Lichnost

141

Ценностная система самоактуализированного человека представлена главным

образом ценностями уникальными и идиосинкратическими для данного человека, ценностями, которые непосредственно отражают его характер. Поэтому мы можем

говорить о том, что ценностная система самоактуализированного человека

представляет собой скорее экспрессивный, нежели функциональный феномен. Это умозаключение не требует доказательств, оно справедливо уже по определению, -

самоактуализация всегда предполагает актуализацию собственной "самости",

собственного Я, которое всегда уникально и неповторимо. Hе может быть двух идентичных Я. Есть только один Ренуар, один Брамс и один Спиноза. Я говорил о

том, что мои испытуемые во многом схожи, но, несмотря на это, каждый из них

абсолютно индивидуален, каждый является самим собой и только собой, - никогда и ни при каких обстоятельствах их не спутаешь друг с другом. Они одновременно и

очень похожи, и очень непохожи друг на друга. Это совершенно особая группа

людей, она отлична от любой группы из когда-либо описывавшихся в психологической литературе. Каждого из этих людей можно назвать

индивидуалистом, но каждый из них в то же самое время является глубоко социальной личностью, личностью, отождествляющей себя со всем человечеством.

В отличие от других людей эти люди сумели приблизиться и к своей человеческой,

общевидовой природе, и к своей уникальной, индивидуальной природе.

САМОАКТУАЛИЗАЦИЯ И ПРЕОДОЛЕHИЕ ДИХОТОМИЙ

<…> По ходу этой главы, как и в предшествующих главах, я несколько раз упоминал

о том, что разнообразные понятия и феномены, которые принято считать

антагонизмами друг другу, не являются таковыми на самом деле, им навязано это

противостояние и навязано оно именно искаженным представлением о них

нездоровых людей, людей, не достигших уровня самоактуализации. Самоактуализированный индивидуум изжил в себе эти дихотомии, преодолел атомизм, объединил частности в общее, поднялся на уровень наджитейской

целостности. И все-таки мне хочется отослать вас за подробной аргументацией к

другим работам.

Например, такие извечно непримиримые антагонизмы, как сердце и разум, инстинкт и логика не являются таковыми для здорового человека; он не видит здесь

противоречия, они синергичны для него, потому что говорят ему об одном и том же,

устремляют его к одной цели. Иначе говоря, желания самоактуализированного

человека не вступают в конфликт с разумом. Перефразируя известное изречение

Блаженного Августина: "Люби Господа и поступай, как знаешь", можно сказать так:

"Будь здоров и доверяй своей природе".

В сознании самоактуализированных людей нет места дихотомии "эгоизм-альтруизм".

Здоровый человек в каждом своем поступке одновременно и эгоистичен, и альтруистичен. Его жизнь одновременно и духовна, и низменна, его чувственность

достигает такой силы, что даже секс может стать для него дорогой в высшие, "религиозные" сферы. Долг не отменяет для него удовольствия, работа не мешает

142

игре, - напротив, обязанность становится удовольствием, а работа превращается в

игру, когда человек, добродетельно исполняя свой общественный долг, находит в нем наслаждение и счастье. Если, как мы обнаружили, индивидуализм и

социальность могут гармонично уживаться в человеке, то почему мы так настойчиво

продолжаем их противопоставлять? Если зрелый человек может быть по-детски наивным и простодушным, то так ли уж велика разница между взрослым и

ребенком? Если самые нравственные люди оказываются и самыми чувственными

людьми, то нужно ли мучаться выбором между духовной жизнью и жизнью животной?

Все сказанное выше в равной степени справедливо и по отношению к таким

дихотомиям, как доброта-жестокость, конкретность-абстрактность, приятиеотвержение, индивидуальное-общественное, конформизм-нонконформизм,

отчуждение-отождествление, серьезность-юмор, дионисизм-аполлинизм,

интраверсия-экстраверсия, увлеченность-небрежность, серьезность-фривольность, конвенционализм-независимость, мистика-реальность, активность-пассивность, мужественность-женственность, вожделение-любовь, Эрос-Агапэ и по отношению к

прочим дихотомиям. Hевротический антагонизм между Ид, Эго и Супер-эго у этих

людей преодолен, он трансформирован в отношения синергизма и сотрудничества.

Психическая жизнь этих людей целостна и едина, ее невозможно расчленить на отдельные сферы, их когнитивные процессы существуют в неразрывном, организмическом, анти-аристотелевском единстве с их влечениями и эмоциями. Их

высокое начало пребывает в полном согласии с низким, животным началом, в

результате чего то, что прежде было дилеммой, становится единством, новой

сущностью или, как это ни парадоксально, перестает быть дилеммой. Если мы

знаем, что противоборство между мужским и женским началом - это не что иное, как признак незрелости, ущербности, отклонения от роста и развития, то надо ли делать выбор между этими двумя крайностями? Разве возможен сознательный выбор в

пользу патологии? Если мы понимаем, что здоровая женщина воплощает в себе и

добродетели, и пороки, то стоит ли выбирать между добродетельной женщиной и

женщиной порочной?

Самоактуализированного человека отделяют от среднестатистического человека не

количественные, а качественные различия; они настолько кардинальны, что можно

говорить о двух типах индивидуальной психологии. Я убежден, что особое внимание,

которое уделяет наука незрелости, нездоровью, патологии, крайне негативно

отражается на ее развитии, порождает ущербную психологию и ущербную

философию. Базисом универсальной науки о человеке должно стать изучение

самоактуализированной личности.

143

П р и л о же н и е 4 . Т е о р и я п о л я К . Л е в и н а :

о п и с а н и е г р а фи ч е с к о г о и з о б р а же н и я л и ч н о с ти в е е жи з н е н н о м п р о с тр а н с тв е

(Холл К. С., Линдсей Г. Теории личности. – М.: КСП+, 1997.)

Первый шаг в определении человека как структурного понятия – представить его как целостность, отдельную от всего остального. Это можно сделать так, как делается в

словарях, например, когда человек определяется как индивид (Webster) или же с

помощью пространственной репрезентации человека. Поскольку пространственная репрезентация может быть выражена математически, а вербальные определения –

нет, Левин предпочитает определять структурные понятия пространственно. Пойдя

этим путем, Левин с самого начала пытается математизировать свои понятия. По Левину, важным преимуществом такой научной стратегии является то, что

математические репрезентации требуют точных формулировок, тогда как

вербальные определения неточны и двусмысленны. Далее, при математической

репрезентации можно получить важную информацию посредством математических

операций. Можно искать неизвестные, записывать уравнения, формулировать

функциональные отношения. Слова же ведут за собой новые слова, и только.

Математика, напоминает Левин – надлежащий язык научного дискурса, хотя

математика, используемая Левином для репрезентации психологических понятий – не та, с которой знакомо большинство людей. Математика Левина – неметрическая, она описывает пространственные отношения не в евклидовых терминах. В

сущности, это математика для описания взаимосвязей и взаимокоммуникаций в

пространстве безотносительно к размеру и форме.

Отделение человека от остального мира находит завершение в образе замкнутой

фигуры. Границы фигуры определяют границы целостности, известной как «человек». Все, находящееся внутри границ, обозначается Р (the person), все, лежащее за пределами границ, обозначается, как не-Р. Неважно, будет ли

нарисованная фигура кругом, квадратом, треугольником, восьмиугольником или фигурой неправильной формы – важно, что она полностью замкнута.

Рис. 1

P

Сделаем здесь паузу и обсудим, что же концептуализируется посредством репрезентации человека как замкнутой фигуры. Поскольку абсолютный размер и форма – несущественные свойства репрезентации, единственно значимым

свойством рисунка 9-1 является то, что он изображает полностью ограниченную

144

площадь внутри большей. Следовательно, когда рисуется круг на листе бумаги,

концептуализируются два свойства человека. Это: 1) отделенность от остального мира посредством сплошной границы и 2) включенность в большее пространство.

Первое свойство – дифференциация, второе – отношение «часть-целое».

Иными словами, человек представлен как отделенный от большей целостности, но и включенный в нее. Такое представление не расходится со здравым смыслом,

поскольку кожа или одежда представляют видимые границы, отделяющие человека

от большого мира, по которому он идет и частью которого является, что вполне очевидно.

Психологическая среда

Если бы нас интересовал только человек, а не мир, частью которого он является, мы бы остановили наше внимание лишь на свойствах пространства, очерченного

окружностью, проигнорировав саму границу и внешние области. На этом пути,

однако, мы не сможем заметить важные взаимодействия между человеком и средой.

Следовательно, следующий шаг в репрезентации психологической реальности –

нарисовать другую замкнутую фигуру, большую, чем человек, и окружающую его.

Форма и размер не имеют значение, коль скоро она отвечает двум условиям – быть

больше человека и окружать его. Для этой репрезентации Левин избрал фигуру,

близкую по форме к эллипсу. Необходимо еще одно качество. Новая фигура не может совпадать с какой-либо частью круга, репрезентирующего человека. Должно существовать пространство между границами человека и границами большей

фигуры. За исключением этого ограничения круг может быть размещен в любом

месте внутри эллипса. Относительные размеры двух фигур несущественны.

Теперь наша картина – круг, вписанный в эллипс, но его не касающийся (рис. 2).

Район между двумя периметрами – психологическая среда, Е (environment). Все пространство внутри эллипса, включая круг, – жизненное пространство, L (life). Таким образом, Р + Е = L. Пространство вне эллипса репрезентирует

непсихологические аспекты мира. Для удобства будем называть это пространство

физическим миром, хотя он не ограничен только физическими явлениями. Например, в непсихологическом мире есть и социальные явления.

Рис. 2

P E

P + E = L

145

Хотя это простое упражнение – рисование фигур – может показаться

неубедительным, оно абсолютно необходимо для понимания и оценки теории Левина. Важно, утверждает Левин, начать с объемлющей картины психологической

реальности, картины наибольшей общей валидности, а затем, шаг за шагом,

двигаться к дифференцированию из этой широкой панорамы деталей, на основе чего может быть достигнуто понимание конкретной психологической ситуации. Левин

убежден, что, если общая картина психологической реальности неточна, не может

быть верной и более детальная картина.

Круг-в-эллипсе – не просто иллюстрация или учебная картинка; это – достоверная

репрезентация наиболее общих структурных понятий левиновской теории, а именно

– «человек», «психологическая среда», «жизненное пространство». Круг-в-эллипсе – это карта или концептуальная репрезентация реальности, и функция ее, как и любой

карты, заключается в том, чтобы вести своего пользователя по незнакомой

территории и знакомить с новыми фактами относительно реальности.

Жизненное пространство

Хотя мы начали с человека и впоследствии окружили его психологической средой,

было бы ближе к левиновской идее (идти от общего к частному) начать с жизненного

пространства и дифференцировать в нем человека и среду. Ибо жизненное

пространство есть вселенная психолога; это вся психологическая реальность. Оно содержит тотальность возможных событий, способных повлиять на поведение индивида. Оно включает все, что нужно знать для понимания конкретного поведения

человеческого индивида в данной психологической среде и в данное время.

Поведение (B, behavior) есть функция (f, function) жизненного пространства: B = f(L).

Рис. 3

Физический мир

P E

P + E = L

«Задача динамической психологии – однозначно вывести поведение данного индивида из тотальности психологических событий, существующих в жизненном пространстве в данный момент» (Lewin, 1936а).

146

Тот факт, что жизненное пространство окружено физическим миром, не означает,

что жизненное пространство – часть физического мира (рис. 3.) Скорее, жизненное пространство и пространство за его пределами – дифференцированные и

отдельные регионы большей тотальности. Что это за тотальность, – какова эта

большая вселенная – конечная или бесконечная, являет она хаос или космос – не имеет к психологии никакого отношения, за исключением одного важного момента.

События, существующие во внешнем регионе и соседствующие с границей

жизненного пространства – Левин назвал этот регион «внешней оболочкой жизненного пространства» – могут материально воздействовать на психологическую

среду. То есть непсихологические события могут изменять психологические. Левин

полагал, что изучение событий, происходящих во внешней оболочке, может быть названо «психологической экологией». Первый шаг психологического исследования

– установить природу событий, существующих на границе жизненного пространства,

поскольку эти факты помогут определить, что возможно, а что – нет, что может случиться в жизненном пространстве, а что не может. Левин проделал эту работу

перед тем, как предпринял исследование пищевых навыков у людей и возможности их изменения.

События в психологической среде также могут вызывать изменения в физическом

мире. Между этими двумя мирами – двустороннее сообщение. Соответственно, говорят, что граница между жизненным пространством и внешним миром обладает свойством проницаемости. Граница напоминает проницаемую мембрану или сеть –

скорее, чем стену или жесткий барьер. Отметим по ходу дела, что физический мир

не может прямо коммуницировать с человеком, равно как и человек не может

напрямую коммуницировать с внешним миром. Событие, прежде чем повлиять на

человека или испытать его влияние, должно стать фактом психологической среды. Это ясно при взгляде на рисунок, изображающий человека полностью окруженным пространством психологической среды.

Указание на проницаемую границу между жизненным пространством и физическим

миром чрезвычайно важно. Поскольку события в непсихологическом мире могут

кардинально менять все течение событий в жизненном пространстве, предсказания, основанные только на знании психологических законов, несерьезны. Никогда нельзя

быть уверенным заранее, что какое-то событие из внешней оболочки не нарушит

границу жизненного пространства и не перевернет вверх тормашками

психологическую среду. Случайная встреча, неожиданный телефонный звонок,

авария, как известно, могут изменить течение жизни. Поэтому, подчеркивает Левин,

для психолога реальнее понять конкретную, в данный момент существующую

психологическую ситуацию при помощи описания и объяснения в терминах теории

поля, нежели попытаться предсказать, как собирается вести себя человек в некотором будущем.

Следует отметить другое свойство жизненного пространства. Хотя человек окружен психологической средой, он – не часть среды и не включен в нее. Психологическая

147

среда заканчивается у периметра круга, так же, как непсихологический мир – у

периметра эллипса. Однако, граница между человеком и средой также проницаемы. Это означает, что события среды могут влиять на человека, P=f(E), и наоборот,

E=f(P). Прежде, чем мы перейдем к обсуждению природы этих явлений, следует

ввести еще одну дифференциацию в отношении структуры человека и среды.

Дифференцированный человек

До этого момента человек был нами представлен как пустой круг. Такая

репрезентация была бы адекватной, если бы человек был совершенной целостностью, а это не так. Левин утверждает, что структура человека не гомогенна,

что она подразделяется на отдельные, хотя и взаимокоммуницирующие и

взаимозависимые части. Чтобы представить эту ситуацию, нужно разделить пространство внутри круга на зоны.

Это делается следующим образом. Сначала разделите человека на две части,

нарисовав внутри большого круга меньший с тем же центром. Внешняя часть представляет перцептуально-моторный регион (Р-М), центральная – внутренний (I- Р) (inner-personal). Внутренний регион полностью окружен перцептуально-моторным

пространством, так что не имеет прямых контактов с границей, отделяющей

человека от среды (рис. 4).

Рис. 4

P-M

I-PP

Следующий шаг – поделить внутренний регион на ячейки (рис. 5).

Рис. 5

P-M

I-PP

148

Ячейки, граничащие с перцептуально-моторным регионом, называются

периферическими (р); находящиеся в центре – центральными (с). Левин не очень ясно говорит о дифференциации перцептуально-моторной сферы на меньшие

регионы. Он полагает, что моторная система действует как единое, поскольку

обычно в определенный момент осуществляет лишь один акт. Аналогично, система восприятия также обычно функционирует унифицированно, то есть в один момент

времени человек может воспринимать только одну вещь. Однако ясно, что моторную

систему следует отделить от перцептивной, поскольку они независимы. Как это следует представить пространственно, не раскрывается. Быть может, лучшим

решением, которого придерживается и Левин, является оставить перцептуально-

моторную систему неструктурированной, помня при этом, что, когда влияние направлено из среды к человеку, регион, окружающий внутриличностную сферу,

представляет процессы восприятия, а в случаях, когда влияние направлено от

человека к среде, он представляет моторную систему. Это согласуется и со здравым смыслом – вход предполагает восприятие, а выход – моторный акт.

Теперь мы располагаем точной концептуальной репрезентацией структуры

человека. Человек определяется как дифференцированный регион в жизненном

пространстве. Теперь обратимся к психологической среде.

Дифференцированная среда

Гомогенная или недифференцированная среда – такая среда, все события в которой в равной степени влияют на человека. В такой среде человек обладал бы

совершенной свободой передвижения, поскольку в ней не было бы мешающих

барьеров. Такая полная свобода передвижения объективно не отражает истинное

положение дел. Следовательно, необходимо разделить среду на регионы (рис. 6).

Рис. 6

Физический мир

P-M

B
А I-PP	E

P + E = L

149

Между внутренней дифференциацией среды и внутренней дифференциацией

человека есть различие. Нет необходимости выделять различные виды регионов среды. Среда не содержит ничего сравнимого с перцептуально-моторным слоем или

внутриличностной сферой. Все регионы среды схожи. Следовательно, нас устроит

любая картина пересекающихся линий. Необходимо, однако, отметить, что при конкретной репрезентации конкретного человека в конкретной психологической

ситуации в данный момент времени точное число и относительное положение

субрегионов среды, как и точное число и относительное положение во внутренней сфере, должно быть известно, иначе поведение будет непонятно. Полный и точный

структурный анализ отражает всю совокупность возможных психологических

событий в данный момент времени. Динамический анализ тема следующего раздела этой главы – показывает, какие из возможных событий актуально повлияют на

поведение.

Связи между регионами

Теперь жизненное пространство представлено дифференцированным человеком, окруженным дифференцированной средой. Эта дифференциация показана

линиями, служащими границами между регионами. Однако не предполагается, что

эти границы представляют непроницаемые барьеры, которые делят человека и

среду на независимые и несвязанные регионы. Проницаемость, как мы уже говорили, одно из свойств границы.

Коль скоро это так, жизненное пространство представляет сеть взаимосвязанных

систем.

Что имеется в виду, когда мы говорим о связи между регионами? Чтобы ответить на

этот вопрос, допустим, что каждый субрегион среды содержит один психологический

факт и что один и тот же факт не появляется одновременно более, чем в одном регионе. (То, как Левин в этом контексте использует слово «факт», может казаться странным. Для Левина факт – не только нечто доступное наблюдению типа стула

или футбольной игры; это также нечто, не наблюдаемое непосредственно, но

выводимое из наблюдаемого. Иными словами, есть эмпирические или феноменальные факты и гипотетические или динамические факты. Все

воспринимаемое или выводимое относится к фактам. Событие же есть результат

взаимодействия нескольких фактов. Стул и человек – каждый из них является

фактом, но человек, садящийся на стул – событие). О связи двух регионов говорят,

когда факт одного региона коммуницирует с фактом другого. Например, о связи

человека со средой говорят постольку, поскольку факт среды может изменить,

модифицировать, переместить, интенсифицировать, минимизировать факты внутри

человека. На обычном языке: среда может менять человека и наоборот. О связи

двух регионов Левин говорит и тогда, когда факты одного региона «поддаются» фактам другого. Податливость – пространственный «двойник» влияния.

Наша непосредственная проблема – представить меру влияния или податливости

между регионами. Для этого есть несколько путей. Один из них – поместить эти

150

регионы рядом, если влияние одного на другой велико и разместить их далеко друг

от друга в случае слабого влияния Число регионов, размещающихся между А и В, отражает степень их влияния друг на друга. Этот тип репрезентации можно назвать

«близость-удаленность».

Например, регион, похороненный глубоко в центральной части внутриличностного слоя, может отстоять на много ячеек от перцептуально-моторного пространства. В

таких обстоятельствах факту среды будет трудно достичь отдаленного центрального

региона, так же как факт, укорененный в центральном регионе, будет очень мало коммуницировать – или не будет совсем – со средой. Они будут относительно

независимы друг от друга. С другой стороны, периферический регион

внутриличностной сферы, граничащий с перцептуально-моторной системой, может быть очень восприимчив к фактам среды.

Два региона могут быть очень близки друг к другу и даже иметь общую границу, и

все же не влиять друг на друга вообще. Степень связанности и взаимозависимости – проблема не только количества границ, которые необходимо пересечь; она зависит также от силы сопротивления границы. Если сопротивление сильно, не имеет

значения, насколько близки регионы; они будут мало влиять друг на друга. С другой

стороны, два региона могут быть далеки и все же оказывать друг на друга

существенное влияние – если границы слабы.

Сопротивление границы или ее проницаемость репрезентируются толщиной граничной линии. Очень тонкая линия означает слабую границу, очень толстая –

непроницаемую Этот тип репрезентации может быть назван «прочность-слабость».

Граница не обязательно одинаково проницаема с обеих сторон. Скажем, факт в

регионе А может влиять на факт в регионе В, но факт в регионе В может не иметь

реального влияния на факт в регионе А. Представить это различие можно только сделав два рисунка, на одном из которых граничная линия будет тонкой, на другом – толстой. Концептуально это правильно, поскольку влияние А на В – психологически

иная ситуация, нежели влияние В на А.

Третий способ представить взаимосвязи между регионами – принять во внимание природу среды региона. Среда региона – это качество его покрытия или

поверхности. Левин различал несколько свойств среды, наиболее важное из которых

–текучесть-ригидность. Текучая среда та, что быстро реагирует на любое

воздействие. Она подвижна и гибка. Ригидная среда сопротивляется изменениям.

Она жестка и неэластична. Два региона, отделенные друг от друга регионом с очень

ригидной внутренней средой, будут неспособны ко взаимной коммуникации. Аналог

–человек, пытающийся преодолеть топь или пробраться через густой подлесок.

При помощи использования понятий близости-удаленности, твердости-слабости,

текучести-ригидности можно представить большую часть возможных взаимосвязей в жизненном пространстве.