Глава пятая

1. Слова «собственное несообразное» Торотрик исключает из текста, как дефектные: как раз мнение, о котором идет речь, принадлежит не Ксенократу, а Демокриту. Возражая против поправки Торстрика, Фален и Уоллес правильно обратили внимание, что и в другом месте (408bЗЗ) Аристотель указывает, что это несообразное мнение свойственно специально представителям разбираемой теории.

2. Эта альтернатива подтверждает наше толкование рассуждения Аристотеля в конце предшествующей главы (ср. прим. 14).

3. Тренделенбург считает, что имеются в виду слова Аристотеля в 406а26 (настоящее издание, стр. 16), Уоллес указывает более подходящее место: 408а3 (см. выше стр. 21).

4. Нестида — местное сицилийское божество, олицетворяющее влагу. Нестидой называли как воду, так и воздух. Формула Эмпедокла скорее понимает под Нестидой воду.

5. Гефест—бог oihh; здесь разумеются элементы огня. Кость определяется состоящей иа двух элементов воды, четырех элементов огня и двух — земли.

6. Мысль такова: если ум состоит из элементов, то для познания бытия он должен охватывать все элементы бытия, но элементы бытия определяются категориями; итак, рассуждает Аристотель, или душа должна обладать таким началом, которое бы охватило все категории бытия, или она должна соответствовать отдельным категориям, взятым поодиночке, чтобы иметь возможность познавать бытие со всех точек зрения. Всеохватывающей категории для всех отдельных категорий не существует; но невозможно и другое, — чтобы душа, будучи по себе субстанцией, была одновременно и количеством, и качеством, и т. д. (ср. Темистия, Уоллеса).

7. Так по Тренделенбургу, который считает, что под субстанциальными категориями разумеются первые четыре категории (таковы субстанция, количество, качество, отношение), другие категории относятся к деятельности (положение, обладание, действие, страдание). Если считать, что речь идет не о категориях, а об элементах, то имеются в виду форма, отсутствие формы и материя. (Ср. «Метафизику», кн. XII, гл. 4).

8. Текст считался испорченным. Однако, данное суждение: «стало быть, душа будет и количеством, и качеством, и субстанцией» не должно смущать. Само по себе это предположение допустимо, но оно несовместимо с основным фактом, что душа по своей природе является субстанцией. (Ср. аргументацию Уоллеса).

9. Рассуждение вложено в дефектный период, на что указывают все комментаторы. Торстрик, а вслед за ним Уоллес, считает, что слова «свидетельствует об этом только что сказанное» являются вставкой интерполятора, попытавшегося заполнить пробел и сделавшего это неудачно. Вслед за Торстриком Биль исключает эти слова, — в соответствии с этим и дан наш перевод.

10. Мысль можно иллюстрировать так: если любой элемент, например, влага на языке, может ассимилировать только себе подобное — влагу того же состава, то всё остальное многообразие внешних ощущений будет недоступно знанию.

11. Торстрик исключает слова «ум и ощущающую способность», а равно стоящие ниже «ни передвижением», считая их неуместными. Можно признать, что ход мысли у Аристотеля не вполне последователен и что аргументация идет одновременно по двум руслам, тем не менее, основная установка вполне отчетливая: Аристотель возражает как тем, кто сводит душу к двигательному началу, так и тем, кто отожествляет ее со способностью восприятия и познания. Согласно Аристотелю, оба определения слишком узки.

По первой схеме мы видим, что ощущающие, но неподвижные животные, равно растения не позволяют свести душу к движущей силе. По второй схеме не обладающие рассудком животные и не ощущающие растения не позволяют свести всю психическую жизнь к познанию.

12. Из старейших комментаторов Филопон, из новых Трен-деле.нбург считают, что слова «так называемые» поставлены Аристотелем в связи с его сомнением, правильно ли данные гимны Приписываются самому Орфею.

13. Читаем εί δέ (Тренделенберг), а не εί τε (Биль).

14. Цицерон свидетельствует: «По словам Фалеса, люди считают, что все созерцаемое необходимо полно богов» («De legibus», кн. II, § 26).

15. То есть, и когда предполагается, что душа, находясь в огне или воздухе, созидает живое существо, и когда придерживаются противоположной точки зрения (Родье).

16. Вся аргументация Аристотеля, связанная с учением и. Фалеса, направлена в настоящем месте против панпсихизма, как это указывалось еще Филопоном. Уоллес насчитывает у Аристотеля четыре отдельных аргумента против панпсихизма. Наиболее запутан последний довод; он сводится к следующему: воздух нас питает, вдыхая, мы становимся одушевленными, следовательно, душа есть нечто однородное, воздух же, привходящий в человеческое существо, представляет живое начало. Воздух действительно однороден повсюду, но душа не однородна — мы знаем душу растительную, разумную и т. п. Следовательно, душа в целом не могла бы содержаться в каждой частице воздуха, а только отдельная составная ее часть.

17. Имеется в виду Платон, учение которого о способностях души Аристотель подвергает критике (ср. Платон «Государство», 436а и «Тимей» 69d).

18. Высказываемое (согласно неизмененному тексту) положение, что у растений есть особая душа и что питающее начало существует особняком от других, находится в противоречии с основной установкой всей последней части пятой главы, согласно которой отвергается теория способностей и опровергается мнение, будто душа имеет части. Вскрываемая несогласованность, однако, вряд ли оправдывает тенденцию менять текст (как, например, делает Торстрик) для сглаживания противоречия, — всё изложение здесь у Аристотеля пропедевтическое, он ставит вопросы и вскрывает трудности как с той, так и с другой стороны.