ИНСТИТУТ РОССИЙСКОЙ ИСТОРИИ

С. М. Каштанов

МОСКВА

«НАУКА»

1998

Актовая археография

./г':

УДК 930 ББК63.2

К31

_TMb.Hw**)

с*

Памяти моего незабвенного учителя Александра Александровича ЗИМИНА

Издание осуществлено при финансовой поддержке

Российского гуманитарного научного фонда (РГНФ)

Проект №97-01-16213

Ответственный редактор академик В.Л. ЯНИН

Рецензенты:

академик РАО СО. ШМИДТ,

Нащон ■ ;-_л УкраТни

S39--/D

доктор исторических наук А.Л. ХОРОШКЕВИЧ

Каштанов СМ. Актовая археография. - М.: Наука, 1998. 318 с. ISBN 5-02-009593-1

В монографии ставится вопрос об актовой археографии как специальной отрасли знания, в связи с чем уточняется понятие "акт" и определяется место актов в общей схеме классификации исторических источников. Подробный обзор современных принципов издания латинских грамот сопровождается анализом новейших российских публикаций актов. Сопоставляются методы и приемы актовой археографии в России и за рубежом. Особое внимание уделяется спорным вопросам передачи текста актов, составлению легенд, описанию водяных знаков, печатей и т.д. Значительная часть работы - методические рекомендации по изданию "Актов Русского государства" на базе обобщения богатого опыта отечественной и зарубежной археографии.

Для историков, специалистов по источниковедению и вспомогательным истори­ческим дисциплинам, всех интересующихся историей России.

ТП-98-И-№ 26 ISBN 5-02-009593-1

© СМ. Каштанов, 1998

© Издательство "Наука", художественное

оформление, 1998 © Российская академия наук, 1998

ОТ АВТОРА

Предлагаемая вниманию читателей книга посвящена археогра­фии - науке об истории и методах издания письменных исторических источников. Мы выделяем в ней ту часть, которая занимается акто­выми источниками и получила название актовой археографии. Не затрагивая во всей полноте общие проблемы археографии и общие правила издания исторических источников, мы считаем своей основной целью рассмотреть те методы, которые получили распространение в современной зарубежной и российской практике издания актовых источников периода средних веков и начала нового времени (до XVII в. включительно), а также предложить свои рекомендации относительно возможных путей совершенствования этих методов.

В связи с поставленными задачами книга делится на три части, предваряющее их теоретическое введение и пространное заключение, где рассматриваются основные тенденции развития российской актовой археографии за последние 50 лет.

Во введении, в целях уточнения предмета и объекта собственно актовой археографии, автор счел необходимым, во-первых, обосновать правомерность самого термина "актовая археография" и, во-вторых, остановиться на спорном вопросе о том, какие группы источников под­разумеваются под актами. Вопрос об "актах" вывел нас на проблему классификации исторических источников, к которой мы не раз в разной Овязи обращались. Во введении автор дает развернутую трактовку категорий типа, рода, вида, подвида, разновидности и введенных им понятий надвида, иодразновидности, надподразновидности и разряда исторических источников.

В первой части книги подробно рассматриваются международные нормы и правила издания средневековых латинских грамот, в связи с чем во многих случаях делаются сопоставления с современными мето­дами публикации русских актов. Вторая часть монографии посвящена наиболее сложным и спорным в нашей археографии проблемам передачи текста русских актов, составления к ним заголовков, легенд, примечаний, вариантов и других частей научно-справочного аппарата. 11аконец, третья часть книги представляет собой правила публикации "Актов Русского государства", специально подготовленные автором в N87 г. по просьбе и настоянию редколлегии и составительского коллек-i ива этого издания.

Положения и наблюдения, изложенные в первой и второй частях, нашли отражение в некоторых опубликованных ранее статьях автора (пылки на них даются в дальнейшем в разных частях книги). Третья

3

часть существовала в виде размноженных на ксероксе в нескольких экземплярах "Методических рекомендаций...", которые в течение 11 лет служили пособием для членов актовой группы сектора истории СССР периода феодализма (ныне - Центр истории России в средние века и раннее новое время ИРИ РАН), а также были известны в ЦГАДА СССР (ныне - РГАДА) и в Институте русского языка АН СССР (ныне - Институт русского языка РАН). Позднее автором были написаны теоретическое введение и заключение, которые до настоя­щего времени ни в каком виде не публиковались.

Текст данной монографии, созданный в основном в 80-х годах, при подготовке к печати нуждался в известной модернизации, особенно по части библиографии. Конечно, не все относящиеся к актам работы, вышедшие в 1987-1998 гг., мы смогли включить в общую библиогра­фию (см. список сокращений).

Методические рекомендации (третья часть книги) обсуждаяись на заседании актовой группы и редколлегии АРГ в Институте истории СССР АН СССР в 1987 г. и были рекомендованы к печати, но по ряду причин, главным образом субъективного характера, не увидели света. За ценные замечания и советы, полученные тогда, а также в разное время до и после этого обсуждения, автор приносит благодарность коллегам-филологам Р.В. Бахтуриной, И.Г. Добродомову, О.А. Кня-зевской, И.С. Филипповой, председателю Археографической комиссии СО. Шмидту, членам актовой группы Т.Н. Алексинской, М.Е. Быч­ковой, Л.И. Ивиной, В.Д. Назарову, Н.И. Никитину, другим сотруд­никам Центра истории России в средние века и раннее новое время -Н.А. Горской, А.А. Преображенскому, Л.В. Столяровой, А.Л. Хорош-кевич.

С чувством глубокой признательности автор вспоминает советы и помощь ныне покойных членов редколлегии АРГ и актовой груп­пы В.И. Буганова, А.Д. Горского, А.А. Зимина, Л.А. Никитиной, В.Т. Пашуто и Л.В. Черепнина.

Работу автора стимулировали труды новейших теоретиков архео­графии Е.М. Добрушкина, Г.И. Королева, А.Д. Степанского и архео­графов-практиков К.В. Баранова, С.Н. Кистерева, А.В. Антонова и др. Дружеское содействие автору оказывали Ю.В. Андрюшайтите, Т. А. Тутова, Т.И. Бондарева, сотрудники архивов и рукописных отде­лов библиотек и музеев.

ВВЕДЕНИЕ: ПОНЯТИЕ АКТОВОЙ АРХЕОГРАФИИ

Под актовой археографией подразумевается та часть науки архео-■ рафии, которая занимается изданием актов, разработкой методики и истории их публикации. Термин "археография" как определение науч­ной дисциплины, посвященной теории и практике издания источников, начал утверждаться в русской исторической литературе с середины XIX в., в то время как в других странах Европы, откуда он был iаимствован, сам термин не стал названием этой науки¹. В Западной I нропе речь идет о методах издания (edition, publication) исторических источников, но они не определяются в качестве "археографии".

В классическом французском толковом словаре Э. Литре, выходив­шем в третьей четверти XIX в., есть Archeologie, но нет Archeographie². И английских толковых словарях последней четверти XIX-XX в. имеются Archaeology и Archaeography, но при этом последняя толкуется RBK "систематическое описание древностей"³.

Однако при составлении русско-иноязычных словарей в XIX в. иногда делались попытки перевести уже вошедшее в русскую речь I ново "археография" соответствующими иностранными терминами. Гак, в словаре Ф. Рейфа русское "археография" переводится на фран­цузский как I'archeographie, на немецкий - die Altertumsbeschreibung, на английский- Archaeography⁴.

Если французский и английский термины остаются тут "вещью в I по", то немецкий перевод - "описание древностей" - вполне рас­крывает тогдашнее значение слова.

Следовательно, эволюция пошла двумя разными путями: на Западе п-рмин "археография" был вытеснен и заменен термином "археология", и России он постепенно превратился в обозначение особой научной дис­циплины, ведающей проблемами издания источников. В Новом Мейе-ронском словаре, издававшемся в ГДР в 70-х годах, слово Archaographie

¹ Ъилк С.Н. Судьбы "археографии" // АЕ за 1961 год. М., 1962. С. 453-465.

Dictionnaire de la langue francaise... / Par Ё. Littre. P., 1863. T. 1-er, partie l-ere. A-C.

p. 186.

Л New English Dictionary on Historical Principles... / Ed. by J.A. Murray. Oxford, 1888.

Vol. 1. A and B. P. 432; The Oxford English Dictionary. Oxford, 1933 (republished in 1961.

1970, 1978). Vol. 1. P. 431; 2 ed. Oxford, 1989. P. 608. ' 1'<йф Ф. Новые параллельные словари языков русского, французского, немецкого и

английского в четырех частях. Карлсруэ; СПб.; Лейпциг; Париж. 1871. Ч. 1. 4-е изд.

('. 10; ср.: Яковлев Е. Французско-русский карманный словарь. СПб.; Киев, 1903.

<:. 39.

5

Трактуется как "советское обозначение нубликациеведения (Editio-nskunde)"*.

()тсутствие терминологического единства в определении научных дисциплин в России и на Западе касается не только археографии. Есть и другие примеры. Так, открытая на Руси в последнее время новая научная дисциплина документоведение на Западе не существует в тождественном варианте. Ее функции и методика входят там в состав традиционной дипломатики, которая остается как особая дисциплина и у нас, находясь в довольно неопределенном отношении к документо-ведению. Термину "документоведение" в известной мере соответст­вуют немецкие понятия Urkundenlehre и Aktenlehre, из них первое признано синонимом понятия Diplomatik.

Наряду с основным значением термина "археография", обозначаю­щего науку об издании письменных источников, под археографией под­разумеваются еще поиск и описание письменных источников. "Архео­графическая экспедиция" П.М. Строева и его сподвижников как раз и посвящалась сбору и описанию старых письменных источников (до XVIII в.) в различных монастырях, церквах и государственных учреж­дениях Российской империи. Вскоре часть их была опубликована иод названием "Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею императорской Академии наук" (СПб., 1836-1838. Т. 1-4). Термины "археография", "археограф", "археографический" вошли в Словарь Академии 1847 г.

В толковом словаре Д.Н. Ушакова учтены все три бытующих значения слова "археография", которая определяется как "историчес­кая дисциплина, занимающаяся собиранием, описанием и изданием пись­менных памятников прошлого"⁶. В более позднем словаре современного русского литературного языка учтены только две функции археогра­фии - описание и издание письменных источников, опущено упоминание об их собирании. В объект археографии здесь включены лишь "древ­ние" письменные источники, что соответствует значению греческого слова archaios, использованного для образования первой части рассмат­риваемого термина: "Археография - историческая дисциплина, зани­мающаяся описанием и изданием древних письменных памятников"⁷.

Современная археография не ограничивает свой объект "древними" письменными памятниками, распространяясь на все письменные источники вообще. Кроме того, по традиции, идущей от П.М. Строева, еще и теперь поиск рукописей и старопечатных книг иногда опреде­ляется как "археография". Сравнительно недавно возникло понятие "полевая археография" (поиск документов в "поле", т.е. у населения определенной территории). Его антитезой служит реже употребляемый термин "камерная археография" (поиск документов в государственных архивохранилищах). Может быть, поиск письменных источников было

⁵ Meyers Neues Lexikon. Zweite. vollig ncu erarbeileie Auflage in achlzehn Banden. Leipzig. 1971. Bd.l. S. 459; 1972. Bd.4. S.100.

⁶ Толковый словарь русского языка / Под ред. Д.Н. Ушакова. М., 1935, Т. 1. Стб. 61.

⁷ Словарь современного русского литературного языка. М.; Л., 1950. Т. I. А-Б. С. 197.

Obi нучше определить термином "эвристика": "полевая эвристика",

i (мерная эвристика". Что же касается научного описания письменных И( i очников, то эта сфера деятельности относится скорее к архивове-

ню, чем к археографии.

I1есмотря на наше стремление ограничить предмет науки архео-грифии, нельзя не признать, что все три функции традиционной

||>чго1 рафии обладают известным единством целей, и если поисковая

монография составляет первый этап работы над введением письмен­ною памятника в научный оборот, то описательная археография

Шляется вторым ее этапом, часто находящим выражение в печатных описях, каталогах, перечнях, обзорах. Третий, или заключительный,

> i ли этого движения источника из неизвестности в известность состоит и его издании, что и служит предметом теории и практики собственно археографии в нынешнем узком смысле этого слова. Исконная широта

цдач археографии как бы зафиксирована в названии учреждения, т-дающего данным кругом вопросов (Археографическая комиссия), и в hi шании его печатного органа ("Археографический ежегодник").

Археографии приходится иметь дело с источниками разных видов и 1>| шовидностей. Различие видов и хронологии источников обусловли-г специфику подходов к их изданию. В связи с этим представляется ■ и-несообразным выделение в археографии особых разделов, посвя­щу иных методике публикации больших групп источников одного или in скольких близких между собой видов. Актовая археография консти-|уируется в качестве важного раздела общей археографии, в котором р.гфабатываются специфические методы издания актовых источников.

I ермин "актовая археография" стал употребляться в нашей литературе

I равнительно недавно⁸. Содержание этого термина не вполне конк- ретно вследствие того, что само понятие "акты" трактуется в m гориографии достаточно противоречиво.

В.Ю. Афиани видит недостаток термина "актовая археография" в ГОМ, что подобные термины ставят на один уровень разные по су­ществу археографии - например, актовую и полевую. Не выражая < омнения в правомерности самого понятия "полевая археография", Хфиани предлагает «закрепить за повидовыми подходами к источникам «•оозначения типа "археография актов", "источниковедение летопи-

II -ii"»⁹. Сам же он вносит свой вклад в умножение однотипных понятий для обозначения разных типов археографии. Так, его термин "журналь­ ная археография" предполагает возможность создания терминов

газетная археография", "сборниковая археография", "монографическая археография" и т.п., иначе говоря, понятий, определяющих не объект

^н -Ihmuh А.А. Методика издания древнерусских актов. М., 1959. С. 3-4; Козлова Н.А. Н.Н. Ьантыш-Каменскин и некоторые вопросы актовой археографии второй половины XVII в. // АЕ за 1977 год. М., 1978. С. 98-101; Каштанов СМ. Из опыта актовой археографии // АЕ за 1982 год. М., 1983. С. 52-79; ср.: Афиани В.Ю. О журнальной археографии // АЕ за 1988 год. М., 1989. С. 16, прим. 8. Афиани отдает приоритет употребления термина "актовая археография" Н.А. Козловой, хотя этим термином пользовался еще в 1959 г. А.А. Зимин.

'' Афиани В.Ю. Указ. соч. С. 16, прим. 8.

6

7

публикации (источники разных видов), а разновидность тех изданий (в конечном счете - тоже исторических источников), в составе которых публикуется документ.

В определениях типа "журнальная археография" вторичное (форма издания) заслоняет первичное (объект издания). Возможно, такие названия по-своему оправданны, но они никак не служат сближению уровней разных археографии. Разве журнальная археография ближе, чем актовая, к понятию полевая археография, в правильности которого Афиани не сомневается? Если автор лредлагает заменить актовую археографию на археографию актов, то почему бы вместо журнальной археографии не говорить просто о принципах издания исторических источников в журналах?

Выражение "археография актов" кажется нам менее удачным, чем "актовая археография". Последний термин обозначает и теорию, и практику издания актов, в то время как предлагаемый Афиани термин намекает скорее на практическую сторону дела и производит впечат­ление туманного эквивалента более ясных понятий - "публикация актов", "издание актов". Но если считать понятия "актовая археогра­фия" и "археография актов" тождественными по существу, замена одного названия другим кажется лишенной смысла. При любом из них остается противоречие между разными по уровню сочетаниями слова "археография" с определениями или дополнениями. Эти словосочетания могут обозначать: 1) вид или группу видов письменных источников, являющихся объектом публикации ("актовая археография" = "архео­графия актов", "летописная археография" = "археография летописей" и т.д.); 2) разновидность изданий, где источник публикуется ("журнальная археография" а "археография журналов", "сборниковая архео­графия" = "археография сборников" и т.п.); 3) сбор и первичное описа­ние письменных источников ("полевая археография").

Нас больше занимает содержание термина "актовая археография" с точки зрения того, что следует понимать под актами. Для уточнения представления об актах как объекте актовой археографии нужно представить себе общую классификацию исторических источников и место в ней актов. По способу фиксации преднамеренной информации источники делятся на пять типов: 1) письменные, 2) изобразительные, 3) устные, 4) пантомимы, 5) автоматические. Под последними мы под­разумеваем источники, полученные путем автоматической фиксации действительности с помощью аппаратов - фото- и кинокамер, средств звукозаписи. К этим пяти типам примыкает шестой тип (или антитип) -источники без преднамеренной информации.

Каждый тип может быть подразделен на несколько подтипов. Так, источники шестого типа делятся, если употребить геральдическую терминологию, на естественные (произведения природы) и искусст­венные (произведения человеческих рук и разума, т.е. вещественные памятники в узком смысле слова). Письменные источники по способу фиксации информации могут быть подразделены на памятники пикто­графического, идеографического, слогового и современного фонети­ческого письма. Изобразительные источники делятся на графику,

| шюпись и скульптуру. Среди автоматических источников различаются фотографии, киноленты и звукозаписи.

Вместе с тем очень часто мы имеем дело не с чистыми, а со I мешанными типами исторических источников. Тип письменных ис-i очников существует всегда в сочетании со вторым или первым подтипом шестого типа, т.е. тексты делаются на предметах, изго-н тленных человеком, или на природных объектах - камнях, скалах, деревьях и пр. Это же относится ко второму типу - изобразительным Источникам. Источники пятого типа немыслимы вне предметов, принадлежащих ко второму подтипу шестого типа. Нередко изо­бразительные источники имеют надписи, а письменные сопровож­даются рисунками. Такие источники соединяют в себе признаки первого и иторого типов.

По материалу, на котором зафиксирована информация, источники подразделяются на классы. В типе письменных источников мы разли­чаем тексты, написанные на камне, металле, дереве, бересте, папиру-00, пергамене, бумаге и т.п. В ряде случаев этот уровень классифи­кации источников становится основанием для выделения одного или нескольких классов в качестве объектов особой научной дисциплины. Так возникли эпиграфика, папирология, берестология.

Близкое к нашему, но не тождественное применение термина "класс" находим у Ю.В. Рождественского, который считает, что "палеографические тексты" делятся "по материалу" на "два класса":

1. тексты на грифельных и классных досках, восковых табличках, ровной земле, т.е. надписи, не вступающие в прочную химическую шаимосвязь с материалом и легко стираемые или смываемые с него;

2. тексты на папирусе, пергамене, бумаге, прочно соединяющиеся с материалом посредством красящего вещества¹⁰.

Этот критерий (легкость или трудность стирания текста) весьма уязвим, поскольку на той же бумаге можно писать и чернилами (трудно ■наводятся, хотя нередко и выцветают) и карандашом (легко етирается). Кроме того, здесь упущен еще один большой "класс" текстов, выделяемый по характеру их связи с материалом: надписи, нанесенные на материал без красителей, но прочно с ним связанные: вырезанные, выцарапанные, выбитые, отчеканенные, отлитые и т.п. (надписи на камне, дереве, металле, воске и др.). Словом, рассмат­риваемая классификация - это не классификация "по материалу" в строгом смысле слова, а деление источников по характеру физико-химической связи текста с материалом. При подобном подходе один и тот же материал может оказаться одновременно в двух "классах" (бумага с карандашными и чернильными записями; воск на восковых Габличках и воск на печатях и т.п.).

Ю.В. Рождественский выделяет еще и такие два "класса" текстов, как беловики и черновики, считая, что эта классификация производится "и соответствии с материалом"¹¹. Выходит, что возможны две принци-

¹⁰ Рождественский Ю.В. Введение в общую филологию. М., 1979. С. 53. ¹' Там же.

к

пиально разные классификации по материалу . Вторая из них связана, как нам кажется, не столько с различием материалов для написания черновиков и беловиков (часто они делаются на материале одного и того же "класса"), сколько с происхождением самого текста, разными стадиями его подготовки.

По характеру информации, заключенной в письменных источниках, их можно разделить на три рода: 1) повествовательные, 2) дидак­тические и 3) документальные. Первые рассказывают, вторые поуча­ют или заклинают, третьи обязывают. Существуют и смешанные роды, в которых переплетаются черты двух или трех указанных выше родов. Внутри рода источники делятся на виды.

Источникам одного вида свойственны общие внешние, т.е. юри­дически однотипные, признаки происхождения, содержания и формы¹². Среди документальных источников различаются следующие виды: законодательный, договорный, распорядительный, удостоверительный, протокольный, регистрационно-учетный, отчетный, просительный, до­кладной, рекомендательный, эпистолярный и др. В конкретных доку­ментах нередко наблюдается соединение черт двух или нескольких видов, что приводит к необходимости признать существование смешан­ных видов документальных источников. Наличие таких видов - резуль­тат сочетания нескольких социальных функций, лежащих в основе того способа воздействия, который придается документам данного вида.

Общим признаком источников документального рода является их правовой характер. Он выражается в закреплении определенных юридических норм (документы законодательного, договорного видов), удостоверении полномочий, титула, должности, личности (удостове­рительный вид), формулировании предписаний (распорядительный вид), отчетах, связанных с выполнением предписаний (отчетный вид), прось­бах и рекомендациях, основанных на каких-то правовых нормах (просительный, рекомендательный, докладной виды), фиксации состоя­ний и действий как соответствующих или несоответствующих нормам права (регистрационно-учетный, протокольный виды), информации, предназначенной влиять на поведение адресата в связи с его правовым статусом или местом в служебной иерархии (эпистолярный вид - письма служебного и официального происхождения).

Как согласуется с общим понятием "документальные источники" и с отдельными видами этого рода памятников понятие "акты"? Напомним, что этот термин обозначал в разные времена документы разных видов, да и сейчас речь может идти, с одной стороны, о публичноправовых и частных актах как объекте дипломатики, с другой - о законодательных актах, актах гражданского состояния, актах обследования состояния государственного или кооперативного имущества, милицейских актах. Наиболее бесспорна принадлежность к актам документов договорного вида. Их характерная черта - наличие двух и более контрагентов сделки. В то же время во многих публикациях, озаглавленных "Акты...", в корпус издаваемых источников включаются духовные

Подробнее см.: Каштанов СМ. Русская дипломатика. М., 1988. С. 12-14.

(завещания), судебные грамоты и сотницы, т.е. документы, в которых момент сделки или вовсе не выражен или выражен довольно слабо.

Наше гражданское право относит завещания к числу "односто­ронних сделок". Несмотря на логическую противоречивость этого поня-шя (как сделка может быть односторонней?), само причисление заве­щаний к сделкам имеет под собой реальные основания, ибо контра­генты завещателя в документе по существу фигурируют. Правда, отношение завещателя к ним выражено не в форме договора, а в форме распоряжения по их поводу. Этот сделочный характер заве­щаний более нагляден в документах феодального периода. Так, в духовной новгородца Климента XIII в. его главный контрагент назван уже в начальной статье: "...даю роукописанье святому Гергью и игоуменоу Варламоу и всей братье"¹³. В духовных XV-XVI вв. содер­жалась явно сделочная формула: "кому ми что дати, у кого ми что тяти". По-видимому, завещания представляют договорно-распоряди-тельный вид документов.

Судебные грамоты (судные списки, докладные судные списки, правые грамоты) фиксируют начало, ход и окончание тяжбы между двумя сторонами, приговор судьи первой, а в ряде случаев и высшей инстанции, иногда - исполнение приговора. Таким образом, здесь преобладают черты протокольного и распорядительного видов. Вместе г тем запись процесса отражает состязание сторон, своеобразную "антисделку". Кроме того, за этой "антисделкой" может стоять и прямая сделка одной из сторон с судьями или противником. Состязание двух сторон и участие в этом третьей стороны - государственной власти - сближает процессуальные документы с договорными. По­этому, если согласиться с тем, что судебные грамоты являются "актами", под последними надо подразумевать такие документы правового характера, в которых фиксируются взаимоотношения и борьба сторон и юридически закрепляется итог этой борьбы.

Сотницы принадлежат, строго говоря, к документам регистра-ционно-учетного вида. В них как будто отсутствует элемент сделки между сторонами. В то же время стороны здесь ясно обозначены: это, во-первых, писец или писцы, с чьих книг выдается сотница, во-вторых, земельный собственник, владения которого описаны в сотнице. Сама выдача сотницы может, таким образом, рассматриваться как результат определенных взаимоотношений сторон. Интересна в этом смысле начальная часть некоторых сотниц XVII в., где прямо говорится, что сотная выпись дается по царскому распоряжению настоятелю мона­стыря¹⁴. Причисляя сотницы к актам, мы допускаем, что актами могут являться документы регистрационно-учетного вида, выданные в результате какой-то договоренности сторон.

Тихомиров М.Н., Щепкина М.В. Два памятника новгородской письменности. М., 1952. С. 8.

См., например, Гос. музей-заповедник "Ростовский кремль". № Р-169. Л. 105 об. - 111 (гл. 32), 141-157 (гл. 41), 157-171 (гл. 42), 189 об.-208 об. (гл. 46), 275 об. - 277 (гл. 68). 314-321 (гл.80).

LQ.

11

Некоторые разновидности документов удостоверительного вида (. издательства, пропуска, мандаты и т.п.) своим происхождением тоже обязаны конкретным взаимоотношениям сторон.

Документы распорядительного, отчетного, просительного, доклад­ного, рекомендательного видов приобретают элемент взаимоотноше­ния сторон в тех случаях, когда их адрес не всеобщий, а строго опре­деленный. Одно дело указ, распоряжение или правила, распространяю­щиеся на всех подданных, и другое дело документы тех же наимено­ваний, касающиеся какого-то конкретного лица или учреждения. Нередко распорядительные документы создают взаимоотношения трех сторон: органа власти, выдающего документ, органа власти, обязанно­го его исполнять, и частного лица, чьи интересы в данном распоря­жении затрагиваются. Но эта трехсторонняя связь может быть пред­определена просительным документом, в котором челобитчик жалу­ется вышестоящему органу власти на действия нижестоящего органа.

Трехсторонние отношения наблюдаются обычно и в документах рекомендательного вида (поручные, рекомендательные письма, харак­теристики и т.п.), поскольку рекомендующий связан определенными узами с рекомендуемым и с адресатом. Документы отчетного вида, как и распорядительные, могут иметь всеобщий и конкретный адрес. Элемент взаимоотношения сторон очевиден в отчетах с конкретным адресом, т.е. в таких, где подчиненный отчитывается в своих дей­ствиях перед органом или лицом, давшим ему определенное поручение, задание. Двусторонние отношения всегда присутствуют в документах эпистолярного вида, за исключением тех случаев, когда сам вид письма используется в агитационных целях и приобретает характер публицис­тических произведений без конкретного адреса (некоторые "открытые письма", "прелестные письма", послания церковных иерархов, в том числе папские энциклики, воззвания и т.п.). Но, вероятно, при такой метаморфозе речь должна идти не об эпистолярном виде в собственном смысле слова, а о виде эпистолярно-агитационном.

Слово "доклад" имеет несколько значений. Подобно отчетам, доклады бывают с конкретным и со всеобщим адресом. Докладной вид образуют, на наш взгляд, служебные доклады низшей инстанции выс­шей, в которых отчет сочетается с призывом к высшей инстанции решить тот или иной вопрос и дать санкцию на те или иные действия. Что касается докладов научных, политических и т.п., то они, разу­меется, в большинстве случаев лишены конкретного адреса. По своему характеру эти произведения относятся скорее к роду повествова­тельных, чем документальных источников.

Одним словом, под актами можно понимать письменные источники той группы видов, где документ выступает как средство постановки или решения вопросов правового характера между определенными сторонами и имеет обозначение конкретного автора и указание либо конкретного адресата, либо явных или замаскированных контрагентов автора, либо заинтересованных в решении вопроса лиц. Эта группа

видов образует надвид в роде документальных источников. Поскольку в группу входит несколько смешанных по своей функции видов, определение каждого из них должно содержать в себе какой-то дополнительный термин, показывающий контрагентность отношений второй.

Мы предлагаем следующие названия видов: договорный (междуна­родные договоры, докончальные грамоты князей с Новгородом, междукняжеские докончания, акты откупа и подряда, частные сделки -купчие, меновные, данные и т.п.), договорно-законодательный (римские и средневековые дипломы, жалованные грамоты, уставные грамоты и др.), договорно-удостоверительный (дипломы на титулы, чины и звания, мандаты, пропуска и т.п.), договорно-законодательно-распорядитель-ный (завещания монархов), договорно-распорядительный (духовные грамоты частных лиц, векселя, указные грамоты, часть документов из числа указов, распоряжений, постановлений), договорно-протокольно-резолютивный (судебные грамоты, отражающие тяжбу сторон; выпис­ки из протоколов, касающиеся прав и преимуществ конкретных лиц, и т.п.), договорно-регистрационно-учетный (сотницы, выписки из писцо­вых книг и т.д.), просительный, договорно-отчетный, договорно-доклад-ный, договорно-эпистолярный.

Для более наглядного отличения этой группы видов от других кос­немся основных признаков тех видов, которые, по нашему мнению, не должны относиться к надвиду актов. Прежде всего, это законодатель­ный вид. Законы никогда не имеют конкретного адреса. Они адресуют­ся всем и каждому. Общие законы часто формулируются и без указа­ния тех лиц и учреждений, от кого они исходят. В законах контра­гентность отношений индивида и общества, индивида и государства выражена не в форме сделки конкретных сторон, а в виде обяза­тельного для всех правила. В советском праве существует также поня­тие "подзаконные акты". Это постановления более частного, чем зако­ны, характера, которые, однако, тоже сформулированы по образцу законов, т.е. в форме общих правил, а не соглашений между сторонами или распоряжений, касающихся конкретных лиц. Их можно выделить в уставно-указной вид.

К этому виду примыкает собственно распорядительный вид, ку­да входят такие распоряжения, которые нельзя рассматривать как ре­зультат взаимоотношения сторон. Они носят ярко выраженный одно­сторонний характер. К законодательному виду близки по содержа­нию записи обычного права, составляющие особый обычноправовой вид.

Таким образом, внутри рода документальных источников имеется группа видов, которые образуют законодательно-распорядительный надвид. В него входят четыре вида: 1) законодательный (судебники, декреты, конституции, кодексы); 2) уставно-указной (указы, манифес­ты, уставы, положения, правила, распоряжения общего характера); 3) распорядительный (часть документов из числа приказов, резолюций и т.п.); 4) обычноправовой (кутюмы, вайстюмеры и др.).

12

13

Не вполне ясно, какое содержание вкладывается у нас в термин "законодательные акты". Нужно ли под ними понимать все законы вообще или надо ограничиться подзаконными актами? Иначе говоря, с чем следует отождествлять законодательные акты, если принять нашу схему видов, - с законодательным или уставно-указным видом, или с обоими сразу? Ни одно из таких отождествлений не делает в наших глазах законодательные документы актами, а сам термин кажется внутренне противоречивым. "Законодательные акты" - что же это? Законы или акты? Или это смесь закона с актом?

Еще один надвид источников документального рода - регистраци-онно-описательный. Задача документов этого надвида - зафиксировать в устойчивой правовой форме события или состояния, имеющие практическое значение для дальнейшего функционирования разных отраслей государственного, церковного или частного управления и хозяйства и для принятия конкретных мер по поводу описываемого положения дел. Документ возникает здесь не как закон или распо­ряжение и не как договор между составителем и всеми теми лицами, которые в источнике фигуруют, а как односторонняя запись¹⁵. Она лишена начального протокола, где указывались бы адресант и адресат и их взаимоотношения. Однако в разных частях текста можно встре­тить прямые указания или намеки на то учреждение, в котором создавался документ.

В регистрационно-описательный надвид входят следующие виды: регистрационно-учетный, регистрационно-удостоверительный, прото­кольный, протокольно-резолютивный.

Регистрационно-учетный вид представлен многими разновиднос­тями, в их числе писцовые и переписные книги, ревизские сказки, пере­писи и другие статистические источники, разрядные, посольские, родо­словные, приходо-расходные, оброчные, долговые, домовые и т.п. книги, синодики и помянники, наконец, книги записи актов гражданского состояния.

Слово "акты" в выражении "акты гражданского состояния" дву­смысленно. С одной стороны, под ним подразумеваются сами факты (события), определяющие "гражданское состояние" человека: рожде­ние, вступление в брак, смерть¹⁶. С другой стороны, за словом "акты"

Это не значит, что записи не могут отражать результатов каких-то сделок между учреждениями, чьи интересы представляет составитель регистрационной книги, и третьими лицами, далеко не всегда указанными в записи. Так, в приходо-расходных книгах фиксируются результаты сделок по купле-продаже и другим операциям с контрагентами, во вкладных книгах - получение духовной корпорацией вкладов от ее контрагентов. Указания на необходимость поминовения тех или иных лиц по определенным числам, содержащиеся в кормовых книгах, синодиках и сельниках, являются в большинстве случаев следствием вклада на помин души, сделанного либо самим претендентом на "вечную память", либо его родственниками или душеприказ­чиками. Копийные и записные книги актов относятся к регистрационно-учетному виду, а сами акты - к договорному или смешанному с договорным видам. ⁶ В дореволюционной России "гражданское состояние" понималось как та или иная сословная принадлежность. Оригинальную трактовку метрических книг и "актов гражданского состояния" как исторических источников дает И.А. Антонова в своем

как бы стоят и удостоверительные документы, выдаваемые по поводу jthx событий (метрики, свидетельства о браке, смерти). Если книги записи актов гражданского состояния, безусловно, относятся к реги­страционно-учетному виду, то метрики и т.п. документы принадлежат к другому виду - регистрационно-удостоверительному. Мы отличаем ■JTOT вид от договорно-удостоверительного, куда входят документы, создающие какие-то специфические права получающего их лица (дипломы и грамоты на титулы, звания, должности, ученые степени, служебные удостоверения, мандаты, пропуска и т.п.).

Паспорт по своему происхождению - документ договорно-удосто-нсрительного вида, так как первоначально он служил своеобразной визой, дававшей право на передвижение внутри страны (для крепост­ных) или выезд за рубеж (для свободных). В условиях всеобщей паспортизации эта разновидность документов стала принадлежать в большей мере к регистрационно-удостоверительному, чем к договорно-удостоверительному виду. Впрочем в те времена, когда колхозникам в СССР не давались паспорта, договорно-удостоверительная функция паспорта, связанная с правом свободного передвижения по стране, стала достаточно очевидной (во многих государствах паспорт имеет значение лишь при выезде за рубеж).

Закрепление за регистрационно-удостоверительными документами названия "акты" не представляется обоснованным с точки зрения нашей классификационной схемы. В них отсутствует начальный прото­кол, и они порождены событиями, не связанными с конкретными вза­имоотношениями сторон, т.е. учреждения и названного в документе лица, если не считать общего для всех граждан подданства опреде­ленному государству.

Документы протокольного вида играют роль свидетельства с места события о ходе того или иного заседания, собрания, сессии, опроса, допроса и т.п. Как документы юридические они должны иметь определенные удостоверительные знаки (обычно подписи).

Протокольно-резолютивный вид отличается от чисто прото­кольного тем, что относящиеся к нему документы содержат помимо протокола еще и постановление по вопросу, подлежащему обсуждению или расследованию. Некоторые протокольно-резолютивные докумен­ты, отражающие тяжбу сторон, образуют особый договорно-протоколь-но-резолютивный вид. Он тяготеет к надвиду актов.

Определив "акты" как надвид в большом роде документальных источников, мы должны коснуться вопроса о традиционном делении актов на публичноправовые и частные. Так, в виде договорных документов мы различаем акты публичноправовые (договоры меж­ду носителями публичной власти), частноправовые (договоры меж­ду частными лицами), частно-публичные (договоры органов власти с частными лицами). Документы просительного вида подразделяются

ценном исследовании о метрических книгах дореволюционной России (Антонова И.А. Метрические книги XVIII - начала XX в. в России: источниковедческое исследование. Автореф. дисс. ... канд. ист. наук. М., 1998. С. 9-11).

14

15

на публично-частные (обращения частных лиц к органам власти) и част­ные (обращение одного частного лица к другому, к фирме, корпора­ции).

Надо заметить, что линия деления документов на публичные и частные проходит не только внутри вида, но и внутри надвида и даже всего рода документальных источников. Больше того, эту линию можно уловить и в других родах письменных источников: повество­вательном и дидактическом. Она прослеживается также в источниках других типов: изобразительных, устных, пантомимах и т.д. Таким образом, мы имеем тут дело с делением источников всех типов, родов и видов как бы по вертикали, проходящей через основные пласты классификации по горизонтали. Это есть не что иное, как деление всех источников на группы по принципу их происхождения от институтов власти или от частных лиц. Назовем такие группы "разрядами" источников.

Думается, что следует выделять не два традиционных разряда (публичные и частные документы), а четыре, различая документы: 1) публичноправовые, 2) частноправовые, 3) частно-публичные и 4) луб-лично-частные. В связи с этим делением нельзя не вспомнить о тради­ционном разделении актов на: 1) государственные, 2) церковные и 3) частные. Под церковными мы понимаем акты, исходящие от главы церкви (папы, патриарха, митрополита) или областных церковных иерархов (кардиналов, митрополитов, архиепископов, епископов). В эту группу нами не включаются акты монастырских властей, кафедраль­ных соборов, приходских церквей и церковных общин. Они принадле­жат, хотя и довольно условно, к группе частных актов. Разряд публич­ных актов состоит из трех подразрядов, куда входят акты: 1) госу­дарственные, 2) церковные, 3) церковно-государственные.

Разряды и подразряды, будучи результатом деления по вертикали, вторгаются в горизонтальную классификацию на уровне вида и осложняют ее в промежутке между видом и подвидом. Переход от вида к подвиду совершается не непосредственно, а после введения разрядов и подразрядов. Отсюда следующая общая схема членения вида: вид -разряд - подразряд - подвид - разновидность - подразновидность - над-подразновидность¹⁷.

Иногда разряды и подразряды включаются в схему на уровне надвида, т.е. между надвидом и видом¹⁸. Это деление не создает разрыва между видом и подвидом, но имеет и свои недостатки. В случаях, когда вид представлен документами нескольких разрядов (как, например, виды договорный, эпистолярный, регистрационно-учетный и др.), такое членение дробит вид, ставя категорию разряда выше кате­гории вида.

В современной филологии понятие "вид" обычно заменяется поня­тием "жанр", и этот термин применяется не только к литературной, но

¹⁷ О последнем понятии см.: Каштанов СМ. Русская дипломатика. С. 17.

¹⁸ См.: Там же. С. 150-154.

и к деловой письменности. А.Н. Качалкин рассматривает "вид" как "реализацию жанра в определенной канцелярии"¹⁹. Отсюда следует, что жанр как литературная форма первичен, а вид как юридическое воплощение социальной функции вторичен. Но, во-первых, предста­вители любого вида - конкретно взятые документы - не всегда составляются по определенным образцам - формулярникам, письмов­никам, печатным трафаретам и другим руководствам, обобщающим особенности той или иной разновидности и придающим ей характер литературного "жанра". Во-вторых, "жанр" как понятие литературное не может обнимать весь комплекс документов определенного "вида" как категории юридической. Вид состоит обычно из нескольких подвидов, которые делятся на разновидности, подразновидности и

надподразновидности.

Сближая "жанр" с "видом", мы фактически отождествляем "вид" с разновидностью или подразновидностью. Такое безразличие к ступеням классификации наблюдается, кстати, и у историков, которые слово "вид" часто используют для обозначения любой группы однородных документов, не задумываясь над тем, как этот "вид" соотносится с общей схемой классификации источников по видам.

В труде А.Н. Качалкина речь идет о многочисленных разновид­ностях и подразновидностях документов, имеющих то или иное само­название, при этом каждая из них как бы представляет определенный "жанр". Создать из этих мелких "жанров" более крупные группы, ко­торые мы назвали бы подвидами, видами и разрядами, А.Н. Качалкин практически отказывается. Излагая схемы классификации актов, пред­ложенные в свое время Л.В. Черепниным, А.А. Зиминым, А.П. Прон-штейном²⁰, автор пытается противопоставить им филологический подход к проблеме классификации. Он считает, что классификация может основываться на шести "модальных" признаках документа: 1) "признак времени составления документа по отношению к времени действия документа"; 2) "признак отношения государственного и частного права"; 3) "признак места действия документа в документо­обороте"; 4) "история текста документа, его источник"; 5) "признак отношения содержания текста к предметной ситуации"; 6) "отношение одного документа к другому в практике документооборота"²¹.

Поскольку все разновидности документов по-разному соотносятся с каждым из этих признаков, автор может наметить классификацию в лучшем случае в диапазоне одного признака, т.е. классифи;"ацию искусственную и фрагментарную, основанную на отдельных примерах.

Качалкин А.Н. Жанры русского документа допетровской эпохи. М., 1988 (ротапринт). Ч. II. С. 24; ср. С. 53.

' Нашу схему классификации актов, опубликованную в 1988 г. (Каштанов СМ. Русская дипломатика. С. 150-154), Качалкин не затрагивает ни в учебном пособии 1988 г., что понятно, ни в докторской диссертации 1990 г.

См.: Качалкин А.Н. Указ. соч. Ч. II. С. 54-53; Он же. Жанры русского документа допетровской эпохи в историко-лингвистическом и историческом освещении. Дисс. ... докт. филолог, наук. / МГУ. М., 1990. С. 200-208.

16

17

Создать же из всех шести признаков общий критерий для одной классификационной схемы, где нашли бы свое место все разновиднос­ти, он не в состоянии. Таким образом, признаки есть, а классификации нет.

Мы считаем целесообразным отказаться от использования термина "жанр" в общей схеме классификации актов. Этот термин лишь запутывает ситуацию, ведет к смешению вида с разновидностью, подразновидностью и надподразновидностью, литературную функцию документа он ставит как бы над породившей его социально-юриди­ческой функцией.

Вместе с тем сочетание видовой классификации с классификацией по разрядам (акты публичные, частные, публично-частные, частно-публичные) и подразрядам (публичные светские, публичные церковные и т.п.)²² кажется нам необходимым в связи с тем, что этот критерий дополняет признак вида документа признаком его происхождения и - в широком смысле - авторства.

Часть первая

СОВРЕМЕННЫЕ ПРИНЦИПЫ ИЗДАНИЯ

ЛАТИНСКИХ ГРАМОТ И ИХ СООТНОШЕНИЕ

С ПРАКТИКОЙ РОССИЙСКИХ АКТОВЫХ

ПУБЛИКАЦИЙ

ОБЩИЕ СВЕДЕНИЯ О ПРАВИЛАХ ИЗДАНИЯ ЛАТИНСКИХ ГРАМОТ

Богатая практика публикации латинских средневековых грамот подвергается в последнее время существенному пересмотру в целях ннссения большего единообразия в принципы их издания. Этому воп­росу уделила значительное внимание Международная комиссия по дипломатике. На проведенном ею коллоквиуме в Барселоне (2-5 ок­тября 1974 г.) обсуждался проект унификации правил издания натинских грамот. В коллоквиуме приняли участие такие видные мсдиевисты-дипломатисты и археографы, как Б. Барбиш (Франция), Дж. Бателли (Италия), Р.-А. Ботье (Франция), К. Брюль (ФРГ), А. Канеллас Лопес (Испания), А. Пратези (Италия), В. Превенье ( Ьельгия), Э. Саес (Испания), К. Чини (Великобритания). Письменные рекомендации были присланы Г. Аппельтом (Австрия), М. Белиньской (Польша), Ф. Веркотереном (Бельгия), В. Хайнемаером (ФРГ), П. Шапле (Великобритания), Й. Шебанеком (Чехословакия).

Первоначальный проект правил был разослан членам Между­народной комиссии по дипломатике и особенно тщательно изучался во Франции, где над ним работала специальная комиссия (Commission ad hoc), образованная Комитетом по историческим и филологическим исследованиям. В комиссию входили Б. Барбиш, Р.-А. Ботье, Ж. Бус-сар, П. Гано и Л. Каролюс-Барре. Комиссия учла замечания I гарейшего французского палеографа и археографа III. Самарана и других ученых, исправила и дополнила проект 1974 г. Новая редакция правил была представлена в секцию филологии и истории названного комитета. Секция одобрила их текст. В 1977 г. они были изданы ротапринтным способом в Риме¹. Брошюра содержит предисловие Р.-А. Ботье, тогдашнего генерального секретаря Международной

Каштанов СМ. Русская дипломатика. С. 150-154.

Normalisation internationale des melhodes de publication des documents latins du Moyen Age (Colloque de Barcelone 2-5 octobie 1974). Rapport de R.-H. Bautier, secretaire general, a I'Assemblee a l'occasion du V-e Congres International de Diplomatique (Paris, 12-16 septembre 1977). Roma, 1977 (далее - Normalisation...)

19

комиссии по дипломатике, и носит подзаголовок: "Доклад Р.-А. Ботье, генерального секретаря, на Генеральной ассамблее, [соз­ванной] по случаю V Международного конгресса по дипломатике (Париж, 12-16 сентября 1977 г.)". Распространенные среди членов Международной комиссии по дипломатике, эти правила получили окон­чательную апробацию на коллоквиумах комиссии в Мадриде (23-27 октября 1978 г.), Риме (17-20 октября 1979 г.)² и Сарагосе (4-8 октября 1982 г.). Институт Фердинанда Католика в Сарагосе принял в 1982 г. решение о публикации усовершенствованного варианта этих правил наряду с переизданием опубликованных в 1980 г. в Бухаресте в Трудах XV Международного конгресса исторических наук "Правил издания финансовой, доманиальной³ и административной документации, а также писем и сборников корреспонденции"⁴. В 1984 г. в Сарагосе были заново опубликованы: 1) правила издания латинских грамот; 2) правила издания писем и сборников корреспонденции; 3) правила издания средне­вековых финансовых, административных и доманиальных документов⁵. Правила издания грамот содержат следующие основные разделы: 1) общие представления об издании грамоты; 2) определение времени и места выдачи грамоты (La datation); 3) определение юридического и исторического содержания акта (L'analyse de l'acte); 4) генеалогия текс­тов и легенда (Le tableau de la tradition); 5) передача текста: а) распо­ложение текста и отражение его графики (Disposition et presentation du texte), б) транскрипция; 6) выбор (=установление) текста (Etablissement critique du texte); 7) исторические и источниковедческие примечания (Annotation historique et dissertation critique); 8) публикация сборника грамот (порядок размещения актов; таблицы и указатели).

² Об этом см.: Каштанов СМ. Современные проблемы европейской дипломатики // АЕ за 1981 год. М., 1982. С. 47-48.

Термин "доманиальный" принят в русском языке для перевода французского слова domanial (Макаров Н.П. Полный французско-русский словарь. 17-е изд. Пг., 1917. С. 363; Ганшина К.А. Французско-русский словарь. 7-е изд. М., 1977. С. 274), которое означает: относящийся к государственной, казенной собственности, государственному имуществу (le Domaine - государственное имущество); по Макарову: "государственных или удельных имуществ".

⁴ Bautier R.-H. Pour une normalisation intemationale des regies de publication des documents financiers, domaniaux et administratifs et des lettres et recueils de correspondance // Comite international des sciences historiques. XV^е Congres international des sciences historiques. Bucarest, 10-17 aofit 1980. Rapports. III. Organismes internationaux affilies et commissions internes. Editura Academiei Republicii Socialiste Romania. [Bucurejti], 1980. P. 361-378.

⁵ 1) Normes internationales pour l'edition des documents rnedievaux // Folia Caesaraugustana. I. Diplomatica et sigillographica. Zaragoza, 1984. P. 13-64 (далее - Normes ...), 2) Normes internationales pour la publication des lettres et correspondences // Ibid. P. 65-74; 3) Normes internationales pour la publication des documents financiers, administratifs et domaniaux du Moyen Age // Ibid. P. 75-109.