Pareto_V._Kompendium_po_obschey_sotsiologii

350	КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ

отечества. Несмотря на то что война была плохо подготовлена правящими классами этой страны, она была подготовлена еще хуже и еще хуже велась правящими классами вражеских стран. Низшим слоям общества это дало возможность отстранить от власти свой правящий класс и сменить его другим, обладающим большей энергией и более высокой концентрацией инстинктов сохранения агрегатов. Иной раз бывает и так, как, например, в Германии после поражения под Йеной: народная энергия распространяется в высшие классы и толкает их к действию, которое может быть эффективным, поскольку умелое руководство соединяется со страстной верой.

906.Все это явления основные, но к ним добавляется немало вторичных. Так, когда правящий класс не умеет, не желает, не может применить силу для пресечения нарушений единообразия в частной жизни, это возмещается проявлениями анархии со стороны части управляемого класса. Хорошо известно из истории, что частная месть <вендетта, суды Линча> то исчезает, то возникает вновь в соответствии колебаниями официальной власти между применением и отказом от применения силы в борьбе с преступностью. Отмечено также, что там, где деятельность государственной власти ослабевает, появляются малые государства внутри большого государства и малые общества внутри большого общества. Сходным образом там, где перестает работать государственное правосудие, его сменяет частный и сектантский суд, и наоборот. В международных отношениях под мишурой гуманистических и этических декламаций скрывается только сила. Китайцы считали себя (возможно, и в самом деле были) выше японцев по уровню культуры, но им недоставало военной силы, дефицита которой не было у японцев благодаря сохранению пережитков феодального «варварства». Китайцев атаковали европейские орды, действия которых напоминали, как хорошо сказал Жорж Сорель, бесчинства испанских конквистадоров в Америке. Бедные китайцы после убийств и грабежей, совершавшихся европейцами в их стране, были вынуждены еще выплачивать контрибуцию, тогда как японцы, одержав победу над русскими, стали пользоваться уважением во всем мире.

907.Обычно все эти факты предстают в завуалированном деривациями виде. С одной стороны, имеются теории, всегда, во всех случаях осуждающие насилие, которое применяется правящим классом; с другой — встречаются теории, которые порицают использование насилия управляемыми классом.

908.В первых теориях, когда не особенно сильно ощущается необходимость в логической аргументации, прибегают к простым чувствам благоговения

Глава девятая. ОБЩАЯ ФОРМА ОБЩЕСТВА	351

по отношению к обладающим властью людям, а посредством абстракций вроде понятия «государство» обращаются к чувствам осуждения по отношению к тем, кто пытается нарушить или разрушить установленный порядок. Когда считается полезным удовлетворять человеческую потребность в логике, то прибегают к смешению двух совершенно разных вещей: смешивают действие того, кто нарушает единообразие исключительно ради своей выгоды, с действием того, кто делает это во имя коллективного интереса и для замены данного единообразия на другое. Таким способом стремятся распространить на второе действие осуждение, которое, вообще говоря, касается только первого действия. В наше время появляются рассуждения, которые исходят из теологии прогресса. Некоторые наши правительства имели революционные истоки. Как тогда, не отрекаясь от своих корней, они могут осуждать революции, которые могут быть предприняты против них? Они принимают превентивные меры путем установления нового божественного права: восстание против прежних правящих верхов было легитимным, поскольку они опирались на силу; теперь восстание против современных правительств нелегитимно, поскольку их действия основаны на «разуме». Или так: восстание легитимно против короля и олигархий, но не против «народа». Или еще: можно поднять восстание в странах, где не существует всеобщего избирательного права; но оно больше недопустимо там, где такая панацея имеется. И еще вариант аргументации: восстание становится ненужным и, следовательно, преступным во всех странах, где «народ» может выразить свою «волю». Наконец, чтобы не забыть немного обрадовать господ метафизиков: восстание не может допускаться там, где существует «правовое государство». Пусть читатель меня простит, если я не стану определять эту замечательную сущность; но сколько бы ни проводить исследований, для меня она остается и в самом деле неведомой. Любые исследования

я предпочту попыткам описывать химеру.

909.Как обычно, эти деривации всегда лишены определенного смысла. Все правительства применяют силу, и все они уверяют, что опираются на разум и здравый смысл. На самом деле, как при всеобщем избирательном праве, так и без него, всегда правит олигархия, и она умеет преподнести свою волю как выражение «воли народа».

910.По существу, такие деривации выражают главным образом чувства тех, кто, добравшись до власти, желают удержать ее, но также передают общее ощущение, что социальная стабильность полезна. Если бы общность, малая или большая, как только ее не удовлетворят некоторые нормы, принятые обществом, частью которого эта общность является, прибегала к оружию, чтобы их ликвидировать, то общество распалось бы. Социальная стабильность настолько полезна, что ради ее сохранения стоит

352	КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ

прибегать к помощи идеальных целей (см. § 714, 711), различных теологий, среди которых может оказаться и теология всеобщего избирательного права, и смириться с тем, что придется претерпеть из-за этого некоторый реальный ущерб. Чтобы было полезно нарушить стабильность, надо, чтобы этот ущерб оказался очень большим. Необходимо также, чтобы имелись люди, которые эффективно руководствовались бы не скептическими научными рассуждениями, а сильными чувствами, выражаемыми в форме идеалов. Такие чувства могут быть полезными и в некоторых пределах в самом деле оказываются полезными, сколь ни абсурдны в научном отношении <выражающие эти чувства> теории «божественного права» или права короля, олигархий, «народа», «большинства», политических ассамблей и других подобного же рода прав.

911.Теории, поощряющие применение силы управляемыми, почти всегда соединяются с теориями, осуждающими ее применение правящими. Редкие фантазеры и мечтатели осуждают применение силы вообще, но такие теории не имеют никакого влияния, ибо только способствуют ослаблению сопротивления правящих, создавая свободное поле для насилия управляемых. В свете сказанного мы можем ограничиться рассмотрением теорий именно в такой <комбинированной> форме.

912.Нет необходимости в большом числе теорий, чтобы побудить к сопротивлению или к применению силы тех, кто являются или считают себя угнетенными. Следовательно, деривации преимущественно направлены на убеждение людей, занимающих в конфликте нейтральную позицию, чтобы они осудили сопротивление правящих, сделали его менее сильным

идаже стали отговаривать самих правящих от оказания сопротивления. Эти идеи, помимо прочего, могут сейчас пользоваться успехом у тех, кто опустились до филантропии и гуманизма. Порой можно прибегать к помощи людей нейтральных и ослаблять сопротивление правящих благодаря использованию также дериваций любой искренне исповедуемой ими религии. Но поскольку в деривациях с легкостью употребляются аргументы как «за», так и «против», это средство малоэффективно, если не выступает просто в качестве прикрытия интересов.

913.В наше время, когда конфликты в основном оказываются экономическими, правительство обвиняют во «вмешательстве» в экономические споры, когда оно стремится защитить хозяев или штрейкбрехеров от насилия забастовщиков. Если полицейские не позволяют себя избивать

ипоэтому применяют оружие, говорят, что им недостает самообладания, что они «импульсивны, неврастеничны». Решения судов оспориваются как «классовые решения», во всяком случае, расцениваются как слишком жесткие. В конце концов, добиваются того, чтобы амнистия предала

Глава девятая. ОБЩАЯ ФОРМА ОБЩЕСТВА	353

забвению всякое воспоминание о конфликтах такого рода. Можно было бы ожидать, что поскольку интересы штрейкбрехеров и хозяев прямо противоположны интересам забастовщиков, то они использовали бы и противоположные деривации. Однако такого либо не бывает, либо если и случается, то в мягкой форме. Что касается штрейкбрехеров, то причина этого состоит в том, что им вообще свойственно малодушие; они не имеют опоры в идеалах, почти стыдятся своего дела — выполняют свою работу, не осмеливаясь открыто сказать об этом. Что касается хозяев, то многие из них являются «спекулянтами» и надеются возместить урон от забастовки с помощью правительства и за счет средств потребителей и вкладчиков. Их споры с забастовщиками являются спорами соучастников при разделе добычи. Забастовщики, которые входят в состав народа, обладающего

визобилии остатками класса II, имеют не только интересы, но и идеалы. Хозяева-«спекулянты», которые входят в состав класса, разбогатевшего при помощи комбинаций, напротив, обладают в изобилии остатками класса I и, следовательно, имеют главным образом корыстные интересы и вовсе не имеют или почти не имеют идеалов. Они тратят время на более прибыльные операции, чем построение теорий. Среди них немало демаго- гов-плутократов, которые отлично умеют извлечь выгоду из забастовки, которая, казалось бы, направлена против них.

914.Далее, имеются общие соображения, используемые как во внутренних, так и в международных конфликтах, выражающиеся в призывах сострадать мучениям, вызванным применением силы. При этом внимание совершенно отвлечено от тех побудительных причин, по которым она применялась, и от пользы или вреда, которые порождает ее применение или неприменение. Иногда в них дополнительно проявляется особое уважение или, по крайней мере сочувствие к «пролетариату», который никогда не может совершить зла, или утверждается, что его можно простить, если даже он и совершает зло. В былые времена подобные высказывания, соответствующие аналогичным чувствам, использовались во благо королевского, теократического и аристократического правления.

915.Примечательно, поскольку это соответствует сентиментальной природе дериваций, что теории, лучшие в логико-экспериментальном аспекте, не принимаются в расчет. Например, в Средние века лучшим аргументом

вподдержку клерикальной власти в спорах с властью императора, короля и баронов мог бы стать тезис, что она представляла собой почти единственный противовес их власти, почти единственную защиту интеллектуальной деятельности, науки и культуры от их невежественной и гру-

бой силы. К такому аргументу, однако, не прибегали или почти не прибегали, и люди предпочитали полагаться на деривации, извлеченные из Божественного Откровения или из Священного Писания. Сегодня

354	КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ

владельцам предприятий, которые извлекают пользу из экономического протекционизма и проявляют большое негодование по поводу того, что забастовщики стремятся избавиться от конкуренции со стороны штрейкбрехеров, не задают вопрос: «Почему вы не хотите позволить другим делать то, что делаете сами, почему для вас хороша свободная конкуренция между рабочими и плоха конкуренция между хозяевами?»

916.Можно возразить, что насилие при защите интересов хозяев является законным, а насилие забастовщиков по отношению к штрейкбрехерам незаконное. Так, вопрос о полезности насилия трансформировался в вопрос о полезности способов его осуществления, и это существенно. Узаконенное насилие представляет собой следствие действующих в обществе норм, и его применение обычно дает больше пользы и меньше вреда, чем применение частного насилия, направленного на разрушение этих норм. Заметим, что забастовщики могли бы на это ответить, и порой действительно отвечают, что используют нелегальное насилие потому, что им недоступны легальные формы. Если бы закон путем легального насилия заставил противоположную сторону обеспечить для них то, чего они добиваются, они не нуждались бы в обращении к нелегальному насилию. Эту же аргументацию можно применить во многих иных случаях. Кто применяет нелегальное насилие, тот был бы всегда рад его признанию как легального насилия.

917.Тема этим не исчерпывается, и сейчас мы переходим к наиболее важному ее пункту. Оставим в стороне частные моменты и рассмотрим вопрос в общем плане. Спор ведется, собственно говоря, о выборе между хитростью <изворотливостью ума> и силой. Чтобы его разрешить в том смысле, что никогда, даже в исключительных случаях, не бывает полезным противопоставление силы и хитрости, необходимо доказать, что во всех без исключения случаях использование первой не может быть полезнее обращения ко второй (см. § 1006). Предположим, что в некоторой стране имеется правящий класс A, который из всех слоев населения вбирает в себя лучшие по способности прибегать к хитрости элементы. При таких обстоятельствах управляемый класс B остается лишенным в значительной мере таких элементов, и поэтому у него мало или вообще нет надежд на победу над частью A, пока эта борьба ведется при помощи ума и хитрости. Если бы хитрость и ум <правящего класса> дополнить силой, то господство части A было бы вечным: «Затем, что там, где властен разум, слитый/ Со злобной волей и громадой сил,/ Там для людей нет никакой защиты» (Ад. XXXI. 55–57)*. Но это случается лишь с немногими. Среди

*Данте А. Новая жизнь. Божественная комедия / пер. с итал. Е. Лозинского. М.: Художественная литература, 1967. С. 208.

Глава девятая. ОБЩАЯ ФОРМА ОБЩЕСТВА	355
тех, кто полагаются на хитрость, мало	способных к насилию, как

и наоборот. Следовательно, накопление в части A тех людей, которые более других умеют прибегать к хитрости, имеет следствием накопление в части B людей, более склонных к насилию. Если этот процесс продолжается достаточно долго, то равновесие <в обществе> становится нестабильным, поскольку класс A обладает хитростью, но ему недостает смелости применить силу, а также самой силы, в то время как у класса B есть, конечно, и сила, и смелость ее применить, но недостает умения применить эти преимущества. Если затем у B появятся обладающие таким умением лидеры (и история нас учит, что обычно ими становятся недовольные из A), у B будет все необходимое, чтобы победить и свергнуть власть A. Бесчисленные примеры чему встречаются в истории с древнейших времен до наших дней.

918.Необходимо отметить, что такой переворот особо полезен для общества, когда правящий класс все более впадает в гуманизм, и менее полезен, когда этот класс состоит из индивидов, все более ориентирующихся на использование комбинаций вместо применения силы, особенно если это приводит, пусть даже опосредованно, к материальному процветанию общества.

919.Тот, кто судит поверхностно, возможно, сосредоточит все внимание только на сопровождающих переворот кровопролитиях и грабежах, не задаваясь вопросом, не являются ли они проявлениями (несомненно, весьма прискорбным) тех социальных сил и чувств, которые, напротив, очень полезны. Если кто-то скажет, что такие кровопролития и грабежи, хотя они и не могут не вызывать осуждения, являются признаком того, что совершающие их люди заслуживают получения власти на благо обществу, выскажет парадокс, поскольку не существует причинно-следст- венной связи и даже непосредственной и необходимой взаимозависимости между этими бедствиями и общественной пользой. В этом парадоксе есть, однако, зерно истины, поскольку кровавые побоища и грабежи представляют собой внешний признак, симптом прихода сильных и смелых людей на смену людям слабым и трусливым.

920.Если кто-нибудь станет убеждать, что изменение всегда приносит вред и что стабильность — это высшее благо, то ему придется доказать, что либо человеческому обществу было бы полезнее всего оставаться в состоянии варварства, либо переход от варварства к нынешнему цивилизованному состоянию произошел (или же смог бы произойти) без войн и революций (см. § 54). Второе утверждение настолько противоречит фактам, в чем убеждает история, что было бы абсурдным даже его обсуждать. Первое утверждение, напротив, можно было бы отстаивать, придавая особый

356	КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ

смысл понятию «полезность» и доверяя теориям, прославляющим прелести «естественного состояния». Тот, кто не хочет этого делать, не станет принимать и первое утверждение; следовательно, он будет вынужден на основании фактов и логики признать, что войны и революции порой бывают полезными; впрочем, это не означает, что так происходит всегда. Если это признается в отношении прошлого, то нет оснований полагать, что нечто подобное не произойдет в будущем.

921.Как обычно, перейдем из области качественного рассмотрения, где господствуют деривации, в количественную область логико-эксперимен- тальных знаний. Нельзя утверждать отвлеченно как о том, что стабильность всегда полезна, так и о том, что всегда полезно изменение. Следует исследовать каждый случай отдельно, оценивать пользу и вред и смотреть, что превалирует, — первая над вторым или наоборот.

922.При этом спонтанно возникает вопрос: почему одни правительства применяли силу, а другие — нет? Понятно, что за сделанным сейчас шагом

кобъяснению рассматриваемых феноменов должны последовать другие шаги. Кроме того, ясно также, что нельзя признать точным ответ, будто правительство пало, поскольку оно не применяло силу. Так как если бы факты ее неприменения зависели от других фактов, то последние и стали бы, собственно говоря, причиной этих феноменов, а факт неприменения силы являлся бы мнимой причиной. Эти факты также могли бы, в свою очередь, зависеть, по крайней мере отчасти, от недостаточного применения силы, и, следовательно, описанное выше отношение между ними как отношение причины и следствия необходимо рассматривать в более широком контексте отношений взаимозависимости. Но это еще не все. Если верно, что правительства, которые не умеют или не могут применять силу, теряют власть, то также верно, что ни одно правительство не удерживается у власти, если будет использовать исключительно силу (см. § 966). Из всего сказанного ясно, что мы рассмотрели только одну сторону проблемы и, следовательно, необходимо расширить область исследований и изучить феномены в более широком плане. Приступим

кэтому теперь.

923.Циклы взаимозависимости. Рассмотрим совокупность элементов, от которых зависит социальное равновесие, и постараемся учесть если не все, то хотя бы наиболее важные (см. § 856, 844). При рассмотрении взаимозависимости элементов вместо метода 2a мы обратимся к методу 2b, описанному в § 843, с учетом препятствий и трудностей, упомянутых в § 844.

924.В § 841 мы выделили две категории фактов, а именно: факт существования общества и факты, которые совершались в данном обществе, или

Глава девятая. ОБЩАЯ ФОРМА ОБЩЕСТВА	357

элементы, из которых следует существование этого общества. Разобьем вторую категорию фактов на группы, затем выделим среди них элементы, которые принадлежат к одной и той же группе, и исследуем их влияние на элементы других категорий как изолированно (непосредственное воздействие), так и вместе с другими элементами из той же категории (опосредованное воздействие).

925.Рассмотрим взаимозависимость категорий. Для краткости обозначим буквами следующие элементы: a — остатки; b — интересы; c — деривации; d — социальная неоднородность и циркуляция.

926.Итак, мы скажем, что, во-первых (I), a воздействует на b, c, d; во-вто- рых (II), b воздействует на a, c, d; в-третьих (III), c воздействует на a, b, d; в-четвертых (IV), d воздействует на a, b, c. Комбинация I представляет собой существенную часть социального феномена. Это интуитивно угадывалось, хотя и несовершенным образом, в теориях, в которых в основу общества ставилась этика и факты подчинялись «концепциям». Комбинация II, также довольно существенная, была зафиксирована приверженцами «исторического материализма», которые впали, однако, в ошибку, поскольку не принимали в расчет другие комбинации и рассматривали часть как целое. Комбинация III известна нам благодаря художественной литературе. Ей придается намного большее значение, чем она имеет в действительности и по сравнению со всеми остальными. Комбинация IV, отмеченная еще Платоном и Аристотелем, к которой привлечено особое внимание сегодня, представляет собой также немаловажный феномен.

927.Действия и реакции на них беспрестанно следуют друг за другом; следовательно, при вариациях a при комбинации I изменяются также и другие элементы — b, c, d («непосредственные воздействия»). При этом благодаря другим комбинациям изменение b, c, d приводит, в свою очередь, к изменению a, которое затем сказывается на комбинации I и вновь приводит к изменению a, b, c, d («опосредованные воздействия»). Затем происходит переплетение эффектов влияния нескольких комбинаций. В дальнейшем будет приведен пример такого влияния (см. § 1029 и далее). Конкретное состояние равновесия, которое наблюдается в обществе, представляет собой результат всех взаимовлияний, т. е. всех действий и реакций; следовательно, оно отлично от теоретического состояния равновесия, получаемого при учете одного или нескольких элементов a, b, c, d вместо всех.

928.Рассмотрим частный случай — таможенный протекционизм в промышленности, осуществляемый посредством установления импортных

358	КОМПЕНДИУМ ПО ОБЩЕЙ СОЦИОЛОГИИ

пошлин, который относится к категории b. Математическая экономия, представляющая собой знание, относящееся к данной категории, позволила доказать, что введение протекционизма в целом имеет своим непосредственным результатом разрушение благосостояния. Для многих экономистов протекционизм — это зло, но для принятия такого суждения требуется изучить опосредованные, и не только экономические, но и социальные, результаты введения протекционистских мер. Что касается экономических результатов, то протекционизм при передаче определенной суммы богатств от части сообщества A другой его части B истребляет некоторую долю q от этой суммы богатств. Данная операция окажется экономически вредной для сообщества в целом, если при новом распределении материальных благ их производство не возрастет на величину, превышающую q. При этом надо различать динамические эффекты, возникающие через короткий период времени после введения протекционизма, и статические эффекты, которые проявляются через длительный период времени. Кроме того, следует различать эффекты, возникающие в легко расширяемых производствах, эффекты, проявляющиеся в индустрии в целом, и эффекты, складывающиеся на трудно увеличиваемых производствах, таких, как аграрное.

929.Динамический эффект более значим для промышленников, чем для земледельцев. Когда вводится протекционизм, промышленники, которые уже владеют попадающими под защитительные меры предприятиями, и промышленники, способные предвидеть ситуацию и предусмотрительно получить протекцию, пользуются временной монополией, которая закончится только тогда, когда новые промышленники составят конкуренцию прежним. Но для того чтобы это произошло, необходимо некоторое время, часто немалое. Для аграриев — напротив, новые конкуренты представляют меньшую опасность; следовательно, для них динамический эффект мало отличается от эффекта статического. Кроме того, протекционизм может дать жизнь новым видам производства; следовательно, он также может привести к росту если не доходов, то числа промышленников. Такое может случиться и в сельском хозяйстве, но в гораздо меньших масштабах: протекционизм в этой отрасли приводит лишь к замене одной сельскохозяйственной культуры другой. Статический эффект, напротив, менее проявляется в отношении доходов промышленников, чем в отношении доходов аграриев; он увеличивает их доходы, тогда как конкуренция аннулирует доходы временных монополий промышленников. Именно поэтому протекционизм в промышленности обычно уничтожает больше богатств, чем протекционизм в аграрной сфере; в последнем случае спасаются от истребления новые доходы, и дело сводится к простому переливу средств.

Глава девятая. ОБЩАЯ ФОРМА ОБЩЕСТВА	359

930.Рассмотрим непосредственные эффекты по отношению к другим категориям (см. § 927). Комбинация II: наиболее значительное воздействие отмечается по отношению к d, т. е. во влиянии на социальную неоднородность. Динамические эффекты от введения промышленного протекционизма обеспечивают обогащение не только тем, у кого имеются технические знания и инженерный талант, но в первую очередь тем, кто наловчились проводить финансовые комбинации или обладают хитростью, которая позволяет добиться расположения политиканов, предоставляющих протекционистские льготы. Некоторые из таких людей, особо наделенные такими качествами, становятся богатыми и влиятельными и управляют страной. Это же происходит и с политиканами, умеющими в удобную минуту продавать льготы при введении протекционизма. Такие индивиды отличаются интенсивными остатками класса I; значительно более слабыми оказываются в них остатки класса II. Люди же, у которых твердость характера и личное достоинство превалируют над технической изобретательностью и (или) финансовой находчивостью, а также те, кто не обладают отмеченными выше дарованиями и не способны проявлять хитрость, оказываются в проигрыше и несут убытки. Поскольку они не получают никаких выгод от протекционизма, именно на них падают связанные с ним расходы. Статические эффекты от промышленного протекционизма не идентичны, но аналогичны динамическим эффектам, поскольку, если обогащаются численно небольшие группы людей, то они открывают дорогу для деятельности индивидов, наделенных изобретательностью и хитростью. Этим они увеличивают численность занятой в промышленности части населения, часто за счет сельского населения. Кратко это можно выразить так. Если бы при формировании правящего класса использовались результаты упомянутых в § 792 экзаменов, то превосходство в баллах имели бы те, в ком много остатков класса I, у кого они особенно интенсивны и кто может ими пользоваться, чтобы собрать плоды от протекционизма. Меньшую оценку в баллах получили бы те, у кого мало представлены и слабо выражены остатки класса I, а также те, кто даже при большом их количестве и значительной их силе не умеют использовать их в подходящий момент. Таким образом, промышленный протекционизм содействует приращению остатков класса I в правящих верхах. Кроме того, циркуляция становится при этом более интенсивной. В стране, где мало промышленных предприятий, индивид, от рождения щедро наделенный инстинктами комбинаций, встретит значительно меньше возможностей для их использования по сравнению с тем, кто родился в индустриальной стране, где постоянно создаются новые предприятия. Умение добиваться льгот от протекционизма создает обширное поле деятельности именно тем, у кого имеются такие способности, даже если они их не реализуют непосредственно в промышленной деятельности. Продолжая проведенную в § 792 аналогию,