развития, в котором происходит фактическое формирование общности, без которой невозможно формирование содержательного понятия всеобщего и понимание его сути. Суть живой жизни – в отрицании и ликвидации не только противоположного класса, но и себя как класса и с этим классов вообще.

И именно рабочий класс, фактически действуя по логике своего особенного классового интереса и объективной тенденции, приводит в действительном движении своей борьбы и интереса к разрешению противоречия отдельного и общего по диалектическому типу (вместо внешнего противополагания и внешнего подведения отдельного, особенного под общее типа “индивид есть лишь часть родового, общего” и т. п.). Последнее обычно и ведет к мистификации. В исторической практике это – объединение в суррогатных формах коллективности частичной и чуждой индивидам внешней связью, как объединение под властью случая, под контролем власти случая.

Стихийность этого развития и исходит из различных местностей, племен, наций, отраслей труда и т. д., “каждая из которых первона- чально развивается независимо от прочих, лишь мало-помалу вступая в связь с ними. ...Развитие это происходит лишь очень медленно; различные ступени и интересы никогда не преодолеваются целиком, а лишь подчиняются побеждающим интересам, продолжая на протяжении

*О диалектике классового и общечеловеческого в кн. Горбатовой Л. С. “Моральн³ принципи соц³ал³стичного сусп³льства”. Ки¿в. Пол³твидав Укра¿ни. 1979.

Босенко В.А. Всеобщая теория развития

445

веков влачить свое существование рядом с ними. Отсюда следует, что даже в рамках одной и той же нации индивиды, если даже отвлечься от их имущественных отношений, проделывают совершенно различ- ное развитие, и что более ранний интерес, когда соответствующая ему форма общения уже вытеснена формой общения, соответствующей более позднему интересу, еще долго продолжает по традиции обладать властью в лице обособившейся от индивидов иллюзорной общности (государство, право), – властью, которая в конечном счете может быть сломлена только посредством революций” [18, с. 72-73].

В условиях частной собственности общность, единство не могут не быть иллюзорными. Буржуазные политики любят поговорить о единстве нации. Фактически же частные интересы разделяют каждую нацию на столько же наций, сколько в ней имеется взрослых людей [13, с. 102].

Но “как раз вследствие того, что при разделении труда общественные отношения неизбежно превращаются в нечто самостоятельное” (как-то висящее над индивидом, как некоторая сущность вне его и чуждая ему, диктующая суррогатную коллективность и объединение (внешнее) в виде государства, сословий, наций и т. п. социальных, или политических, или идеологических объединений, только не свободных ассоциаций чистой коллективности, основанных на самодеятельности и непосредственно общественном характере труда) и остаются таковыми, пока есть классовые различия и интересы, соответственно находящиеся в соподчинении отдельного и общего – и конечно же, пока существует господствующий, правящий класс, который поглощает все интересы и выдает свой интерес за общий, общенациональный, общенародный, общечеловеческий*. В таком обществе индивиды не чувствуют себя в себе общественным, коллективностью, а только вовне “появляется различие между жизнью каждого индивида, поскольку она является личной, и его жизнью, поскольку она подчи-

* “Говоря яснее: воля народа, воля большинства – это воля не отдельных сословий и классов, а одного-единственного класса и тех других классов и частей классов, которые подчинены этому одному господствующему классу в общественном отношении, т. е. в промышленном и торговом отношении.

“Но что же из этого следует?” Что воля всего народа – это воля господствующего класса?

Разумеется, и именно всеобщее избирательное право является той магнитной стрелкой, которая, хотя лишь после различных колебаний, все же в конце концов указывает на этот призванный к господству класс” [16а].

446	Босенко В.А. Всеобщая теория развития

нена той или другой отрасли труда и связанным с ней условиям. (Это не следует понимать в том смысле, будто, например, рантье, капиталист и т. д. перестают быть личностями, а в том смысле, что их лич- ность обусловлена и определена вполне конкретными классовыми отношениями, и данное различие выступает лишь в их противоположности к другому классу, а для них самих обнаруживается лишь тогда, когда они обанкротились” [18, с. 77] и таким образом выпали из внешней общности, когда перестали принадлежать к данному классу.)

Только у пролетария существует совпадение индивидуального положения во всей диалектичности с его общим классовым положением и интересом общечеловеческим – обобществившегося человечества, и, таким образом, теряет смысл противопоставление отдельного и общего, индивидуального и общественного, человеческого и классового, ибо этот класс как раз и есть то отдельное, которое в то же время и в том же отношении есть и общее человеческое, обще-человеческое*, подлинно человеческое, и отдельный индивид здесь есть и общее (ансамбль всех общественных отношений).

И это очень важно, что нет здесь чего-то претендующего на общее как таковое и распространяющее себя на индивиды, а именно само отдельное и есть общее, как самоотрицающее себя и утверждающее через отрицание. До пролетариата такая претензия стоять общему “над” была неизбежной, тем более, что господствующий класс, в силу классового разделения труда на физическую деятельность и духовную, ставил не только себя и свои формы объединения над другим классом, но и свою деятельность (интеллектуальную) и с этим дух вообще ставил на первое место. А это всегда ведет к мистификации и идеализму. Лишь пролетарий – такой индивид, который сам, своей жизнью есть коллектив в себе, отождествлен с коллективом и своим положением есть то, что есть класс, а не индивид, который есть продукт класса, следствие класса. Потому он и не нуждается во внешнеобщем, внешне-объединяющем – государстве, сословии, нации, религии и т. п. Он в себе, для себя и для человечества есть всеобщее по самой своей коллективистской сущности, непосредственно выражающей общественный характер труда. До пролетариата фактически не было еще подлинного коллектива. Пролетариат образует хотя и на-

* Последнее не в собирательном, а в сущностном.

Босенко В.А. Всеобщая теория развития

447

чальную форму коллективности, но действительной коллективности (и потому не форму, а содержание)*.

“...Общественные отношения, в которые вступали индивиды какогонибудь класса, и которые обусловливались их общими интересами против какого-либо другого класса, составляли всегда такую коллективность, к которой индивиды принадлежали лишь как средние индивиды, лишь постольку, поскольку они жили в условиях существования своего класса; они находились в этих общественных отношениях не как индивиды, а как члены класса. Совершенно обратное имеет место при коллективности революционных пролетариев, ставящих под свой контроль как условия своего существования, так и условия существования всех членов общества: в этой коллективности индивиды участвуют как индивиды” [18, с. 75-76]. Сказанное чрезвычайно важно для понимания и возможностей обобщения высшего порядка, которое может исходить от человека конкретного (а не вообще) такого особого класса, принадлежность к которому делает человека индивидом, вынужденным делать то, что является достоянием и тенденцией обобществившегося человечества, по интересам обще-общественного и его развития, а не по случайно-индивидуальному, частичностному, зауженному иллюзорной и узкой общностью типа профессионального объединения, исходящего из разделения труда. И очень важно, что такой класс не только выражает тенденцию общего и революционное направление, но и берет под свой предметно-практический контроль также и условия своего существования (когда важно не то, что делает пролетарий, с сегодня на завтра, а то, что он должен, вынужден будет делать соответственно своему бытию, а затем, осознав свою классовую сущность, будет не вынужденно, не по нужде, а свободно, не соответственно своему бытию, а соответственно своей сущности делать соответственно своему общественному, классовому историческому назначению), и “условиям существования всех членов общества”. И что характерно, так это то, что в такой форме коллективности (которая и название имеет научное

*Природу и генезис этой основы, начала развития коммунистической коллективности следует изучать для правильной организации формирования коллективистских отношений в наши дни. Сегодня, например, воспитатели стремятся избежать формирования “средних индивидов”, но порой наивно думают, что достичь этого можно посредством “индивидуального подхода”, ранней специализации и т. п. Нужно учить коммунизму (Ленин), формировать коллективиста, если не хотим получить “средних индивидов”.

448	Босенко В.А. Всеобщая теория развития

– “диктатура пролетариата”) индивиды только и начинают получать условия для проявления как подлинных индивидов.

Объединение частичное (типа профессиональных и т. п. объединений в силу разделения труда, политических, идеологических) выступает в условиях господства частной собственности и отчуждения труда чуждой индивидам связью, объединением под властью случая, подконтрольным власти случая. И “это право беспрепятственно пользоваться, в рамках известных условий, случайностью называли до сих пор личной свободой”* [18, с. 76]. Тут же Маркс и Энгельс указывают на возможное соскальзывание к идеализму и мистификации, которая таится (как и всякий гносеологический корень идеализма) в вопросе об индивиде и общем классовом. Т. е. здесь есть опасность представить дело так, будто каждый индивид есть лишь представитель родового общего (например, человека вообще – Человека “с большой буквы” – сущности человеческой как таковой и других общностей – нации, способности профессиональной и т. п.), под которое и следует подогнать, подформировать каждого индивида. Так случается (как и во всяком случае идеалистического извращения) в результате преувеличения, раздувания, разбухания одной черточки, момента и превращения его в абсолют. “Если это развитие индивидов, происходящее в рамках общих условий существования исторически следующих друг за другом сословий и классов, а также в рамках навязанных им вследствие этого всеобщих представлений,** – если это развитие рассматривать философски,*** то легко, разумеется, вообразить себе, что в этих индивидах развивался Род, или Человек, либо что они развивали Человека, т.е. можно вообразить себе нечто такое, что является издевательством над исторической наукой. После этого можно рассматривать различ- ные сословия и классы как спецификации всеобщего выражения, как подвиды Рода, как фазы развития Человека” [18, с. 76].

В примечании к этому говорится, что подобный подход равноси-

*Это ли не ирония Маркса через столетие в адрес нынешнего “свободного западного мира”, кичащегося “личной свободой” и “правами человека”, которому позволено свободно, раз в четыре года, выбирать себе на очередной срок эксплуататора (а в промежутках свободно искать себе работу).

**Заметим: “вследствие этого”, т. е. того, что развитие индивидов происходит в рамках общих условий существования классов и сословий, и притом именно навязанных им.

***Это значит идеологически, с позиций так называемого “философского обоснования”, – исходя из идеала, идя от понятия, от общего, от движения вообще и т. п.

Босенко В.А. Всеобщая теория развития

449

лен утверждению, будто “буржуа есть лишь экземпляр рода буржуа; здесь предполагается, что класс буржуазии существовал уже до индивидов, из которых он состоит” [18, с. 76].

“Это подведение индивидов под определенные классы не может быть уничтожено до тех пор, пока не образовался такой класс, которому не приходится отстаивать против господствующего класса какойлибо особый классовый интерес” [18, с. 76-77]. И вполне понятно, по- чему это так*. До этих же пор не может быть уничтожен и корень мистификаторства, и перевертывание, постановка на голову происходит неизбежно при условиях саморазорванности самой земной основы и разделения на классовые интересы. Т. е. объективное материальное положение в самом способе жизнедеятельности такое, что неотвратимо получается подведение индивидов, отдельного под общее, под класс. Так и переплетаются гносеологические и классовые корни мистификаторства.

И оказывается, такое перевертывание не прекратится, а будет подстерегать и сопровождать, угрожая затаившимся идеализмом, перерастанием в очередной “...изм” до тех пор, пока в самих материальных общественных реальных отношениях будет оставаться такое извращенное положение, которое с необходимостью порождает извращение в отражении и соответственно – потребность в нем для извращенного, саморазорванного на классы общества, т. е. извращение извращения в виде извращенного идеального плана – мистификации, ставящей в начале общее и соответственно идеальное.

Таким образом, общественные отношения, в которые вступали индивиды какого-либо класса и которые обусловливались их общими интересами против какого-либо другого класса, составляли всегда такую коллективность, к которой индивиды принадлежали лишь как средние индивиды, лишь постольку, поскольку они жили в условиях существования своего класса; они находились в этих общественных отношениях и как индивиды, и как члены классов. Совершенно обратное имеет место при коллективности революционных организованных

*Не всегда и отдельный пролетарий есть общее – класс, пролетариат. И, как говорила Н. К. Крупская, “не всегда устами пролетария глаголет пролетарская истина”. В этом плане понятно также, почему то, что называется диктатурой пролетариата, распространяется, по мнению В. И. Ленина, и на самих пролетариев, почему диктатура пролетариата, как высшее выражение особенного, является высшим выражением всеобщего в революционный период и выступает гарантом не только обобществления собственности, но и формирования высшей коллективности в общественных отношениях.

450	Босенко В.А. Всеобщая теория развития

пролетариев, ставящих под свой контроль как условия своего существования, так и условия существования всех членов общества: “...в этой коллективности индивиды участвуют как индивиды” [18, с. 76], т. е. здесь перед нами непосредственная коллективность (а не внешне объединенные идеей абстрактные индивиды).

И это является предпосылкой для образования высшей коллективности на новом основании, когда коллектив не просто сумма, конгломерат различных индивидов (псевдоличностей), а, наоборот, подлинная личность, содержащая в себе всю коллективность, все достояние всеобщего, коллективности. Это же является практическим основанием для категорий (формы деятельности и, таким образом, мышления) “отдельное” и “общее”, но на уровне доведенного до разрешения противоречия (отдельное есть общее), а не противоположности (отдельное è общее). Здесь в реальном движении, в отличие от допролетарских времен, где класс, каждая такая форма были внешним объединением отдельных индивидов, а само объединение обусловливалось внешним противополаганием, отдельное и общее выступали как противоположенности (а не как противоречие).

Лишь с появлением пролетариата происходит доведение противоположностей до противоречия*, разрешения этого противоречия и формирования нового основания высшей коллективности, где коллектив в индивиде и наоборот, а не внешне, сочетаются и сосуществуют. Лишь общественный интерес является для личности обеспечением основания личному интересу как подлинно человеческому. Подлинно личный интерес – это, по существу, общественный интерес. Через освобождение общества – освобождение личности, становление личностью (а не через освобождение личности, личностей – освобождение общества, как твердит анархизм мелкобуржуазный или либеральная буржуазия о т. н. “правах человека”.

В пользу того, что личность не есть по существу еще личность до коммунистических отношений, а является недоразвитостью и предысторией личности и индивидуальности подлинной, говорит рассуждение Маркса и Энгельса в “Немецкой идеологии”: “Различие между индивидом как личностью и случайным индивидом – не просто логи- ческое различие, а исторический факт” [18, с. 71]. “Только в коллективе индивид получает средства, дающие ему возможность всесто-

* Вспомним примечание Маркса в “Экономическо-философских рукописях” о различии противоположности и противоречия [12].