(Фрагмент 2)

На подготовку больше не оставалось времени. На дворе нужно было появиться вовремя, чтобы никого не рассердить и, к тому же, успеть занять удобное местечко!

Мама-Утка с выводком чинно идут по птичьему двору и здороваются со всеми его обитателями.

Серая утка: Вот тебе еще целая орава!

Индейка: Точно без них нас здесь мало!

Мама-Утка: Доброе утро, соседки! (Утята дружно крякают.)

Серая утка (вместе с Индейкой долго рассматривают выводок): Вот значит, какие у тебя детки...

Индейка (остановилась перед Большим). Матушки мои, а это кто?!

Большой: Кряк.. Я – Большой... ут...

Мама-Утка: Это мой страшный...ой! мой младший!

Серая утка (брезгливо): Да... Он, милая, у тебя больше на... тритона! похож!

Желтый: Тритоны лысые…

Индейка: На головастика в пуху... (Подружки засмеялись.)

Первому отчего-то этот смех не понравился: то ли братца стало жаль, то ли не хотелось быть опозоренным во дворе. Он подумал и за­городил Большого самим собой, а Кря вдруг крякнул во весь клюв именно так, как не велела Мама-Утка.

Мама-Утка: Не надо так, ведь он вам ничего не сделал... Ну, мы пойдем... Всего доброго. (Повела утят прочь.)

Серая утка: Ужас, какой несуразный!

Индейка: Не мешает его немного проучить! (Вредные птицы шеп­чутся и хихикают.)

(Фрагмент 3)

А семейство тем временем дошло до центра двора и предстало перед толстой Испанской уткой.

Мама-Утка: Добрый день, сударыня. (Утята здороваются и без промедления впиваются глазами в красный лоскут на ноге Испанской Утки. Только Большой с интересом разглядывает ее саму).

Мама-Утка: Вот, пришли вам показаться...

Испанская Утка: Здравствуй, здравствуй, милочка...

Большой (сам с собой): Испанская Утка... Толстая... (Вдруг заметил красный лоскут и, конечно, не смог к нему не подойти.)

Испанская Утка: Славные у тебя детки! Все очень, очень милы... кроме этого, пожалуй... Не удался малыш. Хорошо бы его переде­лать.

Большой (услышав эти слова, снизу вверх грустно выглянул на Ис­панскую Утку): Думаю, что меня не переделать, ведь я уже родился... К-кы-ря-к...

Мама-Утка: Боюсь, это никак невозможно, ваша милость! Он некра­сив – это правда, но... у него доброе сердце! А плавает он не хуже, смею даже сказать – лучше других.

Первый: А я тоже хорошо плаваю!

Желтый: А я - Желтый!

Кря (Большому): Надо говорить не «кыряк», а «кряк»! (Не заметил, как снова увлекся.) К-ряк!.. Кр-р-ряк!.. К-р-р-р-р-ряк!

Испанская Утка (утомилась от общения): Очень забавные ребятиш­ки... Надо их отпустить побегать. Бегите, дети, порезвитесь...

Утята только того и ждали! Первый давно смотрел на большую лужу, Желтого по-прежнему интересовали цыплята, а Кря мечтал по­дойти к самому штакетнику и перекричать вольных птиц в лесу. Большой же никуда не собирался уходить, так как его чрезвычайно интересовал разговор Мамы-Утки и важной Испанской Утки.

Мама-Утка: Я думаю, со временем он выровняется и станет помень­ше. Он слишком долго пролежал в яйце и потому немного перерос... Кроме того, он селезень, а селезню красота не так уж нужна... Я думаю, он вырастет сильным и пробьет себе дорогу в жизнь...

Испанская Утка: Ну, ладно-ладно... Может, и пробьет... бедняжка. А остальные очень, очень милы. Ну, будьте как дома...

Большой: Вы красивая и важная... Мне нравится ваш красный лос­кут... Я бы хотел иметь такой же!

Мама-Утка: Что ты говоришь такое, глупый утенок! Попрощайся и иди куда- нибудь!

Большой (расстроился): До свидания, госпожа Испанская Утка.

Испанская Утка: Ну, иди, голубушка, смотри за своим головастиком! Он у тебя простак ко всему. Иди, я устала. Если найдешь угриную голову, можешь привести мне.

Мама-Утка: До свидания, ваша милость, обязательно принесем! (Семейство разбрелось по двору.)

Испанская Утка (Серой и Индейке): Ну, что вы об этом думаете?

Серая утка: Это просто ужас, ваша милость!

Индейка: Вопиюще! Возмутительно! Из ряда вон!

Испанская Утка: Да, такого на нашем дворе еще не вылуплялось Вызывающе не похож на обычного утенка.

Серая утка: Я просто оскорблена, представляете, такой уродец и серый!

Индейка: И рассуждает!

Серая утка: Должно быть, еще и глуп.