Вопросы гомеопатического метода

Итак, что же мы наблюдаем за исключением «половых различий»? Различия метода. К сожалению, с развитием научно – технического прогресса гомеопатический метод стал постепенно забываться. Оно и понятно – дело это сложное, требующее, как минимум, высокого профессионализма, а еще лучше – таланта.

С чего начинается курс лекций в любых классических школах гомеопатии? С «кивка» в сторону Ганнемана, который является основоположником метода. Что происходит дальше? Сразу после «кивка» – «чтение патогенезов» и «успехи в подборе препаратов». Надо сказать, что из известных мне школ лишь остатки бывшей Советской Гомеопатической Лиги Гласа, преобразованной в фирму «ОЛЛО» под руководством уже известного моим читателям Александра Зиновьевича Островского, вполне соответствует гомеопатическим подходам. Притом, это школа классического уницизма с бельгийской интерпретацией современных достижений. Однако ж, при условии сохранения гомеопатических подходов, назначение препаратов до сих пор остается на совести гомеопата и вполне соотносимо с его шестым чувством или его личным опытом. Поскольку на циклах лекций, читаемых тем же Александром Зиновьевичем, вы услышите ровно то же – патогенезы. Патогенезы есть ни что иное, как описание схемы действия препарата в том или ином виде, лучше или хуже. Хуже – в виде «типов» или «портретов», лучше – в схеме воздействия, скажем так, по Жильберу Шаретту, чья «Материа медика» тем же самым Островским признается как лучший вариант подобного вида литературы, в чем мы и сходимся, как, собственно, и в применимости самого метода. Правда, существуют различия в трактовках.

Итак, классический гомеопатический уницизм требует «назначения единственного гомеопатического средства – симилия, основанном на причинах заболевания». Здесь гомеопатическая наука вполне согласуется с древними медицинскими традициями, требующими исцеления человека на основе выявления корня или причины заболевания Бень–Му. И то это дает лишь схему устойчивой компенсации, поскольку полное излечение возможно только на основе излечения «жизненного принципа» по Ганнеману, что не совсем одно и то же, поскольку корень Бень–Му или причина текущего заболевания – это всего лишь частный случай патогенеза «жизненного принципа» по Ганнеману.

Разница наших с Александром Зиновьевичем подходов состоит лишь в том, что я настаиваю на принципе уницизма в исследовании причины заболевания, полагая при этом высокую эффективность одного средства, не исключая, в связи с практической надобностью, назначение двух средств, принимаемых попарно с чередованием. Собственно говоря, речь идет не столько о выборе одного средства, сколько о выборе средства правильного – этиологического. Хотя я также активно настаиваю на том, что расширение списка одномоментно принимаемых средств, всегда расширяя область их воздействия, резко понижает их действенность – в чем, собственно, и состоит «принцип уницизма по Островскому». Другое дело, что ни о каком подборе гомеопатических средств ни в том, ни в другом случае речь идти не может.

Здесь стоит объясниться. Наличие обострений, которые мы наблюдали в случае двух описанных нами обращений, является совершенно закономерным итогом подбора и назначения гомеопатических препаратов по наблюдаемой симптоматике, поскольку здесь нарушен главный принцип гомеопатии – этиологичность или гомеопатичность по отношению к причине заболевания, а совсем не к его последствиям. Здесь мы находим влияние аллопатической школы, которая всегда назначает препарат на основе текущей симптоматики, как правило, в остром случае для его коррекции. Впрочем, в остром случае гомеопатическая медицина поступает ровно точно также: мы будем назначать Антигриппин в низких разведениях и в высоких дозах приема – через 5 минут по чайной ложке в течение часа, проводя вполне эффективную «аллопатическую блокаду» острого процесса гомеопатическими средствами.

Она хороша лишь тем, что, имея высокую эффективность, не имеет, разумеется, побочных последствий. Так что здесь происходит прямое нарушение гомеопатического метода, на чем, впрочем, не стоит особенно зацикливаться, поскольку гомеопатический метод, действующий на излечение, основан на этиологическом подходе. А здесь речь может идти всего лишь о снятии острого состояния без излечения, которым надо будет заниматься сразу после того, как только острое состояние будет купировано.

Кстати, Антигриппин как комплексное антиянское средство крайне эффективен при всех янских состояниях для их купирования. Входящий в состав Антигриппина Аконит блокирует страх, действует как общеуспокаивающее средство при всех ярких обострениях (динамичный Ян). Основное действие Брионии антиспазматическое, однако все кто мало-мальски знаком с проблемами психиатрии знают, что спазматический статус – та неприятность, с которой всегда приходится иметь дело. Здесь мы всегда наблюдаем поражение печени, а в следствие этого – спазматический статус, который лишь усиливается при проблемах нервной и умственной деятельности. Наконец, Белладонна – приливы крови к мозгу, мозговая конгестия, покраснение отдельных частей тела, особенно лица, расширение зрачков, в общем, состояние вполне маниакальное. Так что Антигриппин является практически идеальным гомеопатическим решением в плане купирования приступов. Однако ж, не будем забывать – в очень, очень и очень высоких потенциях, принимаемых часто и с повышением потенции.

Практически следует начинать с тысячного разведения, проводя динамизацию каждого последующего по системе Корсакова, которую мы уже не раз описывали. Прием через 15 минут по одному глотку.

Практической ошибкой является применение Антигриппина в обычном низком разведении, при котором схема реакции вполне обыкновенная: после периода успокоения и релаксации наблюдаем повторный кризис с еще большим ожесточением. Пугаемся – иное в этой ситуации, а тем более в домашних условиях, глупо – переходим на нейролептики.