- •1.Правопонимание и его сущность.
- •2.Понятие права (правовая свобода, справедливость и собственность).
- •3.Государство как тип публичной власти.
- •4.Основные концепции происхождения государства и права.
- •5.Теоретические представления об историческом развитии права и государства.
- •6.Понятие правовой культуры. Правосознание и ее функции.
- •7.Тоталитарный и посттоталитарный типы права и государства.
- •8.Юридическое определение элементов государства.
- •9. Территориальный элемент государства и право на родину.
- •10. Юридическое понятие государственного суверенитета.
- •11.Понятие и система функций и задач государства.
- •12. Функции государства и структура аппарата государственной власти.
- •13. Единство государственной власти и разделение властей.
- •14.Понятие формы государства.
- •15.Форма правления.
- •16.Формы государственного устройства.
- •17. Характеристика политических режимов.
- •18.Общество и государство как взаимосвязанные системы.
- •19. Гражданское общество.
- •20.Признаки правового государства.
- •21. Принцип законности и верховенство правового закона
- •22.Понятие и основные черты современного перераспределительного государства (“социального правового государства”).
- •23.Содержание правовых явлений и форма права.
- •24. Норма права.
- •25.Доктринальные принципы права и неразвитые правовые системы.
- •26. Источники права.
- •27.Виды правоустановительной деятельности.
- •28. Законодательный процесс и юридическая техника.
- •29. Пробелы в праве и практика высших судов.
- •30.Системный характер правового регулирования.
- •31. Комплексные отрасли правового законодательства и межотраслевые правовые институты.
- •32. Трудовое право и социальное законодательство.
- •33.Исторические особенности становления английской правовой культуры и тенденция к сближению основных правовых семей.
- •34. Конкурирующее (правовое и неправовое) регулирование в неразвитых правовых культурах.
- •35. Социалистическое законодательство. Смысл трудового и социального законодательства при социализме.
- •36.Механизм государственно-правового регулирования.
- •37.Модели, виды и способы толкования права.
- •38.Понятие и виды правоотношений.
- •39. Субъекты права.
- •40. Содержание правоотношений и юридические факты.
- •41.Проблема разграничения административных правонарушений и преступлений.
- •42. Принципы юридической ответственности.
- •43. Проблема разграничения юридической ответственности и других форм и мер государственного принуждения.
- •44.Механизм государственно-правового регулирования в легистской и юридической интерпретациях.
- •45. Критерии различения исторических типов права и государства.
- •46. Значение и роль судебной процедуры правоприменения в механизме действия права.
- •47. Юридическая и политическая ответственность. Проблема конституционной ответственности.
- •48.Закон и судебная практика в основных правовых семьях.
- •49. Нормативно-критический характер юридического либертаризма.
- •50. Коллизии в праве и их разрешение.
- •51. Либерализм и этатизм о пределах саморегулирования и государственном интервенционизме.
- •52.Признаки (компоненты) правовой государственности.
- •53. Система прав человека в правовом государстве.
- •54.Права народов (этносов) на политическое самоопределение – внешнее и внутреннее.
- •55. Федерализм как правовая форма принципиальной децентрализации государственной власти.
- •56. Реальные и номинальные монархии и республики.
- •57. Разделение властей при президентской республике и парламентарной форме правления.
- •58. Смысловая модель республики со смешанной формой правления.
- •59.Конституционная модель и практика взаимодействия высших органов государственной власти в Российской Федерации.
- •60. Историко-формационный подход и марксистский правовой нигилизм: отрицание ценности права и государства, идея отмирания права и государства.
55. Федерализм как правовая форма принципиальной децентрализации государственной власти.
В развитой правовой ситуации происходит территориально-поселенческое рассредоточение государственной власти, ее распределение между центральными и региональными (местными) органами. При этом государство может сохранять унитарную форму (относительно децентрализованное государство), и в этом случае компетенция региональных (местных) органов власти определяется центральным правительством. Возникновение же федеративной формы означает принципиальную децентрализацию государственной власти. Децентрализация государственной власти служит одним из институциональных компонентов правовой государственности, в то время как централизм является необходимым условием авторитарного правления. В неразвитой правовой ситуации Федеративное – это сложносоставное государство, одно государство, но с двухуровневой организацией власти и распределением компетенции между властными уровнями. Принцип надлежащего распределения компетенции в федеративном государстве гласит: к компетенции федеральных органов относятся только те государственно-властные функции и задачи (и соответствующие предметы ведения и полномочия), которые должны и могут осуществляться только на общегосударственном уровне, а все остальные относятся к компетенции органов субъектов федерации. Этот принцип считается частным выражением так называемого принципа субсидиарности: социальная ассоциация должна брать на себя достижение только тех целей, которые не могут быть достигнуты усилиями отдельных индивидов, а союз ассоциаций (федерация) – только тех, которые не могут быть достигнуты усилиями отдельных ассоциаций. Однако, хотя буквальное значение федерации – “союз”, применительно к федеративному устройству правильнее говорить не об ассоциациях и союзах, а об уровнях, или подсистемах, государственной власти: не следует отдавать более дорогостоящей и труднее контролируемой подсистеме государственной власти.
56. Реальные и номинальные монархии и республики.
В потестарной парадигме это понятие, во-первых, предполагает государственность как социальное управление, точнее — опирающееся на монополию насилия управление неким объектом, который, рассматриваемый в разных ракурсах, представляется как «общество», «народ», «классы», «территория» или же «деятельность», «удовлетворение потребностей», «интересы» и т.д. Во-вторых, это понятие, в том виде, как оно сложилось в советской доктрине, позволяет систематизировать совокупность знаний о том, как организовано такое социальное управление: кто правит и как замещаются высшие управленческие должности (форма правления), как происходит «управление территориями» — непосредственно из центра или через региональные органы, которым предоставлена автономия (государственное устройство), и, наконец, каким способом осуществляется управление — преимущественно силовым, «диктаторским» или же «демократическим», при участии населения (государственный режим). Собственно к форме государства относятся только два первых компонента этого сложносоставного понятия, а «способы осуществления государственной власти» — содержательная характеристика государственности. Включение же государственного режима в форму государства было вызвано тем, что традиционного различения по форме правления монархий и республик (в качестве базовых категорий формы правления) явно недостаточно с позиции марксистского понимания взаимосвязанности формы и содержания. В частности, формалистическое различение монархий и республик оказывается непригодным для анализа современных парламентарных стран, в которых монарх является номинальным главой государства. Не меньше возражений вызывало бы отнесение к одной и той же, республиканской форме государственности всех стран с «немонархическими» формами правления, в числе которых были бы и реальные демократии, и диктаторские режимы, при которых выборность правителей даже не имитируется. Категория же государственного режима, поскольку она включается в сложносоставное понятие формы государства, отчасти снимает эти противоречия. Теперь уже можно различать, например, монархии и республики реальные и номинальные. Однако такой категориальный аппарат по-прежнему остается неудовлетворительным, так как, во-первых, под названием «форма государства» предлагается содержательная характеристика государственности. Во-вторых, и это главное, исходное деление государственных форм на монархическую и республиканскую в качестве базовых категорий формы правления является изначально ошибочным. По своему происхождению оно относится к исторически неразвитой государственно-правовой ситуации и в этом смысле является исторической случайностью. По существу оно подобно «китайской классификации» Х.Л. Борхеса, т.е. деление на монархии и республики — это не классификация формы государства по единому основанию. В частности, «не-выборность» правителя в конкретном государстве отнюдь не означает такую форму правления, которую принято называть монархией, а отсутствие фигуры наследственного монарха отнюдь не означает, что в этом государстве формирование высших органов власти происходит по принципу выборности. Явно архаический характер деления государственных форм на монархические и республиканские, непригодность такого деления в научном анализе не опровергают научную и практическую ценность самих категорий «монархия» и «республика». Однако современные представления о форме государства (основные характеристики структуры государственности — системы публично-властных институтов) предполагают иные базовые категории. Смысл и функции этих категорий в общем и целом верно выражены в российской науке в работах В.Е. Чиркина. Рассматривая форму государства каккомплексную категорию, а не как механическое соединение трех известных компонентов, исследователь различает две базовые формы, которые он называет монократической («единовластной») и поликратической («многовластной»), и промежуточную — сегментарную форму40. Этот вывод российского ученого интересен с точки зрения развиваемого нами либертарно-юридического учения, поскольку В.Е. Чиркин является противником либертарианства вообще и принципа разделения властей в частности41. Вывод этот построен не на идеологическом основании, а на сравнительном анализе конституционных текстов и политической практики (как полагает В.Е. Чиркин) множества реальных государств. Причем из рассуждений самого В.Е. Чиркина можно вывести, хотя и с оговорками, что для монократической формы характерно то, что известно на языке современной науки как политический моноцентризм, а именно: наличие института реального главы государства, отсутствие разделения властей как «по горизонтали», так и «по вертикали», и доминирование публично-властных институтов силового типа. Наоборот, для поликратической формы характеренполицентризм, т.е. рассредоточение государственной власти и наличие публично-властных институтов правового типа. «Поликратическая форма, — по признанию В.Е. Чиркина, — существует во многих развитых странах с богатыми демократическими и правовыми традициями»42. Такое понимание формы государства представляется плодотворным в научном отношении, поскольку оно учитывает систему знаний о структуре государственности, отраженную в традиционных категориях (форма правления и т.д.), и позволяет связать воедино частные характеристики государственности, относящиеся к одной и той же базовой разновидности формы государства. Следуя более привычной терминологии, мы будем называть их моноцентристской и полицентристской формами государственности. Что касается некой промежуточной, «сегментарной» формы, то выделение таковой в одном ряду с базовыми мы не считаем методологически верным, так как базовые формы представляют собой скорее идеальные типы. Последнее означает, что реальные структуры государственности всегда в той или иной мере «сегментарны», особенно в условиях современного социал-капитализма, с его конкуренцией силовых и правовых институтов. Таким образом, мы рассматриваем форму государства (государственности) как структуру системы публично-властных институтов, или типичные взаимосвязи между основными институтами государственности — законодательными, исполнительными и судебными, центральными (общегосударственными) и региональными. При этом различение публично-властных институтов правового и силового типов уже включает в себя вопрос о порядке или способах формирования высших органов государственной власти.