1 На момент подписания номера в печать постановление Президиума вас рф по делу № а60-40529/2011 опубликовано не было.
ИНТЕРВЬЮ
«1 сентября – день, исключенный из оборота»
Наталия Юрьевна Рассказова к. ю. н., доцент, заведующая кафедрой гражданского права СПбГУ
Своим мнением по поводу нововведений в ГК РФ, касающихся юридически значимых сообщений и недействительности сделок, делится к. ю. н., доцент, заведующая кафедрой гражданского права СПбГУ Наталия Юрьевна Рассказова.
Биография
В 1981 году окончила юридический факультет ЛГУ. В 1988 году защитила кандидатскую диссертацию на тему «Возмещение вреда, причиненного здоровью работника на производстве». Преподавательской деятельностью занимается с 1981 года. С 2006 года – заведующая кафедрой гражданского права СПбГУ. Директор Института нотариата юридического факультета СПбГУ, член Совета по кодификации и совершенствованию гражданского права при Президенте РФ, член Гражданско-правовой секции Научно-консультативного совета при Высшем арбитражном суде РФ, член Научно-консультативного Совета Федеральной нотариальной палаты. Принимала участие в разработке Концепции развития гражданского законодательства.
– В гражданское законодательство впервые вводится специальное регулирование юридически значимых сообщений (ст. 165.1 ГК). Установлено, что если адресат не получил сообщение по обстоятельствам, зависящим от него, то оно все равно считается полученным. Как Вы оцениваете эту новеллу? – Возможно, я заблуждаюсь, но мне кажется, что эта статья ничего принципиально не меняет – она впитала в себя те правила, которые уже применяются на практике. Ведь огромное число юридически значимых сообщений и сейчас передается. Например, извещение сособственника о желании продать свою долю в праве собственности постороннему лицу. Что касается места доставки сообщения, то оно может быть определено соглашением сторон. Если специальной договоренности нет, тогда в отношении юридических лиц – это адрес, указанный в ЕГРЮЛ, а для граждан – это место регистрации. Кстати, в отношении граждан есть интересный вопрос. Сообщение может доставить и курьер, но по общему правилу этим занимается почта. В силу Федерального закона от 17.07.1999 № 176-ФЗ «О почтовой связи» почта «доставляет (вручает) корреспонденцию». Обычно для доставки корреспонденции используется почтовый ящик. Можно ли считать, что сообщение доставлено, если оно опущено в почтовый ящик? Я думаю, нет. На это указывает и анализ практики, и общее мнение. Гражданин не обязан заглядывать в почтовый ящик, более того, он не обязан его иметь. Значит, по воззрениям оборота для передачи юридически значимого сообщения недостаточно просто передать его на почту. Необходимо принять меры для его вручения адресату. В силу обычной нормы использование так называемого почтового отправления с уведомлением о вручении достаточно, чтобы считать, что отправитель надлежаще выполнил обязанность по передаче сообщения.
– Приравнивается ли к этому роспись получателя на бланке курьера? – Полагаю, что в данном случае нужно ориентироваться на то, вменено ли в обязанность курьеру передать письмо лично. Курьер действует на основе договора, а в договоре это должно быть предусмотрено. Если отправитель не позаботился о таком условии, то риск вручения сообщения недолжному лицу будет лежать на отправителе.
– То есть компаниям, как и раньше, лучше перестраховаться и воспользоваться наиболее надежными способами? – Давайте разграничим две ситуации – что необходимо и что желательно. То, что любой заботливый отправитель изберет наиболее надежный способ, это понятно. Самые осторожные даже приходят в почтовое отделение и контролируют процесс, просят почтальона, чтобы он вручил письмо лично в руки. Но очевидно, что это чрезмерно. Поэтому давайте посмотрим, как должно быть. Если отправитель направил извещение по верному адресу и предпринял не повышенные, а обычные, подчеркиваю, обычные меры – направил письмо с уведомлением о вручении, а адресата нет, то это риск адресата. Ведь именно он указал место для доставки корреспонденции. Если же отправитель не предпринял обычно требуемые меры, то адресат может сослаться на неполучение извещения. Таки образом, юридически вопрос упирается в распределение риска неблагоприятных последствий.
– А если сторона уведомила контрагента о почтовом адресе, но тот все равно направил сообщение на адрес из ЕГРЮЛ – на ком будет лежать риск? – Тот адрес, который согласован сторонами, безусловно, имеет приоритет. При этом нельзя забывать, что любое соглашение мы должны толковать по правилам ст. 431 Гражданского кодекса РФ – в расчет может приниматься сложившаяся между сторонами практика. Если мы постоянно ведем переписку через определенный адрес и определенным способом, то контрагент вправе рассчитывать на то, что именно так ему будут передаваться все сообщения. И действия отравителя по передаче сообщения на адрес, указанный в ЕГРЮЛ, в этом случае должны быть расценены как недобросовестные. Потому что сложившаяся в отношениях сторон практика есть молчаливо согласованные условия, которые в силу принципа свободы договора имеют приоритет в отношении общих правил, если, конечно, эти правила не являются императивными.
– Как же будет распределяться бремя доказывания по получению юридически значимых сообщений? – Я бы рассуждала так. Норма установлена в интересах отправителя. Поэтому и презумпция должна «работать» в его пользу. Если он направил сообщение по надлежащему адресу и при этом предпринял обычные меры для его доставки, с точки зрения материального права следует исходить из того, что сообщение передано. Опровергать презумпцию будет адресат. Он может доказывать, что не получил сообщение по обстоятельствам, не зависящим от него. Важно подчеркнуть, что речь идет не о наличии или отсутствии вины адресата. Смешно звучит: виновен в том, что живет не по месту регистрации. Речь не об ответственности, а о распределении риска неблагоприятных последствий.
– Внесенные в ГК РФ изменения существенно меняют правила признания сделок недействительными (ст. 178). Теперь необходимо, чтобы заблуждение одной из сторон было существенным. – По своей сути сделка – это волеизъявление, и следует согласиться с тем, что для поддержания стабильности оборота лицо, которое изъявило волю, должно быть связано своим волеизъявлением. Если ты выразил волю и тебя разумно и добросовестно поняли – держи слово. Но было бы излишней строгостью со стороны законодателя обязывать каждого исполнить любое непродуманное или ошибочное обещание. Поэтому и возникает вопрос о влиянии заблуждения на сделку. Основанием для оспаривания сделки и сейчас является только существенное заблуждение, но проблема в том, что в действующей редакции ст. 178 отсутствует определение самого понятия «существенное заблуждение». В новой редакции оно есть – появилась еще одна легальная дефиниция. Наши учителя говорили, что любая легальная дефиниция опасна, так как может ограничить возможности правоприменения. Но в данном случае определение сформулировано грамотно с точки зрения юридической техники. Кроме того, обратите внимание – в новой редакции сохраняется открытый перечень типичных существенных заблуждений. Думаю, изменения, внесенные в эту статью, помогут практике. Поэтому я оцениваю их положительно, в отличие от новых формулировок, появившихся во многих других статьях.
– Что добавили в перечень существенных заблуждений? – Во-первых, это подп. 1 п. 2: очевидная оговорка, описка, опечатка и т. п. До сих пор существовала проблема – как квалифицировать такие явные ошибки. Теперь этот вопрос снят, и мы можем расценивать их как заблуждение. Во-вторых, уточнена квалификация заблуждения в предмете – добавлено «в частности таких его качеств, которые в обороте рассматриваются как существенные». Обратите внимание – рассматриваются в обороте. Законодатель ориентирует нас на то, что источником права является не только закон, но и обычай. Возьмем, например, автомобиль. Понятно, что здесь существенны марка, объем двигателя, для подержанных автомобилей – пробег. А вот, например, цвет автомобиля? Сомневаюсь, и не только потому, что цвет не влияет на возможность использования автомобиля по назначению, но и потому, что в отношении автомобилей оборот не предъявляет таких требований. В отличие, например, от одежды, которую, как известно, можно поменять, если она не подошла по расцветке. Может быть, скоро автомобили будут подобно шляпкам подбирать к цвету глаз, и воззрения оборота изменятся. Кстати, для применения нормы важно понимать, что такое предмет сделки. В данном случае речь идет о том благе, которое предоставляется по сделке (вещь, услуга и т. д.). А вот под предметом договора, упоминаемым в ст. 432 ГК, понимают действия, которые стороны должны совершить. Определив предмет договора, мы можем отнести его к договорам того или иного вида, то есть определить его природу. Напомню, что заблуждение в природе сделки традиционно рассматривается как существенное (например, сторона думала, что заключает договор ренты, а заключила договор купли-продажи в рассрочку).
– Как Вы считаете, в каких случаях возможно заблуждение при совершении сделок между юридическими лицами? – Известно, что природу юридического лица объясняют по-разному. На мой взгляд, ближе всех к правильному решению подошел Борис Борисович Черепахин. Он писал, что не нужно искать что-либо или кого-либо за фигурой юридического лица, потому что юридическое лицо – это юридическое лицо. Это субъект, с действиями которого связывается изменение прав и обязанностей. Поэтому с точки зрения теории сделок юридическое лицо может заблуждаться так же, как и физическое. Я дополню поставленный вопрос: можно ли признать, что юридическое лицо заключило сделку в состоянии аффекта? Думаю, что можно. Понятно, что действия юридического лица – это всегда действия живых людей. Если орган юридического лица в момент совершения сделки находился в таком состоянии, что не мог руководить своими действиями и понимать их смысл, такая сделка может быть признана недействительной. То же относится и к заблуждению.
– Ранее действовала презумпция ничтожности сделок, а с сентября такие сделки будут считаться оспоримыми. Не вызовет ли это проблем на практике? – Полагаю, что вызовет. И статья 168 Гражданского кодекса будет одной из самых проблемных с точки зрения правоприменения. Во-первых, ее сложно прочитать. Многие специалисты сокрушаются, что теперь вообще никто ничего не поймет, а если и поймет, то не сможет оценить риск признания сделки оспоримой или ничтожной. Но, как показывает многовековой опыт, – практика все равно справляется с дефектами законодательства, в частности, вынуждает законодателя изменить норму. В целом же изменение презумпции – противоречащая закону сделка по общему правилу будет оспоримой – оправдано. Сейчас сделка, противоречащая закону, является ничтожной, если специально не установлено иное, а именно, что сделка оспорима, либо в отношении нее законом предусмотрены иные последствия. В результате недобросовестная сторона может легко «убить» сделку, даже если она уже исполняется. Классический пример – сторона получает исполнение от добросовестного контрагента, а потом «неожиданно» обнаруживает, что сделка противоречит закону, а значит, ничтожна. И таких злоупотреблений слишком много. Добавим случаи, в которых стороны исполняют ничтожную сделку и не видят в этом нарушения своих интересов. Сегодня такие действия противоправны. Все это дестабилизирует оборот. Идея сохранять сделки с дефектами, если они не нарушают законные интересы участников оборота, представляется верной.
– Как же теперь разграничить оспоримую и ничтожную сделку? – Итак, есть общее правило – сделка, не соответствующая требованиям закона, оспорима. Это означает, что такая сделка порождает правовые последствия, на которые рассчитывали стороны. Эти правовые последствия существуют, пока заинтересованное лицо не поставит вопрос о том, что их (последствия) сохранять не нужно. Понятно, что такой подход работает на стабильность оборота. Из этого общего правила сделаны два исключения. Первое исключение – сделка ничтожна. В каких случаях? Вот тут будут проблемы. Существуют два случая отнесения сделок к ничтожным. Во-первых, когда затронуты публичные интересы. Традиционно к таким сделкам относятся те, которые связаны с расходованием бюджетных средств, отчуждением государственного имущества и т. п. Но, возможно, теперь практика по-новому подойдет к перечню таких сделок. Во-вторых, когда затронуты права и охраняемые законом интересы третьих лиц. Это положение меня очень смущает. Представьте, что собственник совершает сделку с вещью, переданной в аренду. Может ли такая сделка затронуть интересы арендатора? Конечно, может. Значит, любой дефект такой сделки будет означать ее ничтожность. Но правильно ли это? Тем более, что и из правила о ничтожности сделок есть свои исключения, возвращающие нас к оспоримости и другим последствиям. Этакая многоэтажная конструкция. Думаю, потребуются подробные разъяснения высших судебных инстанций, особенно по поводу сделок, затрагивающих права и законные интересы третьих лиц. Потому как ожидать от законодателя вдумчивой ревизии норм о недействительности сделок, бесперспективно.
– В ГК РФ появится положение об исцелении оспоримой сделки (п. 2 ст. 166). Не приведет ли это к злоупотреблениям? – Я бы не сказала, что это исцеление оспоримой сделки. Все-таки исцеление – это устранение дефектов полностью. В данном случае лучше говорить о юридическом приеме, который позволяет бороться с недобросовестными и легкомысленными действиями. Речь идет не о том, что сделка исцеляется, а о том, что ее сторона лишается права ссылаться на соответствующий дефект сделки. В новой норме нет ссылки на то, что поведение такой стороны после совершения сделки должно быть обязательно связано с исполнением сделки. Достаточно, чтобы явствовала ее воля сохранить сделку. Исполнение является безусловным подтверждением воли сохранить сделку. Но воля сохранить сделку может проявляться и в других действиях, не связанных с исполнением. Например, сторона заключила договор поставки и готовится к его исполнению: освобождает площади для хранения полученной продукции, рекламирует изделия и т. д. – из подобного поведения тоже явствует воля сохранить сделку.
– Какие изменения произошли с нотариальной формой сделки? – Сейчас в ст. 163 ГК РФ содержится классическое определение нотариальной формы сделки. Нотариальная форма придается сделке путем проставления на соответствующем документе удостоверительной надписи нотариуса. Нет надписи – не соблюдена форма, и сделка ничтожна. Есть надпись – форма соблюдена, а дефекты содержания и других элементов сделки будут оцениваться отдельно. В новой редакции предложена следующая формулировка: «нотариальное удостоверение означает проверку законности, в том числе наличия у сторон права на совершение сделки, и осуществляется в порядке, установленном законом о нотариате». А теперь представьте: судье приносят нотариально удостоверенный договор, на нем проставлена удостоверительная надпись, но выясняется, что нотариус небрежно выполнил свои обязанности и упустил, что для заключения этого договора требовалось согласие третьего лица. Согласия нет, значит, не было права на совершение сделки. Какое решение судья должен вынести, опираясь на буквальный смысл новой редакции ст. 163? Поскольку нотариальная форма заключается в проверке права на совершение сделки, нет права – нет нотариальной формы. Сделка ничтожна за отсутствием формы. То же в отношении проверки законности содержания сделки. Теперь по нотариально удостоверенным сделкам, с легкой руки автора новой редакции ст. 163, любой их дефект будет означать отсутствие нотариальной формы.
– Как же стороне убедиться в том, что нотариальная форма соблюдена? – Сейчас все понятно – если есть удостоверительная надпись, значит, форма соблюдена. Но узнать, осуществлена ли проверка законности сделки и полномочий сторон, можно только путем специального исследования договора, а может быть, и расследования того, как действовал нотариус, удостоверивший сделку. Что-то, мягко говоря, невразумительное. И это результат того, что в новой редакции статьи смешаны две абсолютно разные проблемы. Удостоверительная надпись – это понятный для оборота знак того, что нотариальная форма соблюдена, и сделка не может быть признана ничтожной из-за дефекта формы. Дефекты иных элементов сделки с точки зрения материального права оцениваются по иным признакам и влекут иные последствия. Процедура же удостоверения сделки определена в законодательстве о нотариате. И, кстати, эта процедура включает не только то, что указано в новой редакции ст. 163 ГК РФ. Если нотариус нарушил эту процедуру, он понесет дисциплинарную ответственность. А если при этом причинил сторонам убытки, будет обязан возместить их. Но переносить в Гражданский кодекс правила иной отраслевой принадлежности, предназначенные для достижения целей, не свойственных гражданско-правовым нормам, означает навредить обороту. К сожалению, сегодня законопроектные работы ведутся из рук вон плохо. В результате новые законы пестрят небрежными формулировками, нестыковками между статьями, юридически безграмотными положениями. Доходит до курьезов. Обратите внимание, что в силу ст. 3 Федерального закона от 07.05.2013 № 100-ФЗ новая редакция Гражданского кодекса РФ применяется к правоотношениям, возникшим после дня вступления закона в силу, то есть со 2 сентября. Ныне действующая редакция применяется к отношениям, возникшим до дня вступления закона в силу, то есть по 31 августа включительно. Таким образом, получается, что 1 сентября 2013 года – день, исключенный из оборота.
ГЛАВНАЯ ТЕМА
Изменения в ГК РФ вступают в силу в сентябре. Что учесть в работе уже сегодня
Владислав Сергеевич Вдовин старший юрист коммерческой практики «Goltsblat BLP»
Антон Михайлович Вашкевич старший юрист корпоративной практики/ слияния и поглощения Goltsblat BLP
Когда можно потребовать признания сделки ничтожной
В каких случаях компании выгодно выдать безотзывную доверенность
Какой максимальный срок исковой давности возможен с сентября 2013 года
С 1 сентября вступает в силу второй блок поправок в Гражданский кодекс РФ, который коснулся сделок, исковой давности, решений собраний и вопросов представительства (Федеральный закон от 07.05.2013 № 100-ФЗ «О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей ГК РФ»). Самыми существенными являются изменения в части признания сделок недействительными – кодекс меняет презумпцию ничтожной сделки, нарушающей требования закона. Теперь такая сделка по общему правилу будет оспоримой и признать ее недействительной станет сложнее. Например, сейчас контрагент, желающий прервать договорные отношения, может заявить о каком-то дефекте сделки и признать ее недействительной. Таким правом пользуются не всегда добросовестно, из-за чего страдает другая сторона. Новые правила значительно затруднят оспаривание сделок со стороны недобросовестных контрагентов, особенно в тех случаях, когда исполнение по сделке было или партнер своими действиями подтвердил намерение исполнять сделку. В целом же изменения направлены на укрепление стабильности гражданского оборота. В этой статье представлен общий обзор и анализ изменений, внесенных в ГК РФ, с оценкой их значения для бизнеса.
Согласие на совершение сделок
Что изменилось: Появился перечень сделок, на совершение которых требуется согласие госоргана или органа местного самоуправления (ст. 157.1 ГК РФ. Здесь и далее ссылки даны на статьи ГК РФ с учетом изменений).
Оценка редакции: эта норма не повлечет никаких масштабных изменений в деятельности компаний. По сути, она просто обобщает правила получения согласия на совершение сделок.
Этот институт, как представляется, нужен для органичного встраивания законодательных конструкций, предусматривающих согласие третьих лиц на сделку, в общие положения о заключении и оспаривании сделок. К таким случаям относятся, например, ситуации, когда требуется:
согласие супруга на сделки с недвижимостью либо сделки, подлежащие нотариальному удостоверению и (или) регистрации в установленном законом порядке (ст.ст. 33–35 СК РФ, ст. 256 ГК РФ);
согласие собственника вещи на осуществление ее залога (ст. 335 ГК РФ);
согласие кредитора на перевод должником долга (ст. 319 ГК РФ);
согласие собственника на совершение сделок с арендованным имуществом и арендными правами (ст. 615 ГК РФ);
согласие собственника на передачу доверительным управляющим управления другому лицу (ст. 1021 ГК РФ) и проч.
Согласие может быть предварительным или последующим. При этом молчание не считается согласием на совершение сделки, если иное не установлено законом. То есть воля на совершение сделки должна быть явно выражена.
Кроме того, в Гражданский кодекс вводится абсолютно диспозитивная статья о порядке направления уведомлений, извещений и иных юридически значимых сообщений (ст. 165.1). На практике оговоренный порядок уведомления сторонами друг друга о важных с точки зрения договора обстоятельствах значительно упрощает будущее взаимодействие. Кроме того, урегулированный порядок извещений снимает массу вопросов, связанных с доказыванием в суде, насколько стороны владели важной информацией (например, об исполнении обязательств, наличии претензий, изменений платежных реквизитов и т. д.). Поэтому соответствующий раздел в договоре считается хорошим тоном и признаком профессиональной юридической техники.
Законом предлагаются общие правила подачи уведомлений сторонами и устанавливаются последствия их нарушения (например, в случае неполучения сообщений). В частности, прямо закреплено, что сообщение, доставленное по адресу (лицу), но по зависящим от получателя обстоятельствам не врученное и не прочтенное им, считается доставленным.
Однако нормы закона могут быть изменены договором. Иные правила могут также следовать из обычая или практики, установившейся во взаимоотношениях сторон.
Признание сделки недействительной
Что изменилось: Установлена презумпция оспоримости, а не ничтожности сделки. Лица, которые одобрили сделку или своими действиями подтвердили намерение исполнить ее, теряют право требовать признания ее недействительной. Требовать признания сделки ничтожной могут не любые лица, а только стороны этой сделки (п. 3 ст. 166 ГК РФ).
Оценка редакции: Теперь оспорить заключенную даже с дефектом сделку станет сложнее, а круг лиц, которые могут обратиться с соответствующим требованием, сведен к минимуму.
Сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта, по общему правилу была ничтожна, если законом не установлено, что такая сделка оспорима, или не предусмотрены иные последствия нарушения. Требовать признания сделки ничтожной могли любые заинтересованные лица. В процессе исполнения сделки сторона могла обратиться в суд с требованием о признании ее недействительной.
Использование недействительности в качестве способа выхода из сделки в нужный момент должно стать крайне затруднительным. Сейчас такие явления периодически встречаются, когда одна из сторон изначально закладывает порок в договоре, используя или угрожая его использовать при случае.
Так, в частности, внесенными в Гражданский кодекс РФ поправками предусматривается ряд важных общих правил.
Если из поведения стороны явствует воля сохранить сделку, то такая сторона не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором она знала или должна была знать при проявлении воли (п. 2 ст. 166 ГК РФ). Иными словами, установлен принцип: если знаешь про порок сделки – заявляй о недействительности сразу, а не выжидай удобного для себя момента, либо исполняй сделку без права ссылаться на порок.
О применении последствий недействительности ничтожной сделки вправе заявить сторона сделки либо другое лицо, предусмотренное законом (раньше – любое заинтересованное лицо), и только при наличии охраняемого законом интереса в признании сделки недействительной (п. 3 ст. 166 ГК РФ). Применение последствий недействительности ничтожной сделки по инициативе суда ограничено случаями, когда это необходимо для защиты публичных интересов или в иных предусмотренных законом случаях. Таким образом, формальное признание сделки недействительной будет ограничено. Действительно, какой смысл вовлекать судебную машину, тратить время и ресурсы сторон только ради того, чтобы признать сделку недействительной? Чтобы оправдать эти действия должен быть интерес, который необходимо продемонстрировать.
Также установлено, что заявление о недействительности не имеет правового значения, если заявитель действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки (п. 5 ст. 166 ГК РФ).
Предполагается, что данные нормы позволят уменьшить количество случаев, когда оспаривание сделки используется как способ выхода из нее. Поправки затронули и отдельные основания недействительности. Ключевые из них мы рассмотрим ниже.
Сделки, нарушающие требования закона (ст. 168 ГК РФ), считаются оспоримыми (раньше считались ничтожными), если из закона не следует, что должны применяться другие последствия нарушения, не связанные с недействительностью сделки. Ничтожными по-прежнему являются сделки, посягающие на публичные интересы либо права или охраняемые законом интересы третьих лиц, если иное не предусмотрено законом.
По сделкам, совершенным с целью, противной основам правопорядка или нравственности (ст. 169 ГК РФ), взыскание полученного по сделке в доход Российской Федерации становится необязательным последствием (суд «может» взыскать) и только в отношении стороны, действовавшей умышленно. Возможно также применение иных последствий, если это установлено законом.
Предусмотрено, что сделка, совершенная в отсутствие согласия, которое требуется по закону, может быть признана недействительной (ст. 173.1 ГК РФ). Истцом может быть лицо, от которого требовалось согласие (но не было получено), или иные лица, указанные в законе. При этом необходимо, чтобы другая сторона знала или должна была знать об отсутствии необходимого согласия. Законом или в предусмотренных им случаях в соглашении с лицом, представляющим согласие, могут быть установлены иные последствия отсутствия согласия, чем недействительность сделки. Статья 173.1 ГК РФ также предусматривает, что в конкретных случаях закон может признавать сделки ничтожными или устанавливать, что они не влекут правовых последствий для лиц, управомоченных давать согласие.
Также расширена ст. 174 ГК РФ (последствия нарушения представителем или органом юридического лица условий осуществления полномочий). В перечень документов, в которых могут содержаться ограничения, в дополнение к уставу включены договоры, положения о филиале или представительстве, а также иные регулирующие деятельность юридического лица документы. Предусмотрено и новое основание для признания сделки недействительной: если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица, либо имели место обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре или иных совместных действиях в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица. Мы считаем, что норма в измененной редакции более полно охватывает возможные случаи и позволяет суду точнее и адекватнее реагировать на них.
Для сделок, совершенных под влиянием обмана (ст. 179 ГК РФ), уточнено, что обманом, в том числе, является умолчание об обстоятельствах, о которых должно было сообщить лицо, действующее добросовестно. Считается, что сторона знала или должна была знать об обмане, если виновное в обмане третье лицо является ее представителем или работником или содействовало ей в совершении сделки. Исключено обращение полученного обманувшей стороной в доход Российской Федерации. Потерпевшая сторона вправе требовать возмещения убытков. Ранее же возмещению подлежал только реальный ущерб. Представляется, что новый подход является более взвешенным: обманувшая сторона возместит все убытки, включая упущенную выгоду. Государство же вмешивается, только если затрагиваются основы правопорядка и нравственности. Хотелось бы также отметить, что в принятой редакции поправок законодатель все-таки решил не включать положение о применении правил о кабальных сделках к сделкам, совершенным гражданином на крайне невыгодных условиях вследствие неопытности в делах либо по легкомыслию или слабоволию. Норма являлась прогрессивной и вполне работоспособной, при условии ее адекватного применения. Однако законодатель, вероятно, поостерегся дать в руки суда такой мощный инструмент, ведь при неосторожном обращении с ним многие граждане могли стать «неопытными», «легкомысленными» и «слабовольными», на что нередко обращали внимание юристы в ходе обсуждения законопроекта.
Также вводится специальный срок исковой давности для признания недействительными сделок третьими лицами. При сохранении для сторон сделки прежнего срока – 3 года со дня, когда началось исполнение сделки. Для третьих лиц он устанавливается также в 3 года и с момента, когда лицо узнало или должно было узнать о начале исполнения сделки, но не более 10 лет со дня начала исполнения сделки (п. 1 ст. 181 ГК РФ). Таким образом, применительно к третьим лицам законодатель отчасти вернулся к подходу, существовавшему до 25 июля 2005 года.
Важно отметить, что все рассмотренные выше изменения, подлежат применению к сделкам, совершенным после вступления в силу поправок.