Разновидности субъектов сознания в отдельном лирическом произведении

В предыдущем разделе мы описали общую схему субъектной органи­зации лирического стихотворения. Нам предстоит теперь познакомиться с разными видами субъектов сознания в отдельном лирическом стихотво­рении.

Мы указали выше, что субъект сознания в лирике характеризуется прямо-оценочной точкой зрения. Различаются же субъекты сознания в зави­симости от того, насколько заметны они в тексте и насколько обращают на себя внимание при непосредственном восприятии. Степень заметности субъекта сознания определяется тем, с каким объектом он связан прямо-оценочной точкой зрения¹.

Рассмотрим два стихотворения: Брюсова «Хвала человеку» и Па­стернака «Во всем мне хочется дойти...» — и постараемся на их примере разграничить важнейшие виды субъектов сознания в лирическом стихот­ворении.

В обоих стихотворениях, как и в любом лирическом стихотворении, субъект сознания связан с объектом сознания прямо-оценочной точкой зре­ния. Но воспринимаются стихотворения по-разному.

Когда мы читаем стихотворение Брюсова, для нас важен тот, кому оно посвящено (по принятой нами терминологии — объект сознания) — чело­век, неутомимый строитель, пытливый исследователь и дерзкий путе-

¹ Ср.: Грибушин И. Классификация жанров лирики по соотношению субъек­та и объекта. «Проблемы литературных жанров». Томск. 1972.

34

шественник. Разумеется, этот герои Кем-то увиден И изображен: кто-то о нем размышляет, им восторгается, предсказывает его грядущие победы. Но этот «кто-то» (по принятой нами терминологии — субъект сознания) при непосредственном восприятии для нас не существует: мы его не замечаем и о нем не думаем. Созданные им картины, его мысли и чувства как бы от­делились от своего творца и носителя. Не он нам важен, а его отношение к человеку — хвала Человеку (по принятой нами терминологии — прямо-оце­ночная точка зрения).

В стихотворении Пастернака поэт говорит о себе, о своем творчестве. Иными словами, субъект сознания является в нем одновременно и объектом сознания. Разумеется, в ходе анализа их можно разделить. Можно сказать: есть тот, для кого существует представление о высокой норме — ясности, расчлененности, понятости, сформулированности (субъект сознания), есть ют, кто влюблен в жизнь, цветы, краски, формы и одержим жаждой твор­чества, неистовым стремлением воспроизвести в искусстве трепетную первозданность бытия (объект сознания); и есть соотношение между системой ценностей, носителем которых является субъект, с одной стороны, внутренним обликом и возможностями некоего человека (объекта), с другой.

Но это разграничение явно носит условный характер. Суть и источник обаяния, которым обладает для нас стихотворение, в том и заключается, что носитель высокой аналитической нормы и одержимый творец представлены в нем как один человек, который на наших глазах сопоставляет идеал и действительность, мечту и реальность, норму и ее воплощение. Это соотноше­ние, сравнение и есть то, что в нашей системе понятий называется прямо-оценочной точкой зрения.

Итак, в первом стихотворении субъект сознания растворен в тексте, скрыт, не заметен при непосредственном восприятии. Во втором — субъект сознания явно организует художественный текст, заметен при непосредст­венном восприятии. Это различие между субъектами сознания по степени заметности, открытости, или, наоборот, растворенности в тексте зависит от того, что субъекты сознания связаны с разными объектами. В первом слу­чае субъект и объект разделены и, следовательно, не совпадают. Во вто­ром же субъект и объект совпадают; субъект является одновременно объ­ектом.

Субъект, растворенный в тексте, незаметный при непосредственном восприятии, и субъект, открыто организующий текст, заметный при непо­средственном восприятии — таковы две важнейшие разновидности носите­лей сознания в отдельном лирическом стихотворении. Для полноты карти­ны нам нужно теперь познакомиться еще с одним субъектом сознания в ли­рике и особым случаем субъектной организации лирического стихотворения. Рассмотрим этот случай на примере стихотворения Некрасова «Катерина».

По субъектной организации «Катерина» как будто мало чем отличается, от рассмотренного нами ранее стихотворения Пастернака. Есть героиня стихотворения (Катерина), открыто организующая весь текст произведения (субъект сознания). Она же является и объектом сознания. Правда, пред-

35

ставление героини о Жизненной норме соотносится (прямо-оценочная точка?» зрения) не с ее характером (она совершенно не склонна и не способна к самоанализу), а с бытовыми обстоятельствами ее жизни.

Но непосредственное читательское чувство говорит нам о том, что сти­хотворения резко отличны друг от друга и субъектно-объектные отношения в них не совпадают. Анализ помогает прояснить это ощущение и понять его источник.

Перед нами — один из характерных образцов так называемой ролевой лирики. В ролевом стихотворении объектом является субъект с его прямо-оценочной точкой зрения. Отношение Катерины к себе, мужу, его родне са­ми оцениваются. Правда, эта оценочная точка зрения выступает в форме фразеологической. Следовательно, у героини здесь двойная функция. В сво­ем отношении ко всему, что изображено в стихотворении, она субъект сознания. По отношению же к другому, более высокому сознанию, она высту­пает как объект. Обратим внимание на то, что заглавие стихотворения («Ка­терина») явно принадлежит не Катерине: некто называет ее и, таким обра­зом, определяет как объект. Название стихотворения, следовательно, слу­жит первоначальным средством установления дистанции между читателем и героиней: здесь она только объект. Потом, в основном тексте стихотворе­ния, она становится субъектом сознания, не утрачивая при этом своей объектной функции.

Таким образом, субъект сознания (тот, кто организует основной текст ролевого стихотворения) по открытости, заметности в тексте близок к субъ­екту сознания во втором рассмотренном нами стихотворении («Во всем мне хочется дойти»). Разница в том, что в стихотворении Пастернака субъект является только собственным объектом, тогда как в ролевом стихотво­рений Некрасова субъект является и собственным объектом и объектом иного, более высокого сознания. Внешним показателем, позволяющим без труда отделить ролевое лирическое стихотворение от обычного лирическо­го стихотворения, является обязательное использование в первом фразеоло­гической точки зрения.