Глава 2

СУЩНОСТЬ РИСКА И ЕГО МОДИФИКАЦИИ

2.1. Понятие риска

2.1.1. Толкования и определения риска и смежных понятий

Как мы уже отмечали, в настоящее время единого по­нимания риска даже в рамках какой-либо одной научной дисциплины не существует. Не существует его единого по­нимания и в социологической теории риска. Во-первых, это связано с чрезвычайной сложностью и многогранностью изучаемого феномена. Во-вторых, социологическая теория риска начала формироваться сравнительно недавно и испы­тывает на себе влияние других, ранее сформировавшихся рискологических направлений, к тому же более частных, чем социологическое. И, наконец, большинство социологов изучало проявления риска в отдельных социальных сферах (видах деятельности), поэтому обобщающих исследований риска немного.

Следует считать, что слово «риск» появилось на рубе­же средних веков и нового времени и распространилось в Европе с началом книгопечатания. Это, конечно, не значит, что раньше люди не сталкивались с опасностями и неуве­ренностью относительно будущего. Однако опасности, ко­торым они подвергались, связывались с воздействием выс­ших сил: духов, демонов, богов. Например, смерть женщины во время родов объяснялась ее беспорядочными половыми связями; чужеземное порабощение, засуха и другие беды — несоблюдением культовых обрядов¹. Тема греха и кары за него прослеживается во многих древних памятниках куль­туры. Слово же «риск» было востребовано тогда, когда у людей появилось осознание ответственности за принятые решения.

Некоторые исследователи предполагают арабское про­исхождение слова «риск» 1. Другие считают, что его истоки восходят к греческому слову «пгИсоп» — «утес, скала», образованному от «пга» — «подножие скалы»². Затем в XV в. эти слова уже в современном значении были исполь­зованы в романо-германских языках, прежде всего в италь­янском и испанском. В самом начале XVII в. слово «риск» появляется во французском языке, а к середине века начи­нает использоваться в английской литературе. В русский язык слово «риск» пришло, видимо, из Франции в начале XIX в.

Первоначально в итальянском языке «пз1ко» — опас­ность, угроза; «пзюаге» — лавировать между скал. В испан­ском и португальском языках «шсо» — скала, рифы, острые прибрежные камни, опасные для кораблей. Во французском языке «пздие» — опасность, риск (рисковать — буквально: «объезжать утес, скалу». Таким образом, этимология слова показывает нам только на первые области его применения, которыми были мореплавание и морская торговля, а также его связь со словами «опасность», «угроза».

Существуют многочисленные обыденные представле­ния о риске. Их разнообразие позволяют показать резуль­таты проведенного нами экспресс-опроса студентов треть­их и четвертых курсов гуманитарных факультетов МГУ им. М.В. Ломоносова. На вопрос о том, что такое риск, ответи­ли 63 студента. Приведем наиболее употребляемые ключе­вые слова в их определениях:

• вероятность (возможность)³:

• неблагоприятного результата — 35 %;

• благоприятного результата — 6 %;

• как благоприятного, так и неблагоприятного резуль­тата— 14%;

• действие — 38 %;

• деятельность — 15 %;

• неопределенность (отсутствие полной информации о ситуации) — 30 %;

• опасность — 27 %;

• решение (выбор альтернатив) — 26 %;

• возможность оценки ситуации — 9 %.

Всего в результате опроса было получено 27 отличаю­щихся друг от друга определений. В различных вариантах наиболее часто встречались следующие из них:

• вероятность (возможность) при определенных дей­ствиях получить неблагоприятный результат (20 %);

• наличие неопределенности относительно результатов деятельности (13 %);

• действие, сопряженное с опасностью (сложностью), осуществляемое с сомнением относительно его исхо­дов (12%).

Примем к сведению эти «обыденные» определения и перейдем к рассмотрению литературных источников.

Еще совсем недавно слово «риск» отсутствовало в по­давляющем большинстве российских энциклопедических и специальных словарей (пожалуй, за исключением психологи­ческих). Сегодня по мере того, как это слово входит в моду, ситуация начинает улучшаться. Правда, каждый из словарей дает свою интерпретацию риска. То же самое касается и определения этого понятия в монографических и учебных изданиях. Поэтому для приближения к истине попробуем первоначально обратиться к толковым словарям.

Следует считать, что слово «риск» на русском языке впервые было истолковано в словаре В. Даля, первое изда­ние которого выходило в 1863 — 66 гг. В современных слова­рях¹ далевские значения слова сохранены, однако объясне­ны предельно кратко, по нашему мнению, даже в ущерб смыслу.

Известно, что слова в толковом словаре В. Даля разме­щены по гнездовому принципу. Во главе гнезда с корнем «риск» поставлен глагол «рисковать». Даль вообще считал, что глаголы «выражают понятия точнее, определительнее, прикладнее, а потому и более слышны в речи»². Итак, по Далю: «Рисковать, рискнуть— 1) пускаться наудачу, на неверное дело, наудалую, отважиться, идти на авось, делать что без верного расчета, подвергаться случайности, действо­вать смело, предприимчиво, надеясь на счастье, ставить на кон (от игры); 2) (что или чем) подвергаться (то есть, под­вергать себя. — В.З.) чему, известной опасности, превратно­сти, неудаче». И далее: «Рискованье, риск— отвага, сме лость, решительность, предприимчивость, действие на авось, наудачу. Рисковое дело — неверное, отважное. Рискова-тель — рискующий что, отважный человек»¹.

Интерпретируя первое значение слова, нужно отметить, что речь идет об активном действии субъекта в условиях неопределенности исхода этого действия с надеждой на удачу. При этом действие окрашено стеническим эмоцио­нальным состоянием субъекта и выявляет его волевые каче­ства (отвага, смелость, решительность). Второе значение показывает, во-первых, что результатом действия может быть и неудача, и, во-вторых, какая именно. В первом слу­чае акцентируется вероятность неуспеха (каков риск?), во втором акцент падает на содержание возможных отрица­тельных последствий действия (в чем риск? )².

Рядом исследователей второе значение слова, по Далю (в словаре С. Ожегова: «возможностьопасности, неудачи»³), трактуется как опасное условие, при котором выполняется действие (например, работа крепилыцика'в опасной зоне шахты⁴). С этим можно согласиться только как с частным случаем, поскольку возможность опасности и неудачи дей­ствия может присутствовать и при изначально неопасных условиях.

Тем не менее эта точка зрения легла в основу одного из двух первоначально появившихся в западной науке подхо­дов к пониманию риска — «европейского»⁵. В рамках этого подхода, разрабатывавшегося преимущественно европейс­кими учеными, главной характеристикой ситуации риска является наличие в ней элемента угрозы, опасности. Риско­ванность поведения определяется соответственно по тому, какие конкретные отношения установились между субъектом и структурным центром ситуации — опасностью. По­ведение, таким образом, рассматривается лишь в аспекте его соотнесенности к источнику угрозы, и тогда оно выступает либо как опасное, рискованное (когда вероятность небла­гоприятных для субъекта последствий велика), либо как безопасное, надежное (когда она пренебрежимо мала).

Традиция рассмотрения риска главным образом в пре­делах одной шкалы измерения «опасное-безопасное» разде­лялась такими авторами, как Д. Катц, С. Орлеан, Х.Л. Росс, Б.Х. Фокс. Пожалуй, наиболее яркий представитель этой традиции Б. Фокс интерпретирует риск просто как опас­ность, которая содержится в какой-либо ситуации. По его мнению, ситуация является рискованной, когда для кого-либо существует возможность неудачи или получения травмы. Далее для специализации понятия Фокс вводит субъектив­ную переменную, а именно: степень субъективного осозна­ния опасности. По характеру отношения субъекта к опас­ности Фокс предлагает следующий упорядоченный ряд:

• неразмышление о возможной опасности;

• отождествление возможной опасности с отсутствием опасности;

• неверие в опасность;

• добровольное смирение с опасностью.

В основе этого ряда лежит степень предвосхищения объективного элемента опасности, представляющая, как это следует из работ Фокса, различные возможности для его преодоления¹.

Одним из первых отечественных авторов, рассматри­вавших риск в русле европейской традиции, был К. Плато­нов, который, анализируя летную деятельность, писал, что риском является «выполнение полета, отдельного его эле­мента или действия, связанного с опасностью»². Существу­ет и более общая трактовка риска через опасность, в кото­рой последняя связывается не только с физическим ущербом. Так, Л. Миэринь считает, что «риск представляет собой осознанную опасность (угрозу) наступления в любой систе­ме негативного события с определенными во времени и пространстве последствиями»³.

Другой подход к пониманию риска был развит в рабо­тах ряда американских авторов. Поведение, сопряженное с риском, рассматривается ими в русле деятельности по до­стижению цели как выбор между двумя или большим количеством альтернатив в ситуации неопределенности, когда исход действия определяется случаем. Здесь акцентируется уже другой аспект риска, а именно направленность субъек­та на некоторый уровень достижений, поставленный в зави­симость от шанса. В этом ключе рассматривают риск Р.К. Зил-лер, Л.Э. Стоун, Дж. Кохен, М. Хансел, Дж. Аткинсон¹.

В частности Дж. Аткинсон трактует риск как предпоч­тение, оказываемое труднодоступным (в отличие от гаран­тированных) целям². При этом риск, по существу, отожде­ствляется с уровнем притязаний. Легким и трудным целям соответствуют разные уровни риска: выбору доступных или особенно трудных целей эквивалентен соответственно не­значительный и значительный риск, промежуточным по трудностям целям — умеренный уровень риска.

М. Воллах и Н. Коган считают, что диспозиция лично­сти к принятию рискованных решений проявляется в ситу­ациях, где есть желаемая цель и отсутствие уверенности в ее достижении. Ситуация может принимать форму требова­ния выбора между более или менее желательными целями, где первая имеет меньше шансов быть достигнутой, чем вторая³.

Как видим, «американская» концепция риска существен­но отличается от «европейской». Вместо элемента опаснос­ти как конституирующего признака ситуации риска, выдви­гается теперь либо особенно привлекательная цель, заданная в условиях неопределенности, либо сама неопределенность в достижении этой цели. При этом опасность (например, уг­роза физической травмы) рассматривается здесь как обсто­ятельство, не существенное для теоретического определе­ния риска.

Итак, внутри двух независимых исследовательских ли­ний сложились два принципиально различных подхода к по­ниманию риска. В одном из них определяющим риск поняти­ем выступила опасность (в частности угроза физического неблагополучия, рассматривающаяся как структурный центр рискованной ситуации). В другом подходе основным момен­том для определения ситуации риска стала необходимость выбора как предпочтения цели в условиях деятельности достижения (в частности, когда может быть избран менее надежный, но сулящий большие преимущества рискованный вариант действия, либо более надежный, но менее привлека­тельный, консервативный вариант). Таким образом, в пер­вом случае в тени оставался момент достижения, а во вто­ром случае — момент опасности.

Понимая эти недостатки, некоторые ученые отмечали, что обе тенденции в их односторонности не позволяют в полной мере охватить обширную проблематику риска и, в частности, не дают возможности отразить специфику сочетания в преде­лах одной и той же поведенческой формы двух ориентации, которые перекрещиваются и опосредуют друг друга, а имен­но: направленности субъекта на определенный уровень дости­жения и принятия им определенного уровня опасности в дея­тельности.

В связи с этим наметилось встречное движение двух исследовательских направлений. На их стыке сформирова­лось понятие риска (Д. Клебельсберг, Ф. Робайе и др.), в ко­тором он выступает как специфически личностная форма регуляции поведения в ситуациях, когда стремление к цели задано в опасных условиях. В случае рискованной ситуации достижения опасность заключается в том, что конкретное стремление к успеху помимо неуспеха может вести, напри­мер, и к несчастному случаю, который необходимым обра­зом связан с неуспехом, вызвать сопутствующее физичес­кое повреждение¹.

В целом к такому пониманию риска пришла и отече­ственная психология. Согласно психологическому словарю, риск — это «действие, направленное на привлекательную цель, достижение которой сопряжено с элементом опасно­сти, угрозой потери и неуспеха»².

Анализ основных подходов к пониманию риска позво­ляет сказать, что «европейский» подход, направленный на изучение поведения субъекта в условиях физической опас­ности, представляется более частным подходом к проблеме, чем «американский». Поэтому для определения общесоцио­логического смысла понятия более приемлемо использовать исследования американских ученых, в конечном счете свя­зывающих риск с уровнем притязаний личности, результат реализации которых неизвестен.

Безусловно, рассмотренные подходы не являются об­щепризнанными. Если не принимать во внимание явно специальных, узкодисциплинарных пониманий риска, то разно­образные его определения, содержащиеся в отечественных и зарубежных работах, можно свести в три группы.

В первой из них риск понимается как специфический процесс выбора альтернатив, вариантов действий: выбор альтернатив в ситуациях неопределенности; выбор дей­ствия, исход которого определяется случаем; единство об­стоятельств и индивидуально-групповых предпочтений или критериев оценки ситуации, на основе которой принима­ется оперативное решение.

Во второй группе определений риск раскрывается че­рез непосредственное действие (деятельность) субъекта: действие наудачу в надежде на счастливый исход; образ действий в неясной, неопределенной обстановке; действия при наличии опасности, угрозы.

В третьей группе определений особый акцент делает­ся на вероятности отрицательного характера последствий каких-либо событий: вероятность ошибки или неуспеха в ситуации с несколькими альтернативами; ущерб, связанный с реализацией решения или вызванный неблагоприятными факторами среды; возможность наступления нежелатель­ных последствий (их мера) в результате действия случай­ных факторов; событие, наступление которого содержит возможность каких-либо потерь.

Соединение второго и третьего подходов позволяет рассматривать риск как действие, направленное на привле­кательную цель, достижение которой сопряжено с опасно­стью, угрозой потери или неуспеха, или как ситуативную характеристику деятельности, включающей неопределен­ность исхода и возможные неблагоприятные последствия в случае неуспеха¹.

Безусловно, что даже внутри выделенных нами групп определений, каждое из них не сводимо к другим и выде­ляет особые, важные черты риска. Тем не менее в них есть нечто общее. А именно: речь идет о процессе принятия решения субъектом и его действиях в ситуации неопре­деленности. Исключение составляют лишь три последних определения, включенные в третью группу, в соответствии с которыми риском можно назвать вероятный ущерб, полученный, например, в результате стихийного бедствия. Однако с нашей точки зрения, такой ущерб риском на­звать нельзя.

Сошлемся, во-первых, на толкование слова «риск» в словарях Даля и Ожегова. В частности, в словаре Ожегова определение риска как возможности опасности, неудачи раскрывается через выражение «идти на риск», что подра­зумевает активность действующего субъекта.

Во-вторых, в фундаментальном исследовании, прове­денном Н. Луманом, показано, что исторически слово «риск» было востребовано тогда, когда у людей появилось осознание ответственности за принятые решения. Повто­рим, что по Луману, риском является возможный ущерб как следствие решения, именно риск решения. Если же причины такого ущерба находятся вовне, т. е. вменяются окружающему миру, мы говорим об опасности. Следова­тельно, риск одних может стать опасностью для других¹.

Разумеется, что исследование Лумана в рассматривае­мом нами аспекте не является единственным². Примечатель­но, что еще в одной из первых отечественных работ: затра­гивающих проблему риска, была сделана попытка обозначить различие между переживанием риска и опасности. Ее автор Н. Левитов, в отличие от Н. Лумана, не увязывает риск с источником ущерба, но в целом трактует его сходным образом. Согласно Левитову, переживание опасности ини­циируется внешней угрозой, тогда, когда риск — это внут­реннее состояние человека, который, рискуя, может одер­жать победу, а может и проиграть³.

В контексте рассуждений об опасности следует, хотя бы в рабочем порядке, определить это понятие, а также такие смежные понятия, как «вызов» и «угроза», которые довольно часто, правда, не всегда оправданно, иногда в пуб­лицистическом ключе, стали употребляться в научной ли­тературе. В словарях русского языка слова «опасность» и «угроза» практически являются синонимами. Опасный (в -современном значении. — В.З.) — «чего должно опасаться, угрожающий или могущий вредить⁴; опасность — «возмож­ность, угроза чего-н. очень плохого, какого-н. несчастья»⁵. Угрожать — «грозить, стращать, наводить опасность и либо опасенье, держать кого под страхом, под опасностью, приграживать»!; угроза — «возможная опасность», «угрожаю­щее положение [ — ] очень опасное»². В словаре синонимов при характеристике сложившегося положения, обстанов­ки слова «опасность» и «угроза» прямо определяются друг через друга³. Понятие «вызов», которое в его новейшем значении означает некоторые угрожающие обстоятельства, таким или подобным образом словарями не определяется. («Бросить вызов окружающим [ —] обычно о поступке, идущим вразрез с чем-н. общепринятым»⁴.)

Как видим, толкование вышеуказанных понятий порож­дает скорее дополнительные вопросы, нежели дает ответы. Поэтому, опираясь на обычную практику словоупотребле­ния, а также частично на концепцию В. Кузнецова⁵, под опасностью мы будем понимать возможность негативного воздействия среды на социального субъекта, в результа­те которого этому субъекту может быть нанесен какой-либо ущерб. В свою очередь следует различать разные сте­пени опасности: от потенциальной до явной, требующей немедленного противодействия. Эти степени опасности могут быть представлены понятийным рядом: вызов, соб­ственно опасность, угроза. Вызов — это опасность не не­посредственная, возможно не вполне структурированная, и поэтому предполагающая реакцию субъекта лишь в случае конкретизации опасности ситуации. Собственно опас­ность — вполне определенная опасность, которая, однако, не настолько актуальна, чтобы порождать немедленное про­тиводействие. Угроза — наиболее актуальная (конкретная и непосредственная) опасность, требующая немедленных и энергичных действий по ее устранению. Добавим, что по­тенциальность и актуальность опасности может рассматри­ваться, как с объективной, так и с субъективной точек зрения. То есть опасность может быть реальной и мнимой, вполне или не вполне осознаваемой.

Таким образом, риск является характеристикой соци­ального поведения, а опасность — характеристикой сре­ды. Это различные понятия, хотя и тесно связанные друг с другом. Об этой связи говорят и обыденные представления о риске, и этимология слова. В современных словарях русского и многих иностранных языков (например, англий­ского, немецкого, французского¹) понятие «риск» тракту­ется как «возможность опасности, неудачи». В речи слово «риск» может заменять слова «опасность», «угроза». Если раньше употребляли слово «опасность», то теперь чаще используют вошедшее в моду слово «риск»². Связь риска и опасности закономерно отразилась в одной из двух пер­воначально появившихся в западной науке линий исследо­вания риска — «европейской». Иногда понятие риска оп­ределяется как противоположное понятию надежности³, что подчеркивает возможный негативный результат рискован­ного действия.

Пожалуй, единственное определение, однозначно ак­центирующее успех рискованного предприятия, предложе­но В. Абчуком. По его мнению, риск — «это вынужденный образ действий в условиях неопределенности, ведущий в конечном результате к преобладанию успеха над неуда­чей»⁴. Как нам представляется, это «преобладание» имеет место потому, что в большинстве случаев человек (субъект), опираясь на свой опыт и опыт других людей, вряд ли ста­нет отдавать предпочтение явно провальным с точки зре­ния достижения цели вариантам поведения. Человек вооб­ще чаще всего ведет себя так, чтобы избегать неудач и минимизировать связанные с ними потери и негативные психические реакции. Важна и сама по себе уверенность субъекта в успехе. Исследования показывают, что крити­ческое отношение к собственным действиям во многом предопределяет поражение¹. Этот феномен «самосбываю­щихся пророчеств» или эффект «автопилота» наблюдается, как на индивидуальном, так и на коллективном уровнях.

Но обычно, когда говорят о риске, делают акцент на неудачах, а не на преимуществах в случае успеха. Дело в том, что положительные последствия риска меньше рефлек-сируются, чем отрицательные. Часто успех воспринимается как нечто само собой разумеющееся, ведь достижение цели — это норма, а вот ее недостижение — это проблема, требующая осмысления. Кроме того, в рассматриваемом смысле риски могут быть и «асимметричными». Так, чело­век может рисковать ради идеи и потерять здоровье и даже жизнь. Успех же его здоровья не улучшит.

Реакции людей на удачу менее разнообразны, чем ре­акции на неуспех. Последние могут быть конструктивными и деструктивными, рациональными и эмоциональными, муд­рыми и недальновидными, здравыми и патологическими. Конструктивные реакции заключаются в анализе основных источников неудач (ошибочности оценки ситуации и приня­того решения, некомпетентности, неумелости или недобро­совестности действий по его реализации) и поиске реально­го выхода из создавшегося положения; неконструктивные — в вытеснении из сознания неудачи или ее «прославлении» (сверхкомпенсация) и, следовательно, бездействии, в прояв­лении агрессии или аутоагрессии и т. п. Между тем неудача, равно как и успех — необходимый элемент жизни, к кото­рому следует относиться по-возможности спокойно. Кроме того, успех и неудача могут быть относительными в зави­симости от пространственно-временного их рассмотрения. Поэтому человек, который неконструктивно переживает неудачи или не признает своих ошибок, не может считаться реалистом².

Еще раз повторим, что риск неправомерно отождеств­лять только с возможными негативными последствиями, потерями, неудачей. Риск предпринимается с надеждой на достижение цели, но его результатом может быть как ус­пех, так и неуспех. Однако поскольку именно недостиже­ние цели или получение непредусмотренного результата здесь является основной проблемой, то и мы в ходе дальней­шего изложения будем рассматривать преимущественно негативные последствия риска. А иногда будем иметь в виду как риски, так и опасности, поскольку во многих случаях одно и то же событие можно назвать и риском и опаснос­тью в зависимости от позиции наблюдателя.

В целом анализ различных пониманий риска подводит к тому, что, устанавливая его дефиницию, мы должны рас­сматривать активность субъекта в условиях неопределен­ности. Последовательно рассмотрим имеющиеся здесь клю­чевые понятия.