Сахаров Шестаков Учебник С 19 века по наше время

230 Раздел IV. Россия в XIX — начале XX в.

окружной суд и прокурорский надзор. Сухопутные войска имели на своем вооружении пушки различных типов: батарейные (калибр 4,2 дм), легкие (калибр 3,4 дм), полевые мортиры (6 дм), скорострельные системы Норденфельда и др. С 1893 г. главным ручным огнестрельным оружием для пехоты и для кавалерии становилась трехлинейная винтовка образца 1891 г. (разработана русским офицером С. И. Мосиным) с серединным пачковым магазином и штыком. В начале XX в. перевооружение русской армии этими винтовками завершилось.

Общие расходы на сухопутную армию в 1899 г. определялись суммой в 323 791 710 рублей, что составило 21,1% расходной части государственного бюджета.

В свою очередь, русский флот включал несколько категорий судов, а главной ударной силой его являлись тяжелые корабли, в первую очередь эскадренные броненосцы. В 1900 г. Россия имела на вооружении 19 эскадренных броненосцев (у Великобритании — 57, у Франции — 27, у США — 9) и 24 броненосца береговой обороны.

Все военные суда подразделялись на четыре категории: флоты Балтийский и Черноморский, а также Каспийскую и Сибирскую (Восточную) флотилии. Наиболее мощной силой являлся Балтийский флот, включавший в начале века 11 эскадренных броненосцев, 22 броненосца береговой обороны, 12 крейсеров I ранга, 9 крейсеров II ранга, 4 минных крейсера, 44 миноносца и несколько десятков более мелких судов. Портами и базами Балтийского флота являлись: Кронштадт, Петербург, Ревель (современное название — Таллин), Свеаборг (Суоменлинна), Либава (Лиепая).

В 1914 г. Балтийский флот насчитывал 5 линкоров, 10 крейсеров, 49 эсминцев, 23 миноносца, 6 заградителей, 13 подводных лодок, 6 канонерок, 26 транспортов, 11 посыльных судов, 6 яхт, 8 учебных судов, 59 портовых судов. Подготовка личного состава проводилась в учебно-артиллерийском и учебно-минном отрядах, учебном отряде подводного плавания, специальных школах (машинная, водолазная, рулевых и сигнальщиков, судовых писарей, юнг, музыкантов, фельдшеров), учебной команде строевых ун- тер-офицеров и морской учебно-стрелковой команде.

Черноморский флот базировался в Севастополе, Николаеве и Батуми. Его ударная сила заметно уступала Балтийскому флоту. В начале века он

включал: 8 эскадренных броненосцев,	2 броненосца береговой	обороны,
1 крейсер I ранга, 1 крейсер II ранга,	3 минных крейсера, 22	миноносца

и другие суда. К 1914 г. Черноморский флот включал: 7 линкоров, 2 крейсера, 13 эсминцев, 4 миноносца, 4 подводные лодки, 4 канонерские лодки, 2 минных заградителя, 9 легких миноносцев. Личный состав насчитывал 6 адмиралов, 383 строевых офицера, 2 генерала инженер-механика, 99 ин- женеров-механиков, 4 офицера корпуса флотских штурманов, 4 генерала и 61 офицер по адмиралтейству и военно-морскому ведомству, 49 медиков, 25 гражданских чиновников, 342 кондуктора, 784 сверхсрочнослужащих, 11 862 унтер-офицера и матросов (31). Базами кораблей в акватории Тихого океана являлись порты Владивосток и Порт-Артур (в Манчжурии).

В 1899 г. расходы на флот составили 83 065 тыс. рублей, или 5,7% бюджетных расходов.

ffiaea 6. Характерные черты Российской империи XIX—XX вв.	231
* * *
К 1913 г. Россия продолжала сохранять самую большую	сухопутную

армию в мире. Несмотря на неудачную Русско-японскую войну, последующие социальные волнения и крупные политические преобразования, укрепление армии оставалось неизменно в центре внимания царского правительства.

Военные расходы государства в абсолютных цифрах увеличились существенно: на сухопутную армию на 190%, а на флот более чем в три раза. Однако рост удельного веса военных ассигнований в структуре государственных расходов не был столь заметным: в 1913 г. они поглощали 28,5%

средств. Это было вызвано	тем, что за указанный период	поступления
в казну возросли вдвое.
Списочный численный	состав армии тоже увеличился	и составлял

1 322 274 человека. Русская армия насчитывала 46 610 офицеров, в том числе 1299 генералов. Примерно половина офицерского корпуса происходила из потомственных дворян, а среди генералов их было более 60%. Среди нижних чинов армии преобладали выходцы из крестьян, ремесленников и рабочих (вместе более 90%). Национальный состав армии не претерпел существенных изменений: православные (русские, украинцы и белорусы) составляли почти 80%. Среди нижних чинов до призыва в армию 20% не умели ни читать, ни писать. Лишь 1480 лиц имели высшее, а 6080 среднее образование.

Дневное обязательное продовольственное обеспечение нижних чинов армии и флота в 1913 г. выглядело следующим образом: печеный хлеб — 3 фунта (фунт =. 0,4095 кг.), крупа — 32 золотника (золотник = 4,3 грамма), мясо — 3/4 фунта (или деньги на его покупку), сахар — 6 золотников, чай — 0,48 золотника. Кроме того, предусматривалось ежедневное выделение на каждого по 2,5 копейки для покупки прочих продуктов, главным образом овощей. (Цена фунта картошки, капусты, моркови, свеклы на рынках Москвы в 1913 г. не превышала одной копейки.) Каждый рядовой получал в месяц по 50 копеек денежного довольствия. Если же воинская часть имела свое артельное хозяйство (подсобное), то нормы снабжения оказывались заметно выше. Продовольственное обеспечение и денежное довольствие военнослужащих были лучше и в гвардейских частях.

Во время Русско-японской войны флот России понес большие потери: 15 эскадренных броненосцев, 2 броненосца береговой охраны, 11 крейсеров (из них 5 — I ранга), 5 канонерских лодок, 22 миноносца, 4 военных транспорта и 8 портовых судов. По окончании войны и социального умиротворения правительство начало реализовывать обширную программу перевооружения, центральным пунктом которой стало создание мощного современного флота.

В 1913 г. флот России включал 19 огромных линейных кораблей (еще 7 достраивалось), 7 броненосных крейсеров (в постройке 4), 15 крейсеров (в постройке 4), 116 эскадренных миноносцев (на верфях и стапелях 45), 47 миноносцев. К этому времени флот имел в своем распоряжении и суда совершенно нового типа — подводные лодки, которых имелось в наличии

232	Раздел IV. Россия в XIX — начале XX в.
43 (в достройке	19). Всего военно-морские силы России насчитывали
461 корабль, а на верфях и в доках достраивалось еще		80. Личный состав
флота составлял 51 721 военнослужащего, в том числе		47 215 нижних чи-
нов.

§5. Полиэтничность Российской империи. Национальная политика

имежэтнические отношения

Ссамого своего возникновения Русь — Россия интегрировала в свой

состав различные племена и народности. Да и сам русский этнос сложился в результате длительного процесса абсорбции различных этнических элементов, обитавших на просторах Восточно-Европейской равнины. Во второй половине XIX в. Россия окончательно сформировалась как полиэтническая империя, включавшая в свой состав около 150 народностей, насчитывавших от нескольких тысяч человек до многих миллионов. Самым многочисленным был русский этнический компонент, составлявший более половины всего населения страны, значительная часть которого размещалась плотной массой в центральных районах Европейской России. Здесь уместно сделать одно важное пояснение: в русской исторической традиции, которую восприняла в полной мере и статистическая наука, к русским в широком смысле относились не только русские по крови, но и вообще все владеющие русским языком и принадлежащие к Православной церкви.

Именно конфессиональный аспект был определяющим при этнической бифуркации населения, и понятие «православноый народ», возникшее еще на заре русской государственности, не потеряло своего значения до самого крушения монархической России. Согласно переписи 1897 г. к «православному народу», в составе которого наиболее значительные группы представляли украинцы и белорусы, относилось около 70% населения Российской империи, а в Европейской России этот показатель превышал 80%. На втором месте по численности шли тюркоязычные племена, исповедовавшие ислам, — более 10%, католики (главным образом поляки) — около 7% и евреи — 4,2%. Кроме основных конфессиональных групп — православия, католицизма и иудаизма — в России имелись буддисты, протестанты, баптисты-евангелисты и другие вплоть до языческих идолопоклонников.

Национальная политика империи была направлена на утверждение мирного сосуществования разных этносов и конфессий, на основе их лояльного отношения к самодержавно-монархической системе. В том случае если таковая лояльность присутствовала, государственная власть не вводила каких-либо специальных запретов и ограничений на деятельность тех или иных конфессионально-этнических организаций или структур. Как заключил современный немецкий историк А. Каппелер, «Россия была не национальным государством русских, а династически-сословно легитимизированным многонациональным государством. Хотя в имперском патриотизме, который его объединял, имелись элементы, общие с русским этническим самосознанием (православие, общность истории культуры), в нем все же превалировали наднациональные черты».

ffiaea 6. Характерные черты Российской империи XIX—XX вв.

233

Втех же случаях, когда определенные этноконфессиональные группы проявляли враждебное отношение к власти, их деятельность существенно ограничивалась или вообще пресекалась. Наиболее ярким проявлением политики подобного рода были отношения центральной власти и Католической церкви, которая весь XIX в. явно или тайно, но поддерживала польские сепаратистские общественные настроения и антирусские политические движения.

Вэтой связи отношения Ватикана и Петербурга, которые и раньше,

всилу старых антагонистических религиозных причин и мотивов, трудно было назвать толерантными, в XIX в. постоянно осложнялись и обострялись. Времена затишья и умеренности в этих отношениях не раз прерывались периодами взаимных обвинений и конфронтации.

Вапреле 1877 г., когда Россия начала войну с Турцией за освобождение славянских народов, папа римский Пий IX произнес в Риме перед паломниками страстную речь, в которой фактически признал правоту исламских фанатиков. «В это самое время, — заявлял римский первоиерарх, — выставила еретическая великая держава многочисленное войско для наказания неверной державы, жалуясь на то, что это последняя несправедливо управляет и утесняет своих подданных, исповедующих учение Православное. Война уже началась. Не знаю, которая из этих двух держав победит, но знаю, что на одной из этих держав, которая называет себя Православною, но есть схизматическая, тяготеет рука Правосудия Бога за бесчеловечное преследование католиков».

Ясно, что подобные заявления, равносильные объявлению войны, лишь усугубляли взаимную враждебность. Неразрешимой дилеммой являлась проблема Польши. После разгрома польского восстания 1863 г. польский регион лишился остатков своей автономии. Были ликвидированы органы местного самоуправления, упразднено наместничество, в образовании, судопроизводстве и при богослужениях стал вводиться русский язык.

Все эти меры заметных результатов не принесли и никакой русификации в царстве Польском не произошло. Да имперская власть никогда и не помышляла о превращении поляков в русских. Она лишь намеревалась укрепить государственное влияние в этом неспокойном районе. Правительство в Петербурге всячески старалось избежать конфессионального противостояния, ведя борьбу не с польским народом, а с определенными сепаратистскими группами, угрожавшими целостности государства. В то же время польские инсургенты и их ватиканские покровители все время старались придать этой борьбе характер межнационально-конфессиональ- ный. Это деятельность не прошла бесследно. После обретения Польшей суверенитета в 1918 г. в стране началось преследование и искоренение не только русских и всего русского, а именно православия.

При Александре III начало происходить формирование национальногосударственного политического курса, преследовавшего цель защитить национальные, религиозные и культурные интересы и ценности основной православной массы жителей империи. Это был первый царь, которого с полным правом можно назвать «русским националистом». Потом, уже в XX в., понятие «националист» будет дискредитировано крайними, гипер-

234 Раздел IV. Россия в XIX — начале XX в.

трофировано-шовинистическими его проявлениями (фашизм, нацизм). Для предыдущего периода ничего предосудительного данное определение не содержало. Становление нации, духовно-нравственное самоопределение ее во всех странах на определенных этапах истории неизбежно приводило в торжеству национальной идеи и национальных лидеров. В России такое время — вторая половина XIX в.

Признавая националистические настроения Александра III, следует сразу же оговориться, что они никогда не опускались до уровня шовинизма. Никакой травли других народов, преследования их культур и верований только потому, что они нерусские, в России по инициативе монарха не велось. Империя веками являлась многонациональной и таковой должна была остаться. Однако мириться с дискриминацией русских в своем доме — России — царь не мог и не хотел. Наиболее наглядно это проявилось в отношении Прибалтийского края.

Три прибалтийские губернии — Лифляндская, Эстляндская и Курляндская — находились в обособленном от всей империи положении. Ме-

стные помещики — немецкие бароны	— ревностно охраняли свои	права
и преимущества, полученные ими еще	в XVIII в. при присоединении	этих

территорий к России. Крестьяне-латыши и эстонцы (эсты) находились в полном закабалении; православные же (как русские по крови, так и не-

русские) облагались большими	сборами в пользу лютеранских церквей,
а сами православные приходы	подвергались всевозможной дискримина-

ции. Более того, русский язык вообще не являлся государственным: в учебных заведениях, в судах и даже в казенных учреждениях господствовал немецкий язык. Дело доходило до абсурда: на территории Российской империи государственные ведомства не принимали документы, написанные по-русски, а на право погребения православного мирянина надо было получать разрешение у лютеранского пастора! Царь решил положить этому предел и ликвидировать административную и культурную замкнутость прибалтийских территорий. Защита самих православных верующих и православных общин стала делом государственной важности. В этой связи был принят целый ряд новых законов.

10 февраля 1886 г. появился указ о мерах к обеспечению православных церквей, причтов и школ в балтийских губерниях потребными помещениями и об отводе земельных участков под православные кладбища. В случае невозможности достичь добровольного соглашения с местной властью и собственниками недвижимости необходимый участок земли мог быть за-

нят принудительно с уплатой владельцу соответствующего	вознагражде-
ния, подобно тому, как это всегда делалось при отчуждении	недвижимых
имуществ для государственных и общественных нужд. Святейший		синод
начал получать специальные средства для строительства церквей и		школ
в трех балтийских губерниях. Кроме того, лютеранские консистории		(тер-

риториальные церковно-административные управления) были поставлены под контроль центральной власти, а лютеранские проповедники, препятствовавшие принятию православия местным населением и деятельности православных приходов, теперь отрешались от должности.

ffiaea 6. Характерные черты Российской империи XIX—XX вв.		235
Еще раньше этих мер появились царские указы относительно русского
языка. 11 января 1882	г. Александр III утвердил мнение	Государственного
совета, обязывавшего	все государственные учреждения	Прибалтийского

края принимать к рассмотрению прошения и заявления, написанные на русском, эстонском, латышском и немецких языках. Следом, 12 апреля 1882 г., вышел указ, вводивший русский язык в качестве обязательного в делопроизводстве местных по воинским повинностям присутствиям («военкоматах»). Наконец, 14 сентября 1885 г. царь утвердил закон, предписывавший всем присутственным местам и должностным лицам вести делопроизводство на русском языке. Потом появилось еще несколько законодательных актов, устанавливавших обязательное использование государственного русского языка при судопроизводстве, в учебных заведениях, в делопроизводстве городских управлений, при составлении метрических книг.

Эти, как и некоторые другие меры, направленные на ликвидацию обособленности трех западных губерний от России, вызвали бурные протесты местных немецких дворян, увидевших в них угрозу своим старым привилегиям. Однако они никак не повлияли на царя. Он знал, что единая империя должна управляться на единообразных основах, и утверждал принцип, являвшийся непременным законом существования любой империи.

Среди проблем национально-государственной политики России далеко не последнее место занимала старая, запутанная и больная проблема российского еврейства. В 1839 г., назначая генерала Д. Г. Бибикова киевским генерал-губернатором, император Николай I произнес монаршее напутствие: «Ты знаешь, что я поляков не люблю, поэтому ты должен предо мною за них заступаться и ни в коем случае не играть на этой струнке». Отношение верховной власти к евреям было сходным. Последние цари никогда не превращали свои этносимпатии или антипатии в импульс государственной политики. И уж тем более никогда не приветствовали социальные беспорядки.

Сам по себе «еврейский вопрос» возник в 1772 г., при Екатерине II, когда в результате раздела Польши к России отошли территории со значительным еврейским населением. Именно тогда и появились первые законодательные акты, регулировавшие статус евреев в Российской империи. На протяжении последующего столетия государственная политика по отношению к этой самобытной религиозно-этнической группе колебалась от предоставления полного равенства в правах с прочими подданными (указ Екатерины II от 16 августа 1772 г.) до строгих ограничительных мер.

При Александре 1 указом от 9 декабря 1804 г. для жительства евреев отводились территории ряда западных, южных и юго-западных губерний, получившие название черты оседлости. При Николае I в 1835 г. появилось общее положение, законодательно регулировавшее статус еврейского населения. Согласно этому своду норм, многие из которых сохраняли свою силу на протяжении последующих десятилетий, все евреи разделялись на разряды: земледельцев, купцов, ремесленников и мещан. Им дозволялось постоянно проживать в 15 южных и западных губерниях, за исключением городов Киева, Николаева и Севастополя.

236	Раздел IV. Россия в XIX — начале XX в.
Вне черты оседлости разрешалось только временное проживание для
принятия	наследства, для торговых дел, подрядов,	поставок и	откупов
и «для усовершенствования в науках: художествах		и ремеслах».	В черте

оседлости разрешалось переселяться из одного места в другое, приобретать недвижимость (кроме населенных имений), устраивать промышленные предприятия и селиться для хлебопашества на казенных землях. В последующие годы издавалось немало нормативных актов, то смягчавших общие условия, то ужесточавшие их. Задача ликвидации этнической обособленности евреев не раз возникала перед властью, принимались законодательные меры различного свойства: от упразднения кагалов (общин) до запрещения ношения особой одежды и обычая брить женщинам голову.

При Александре II появился ряд законов, существенно смягчавших ограничения. В 1856 г. купцы-евреи первой гильдии получили разрешение на проживание в любом районе империи; в 1861 г. право повсеместного жительства и поступления на государственную службу было предоставлено лицам, окончившим высшие учебные заведения и имевшим ученые степени. В 1865 г. царь утвердил мнение Государственного совета, в соответствии с которым евреям-механикам, винокурам, пивоварам, как и всем ремесленникам дозволялось для занятий ремеслами и промыслами проживать на всей территории России. В 1879 г. эти права получили все окончившие курс в высших учебных заведениях, а также дантисты, аптекарские помощники, фельдшеры и повивальные бабки, как и те, кто изучал фармацию и повивальное искусство. К этому времени евреи (лица иудейского вероисповедания) составляли менее 4% населения империи.

Расселение евреев в среде православного населения нередко приводило к возникновению межэтнического напряжения. Этому способствовало то, что часто они оказывались владельцами винных лавок и ростовщиками, ссужавшими деньги в долг под большие («лихвенные») проценты.

Уже вскоре после восшествия на престол Александр III помимо своей воли столкнулся с еврейским вопросом. В апреле 1881 г. в городе Елизаветграде (Кременчуге), а затем и во многих других пунктах случились антиеврейские выступления — погромы, вспыхивавшие потом на протяжении многих месяцев. Поводом к ним послужили широко расходившиеся в народной массе слухи, что якобы именно евреи были повинны в убийстве царя Александра II.

Правительство России и лично Александра 111 потом много раз будут совершенно бездоказательно обвинять в пособничестве таким насильственным акциям. В действительности все выглядело совсем иначе. Специально рассматривавший данный сюжет А. Н. Солженицын аргументировано заключил: «Хотя уже тогда выяснилась и не оспаривалась несомненная стихийность погромной волны и никак не была доказана причастность к ней властей, а напротив — революционных народников, однако не простили этих погромов именно русскому правительству — и уже никогда впредь. И хотя погромы происходили в основном от населения украинского — их не простили и навсегда связали с именем русским».

После начала погромов, приведших к разорению домов, магазинов, лавок, к расхищению имущества и к жертвам (за время событий погибло два

ffiaea 6. Характерные черты Российской империи XIX—XX вв.

237

еврея и 19 крестьян, участвовавших в погромах), царь настаивал на применении жестких мер в отношении смутьянов. Войска для прекращения беспорядком использовались без колебаний. Именно для предотвращения подобных волнений 14 августа 1881 г. появилось Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия. Оно предусматривало возможность введения в той или ином местности положения или «усиленной», или «чрезвычайной» охраны.

Генерал-губернаторы и министр внутренних дел получали право отрешать от исполнения обязанностей должностных лиц, закрывать собрания

ипечатные органы, арестовывать и высылать без суда возмутителей спокойствия. В связи с этим законом потом было произнесено множество обличительных тирад, обвиняющих царскую власть в желании чрезвычайными мерами задушить «права и свободы», что якобы именно таким путем власть пыталась одолеть «революционную опасность». Эти риторические инвективы лишены исторической обусловленности.

Никакая «революция» летом 1881 г. России не грозила; подобной возможности тогда просто не существовало. Террористы-народовольцы (общее их число не превышало в тот период 500 человек) или были арестованы, или затаились в глубоком подполье, или скрывались за границей. Причины межэтнических беспорядков стали предметом изучения особого сенаторского комитета, учрежденного 19 октября 1881 г. Комитет признал необходимым, помимо общего пересмотра действовавших о евреях законов, немедленно принять ряд временных мер, способных успокоить население и предотвратить беспорядки в будущем. Эти рекомендации вызвали появление разработанных Комитетом министров временных правил, утвержденных царем 3 мая 1882 г.

Они касались лишь губерний черты оседлости — местностей, где и происходили в основном антиеврейские выступления. Правила носили ограничительный характер и предусматривали: запрет евреям селиться вне годов и местечек, совершать ими покупку и аренду недвижимого имущества вне городов и местечек, а также производить торговлю в воскресные дни

ив дни больших христианских праздников.

Весной	1882 г., принимая делегацию еврейской общественности, со-
стоявшую	из	числа богатейших предпринимателей-евреев	(барон
Г. О. Гинбург,		С. С. Поляков, М. А. Варшавский), просившую об	отмене

ограничительных норм, министр внутренних дел граф Н. П. Игнатьев изложил как бы правительственную программу.

«Ваше положение не утешительно, но от Вас во многом зависит его исправить. Живя среди чуждого Вам населения, Вы навлекли на себя такую ненависть, что я несколько месяцев вынужден напрягать все силы, чтобы только охранять Вас... Русский народ, как и государство, очень веротерпимы — много нужно, чтобы его вывести из терпения. На Востоке среди русского населения живет много инородцев, не христиан. Там однако не приходится употреблять войск для их зашиты. Глубоко скорбя о прошедших беспорядках и делая все, что от меня зависит для их предотвращения, я предупреждаю Вас, что не буду действовать односторонне... На штык можно опереться, на него нельзя сесть. Помните, что вас ограждают, но что

238 Раздел IV. Россия в XIX — начале XX в.

нет возможности терпеть порядок вещей, при котором постоянно нужно ограждать евреев от последствий народной ненависти. Старайтесь отыскать себе производительные, трудовые занятия, бросайте шинкарство (виноторговлю. — А. Б.), ростовщичество. Не рассчитывайте на обходы закона, которые Вам доселе удавались».

В 1883 г. была учреждена государственная комиссия под председательством члена Государственного совета графа К. И. Палена для подготовки единого свода нормативных актов. Она проработала пять лет и представила свои соображения. Суть их сводилась к следующему. Не следует формулировать новое законодательство в виде особого положения или устава, что «принципиально противоречило бы усилиям правительства ликвидировать обособленность евреев»; в этом деле следует соблюдать постепенность и «величайшую осторожность», система репрессивных и исключительных мер должна со временем уступить место системе «уравнительных и освободительных законов». Но пора такого рода законов так и не наступила.

Говоря об административно-правовых ограничениях и стеснениях, касавшихся главным образом еврейской этнической группы, следует иметь

ввиду два важных исторических момента. Во-первых, все запретительные меры относились не вообще к «лицам еврейской национальности», а лишь

влицам иудейского вероисповедания.

История России знает немало примеров, когда этнические евреи, не принадлежавшие к своей исторической племенной конфессии, делали прекрасную служебную карьеру, добивались видного положения в различных областях социальной деятельности, в том числе и в административногосударственном аппарате. Во-вторых, дискриминационные меры ущемляли права по преимущество низов российского еврейства. Богатые слои никаких особых тягот в империи не испытывали, занимая ведущие позиции в сфере частного предпримательства. В начале XX в. среди руководителей российских банков, страховых обществ, транспортных и промышленных корпораций представители еврейства занимали ведущие позиции; во многих случаях их удельный вес среди членов правлений и наблюдательных советов составлял от 30 до 50%.

Межэтническое напряжение во многих районах со смешенным населением, которые принято называть контактными зонами, существовало практически всегда. Латентные формы этнических предрассудков время от времени вырывались наружу, принимая форму открытых насильственных действий. Повод к ним мог стать обыденный слух, ссора на рынке, оскорбительный выпад отдельного лица по адресу другой национальности.

В 1900 г. в Одессе в результате бытовой стычки между евреями и солдатами на местной барахолке почти два дня продолжаюсь избиение евреев. В апреле 1903 г. случились кровавые события в Кишиневе, поводом к которым послужили нелепые слухи о якобы совершенных евреями ритуальных убийствах. Во время кишиневских беспорядков погибло несколько десятков человек, количество раненых исчислялось сотнями. Все эти, как и другие, случаи служили предметом расследований и судебных, и административных властей. Должностные лица, не предпринявшие своевременно пре-

ffiaea 6. Характерные черты Российской империи XIX—XX вв.	239
дупредительных мер, отрешались от должностей, участники	погромов
арестовывались, их предавали суду.
Однако такие действия межэтнические страсти охлаждали	ненадолго.

Самые мощная погромная волна прокатилась в революционные 1905—1906 гг., затронув сотни городов и местечек черты оседлости, где проживала основная часть еврейского населения. По мере ослабления революционного хаоса межэтническое конфликты начали затихать и в конце концов совсем прекратились.

Случавшие насильственные действия порождали вполне законные страхи среди еврейства и за свою жизнь, и за свое имущество. Эти чувства способствовали нарастанию волны эмиграции, в основном в США . В общем эмиграционном потоке из Европы в Северную Америку удельный вес российского еврейства был весьма существенным, составляя не менее 40%. За 30 лет, с 1871 — 1900 г., из России эмигрировало 411,1 тыс. евреев. С начала XX в. этот процесс заметно усилился: за 10 лет, с 1903 по 1912 г., Россию покинуло более 750 тыс. евреев.

Когда в 1905—1906 гг. в России начались государственно-правовые преобразования, то на повестку дня встат и вопрос о пересмотре сотен нормативных актов, касавшихся лиц иудейского вероисповедания. Узловым пунктом «еврейского вопроса» была ликвидация черты оседлости.

В декабре 1906 г. состоялось специальное заседание совета министров под председательством П. А. Столыпина, на котором обсуждались пути и средства решения застарелой проблемы. Сановники пришли к единодушному мнению, что оставлять все так, как есть, невозможно, но и простым волевым решением отменить ту систему, которая складывалась более 100 лет, нельзя. Самое главное положение сводилось к тому, чтобы предоставить всем евреям право жительства во всех городах и селениях 15 западных и юго-западных губерний и в губерниях царства Польского (еще 10 губерний). Остальные рекомендации касались более частных законоположений. Историческая власть не рискнула бросать вызов традиции и ставить вопрос о введении общегражданского равноправия евреев. К тому же в империи изменилась законотворческая процедура и подобный закон подлежал одобрению Государственный думы.

Изучив представленные соображения министров, царь Николай II начертал резолюцию: «Внести на рассмотрение Государственной думы». Однако и этот законодательный орган так и не принял закон о еврейском равноправии. Еврейская проблема осталась больной и острой.