7. 2. Тактика дистанцирования

Тактика дистанцирования (о которой уже говорилось в разделах 3.3 и 4.3.3), как и некоторые другие используемые политическими лидерами тактики политического дискурса, базируется на существующей в речи коммуникативной категории чуждости. Отношения «свое - чужое» пронизывают все сферы жизни человека и общества. Как уже говорилось, «семиотический принцип членения мира на «свой» и «чужой» наиболее ярко отражается в категории чуждости именно как коммуникативной единице» [Захарова 1998: 89].

В периоды социальных потрясений происходит радикальная трансформация устоявшихся социальных отношений, которая активизирует действие оппозиции «свое - чужое». Оппозиция «свое -чужое», реализуемая в противопоставлениях «мы - они», «наши - не наши», актуализируется и в современной политической коммуникации. При этом противопоставление групповых субъектов политики, формирующее базовую дихотомию политических отношений «свои - чужие», обусловлено групповым характером политических ценностей [Китайгородская, Розанова 2003: 161].

Общее содержание коммуникативной категории чуждости, представленное оппозицией «свой - чужой», определим по словарным дефинициям.

Ключевые лексемы, представляющие концепт чуждости в русском языке, - чужой, чуждый.

В Словаре русского языка в 4-х томах под редакцией А.П. Евгеньевой (MAC) [1981-1984] «чуждый» определяется как «далекий (от кого/чего или кому/чему)»:

а) имеющий мало общего с кем-либо, чем-либо;

б) не проявляющий интереса, склонности к чему-либо, стоящий в стороне от чего-либо;

в) несвойственный кому-либо, неприемлемый для кого-либо, чего-либо, не вызывающий интереса в ком-либо.

Лексема «чужой» в этом же словаре определяется как

1. Не связанный родственными или близкими отношениями, общими взглядами, совместной работой и т. п. Слово «чужой» указывает на отсутствие родственной или духовной близости, общих взглядов, интересов.

2. Принадлежащий другому человеку;

3. Исходящий от другого, сделанный кем-то другим. Сходные значения приводятся в Толковом словаре живого великорусского языка В.И. Даля, в Толковом словаре русского языка под редакцией Д.Н. Ушакова и в Толковом словаре С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой [1992].

Анализ приведенных словарных дефиниций и наши наблюдения над текстами политического дискурса приводят к следующим выводам:

1. Концепт «чужой» («чуждый») не во всех сферах общения реализует все указанные в словарях концептуальные признаки. Для современного политического дискурса актуальными оказываются такие дифференциальные признаки этого концепта, как «стоящий в стороне от чего-либо», «непричастный чему-либо», «далекий по взглядам», «неприемлемый для кого-либо».

2. Особенностью политического дискурса является, по нашим наблюдениям, также неупотребление в текстах политических лидеров ключевых слов концепта - лексем «чужой», «чуждый». По-видимому, это пример семантической видовой лакуны — отсутствие слова и семемы при наличии концепта. На возможность отсутствия в языке употребления словесного обозначения концепта указывает ряд ученых. В таком случае лакуны компенсируются, заполняются свободными сочетаниями, развернутыми объяснениями, структурными и позиционными схемами предложений, несущими типовые пропозиции.

Многозначность выявленных сем концепта «чужой» («чуждый») является базой, на которой основывается использование коммуникантами различных тактик, приемов осуществления определенной стратегии в той или иной ситуации.

Идея тактики дистанцирования – противопоставление «мы» – «они» с обязательным дистанцированием от тех, которые «не наши», которые образуют «не свой (то есть чужой) круг». Заметим, что категория чуждости - понятие более широкое, чем дистанцирование. Но и дистанцирование целиком не исчерпывается понятием «чуждый». Об этом свидетельствует, в частности, разновидность этой тактики, выражающая отстранение, дистанцирование от событий и фактов политической жизни. В этом случае адресат, подчеркивая непричастность к событию, хочет оправдать свою позицию или свои действия.

Дистанцирование выражается через противопоставление, однако противопоставление может использоваться и в других тактиках как акцентирование внимания на различии позиций, точек зрения или как прием обвинения. См., напр.: Они [правительство – О.П.] гастролируют [в смысле «разъезжают по стране»], а у нас рассчитано все (Г.А.Зюганов) [РТР, «Выборы-2000», 7.03.2000]. Здесь нет иллокутивного намерения дистанцироваться, а наличествует явное обвинение. Дистанцирование можно обозначить паролем «я не рядом», «я не такой». Смысл же агональных тактик выражается в пароле «я против».

В нашем материале семантика дистанцирования представлена оппозициями:

а) я, мы - он, они;

б) я, мы - вы.

Центральную роль в реализации оппозиции играют дейктические знаки, содержащие смысловой компонент «отдаления», «отстраненности»: «мы» - «они». «Мы» - это политический лидер, выступающий либо от себя, но чаще - от имени партии, организации, социальной группы. «Они», «чужие», могут быть названы поименно (Николай Михайлович [Харитонов], Явлинский, Масхадов), местоименными словами, привязанными к конкретной речевой ситуации (некоторые, кто-то, другие) или представлять партию, политическое движение, административный орган (партия «Яблоко», «Единство», коммунисты, реформаторы, партия власти, правительство, губернаторы, министры, другие партии, олигархи, чиновники).

При этом обращает на себя внимание то, что в политическом дискурсе нейтральные лексические единицы могут приобретать в контексте высказывания отрицательную коннотацию. В этом плане интересно рассмотреть процесс создания отрицательной коннотации у лексемы чиновник. В XIX веке в Толковом словаре живого великорусского языка В.И. Даля слово чиновник понимается как «служащий государю и жалованный чином, хотя высшие чиновники более зовутся сановниками». В Толковом словаре русского языка под редакцией Д.Н. Ушакова даны следующие значения слова чиновник:

1. Государственный служащий (дореволюц., загр.). Крупный ч. Мелкий ч.

2. перен. Человек, относящийся к своей работе с казенным равнодушием, без деятельного интереса, бюрократ (укор.). Это не администратор, а ч. Чиновникам нет места на советской работе.

Те же значения дают Толковый словарь русского языка С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой и МАС. Как синонимы к слову чиновник в Словаре синонимов под редакцией А.П. Евгеньевой приводятся слова чинодрал, чинуша, бюрократ.

Как видим, в XX веке употребление слова чиновник демонстрирует эволюцию исследуемой лексемы - более частотным является использование этого слова в переносном значении.

В современном употреблении слова чиновник отражаются динамические процессы нашего времени, порожденные политическими, экономическими и социальными переменами в обществе. Привычное, давно усвоенное языком слово чиновник претерпевает в последнее десятилетие некоторые изменения и входит в разряд слов, вернувшихся с периферии общественного языкового сознания, маркируемых в словарях советского периода как устаревшие, относящиеся к чуждому быту. Так, в Толковом словаре современного русского языка под редакцией Г.Н. Скляревской [2001] в качестве основного указывается значение «служащий государственного аппарата какого-либо ведомства» без комментария «в дореволюционной России», без ассоциаций с категориями буржуазного общества. Однако, по нашим наблюдениям, в значении «госслужащий» лексема чиновник употребляется только в сфере неофициального общения. В деловой речи, в официальных документах используются наименования «государственный служащий» и «муниципальный служащий», поскольку до сих пор в обществе сохраняются те ассоциации, которые были отмечены в Ассоциативном словаре под редакцией Ю.Н. Караулова [1994-1998].

По данным этого словаря, в сознании носителей русского языка слово чиновник вызывает следующие ассоциации: бюрократ, берет взятки, взяточник, жулик, хапуга, толстый, толстопузый, лысый, важный, глупый, морда, перхоть, скупердяй, скучный, сухой, козел, труп и т.п. Конечно, Ассоциативный словарь создан по материалам недалекого, но все же прошлого, однако и в настоящее время в обществе господствуют именно эти ассоциации.

В наших материалах лексемы чиновник, чиновничество, как правило, употребляются не в денотативном значении, а в неодобрительно-оценочном коннотативном смысле. Как близкородственное, коррелирующее со словом чиновник в Толковом словаре современного русского языка под редакцией Г.Н. Скляревской указывается слово бюрократ с пометой «неодобрительно».

В этом аспекте полезно рассмотрение социальных причин появления семем, несущих новые признаки развивающегося концепта. Видимо, в сознании народа присутствует отрицательное отношение к человеку, занимающему определенную должность и выполняющему свою работу формально, следуя предписаниям, без живого участия в деле. Специфика экономического развития России повлияла на актуальный смысл концепта. В речевой практике редуцируется компонент «госслужащий», актуализируются признаки «бюрократ», «взяточник». См.:

Произвол чиновников продолжается // И ничего здесь не сделаешь / это как бы естественное существование чиновничества // <...> И в сфере законодательства нужно искать решение вопроса // (В.В.Путин) [1 канал, «Времена» с включением видеозаписи выступления Президента, 21.12.2001]. Дистанцирование Путина от произвола чиновников здесь выражено имплицитно.

Ещё пример:

Потом дискриминация // Мы привыкли что если из центра человек / то его все время показывают / мы привыкли что если человек из провинции / его не показывают // Весь цивилизованный мир давно пришел к тому что человек из провинции должен прийти во власть // Он не связан со всем этим чиновничеством которое уже окопалось в этом центре // (К.А. Титов) [РТР, «Выборы-2000», 13.03.2000].

Дистанцирование государственного служащего (губернатора) Титова от чиновников из центра подается обобщенно: не «я», а «человек из провинции», «он».

Обратимся к анализу репрезентации концепта «чужой» в реализации тактики дистанцирования на различных уровнях.

На семантическом уровне наиболее очевидным индикатором речевой тактики является семантическое клише [Иссерс 1999]. Мы наблюдали следующие виды семантических клише тактики дистанцирования:

1) «Я не такой, как он» («мы не такие, как они») -дистанцирование от не участвующих в ситуации общения политических фигур. См.:

Журналист: Мне вот непонятна позиция Харитонова // Он так сказать ваш параллельный партнер / но так получается что он внес раскол //

А.А. Куваев: Мне тоже непонятно // Обычно Николай Михайлович заявления делает более взвешенные // Не знаю какая муха его укусила / уж я не склонен думать что это специально // Меня это тоже удивляет // [РТР, «Зеркало», 13.04.2002]. В данном примере речь идет о предложении Н.М. Харитонова поставить вопрос об исключении из КПРФ Г.Н. Селезнева. В качестве истинного инициатора этого предложения СМИ называли как раз А.А. Куваева. В этой ситуации политик стремится дистанцироваться от своего единомышленника Харитонова.

Другой пример:

Мы партия с определенной идеологией, а «Яблоко», к сожалению, такой партией не является. Это партия одного лидера (Б.Е. Немцов) [«Российская газета», 30.10.2002].

2) «Я не такой, как вы» - дистанцирование от непосредственного адресата - собеседника, оппонента:

В отличие от него [присутствующего в телестудии Н.И. Травкина – О.П.] я по всей стране бываю / и даже в республиках Советского Союза // Я не предавала своей партии как вы // (С. Умалатова) [РТР, «Выборы-99», 23.11.1999].

3) Более редкий случай и как производная модели «Я не такой, как вы» - дистанцирование от истинного адресата - электората: Народ молчит // Люди говорят мне / «А мы за Ельцина не голосовали» // Что же на улице не говорите? Они покорные / они как рабы себя ведут // (В.В. Жириновский) [РТР, «Выборы-2000», 21.03.2000].

4) «Я не рядом» - дистанцирование от событий, фактов политической и административной деятельности.

В ответ на вопрос В.В. Познера, несет ли И.М. Хакамада личную ответственность за отсутствие помощи малому бизнесу в свою бытность министром, она пытается дистанцироваться от ситуации с неудовлетворительным положением малого бизнеса:

Что / что же тогда было? Тотальный абсолютный саботаж со стороны всех министров / со стороны политической элиты / малого бизнеса / и внутри отношение к нему было презрительное // Я подписала у Ельцина указ о поддержке малого бизнеса / довольная и счастливая пошла с этим указом к министрам / и все они мне в лицо сказали / «Мы это делать не будем» // [1 канал, «Времена», 18.12.2001].

В этом примере наряду с дистанцированием используется и тактика оправдания: «я ни при чем».

Языковые средства выражения дистанцирования показывают отличие этой тактики от агональных тактик. На уровне лексической семантики оппозиция «свой» - «чужой» лежит, как уже не раз говорилось, в основе формирования оценочного компонента единиц политической семиосферы. В политическом дискурсе при выражении отстраненности от оппонента последний, естественно, характеризуется оценочными словами с отрицательным компонентом значения, например: лукавят, зомбируют, удивляет, глупость, тотальный саботаж. При этом оценочные слова, по нашим наблюдениям, входят, как правило, в состав предиката высказывания. Специфика дистанцирования по сравнению с тактиками обвинения, оскорбления и др. заключается в малом использовании ярлыков. При дистанцировании отрицательная оценка чаще выражается другим способом - посредством определенной модальности высказывания: констатации негативного (плана нет, не является идеологической партией), категорического отрицания негативного (нечего разбирать демократическое поле) и т.п. В речи маркерами дистанцирования являются служебные слова: союзы а; если..., то..., предлог в отличие от, частицы же (мы же...), вот (вот ЛДПР...).

Вербализация концептов не исчерпывается только лексемами, но может осуществляться посредством структурных и позиционных схем предложений, их содержания и даже общего поведения говорящего.

Как уже отмечалось в главе 3, наблюдения над речью представителей политической элиты показывают, что приемы дистанцирования от оппонента репрезентируются не столько на лексико-грамматическом уровне, сколько на уровне синтаксической структуры высказывания. В этом плане целесообразно рассматривать тактику дистанцирования как трехчленную модель, в которой, кроме оппозиции «мы - они» присутствует рематический компонент - предикат, выраженный словоформами лексико-семантического поля «отношение», «оценка» (можем противостоять, занимаем оппозиционную нишу, критикуем институт правительства). Это хорошо видно на схеме: