Yaroslavskaya_yuridicheskaya_shkola_Uchebnik

рый включал в состав хозяйской власти права работодателя как договорной стороны. Одновременно хозяйская власть определялась не как субъективные права, а как правовое положение. А. Г. Гойхбарг вполне резонно предложил определить хозяйскую власть либо как субъективное право, либо как правовое положение993.

Л. С. Таль о трудовом правоотношении и трудовом дого-

воре. При изучении трудового договора Лев Семенович акцентировал внимание на правовом статусе его сторон, их взаимных правах и обязанностях. При этом он достаточно редко употреблял термин «трудовое правоотношение», но де-факто уже исследовал все его основные элементы. В. Г. Яроцкий, исследовавший правоотношения между рабочими и хозяевами, применил термин «экономическое правоотношение»994. Но в контексте интересующей нас проблемы некоторые немецкие ученые выступали за преобразование отношений власти и подчинения в правоотношение. В аналогичном ключе высказался русский цивилист, приват-доцент Демидовского юридического лицея в 1911–1912 гг. Альфонс Эрнестович Вормс (1868–1939),

ратовавший за превращение трудового договора из «отношения домашнего с крепостническим характером в чисто обязательственный договор»995. А. Э. Вормс был выпускником юридического факультета Московского университета, там же читал курс римского права (1906–1911 гг.). Среди его учеников был Б. В. Чредин. После преподавания в 1911–1912 гг. в Демидовском юридическом лицеи А. Э. Вормс перевелся в Московский коммерческий институт, затем был адвокатом и юрисконсультом, в 1930-е гг. профессор МГУ. Арестованный в конце 1936 г., он умер в заключении в марте 1939 г. Специально проблемами трудового права А. Э. Вормс не занимался, но принимал участие. В частности, в период работы в Ярославле в обсуждении проблем наемного труда как объекта договора. Зарождающиеся трудовые договоры в этой связи виделись ему как чисто обязательственные. По этому поводу Л. С. Таль справед-

993См.: Гойхбарг А. Г. Очередные вопросы в литературе гражданского права (литературное обозрение) // Вестник гражданского права. 1917.

№1. С. 142–157.

994Яроцкий В. Г. Экономическая ответственность предпринимате-

лей. Ч. 1 (Общая)… СПб., 1887. С. 82.

995Вопросы права. 1911. Кн. 5. С. 199 и далее.

681

ливо отмечал, что даже если общественное отношение урегулировано нормой права, то власть и подчинение не исчезают, а ставятся в правовые рамки996.

Отметим, что Л. С. Талю принадлежит исключительная роль не только в создании теории трудового договора, но и опосредованно– теории трудового правоотношения. Не случайно все наиболее известные работы советского периода о трудовом договоре и трудовых правоотношениях в той или иной мере опирались на его труды как через согласие с ним, так и через отрицание, критику его положений. В своем классическом труде Н. Г. Александров десятки раз ссылался на работы Л. С. Таля997. В. Н. Скобелкин подчеркивал, что и в настоящее время в литературе определение трудового правоотношения часто «строится… по модели определения трудового договора: условия (обязательства) сторон этого соглашения становятся правами и обязанностями субъектов трудовогоправоотношения»998.

При рассмотрении элементов (признаков) трудового правоотношения практически все последующие отечественные исследователи брали за основу выделенные Л. С. Талем три элемента трудового договора, о которых речь шла ранее. Даже само понятие «элемент» использовалось авторами в том смысле, как это делал Л. С. Таль, т. е. как признака, основной характеристики. Таким образом, нерасторжимая связь теорий трудового договора и трудового правоотношения очевидна.

Центральной проблемой науки трудового права на рубеже ХIX–XX вв. стала правовая природа трудового договора (рабочего договора, промышленного рабочего договора). Собственно, с этой проблемы и началась история науки трудового права. Понятие «трудовой договор» в современном его понимании в научный оборот впервые ввел, дословно переведя с немецкого, цивилист В. Б. Ельяшевич (1907 г.)999. Но основная заслуга в исследовании природы трудового договора принадлежит Л. С. Талю. Отметим, что первоначально, анализируя французский проект закона о рабочем договоре 1906 г., он считал наи-

996См.: Таль Л. С. Трудовой договор. Ч. 1. С. 92.

997См.: Александров Н. Г. Трудовое правоотношение. М., 1948.

С. 17, 37, 86, 110, 168, 170, 174 и др.

998Скобелкин В. Н. Трудовые правоотношения. М., 1999. С. 77.

999См.: Ельяшевич В. Б. Новое движение в области договора о труде

//Право. 1907. № 3. С. 172–179.

682

более адекватным переводу с французского термины не «трудовой договор» и не «договор о труде», а именно рабочий договор1000. Проблемы трудового договора, как уже указывалось, стали центральными в научном творчестве Л. С. Таля1001. Он в своем учении пошел вслед за Ф. Лотмаром, но взял в качестве предмета исследования «трудовой договор в узком смысле». Он также выделял договоры о самостоятельном (предпринимательском) труде и договоры о несамостоятельном (служебном) труде. Последний означал трудовой договор как регулятор трудовых отношений, «вытекающих из подчинения рабочей силы одного человека целям и власти другого человека». Отсюда логически необходимым элементом такого договора становилось «обещание работы (обещание труда)»1002.

Некоторые современные исследователи при анализе признаков трудового договора, выделенных Л. С. Талем, берут его известное исследование о трудовом договоре 1913 г. Нам представляется, что в окончательном варианте эта концепция оформилась позднее, когда были выделены 4 основных элемента трудового договора:

-Длительное представление рабочей силы, что нельзя отождествлять с предоставлением имущественных благ.

-Рабочий обещает приложить рабочую силу к промышленному предприятию работодателя.

-Подчинение рабочего внутреннему порядку и хозяйской власти.

-Обещание работодателем вознаграждения, которому присущ алиментарный характер1003.

1000 См.: Таль Л. С. Французский проект закона о рабочем договоре

// Русская мысль. 1907. Кн. 4. С. 72–98.

1001 См.: Таль Л. С. Договор о труде как родовое понятие // Право. 1908. № 28. С. 1485–1500; Он же. Задачи науки гражданского права в области найма труда // Право. 1913. № 49. С. 2315–2321; Он же. Новый опыт законодательной нормировки рабочего договора // Право. 1908. № 33–34; Он же. Положительное право и нерегулированные договоры // Юридические записки Демидовского юридического лицея. Вып. 3. Ярославль, 1912. С. 386–435; Он же. Трудовой договор. Ч. 1, 2. Ярославль, 1913–1918

и др.

1002 См.: Таль Л. С. Трудовой договор. Ч. 1. С. 25–31.

1003 См.: Таль Л. С. Очерки промышленного права. М., 1916. С. 72– 75; Он же. Очерки промышленного рабочего права. М., 1918. С. 97.

683

Л. С. Таль справедливо подверг критике концепцию организованного сотрудничества. Истоки этой концепции восходят к трудам французского экономиста первой половины XIX в. Ф. Бастиа, сторонника гармонизации интересов труда и капитала. Он считал, что договорные отношения между работником и работодателем могут создать «усовершенствованную ассоциацию». Эти идеи впоследствии развивал Г. Эренберг, отчасти австрийские юристы-трудовики Э. Штейнбах и А. Мешлени, считавшие, что трудовой договор создает «хозяйственную организацию». Последний можно рассматривать с правовой точки зрения как договор товарищества. Л. С. Таль по этому поводу отметил, что не всякая организация с точки зрения права составляет товарищество. К тому же товарищеский договор направлен на достижение общей цели, что нельзя сказать о трудовом договоре. Вывод ученого был категоричен: «Классифика-

ция трудового договора как товарищества совершенно лишена почвы…»1004.

В науке трудового права становление понятия работника связано с теорией трудового договора. А. Н. Быков в 1909 г. одним из первых дал определение фабричного рабочего на противопоставлении с физическими лицами, осуществляющими самостоятельный труд. Он писал: «…Фабричным рабочим признается всякий рабочий на фабрике и для фабрики в пределах фабричного двора, кроме извозчиков, отвозящих и привозящих сырье и продукты, рабочих, занятых исключительно сооружением новых зданий и мастерских, и временных чернорабочих, занятых случайными краткосрочными работами менее семи дней»1005. В положительном законодательстве отсутствовало данное понятие, и А. Н. Быков вывел его, опираясь «на целый ряд административных разъяснений». Л. С. Таль обоснованно утверждал, что понятие «фабричный рабочий» нуждается в более четком определении1006. Отталкиваясь от выведенных им признаков трудового договора, Л. С. Таль определил работника как физическое лицо, которое обещает за известное вознаграждение приложить свою рабочую силу на определенный или неопределенный срок к промышленному предприятию другого

1004 Таль Л. С. Трудовой договор. Ч. 1. С. 69.

1005 Быков А. Н. Фабричное законодательство и развитие его в Рос-

сии. СПб., 1909. С. 184.

1006 См.: Таль Л. С. Очерки промышленного права. С. 74.

684

лица, подчиняться внутреннему порядку этого предприятия и хозяйской власти1007. Стороны трудового договора названы Л. С. Талем как «работодатель» и «рабочий (физическое лицо)».

Из российских ученых наибольшее внимание проблеме не-

самостоятельного (наемного) труда как объекта трудового договора также уделял Л. С. Таль. Немец Ф. Лотмар определял предмет трудового договора как всякую деятельность человека, способную удовлетворять чужой потребности, деятельность, за которую по опыту когда-либо и где-либо платилось вознаграждение. Л. С. Таль определял труд как юридически релевантную деятельность в чужом интересе, отправляемую обещавшим ее лично или им организуемую1008. Впоследствии он называл предметом трудового договора как обещанные сторонами действия, так и объекты этих действий, т. е. не только рабочую силу, но и работу как ее экономический результат. При этом работа выступала как факультативное условие. Он неоднократно приводил пример, когда за время дежурства фельдшер – наемный работник может не принять ни одного пациента, но за представление рабочей силы он получит заработную плату. Наоборот, принимая больных в течение всего дежурства, т. е. выполняя свою работу, он при почасовой оплате получит то же вознаграждение. Л. С. Таль вывел следующие признаки рабочей силы как предмета рабочего договора: во-первых, имеет строго индивидуальный характер, во-вторых, не может быть предметом физического или юридического господства, в-третьих, име-

ет отчасти целью обеспечить ее обладателю нормальные условия существования1009.

Л. С. Таль относил рабочую силу к личным благам (в современных терминах к личным нематериальным благам), которые «не могут быть отчуждаемы, но иногда могут подвергаться добровольным ограничениям посредством возмездного или безвозмездного обещания пользоваться ими определенным образом»1010. Уже во второй половине XIX в. считалось безнравственным смотреть на труд как на прочие товары. В защиту нетоварного характера труда можно привести известное положение Л. С. Таля о том, что вознаграждению за труд присущ али-

1007 Таль Л. С. Очерки промышленного права. С. 72. 1008 См.: Таль Л. С. Трудовой договор. Ч. 1. С. 32.

1009 См.: Таль Л. С. Очерки промышленного права. С. 89–92. 1010 Таль Л. С. Очерки промышленного рабочего права. С. 125.

685

ментарный характер1011. Это означает относительно эквивалентное вознаграждение за труд, т. к. бывают случаи получения вознаграждения (компенсации) без фактической отработки положенного времени (болезнь, простой не по вине работника и др.)

Л. С. Таль при анализе коллективного договора во многом опирался на достижения западной, преимущественно немецкой науки. В России разработка теории коллективных (тарифных) договоров в рассматриваемый период времени представляла для ученых, по его замечанию, в основном теоретический интерес, так как роль коллективных договоров в прошлой жизни России мала, а «для быстрого их развития необходимы два ус-

ловия: сильные профсоюзы и навык к разрешению коллективных конфликтов»1012.

Между тем коллективный договор как новое правовое явление требовал и от отечественных исследователей теоретического осмысления. В этой связи Лев Семенович предпринял попытку дать ему юридическую оценку. Так, по его мнению, коллективный договор как разновидность гражданско-правовой сделки характеризуется тремя признаками:

-одна или обе стороны договора представляют собой коллектив;

-ими определяются условия будущих индивидуальных рабочих договоров;

-эти условия устанавливаются эвентуально, т. е. на случай заключения рабочих договоров 1013.

Таким образом, Л. С. Таль настаивал на договорной природе тарифного (коллективного) договора, полемизируя с известным немецким правоведом Г. Еллинеком. Последний выдвинул теорию «смешанной природы» коллективного договора, в соот-

ветствии с которой договор, имея своим источником волю сторон, содержит созданные новые правовые нормы1014. Именно эта концепция «смешанной природы» коллективного договора нашла поддержку в советской науке трудового права. Возвращаясь к позиции Л. С. Таля, отметим, что названные им признаки коллективного договора, характеристика сторон договора

1011 Таль Л. С. Очерки промышленного рабочего права. С. 97.

1012 Таль Л. С. Тарифный (коллективный договор) как институт граж-

данского права. СПб., 1909. С. 4. 1013 Там же. С. 16.

1014 Там же. С. 13.

686

в последующем получили свое развитие в теории трудового права по вопросу о критериях юридической силы коллективных договоров. Юридическая сила коллективных договоров определялась по его соотношению с индивидуальными трудовыми договорами, по его распространению на работников, не являющихся членами профсоюза. Опираясь на понятие «договорной природы» тарифного соглашения Л. С. Таль сделал весьма важный вывод, не утративший своей актуальности и в настоящее время, о возможности предъявления судебного иска об исполнении к нарушителям договора.

Взгляды Л. С. Таля впоследствии претерпели некоторую эволюцию. Первоначально он рассматривал коллективный договор как институт гражданского права, хотя его юридическая сила не могла быть объяснена исходя из гражданско-правового представительства или договора в пользу третьих лиц. В этой связи он обращается к концепции «социального права», у истоков которой стоял О. Гирке, и «социальной автономии»1015. Последняя, в отличие от частной автономии, являлась правообразующей силой, творящей в пределах общего правопорядка нормы частного права. Л. С. Таль не вполне разделял положение о том, что «соглашение воль» в публичном праве отличается от классического договора и имеет правосозидательный эффект, на чем настаивали Г. Еллинек, А. Бендлинг, М. Д. Загряцков. Аргумент для этого был более чем убедительный – любой договор по своей природе остается договором. Но коллективный договор Л. С. Таль признавал нормативным соглашением, имеющим договорный характер, одной из форм внезаконодательного правотворчества. При этом профсоюзы заключали коллективный договор в интересах других лиц, а не от их имени или за их счет. Более того, распространить их действие на неорганизованных рабочих мог только законодатель, но не суд и не сторона трудового соглашения. Таким образом, Л. С. Таль был противником приравнивания норм коллективного договора к нормам публичного права, против которых бессильна частная воля. Это позволяет констатировать публично-частноправовой характер коллективного договора. Публично-правовую составляющую Л. С. Таль связывал с деятельностью государства, с принятием соответствующего нормативно-правового акта и го-

1015 См.: Таль Л. С. Очерки промышленного рабочего права. С. 37.

687

сударственной регистрацией таких договоров, придающих им юридическую силу источников права. Он прямо указывал, что источником права коллективный договор может считаться только в Швейцарии, где ст. 323 Швейцарского Уложения 1913 г. устанавливалась норма, согласно которой трудовые договоры в части, противоречащей коллективным соглашениям, недействительны. Договорный характер коллективного догово-

ра не освобождал работодателя от ответственности за нарушения его условий1016. Л. С. Таль был готов сравнивать нормы,

созданные в рамках социальных автономных образований, только с диспозитивными нормами объективного права1017. На наш взгляд, Л. С. Таль признавал нормативность коллективного договора, но не предполагал придание ему статуса источника права без соответствующего санкционирования государством.

Первым оппонентом на защите магистерской диссертации, да и просто научным оппонентом Л. С. Таля «по жизни» был еще один в прошлом (1901–1906 гг.) лицейский профессор В. М. Гордон (1871–1926). Его докторская диссертация, подготовленная и опубликованная в Ярославле, оказала косвенное влияние на формирование учения о едином, сложном, длящемся трудовом правоотношении. Доказывая возможность существования комплексного правоотношения, он писал: «Гражданский процесс есть трехстороннее отношение между судом как органом государства, исцом и ответчиком: правоотношение это сложное по составу, но единое по тому предмету, ради которого оно возникает и развивается»1018. Не являясь формально специалистом по трудовому праву, он воспитал уже в во время работы в вузах Украины целый ряд известных впоследствии советских ученых-трудовиков1019. В их числе П. Д. Каминская, А. Е. Пашерстник, Я. И. Давидович и др.

Как уже указывалось, В. М. Гордон был первым оппонентом на защите магистерской диссертации Л. С. Таля, а его выступление на магистерском диспуте было в развернутом и дополненном виде опубликовано в виде отдельного очерка, посвященного учению о трудовом договоре. В. М. Гордон писал:

1016 См.: Таль Л. С. Очерки промышленного права. С. 43–55.

1017 См.: Таль Л. С. Очерки промышленного рабочего права. С. 60.

1018 Гордон В. М. Иск о признании. Ярославль, 1906. С. 18.

1019 См.: Р. Д. 20-летию со дня смерти В. М. Гордона // Советское государство и право. 1946. № 3–4. С. 70–72.

688

«С выражением "трудовой договор" уже долгое время связывалось представление об общем понятии трудовой сделки, охватывающей массу определенных видов»1020. Он анализировал работы немецких ученых В. Эндеманна, Ф. Лотмара, но основное внимание уделил, естественно, разбору монографии (опубликованной диссертации) Л. С. Таля «Трудовой договор. Цивилистическое исследование. Ч. 1». В. М. Гордон, признавая актуальность проблемы правового регулирования трудовых отношений, отмечал, что «это одна из тех проблем, которые, по своей справедливости, могут быть названы очевидными, требующими внимания и со стороны законодателей, и со стороны деятелей науки»1021. Он соглашался с тем, что устаревшие взгляды на трудовой договор как на куплю-продажу или товарищество были убедительно опровергнуты Л. С. Талем. В целом позитивно была оценена историко-правовая часть работы, особенно анализ воззрений на наемный труд в римском праве. В. М. Гордон выделил главное в новом учении о трудовом договоре: установление власти и подчинения в договорнотрудовых отношениях, а заслугу Л. С. Таля – в постановке проблемы власти над человеком в области гражданского права. В то же время его критика носила довольно конструктивный характер. Он указывал, что в работе Л. С. Таля «не дано точно установленное понятие "трудовой договор" в смысле родовом; определение его в ряду других договоров, фиксирование подходящей терминологии, которая бы устраняла смешение вида с родом, возможность одинакового именования договоров различного содержания»1022. В. М. Гордон обратил внимание на отсутствие четкого разграничения понятий «договор о труде» и «трудовой договор». Правомерно указывалось, что определение труда как предмета трудового договора дано через указание на него как юридически релевантную (характерную) деятельность. Между тем это неточно определенное понятие релевантности не характеризует какого-либо вида деятельности. Значительная часть критических замечаний была посвящена учению Л. С. Таля о нерегулированных договорах, которое, по мнению В. М. Гордона, имеет только касательное отношение к учению о

1020 Гордон В. М. К учению о трудовых договорах (Литературное

обозрение). СПб., 1914. С. 4. 1021 Там же. С. 7.

1022 Там же. С. 29.

689

трудовом договоре. В целом В. М. Гордон оказался достаточно жестким и принципиальным оппонентом Л. С. Таля. Впрочем, как классический цивилист, В. М. Гордон не смог оценить и понять некоторых сформулированных Л. С. Талем новаторских положений.

Как мы уже упоминали, Л. С. Таль был не единственным представителем ярославской юридической школы, в той или иной мере затронувшим проблемы правового опосредования наемного труда. Б. А. Кистяковский (1868–1920) читал в лицее в 1911–1916 гг. сначала курс философии права, а затем и истории философии права в качестве приват-доцента, позднее профессора по кафедре энциклопедии права. Одновременно в 1912–1914 гг. он был соредактором «Юридических записок» лицея. Из лицейских специалистов по теории (энциклопедии) права именно он вплотную подошел к рассмотрению вопросов, связанных с правовым регулированием труда. Это не случайно, т. к. тесная связь теоретических исследований с проблемами отраслевых юридических дисциплин была в традициях ярославской юридической школы. О Б. А. Кистяковском уже неоднократно говорилось выше.

Что касается интересующего нас трудоправового аспекта творчества ученого, то можно сказать следующее. Он приветствовал то, что русский философ В. С. Соловьев перенес проблему социальной поддержки неимущих слоев населения из сферы морали в сферу права. По мнению Б. А. Кистяковского, он сделал это последовательнее и убедительнее, чем даже его сторонники – профессиональные юристы. Само государство виделось русскому философу В. С. Соловьеву как «собирательноорганизованная жалость», в связи с чем должна была решаться проблема обеспечения каждому материальных средств к достойному существованию и развитию не в силу жалости, а «в силу самой природы правовой организации»1023. Б. А. Кистяковский констатировал, что в начале ХХ в. сложились три определения права по содержанию правовых норм: нормы, устанавливающие и ограничивающие свободу (школа естественного права и немецкие философы-идеалисты), нормы, разграничивающие интересы (Р. Иеринг), и, наконец, нормы, создающие

1023 См.: Кистяковский Б. А. Социальные науки и право. М., 1916.

С. 586–588.

690