Загружено с учебного портала http://megaresheba.ru/ все изложения для сдачи выпускного экзамена по русскому языку за 11 классов в РБ.

Щурка

Я никогда не был большим любителем содержания птиц в неволе, но иногда зимою у меня жили лесные певчие птицы. Случалось, я держал у себя веселых чижей, всю зиму летавших свободно по комнатам нашей квартиры, радовавших меня своими песнями. Жили у меня краснозобые и важные снегири, нарядные и хлопотливые щеглы, но больше всех полюбился некогда живший у меня щур — веселая птичка с нарядной, брусничного цвета грудью.

Мой щур жил в небольшой клетке, подвешенной над окном. Клетка всегда была открыта, и щур мог летать по комнате свободно. Он сам прилетал в клетку, где лежал приготовленный для него корм. Особенно любил щур вкусные кедровые орешки. На моем письменном столе всегда лежало несколько его любимых орешков. Щурка — так мы все его называли — садился ко мне на стол. Я в пальцах раздавливал орешек и кормил щура с ладони.

Он очень любил сидеть на ветвистом лосином роге, прибитом к стене над моею головою. На этом лосином роге висели мое ружье и охотничьи принадлежности: патронташи, сумки, бинокль.

Щурка очень любил купаться. Каждый день я ставил на пол небольшую ванночку с чистой водой и любовался, как радостно купается мой щур. Искупавшись и отряхнувшись, закусив сладким орешком, он усаживался над моею головою и начинал тихонечко петь. Под его тихую песенку мне было приятно писать рассказы о лесных похождениях, о радостных неожиданных встречах. Он часто присаживался на мой стол, и каждый раз я угощал его сладким орешком. Иногда Щурка садился на мою пишущую машинку, пристально глядел на меня, как бы желая сказать ласковое и доброе словечко на птичьем своем языке.

Щур очень радовался, когда после прогулки я возвращался в свою рабочую комнату. Случалось, он садился на мое плечо и опять взлетал на свой любимый лосиный рог.

Так мы с ним прожили почти целую зиму. Однажды, перелетая с лосиного рога в клетку, щур вдруг упал на пол, забил крылышками, и мне показалось, что он умирает. Я поднял его с пола, положил на ладонь. Он скоро опомнился, пришел в себя и стал летать, по-прежнему петь и весело купаться. Болезненные припадки повторялись все чаще и чаще. Я догадался, что причиной их были любимые щуром кедровые орешки: питаясь маслянистыми орешками, он сильно ожирел.

Пришлось посадить щура на строгую диету и кормить его тертой морковкой и сушеными ягодами. После такого лечения щур скоро поправился и болезненные припадки больше не повторялись.

Я знал, что щуры плохо переносят неволю, не живут долго в клетке, и решил выпустить Щурку ранней весной. Когда весенний лес готовился одеваться, я вынес Щурку на опушку и выпустил на волю. Он сел на сучок ближнего дерева и, как бы прощаясь со мною, запел свою милую тихую песенку.

Признаюсь, мне было очень жалко моего друга щура и горько с ним расставаться.

На прощание я помахал ему рукою, и он скрылся в вершинах густого темного леса. (452 слова)

По И. Соколову-Микитову

Загружено с учебного портала http://megaresheba.ru/ все изложения для сдачи выпускного экзамена по русскому языку за 11 классов в РБ.

Загружено с учебного портала http://megaresheba.ru/ все изложения для сдачи выпускного экзамена по русскому языку за 11 классов в РБ.

Жизнь леса

Как-то бродил я с ружьем и собакой по березовым перелескам, охотился на вальдшнепов.

Неожиданно что-то захрустело вдали, затрещали сучья — вот ближе, ближе. Какой-то хриплый, отрывистый рев послышался в тишине. Ревел лесной великан — лось.

А вот и сам он показался на другом конце поляны и широким шагом направился через нее. Какой он могучий, с огромными рогами, будто несет на голове корявый пень с торчащими в стороны сучьями!

На его пути стояла молодая березка. Неожиданно лось изо всей силы ударил ее рогом. Раздался сухой треск будто угасшей свечи, золотая вершинка вспыхнула в последний раз, на землю посыпались листья. И вот уже вместо стройного деревца нелепо торчит обломанный белый стволик.

Лесной хозяин грузно зашагал дальше и скрылся из глаз. Но еще долго потом в чаще леса слышался хруст ветвей и глухой рев зверя.

Мне стало как-то не по себе. «Лесной житель, а сам же портит, ломает лес», — с досадой подумал я, еще раз взглянув на сломанную березку, которая уныло торчала посреди поляны.

Этот маленький, совсем незначительный случай почему-то надолго остался у меня в памяти. Увидишь, бывало, где-нибудь изуродованное деревце и сразу вспомнишь про ту лесную березку.

Так прошло больше года. Однажды весной я снова забрел на ту же поляну. Но теперь кругом все было совсем по-иному, не так, как в тот осенний вечер.

Было утро, весеннее утро в лесу. Роса еще не обсохла. Крошечные водяные капли повисли повсюду: на листьях, на цветах, на стеблях травы. Из-за вершин деревьев выглянуло солнце, и в тот же миг в каждой капле росы будто зажегся ослепительно яркий фонарик. Все они были разные: синие, розовые, голубые. Но больше всего розовых. Весь лес сиял розовым светом.

Как не похож был этот лес на тот, осенний! Теперь вся поляна была покрыта не желтыми опавшими листьями, а нежными весенними цветами. Это был настоящий праздник в лесу, праздник рождения новой жизни.

А вот посреди поляны и сломанная березка. За тот долгий срок, который прошел с нашей первой встречи, деревце уже успело оправиться. Вместо обломанной лосем верхушки оно выпустило вверх целый пучок тоненьких молодых побегов.

Я очень обрадовался, что деревце не погибло. На месте, где березка была сломана, побеги росли очень хорошо: будто кто-то начал плести зеленую корзиночку, заготовил прутья, собрал их в пучок, да не успел загнуть концы и как следует сплести их.

«Славная работа», — подумал я, трогая деревце. И вдруг из его густой зеленой вершины выпорхнула птица — лесная малиновка.

Я осторожно наклонил березку. Так и есть: в развилке ветвей было свито гнездо. Самочка малиновка сидит, затаившись в гнезде, а самец пристроился неподалеку среди ветвей и распевает громкую песню.

И тут я вспомнил старого лося и его «злую» проделку. Да он, оказывается, вовсе не погубил березку, не навредил лесу. Случилось совсем иное: лесной богатырь, сам не зная того, простонапросто помог птице устроить гнездышко. (453 слова)

По Г. Скребицкому

Загружено с учебного портала http://megaresheba.ru/ все изложения для сдачи выпускного экзамена по русскому языку за 11 классов в РБ.

Загружено с учебного портала http://megaresheba.ru/ все изложения для сдачи выпускного экзамена по русскому языку за 11 классов в РБ.

Загружено с учебного портала http://megaresheba.ru/ все изложения для сдачи выпускного экзамена по русскому языку за 11 классов в РБ.

Загружено с учебного портала http://megaresheba.ru/ все изложения для сдачи выпускного экзамена по русскому языку за 11 классов в РБ.

Катя

Живописец написал бы ее портрет так: Катя стоит и улыбается, тонкие ее волосы растрепаны, будто ими шалит майский ветер, ситцевому платьицу приятно быть надетым на такую стройную девушку. Позади нее между облаками пробиваются теплые лучи солнца сквозь лазурь, под ногами — что-нибудь вроде подорожника с одуванчиками. Но самое важное в портрете — лицо: вопросительно приподнятые брови; уверенно вздернутый носик; сверкающие неугасаемой жизнью, мечтательные, умные, невинно страстные глаза; свежий, чуть-чуть припухлый рот. Лицо такое, что живописец, даже не закончив портрета, сам бы должен влюбиться в эту замечательную восемнадцатилетнюю девушку, если у него в голове есть хоть капля здравого смысла.

Катя не любила ничего несправедливого, жестокого и бурного. Иной человек от одного пустого любопытства соскочит с трамвая, чтобы вмешаться в какой-нибудь скандал на улице. Катя считала, что хорошо тогда, когда кругом дружелюбные люди, добрые, веселые, энергичные. От диких криков на улице у нее закатывалось сердце. Все злое она не принимала, оно было ни к чему в ее жизни.

Кате было восемнадцать лет, и она еще продолжала расти, поэтому и жизнь кругом нее также должна была расти. Катя верила, что все тяжелое и темное должно было исчезнуть, так же как на московских улицах исчезали гнилые домишки и на месте их быстро вырастали громады или «комплексы». Когда Катя рано поутру пробегала Красной площадью по пути в школу, ничто бы не могло убедить ее в том, будто золотые стрелки часов на башне двигаются к худой жизни. Ничего подобного! Время уверенно вело стрелки часов к Катиному счастью.

Но началась война. Нацистская душа вырвалась на свободу, чтобы досыта насладиться злом. Немцу-фашисту была, наконец, разрешена кровь, разрешено редкое «удовольствие» — убивать людей. Настал богатый праздник фашистского пиршества: идти с засученными рукавами, жечь, взрывать, топтать, вонзать, глядеть на дымы и дымы по горизонту, на зарева, зарева, глядеть на лужи крови, на искаженные предсмертным ужасом лица человеческие. «Вперед! — кричали фашисты. — Вот это полноценная жизнь!»

В это лето Катя окончила школу, но вместо университета пришлось служить. Война не пощадила ее семьи. Отец стал жаловаться на тошноту и слабость, в сентябре его отвезли в больницу, вскрыли живот и опять зашили. Через несколько дней он умер. У Катиной мамы стали трястись голова и руки. Брат ее Леонид ушел добровольцем с артиллерийским полком на фронт. Катя, как большинство московских девушек, добросовестно работала сначала в каком-то учреждении, потом на оборонном заводе. Когда немцы подходили к Москве, она копала вместе с другими траншеи и противотанковые рвы. Хотя одних фугасок да грохота зенитной артиллерии было достаточно, чтобы внушить ей вещественность войны, все же война не стала для нее ощутимо понятной, должно быть, потому, что такое великое зло не помещалось в ее светлом сердце.

Живописец теперь бы уже не стал, пожалуй, писать Катиного портрета. Она стала молчаливой, ходила глядя под ноги, сдвинув брови, точно все время напряженно думала и пыталась что-то понять. (452 слова)

По А. Толстому

Загружено с учебного портала http://megaresheba.ru/ все изложения для сдачи выпускного экзамена по русскому языку за 11 классов в РБ.