- •1.Правопонимание и его сущность.
- •2.Понятие права (правовая свобода, справедливость и собственность).
- •3.Государство как тип публичной власти.
- •4.Основные концепции происхождения государства и права.
- •5.Теоретические представления об историческом развитии права и государства.
- •6.Понятие правовой культуры. Правосознание и ее функции.
- •7.Тоталитарный и посттоталитарный типы права и государства.
- •8.Юридическое определение элементов государства.
- •9. Территориальный элемент государства и право на родину.
- •10. Юридическое понятие государственного суверенитета.
- •11.Понятие и система функций и задач государства.
- •12. Функции государства и структура аппарата государственной власти.
- •13. Единство государственной власти и разделение властей.
- •14.Понятие формы государства.
- •15.Форма правления.
- •16.Формы государственного устройства.
- •17. Характеристика политических режимов.
- •18.Общество и государство как взаимосвязанные системы.
- •19. Гражданское общество.
- •20.Признаки правового государства.
- •21. Принцип законности и верховенство правового закона
- •22.Понятие и основные черты современного перераспределительного государства (“социального правового государства”).
- •23.Содержание правовых явлений и форма права.
- •24. Норма права.
- •25.Доктринальные принципы права и неразвитые правовые системы.
- •26. Источники права.
- •27.Виды правоустановительной деятельности.
- •28. Законодательный процесс и юридическая техника.
- •29. Пробелы в праве и практика высших судов.
- •30.Системный характер правового регулирования.
- •31. Комплексные отрасли правового законодательства и межотраслевые правовые институты.
- •32. Трудовое право и социальное законодательство.
- •33.Исторические особенности становления английской правовой культуры и тенденция к сближению основных правовых семей.
- •34. Конкурирующее (правовое и неправовое) регулирование в неразвитых правовых культурах.
- •35. Социалистическое законодательство. Смысл трудового и социального законодательства при социализме.
- •36.Механизм государственно-правового регулирования.
- •37.Модели, виды и способы толкования права.
- •38.Понятие и виды правоотношений.
- •39. Субъекты права.
- •40. Содержание правоотношений и юридические факты.
- •41.Проблема разграничения административных правонарушений и преступлений.
- •42. Принципы юридической ответственности.
- •43. Проблема разграничения юридической ответственности и других форм и мер государственного принуждения.
- •44.Механизм государственно-правового регулирования в легистской и юридической интерпретациях.
- •45. Критерии различения исторических типов права и государства.
- •46. Значение и роль судебной процедуры правоприменения в механизме действия права.
- •47. Юридическая и политическая ответственность. Проблема конституционной ответственности.
- •48.Закон и судебная практика в основных правовых семьях.
- •49. Нормативно-критический характер юридического либертаризма.
- •50. Коллизии в праве и их разрешение.
- •51. Либерализм и этатизм о пределах саморегулирования и государственном интервенционизме.
- •52.Признаки (компоненты) правовой государственности.
- •53. Система прав человека в правовом государстве.
- •54.Права народов (этносов) на политическое самоопределение – внешнее и внутреннее.
- •55. Федерализм как правовая форма принципиальной децентрализации государственной власти.
- •56. Реальные и номинальные монархии и республики.
- •57. Разделение властей при президентской республике и парламентарной форме правления.
- •58. Смысловая модель республики со смешанной формой правления.
- •59.Конституционная модель и практика взаимодействия высших органов государственной власти в Российской Федерации.
- •60. Историко-формационный подход и марксистский правовой нигилизм: отрицание ценности права и государства, идея отмирания права и государства.
19. Гражданское общество.
Гражданское общество – это сфера частных интересов, отделенная от государства, сфера свободной конкуренции частных интересов. Разделенность общества и государства означает, что государственная власть не вмешивается в свободную конкуренцию частных интересов и не используется для поддержки одних частных интересов против других. В идеале государственная власть должна осуществляться только в общих (всеобщих) интересах, не должна служить никаким социально значимым частным интересам, будь то интересы меньшинства или даже большинства.
В этом контексте государство предстает как сфера общих интересов, или система публично-властных отношений, в которых повелевающие субъекты (государственно-властные институты, органы государственной власти) обязаны действовать в общих интересах.
В юридической интерпретации общий интерес заключается в обеспечении всеобщего формального равенства (формального равенства всех частных интересов, равной свободы частных интересов, равной защиты прав и свобод каждого человека и гражданина) и общей безопасности.
Объясняемый таким образом общий интерес не противостоит частным, не отчужден от них как интерес некоего абстрактного целого. Наоборот, он заключается в максимальной возможности удовлетворения частных интересов.
Строго говоря, только формальное равенство частных интересов, (их свободная конкуренция по принципу формального равенства) может быть объектом общего интереса (общим благом) – причем, и для конкурентных, и для неконкурентных групп. Разумеется, последние предпочитают формальному равенству потребительские привилегии. Но это уже групповые, а не общие интересы.
Проблема заключается в том, что общая безопасность в условиях существенного имущественного неравенства не может быть реально обеспечена без нарушения формального равенства. Ибо не все способны платить налоги, необходимые для обеспечения безопасности. Особенно, если налоговое бремя распределить поровну. Поскольку общая безопасность – неделимое общее благо, реальные налогоплательщики платят и за так называемых “безбилетников” (дифференцированное налогообложение). Это неизбежно.
Но – и это принципиально важно – нет никакого иного неделимого общего блага, которое было бы объектом общего интереса и обеспечение которого по этой причине было бы задачей государства. (Даже интерес к обеспечению общей безопасности утрачивает качество всеобщности в той мере, в которой ее могут заменить институты частной безопасности).
(1) Не может быть объектом общего интереса любое перераспределение ресурсов жизнедеятельности от одних групп к другим. Перераспределяющее государство действует в частных интересах отдельных групп, пусть даже это социально значимые интересы.
(2) Принцип субсидиарности опровергает интерпретацию в качестве неделимого общего блага (и соответственно общего интереса) всего того, что люди могут достичь собственными инициативой и усилиями. Необходимые жизненные блага, включая жилье, здравоохранение и образование, приобретаются частными усилиями. У некоторых людей ресурсов для этого недостаточно. Однако из последнего обстоятельства отнюдь не вытекает, что, например, образование или здравоохранение можно интерпретировать как общее благо, доставляемое государством; это противоречит принципу субсидиарности.
(3) В государственно-правовой ситуации нет никакого государства – как некоего реального субъекта – помимо людей, составляющих это государство. Нет государства (общества, страны, народа, нации и т.д.) как некоего абстрактного и самодовлеющего целого, существующего вне людей с их интересами. И за пределамиформального равенства частных интересов и общей безопасности нет никакого специфического интересагосударства, отчужденного от частных интересов. Когда правители и обслуживающие их идеологи утверждают, что есть интересы государства как целого и эти интересы стоят выше всех остальных интересов, выше интересов отдельных людей и групп, то они лгут. Они просто сами ставят превыше всего свои частные олигархические интересы (управленческие, полицейские корпоративные интересы или интересы личной безопасности, личного комфорта, личного обогащения) и поэтому выдают их за государственные (“дело государево”), одновременно отождествляя с государством самих себя или олигархическую группу. Они противопоставляют свои “государевы” интересы интересам “подвластного населения”.
Такая олигархическая интерпретация государственных интересов находится в прямом противоречии с юридической интерпретацией государственного (общего) интереса как формального равенства всех частных интересов. Не являются общими и, следовательно, государственными интересами ни великодержавные амбиции правителей (“величие государства” – это величие государя), ни интересы обеспечения полицейского порядка или “государственной безопасности” за счет прав и свобод. Безопасность государства – это безопасность всех граждан, а не только олигархов, окружающих себя тайной полицией.
Следует различать общие интересы и интересы большинства. И те, и другие являются публичными интересами. Любая группа, придя к власти от имени некоего (возможно, случайного) большинства, провозглашает публичными, государственными свои групповые (корпоративные) интересы и стремится выдать их за общие. Но интерес большинства – это интерес лишь части населения, пусть большей части, и он может противоречить общему интересу. Единственным средством против злоупотребления властью большинства служит принцип либеральной демократии: правительство вправе и обязано действовать в интересах большинства лишь до тех пор, пока эти интересы не сталкиваются с общим интересом, т.е. пока они не нарушают права человека.
Однако последовательная либеральная демократия (идеальное правовое государство, или “либертарное государство”) – это скорее утопия, так как в условиях всеобщего избирательного права группы, выступающие за социализм и перераспределительное государство, “социальную демократию” всегда будут составлять большинство, волю которого не может игнорировать ни одно демократическое правительство.
В правовом государстве публичным интересом, который отстаивает правительство, должен быть интерес только общий. Противоправно выдавать за публичный интерес частные интересы, даже если это интересы социально значимых групп.
Если правительство законно, публично действует в частных интересах, то это противоречит принципу гражданского общества, требованию разделения общества и государства; в такой, неразвитой в правовом отношении или правонарушающей, ситуации за публичный интерес выдаются частные интересы, причем последние – это, в той или иной мере, интересы правящих групп. Если же должностные лица государства незаконно используют властные полномочия в частных интересах, то это называют коррупцией. В обоих случаях происходит одно и то же: общий интерес подменяется частными, но в первом случае это может называться “социальная справедливость” и “социальное государство”. Чем меньше объем функций, выполняемых государством, чем меньше у власти возможностей для вмешательства в дела общества, тем меньше вероятность и коррупции, и “социальной справедливости”.
Гражданское общество (система обмена) и государство (система государственно-властных отношений)образуют относительно самостоятельные системы. В этом контексте государство и общество можно рассматривать как управляющую и управляемую системы. Государство (государственный аппарат) – это управляющая система по отношению к гражданскому обществу как управляемой системе.
Вместе с тем гражданское общество функционирует как саморегулирующаяся социальная система, детерминирующая государство.
Саморегулирующаяся – это такая система, которая организуется самостоятельно, независимо от внешнего воздействия (управления). Она сама закрепляет в себе полезные для нее элементы и связи и отторгает все вредное. Полезным же для любой системы является то, что делает ее более устойчивой и конкурентоспособной.
Что касается социальных систем, то для них полезными и целесообразными являются те формы жизнедеятельности, которые позволяют максимально удовлетворять потребности максимального числа отдельных членов общества при минимальных затратах. Гражданское общество обеспечивает такое удовлетворение потребностей по принципу формального равенства.
В том, что гражданское общество – система саморегулирующаяся и одновременно управляемая, нет противоречия. Саморегулирование означает, в частности, что гражданское общество само формирует для себя управляющую систему – аппарат государственной власти. Саморегулирующееся общество задает параметры и пределы государственного вмешательства, предопределяет функции и задачи государства. В этом заключается демократический принцип взаимоотношений гражданского общества и государства. В этом смысле можно говорить и о праве гражданского общества на формирование государственной власти, участие в ее осуществлении.
Но есть и иные варианты соотношения государственного регулирования и общественного саморегулирования. Государство как управляющая система способно и к авторитарному силовому воздействию на управляемую систему. Относительная самостоятельность государства допускает и такое вмешательство в дела гражданского общества, которое происходит независимо от воли большинства членов общества или большинства граждан. Этот авторитарный принцип составляет противоположность демократическому. Причем авторитарное регулирование свидетельствует о неразвитости гражданского общества, о недостаточной разделенности публичной и частной сфер, государства и общества.
Механизмы саморегулирования гражданского общества. Саморегулирование гражданского общества возможно лишь тогда и постольку, когда и поскольку достигнута всеобщая равная свобода. Свободная конкуренция формально равных интересов внутри общества как системы позволяет выявлять и сохранять наиболее конкурентоспособные социальные группы и интересы, наиболее предпочтительные элементы, структуры и связи.
История показывает, что социальные системы, в которых достигнута всеобщая правовая свобода, более конкурентоспособны. Они более устойчивы и жизнеспособны в сравнении с теми системами, в которых нет формального равенства взаимодействующих субъектов и властные институты могут произвольно вторгаться в общественные сферы.
Есть три основных механизма саморегулирования гражданского общества, в которых проявляется принцип формального равенства: свободный рынок, свободная экономическая конкуренция (экономический механизм), либеральная демократия, свободная политическая конкуренция (политический механизм) и правовой способ разрешения конфликтов – свободная конкуренция сторон спора о праве перед лицом независимого, беспристрастного суда (судебно-правовой механизм).
Свободный рынок выявляет интересы, полезные для гражданского общества. Либеральная демократия позволяет создавать и корректировать такую систему публично-властного управления, которая будет поддерживать эти интересы или, по меньшей мере, не будет им вредить. Независимое правосудие в случаях столкновения интересов защищает те интересы, которые наиболее полезны для общества.
Свободный рынок. Саморегулирующиеся социальные системы обладают механизмом, который позволяет им минимизировать и рационализировать потребление ресурсов, заставляет их элементы стремиться к такой минимизации и отторгает элементы, которые не способны рационализировать потребление ресурсов. В экономической сфере гражданского общества таким механизмом является свободный рынок, предполагающий равную для всех экономическую свободу (свободу предпринимательства).
Субъекты гражданского общества руководствуются частными интересами. Эти интересы могут быть более или менее эффективными или полезными с точки зрения экономической системы и гражданского общества в целом. Экономическая эффективность в данном контексте означает максимальное удовлетворение потребностей максимального числа субъектов гражданского общества при рациональном потреблении природных и социальных ресурсов. Поэтому для гражданского общества полезны и предпочтительны те интересы, для удовлетворения которых требуется относительно меньше ресурсов.
В условиях свободного рынка конкурируют формально равные субъекты – производители и потребители социальных благ. Цена на товары и услуги складывается свободно, в зависимости от соотношения спроса и предложения. В то же время есть их себестоимость, разная у разных производителей. Если цена неких товаров существенно выше средней себестоимости, то их производство становится выгодным для большинства производителей. Поэтому предложение этих товаров растет и соответственно снижается цена. Когда цена станет ниже себестоимости у части производителей, последние либо прекратят производство этих товаров и переориентируют свое производство, либо разорятся и перестанут существовать как хозяйствующие субъекты. Так или иначе, предложение сократится, а цена стабилизируется.
Благодаря такому механизму рыночная экономика без государственного регулирования производит все, что требуется для потребления в гражданском обществе, по ценам, соответствующим платежеспособному спросу. Причем относительная себестоимость постоянно снижается: либо абсолютная себестоимость снижается при сохранении качества, либо она сохраняется, но при одновременном повышении качества. Ибо производители являются конкурентоспособными постольку, поскольку они способны снижать себестоимость относительно цены и соответственно повышать рентабельность производства.
Свободный рынок обеспечивает такое удовлетворение потребностей гражданского общества, при котором достигается оптимальное расходование ресурсов социальной системы – природных и человеческих. Так, в процессе свободной конкуренции выигрывают те производители, у которых себестоимость продукции ниже цены, определяемой соотношением спроса и предложения. Чем ниже себестоимость – тем выгоднее для системы, так как снижение себестоимости означает экономию ресурсов.
Снижение себестоимости не может происходить путем занижения цены рабочей силы, так как это цена рыночная, и рост производства сопровождается ростом цены рабочей силы. Конкуренция заставляет производителей заботится о модернизации и рационализации. Следовательно, в условиях свободного рынка в конкурентной борьбе побеждают те субъекты, которые добиваются экономии ресурсов системы путем рационализации производства. На такой базе достигается научно-технический и экономический прогресс в индустриальном обществе.
В условиях свободной экономической конкуренции постоянно “выбраковываются” те хозяйствующие субъекты, которые для удовлетворения своих потребностей расходуют больше ресурсов системы, нежели другие хозяйствующие субъекты. Следовательно, свободный рынок – это самая эффективная форма общественного производства.
Либеральная демократия. Развитое, саморегулирующееся гражданское общество предполагает демократическую организацию государственной власти. Субъекты гражданского общества одновременно являются гражданами государства. При демократии граждане формируют государственный аппарат (участвуют в формировании государственной власти) и требуют государственно-властного обеспечения своих интересов.
Демократия означает политическое равноправие граждан и свободную политическую конкуренцию их интересов (формальное равенство в политике). Она позволяет выявлять признаваемые большинством интересы, которые должны обеспечиваться государственной защитой как интересы общие или общеполезные.
Либеральной является демократия, при которой воля большинства конституционно ограничена правами человека. В либеральной демократии интересы большинства получают государственную защиту лишь при условии, что они не нарушают права человека.
Демократия заключает в себе механизм обратной связи между управляющей системой (государственным аппаратом) и управляемой системой (обществом). С одной стороны, аппарат управляет обществом (устанавливает правовые нормы и обеспечивает их реализацию, проводит определенную налоговую, кредитную, таможенную и т.д. политику). С другой стороны, демократические процедуры позволяют большинству, доминирующему в обществе, “запрограммировать” управляющий аппарат на такой режим управления, который требуется обществу. Саморегулирующееся общество, реагируя на государственное воздействие, корректирует параметры управления – если положение в обществе ухудшается, то правящая партия проигрывает очередные выборы, а выигрывает та партия, которая сможет убедить большинство в своей способности улучшить положение. Благодаря такой связи общество направляет и контролирует государственно-властное вмешательство в общественные процессы.
Следует подчеркнуть, что формальноравные активные субъекты демократического процесса (партии и политические лидеры) обладают фактическиразным политическим весом и существенно разными ресурсами политического влияния. В демократическом процессе сталкиваются интересы тех, кто выдерживает экономическую конкуренцию (социально сильных), и интересы тех, кто проигрывает, находится в экономически невыгодном положении (социально слабых). Существенно большими ресурсами политического влияния обладают социально сильные и контролируемые ими партии. Поэтому в демократическом процессе, как правило, побеждают лидеры и партии, выражающие примерно те же интересы, которые доминируют в экономике.
Политические выразители тех или иных интересов, придя к власти, задают – в зависимости от их позиций в экономике – определенный режим государственного управления общими делами субъектов гражданского общества.
Интересам массы конкурентоспособных субъектов соответствуют сохранение свободного рынка и минимальное вмешательство в дела общества. Выражающие эти интересы партии стремятся сохранить правовой принцип функционирования общества и государства. Иначе говоря, интересам конкурентоспособных субъектов, а значит и потребностям гражданского общества в целом, соответствуют либеральная демократия и демократическое правовое государство.
Однако по воле большинства к власти могут прийти партии, выражающие интересы массы неконкурентоспособных субъектов (аутсайдеров). Эти партии используют государственно-властные ресурсы для перераспределения национального дохода в интересах социально слабых. В этом случае устанавливается режим социальной демократии.
При социальной демократии правительство существенно ограничивает собственность и свободную конкуренцию, поддерживает неконкурентоспособные интересы, вмешивается в общественные процессы, управляет рынком. Но государственно регулируемый рынок не столь эффективен, как свободный. Правительственное вмешательство в дела общества может иметь позитивные результаты, но при этом оно всегда вредит саморегулированию.
Чем больше социальное государство будет вмешиваться в общественные процессы в интересах социально слабых, тем больше оно будет вредить саморегулированию. И механизмы саморегулирования отреагируют так, что общество и государство повернутся в сторону либеральной демократии.
Судебно-правовой механизм означает правовой способ разрешения конфликтов между субъектами гражданского общества. Этот механизм включает в себя независимость правового суда от других органов государства, формальное равенство всех перед лицом суда, свободный и формально равный доступ к правосудию для всех субъектов гражданского общества.
Разумеется, отправление правосудия входит в сферу государства. Но это вовсе не значит, что государство регулирует конфликты, возникающие в сфере гражданского общества. Беспристрастный суд (nemojudexinpropriacausa), не регулирует, а разрешает эти конфликты как состязание по принципу формального равенства.
Саморегулирование гражданского общества в рассматриваемом аспекте происходит не посредством правосудия, а благодаря правосудию. А именно: поскольку право защищает конкурентоспособные интересы и поскольку конфликты разрешаются по принципу формального равенства, постольку в судебном состязании выигрывают конкурентоспособные субъекты. Конкурентоспособные нуждаются в независимом правосудии, и демократический законодатель, выражающий интересы, полезные гражданскому обществу, организует судебную систему так, чтобы обеспечить беспристрастный правовой суд.
Возможны два способа разрешения социальных конфликтов – силовой (властно-приказной) и правовой. При силовом способе конфликт разрешается произвольно и может быть разрешен в пользу неконкурентоспособного субъекта, если, например, за этим субъектом стоит политическая сила. В частности, если неких хозяйствующих субъектов поддерживают государственные институты, действующие властно-приказными методами, то эти субъекты будут побеждать конкурентов, не имеющих такой поддержки, независимо от их полезности. Общество, в котором властные институты действуют на стороне отдельных экономических конкурентов, непременно проиграет соревнование с правовым гражданским обществом. Добросовестные производители будут вывозить капитал туда, где государство гарантирует добросовестную конкуренцию и равные для всех правила конкурентной борьбы.
Правовой способ означает, что конфликт рассматривается как спор о праве, и стороны конфликта в процессе формально равны. Это требует беспристрастного правосудия, а беспристрастным оно может быть лишь тогда, когда суд независим от сторон спора, равно как и от любых других субъектов, от других государственных органов и должностных лиц.
Беспристрастное правосудие в конфликтных ситуациях позволяет защищать интересы, полезные для общества в целом. Например, некий предприниматель, добившийся снижения себестоимости, разоряет конкурентов низкой ценой своей продукции. В этом конфликте беспристрастный суд будет исходить из того, что есть свобода предпринимательства и что каждый предприниматель имеет право продавать товар по любой цене, даже если это разорит конкурентов. Но если предприниматель, обладающий существенно большими ресурсами нежели его конкуренты, искусственно снижает цену на свою продукцию с целью монополизировать рынок, то беспристрастный суд признает такую деятельность недобросовестной конкуренцией.
Из этих рассуждений ясно, что беспристрастное правосудие возможно лишь в таком обществе, которое в основном состоит из конкурентоспособных собственников (а не из людей, зависимых от распределительной политики правительства и нуждающихся в опеке). Действуя по равным для всех правилам, они оказываются в выгодном положении. Их действия правомерны, и поэтому они заинтересованы в разрешении конфликтных ситуаций независимым правосудием.
Если же общество таково, что выгодный или невыгодный статус в нем определяется наличием или отсутствием привилегий, предоставляемых правительством, то сильные субъекты такого общества не нуждаются в независимом правосудии.
Отсюда следует вывод относительно перспективы правосудия в посттоталитарном обществе. Пока здесь, с одной стороны, преобладает экономическое люмпенство, с другой – господствуют привилегированные хозяйствующие субъекты, пока сохраняются криминализованные экономические отношения и структуры, пока правящие группы культивируют и консервируют такое состояние общества и тем самым обеспечивают свое господство, не может быть независимого правосудия.