Глава одиннадцатая

Следует также рассмотреть относительно несовершенных животных, которым в качестве ощущения свойственно только осязание, что [у них] является движущим началом, возможно ли, чтобы у них было воображение и желание или нет. Ясно, что им свойственны печаль и радость. Если эти [чувства у них имеются], то необходимо появляется также желание. Каким же образом у них может быть воображение? Или, поскольку они движутся неопределенно, у них также имеются и эти [способности], но в неопределенном виде? Итак, чувственное воображение, как было сказано, свойственно другим животным, (обсуждающее же воображение имеется у тех, кто наделен разумом. Ведь это уже дело разума — сделать то или другое. И нужно [обе эти возможности] сопоставлять с каким-нибудь одним началом¹. Ведь домогаются большего [блага при разных возможностях]. Таким способом из многих образов можно создать один). Причина возможного отсутствия ю [у этих животных] мнения в том, что у них нет мнения на основе умозаключения, между тем, первое опирается на второе. Поэтому стремление лишено способности обсуждать. Иногда же [1] стремление побеждает и приводит в движение волю. [2] А подчас последняя первую, как [небесная] сфера². [3] Иной раз одно стремление [приводит в движение] другое [стремление], когда возникает невоздержанность. Согласно природе высшее всегда более способно управлять и приводить в движение. Таким образом, движение происходит тремя способами³. Что же касается познавательной способности, то она не движется, но пребывает. Так как, с одной стороны, составление суждения и мышление может иметь общее значение, с другой стороны, частное (первое говорит, что такому-то человеку должно делать то-то, второе же указывает, что это в настоящее время таково и я таков), то движет это последнее мнение, 20 не общее, или же [движущими являются] оба мнения, но [при этом] скорее первое пребывает в покое, второе же нет.

Глава двенадцатая

Итак, необходимо всему, что именно живет и обладает душой, иметь растительную душу от рождения до смерти; ведь нужно, чтобы рожденное росло, достигало зрелого возраста и умирало, а это невозможно без пищи; таким образом, необходимо, чтобы растительная сила была у всего того, что растет и погибает. И нет нужды в том, чтобы ощущение было свойственно всем живым существам. Ведь те [существа], тело которых просто¹, не могут иметь осязания [[и невозможно, чтобы существовало какое-нибудь живое существо без осязания]], не имеют его и те, кто не может воспринимать формы без материи. Животное, наоборот, необходимо имеет ощущение, если [верно, что] природа никогда не затрачивает напрасного труда. Ведь все природные тела существуют ради чего-нибудь или будут являться признаками того, что существуют с определенной целью. Итак, если бы тело, способное к передвижению, не обладало ощущением, оно бы погибло й4ь и не достигло цели, что является делом природы. В самом деле, как могло бы происходить питание? Соответствующим образом у неподвижных животных имеется питание [в том месте], откуда они произошли. Также невозможно, чтобы тело имело душу и обсуждающий ум, а способности ощущения бы не имело, будучи подвижным и являясь существом рожденным. [[Это также невозможно и по отношению к телам нерожденным]². Почему оно не будет иметь [ощущающей и способности]³? Быть может, [этот недостаток] составит пользу для души или для тела? Но мы сейчас [видим], что ни то, ни другое неприемлемо. Ведь, с одной стороны, ни душа [от этого] не будет больше мыслить, ни тело благодаря этому дольше не проживет⁴. Таким образом, каждое тело, не будучи неподвижным, не будет иметь души без ощущения.

Если же тело обладает ощущением, то такое тело должно быть или простым или смешанным. Но невозможно ему быть простым. Ведь [в таком случае тело] не будет осязать, а осязание иметь необходимо. Явствует же это из следующего. Ведь раз живое тело одушевлено, и всякое тело осязаемо, осязаемое же есть то, что воспринимается с помощью осязания, то необходимо, чтобы тело животного было способно к осязанию, если животное должно сохранять [свою жизнь]. Что касается остальных чувств, то они ощущают посредством других [особых посредников], таковы обоняние, зрение, слух. Если же осязающее [существо] не будет обладать ощущениями, то оно не сможет избегать одного и овладевать другим. В таком случае животному невозможно будет сохранять [свою жизнь]. Поэтому-то вкус есть своего рода осязание, ведь он имеет отношение к пище, пища же представляет собою осязаемое тело. Ни звук, ни цвет, ни запах не питают у» и не вызывают ни роста, ни разрушения. Таким образом, вкус необходимо является осязанием вследствие того, что он оказывается ощущением осязаемого и того, что способно питать. Итак, эти ощущения необходимы [всякому] животному; и ясно, что животное не может существовать без осязания. Остальные [ощущения] существуют ради благосостояния и свойственны уже не любому виду животных; но определенным [животным], так они необходимо присущи животным, пользующимся движением. Если животное должно поддерживать свое существование, ему не только необходимо воспринимать путем осязания, но и издали. Это будет происходить, поскольку [животное] обладает способностью восприятия через среду, — таким образом, чтобы среда находилась под воздействием ощущаемого объекта и приходила бы [от этого] в движение, а ощущающая способность [реагировала бы] под воздействием среды. Ведь подобно тому, как движущее в пространстве действует, пока не изменит [чего-нибудь], толкнувшее вызывает толчок другого [тела], и движение это [распространяется] благодаря среде, причем первое [тело] движет и толкает, само не находясь под воздействием толчка, последнее же тело только получает толчок, само не толкая, у среды же [имеет место] и то, и другое, при этом посредников большое количество, совершенно так же все это происходит (и) при изменениях [в области ощущений], с тою разницей, что изменения происходят [здесь] с тем, что остается на месте. Так, если погрузить [какой-нибудь предмет] в воск, последний движется, пока [предмет] не погрузился. Камень [при таких обстоятельствах не пришел бы вовсе в движение, вода же [отхлынула бы] далеко. Весьма значительны движения воздуха, его воздействия и изменения, поскольку он сохраняет устойчивость и составляет единое целое. Поэтому относительно отражения [лучей] лучше [предполагать], что воздух, поскольку он составляет единое целое, находится под воздействием фигуры и цвета, чем [думать], будто огонь, истекая [из глаза], снова отражается [назад]⁵. Единую [массу] представляет собою воздух у гладких тел; поэтому опять-таки воздух воздействует на зрение, подобно тому как [оттиск] печати передается воску до предельной [глубины].