5 Говорится не “those who should hold the Silmarils”, но “any that should hold the Silmarils” [Oath-40]. Почти сразу, в

переработке всё того же «Рассказа Гильфанона», этот мотив раскрывается: «...всех – богов, эльфов, или людей» [Oath-42].

позднем (и развёрнутом) изложении Клятвы даже возникает оговорка на случай неудачи в её

исполнении [Oath-110]. Немаловажно, что кое-где в текстах идентична формулировка самих

призывов Феанора к нолдор до принесения Клятвы: ≪убедил их [большинство нолдоли]

последовать за ним прочь из Валинора... и воевать против Моргота вечно/беспрестанно – с

намерением вернуть их сокровища≫ [Oath-90].

В этом отношении Клятва напоминает об управленческих практиках современного

общества, обладающего (как и нолдор!) развитой прикладной наукой – и полагающегося на

сложный комплекс социальных и технических взаимосвязей. Целью управления всё чаще

оказывается организация процесса или поддержание его непрерывности, а не какой-либо

конечный, количественно измеряемый результат. Клясться на процесс, а не на выход процесса,

может быть характерной чертой нолдорской культуры в зените её развития: в самом деле,

клятвы Финрода [Oath-130] и Тургона [Oath-140] отличаются тем же, чего не скажешь про

обещание Берена непременно предстать когда-нибудь ещё перед Тинголом, и на этот раз

держать в руке Сильмариль [Oath-150]. Кроме того, обещание вести себя некоторым образом,

а не добиться конкретного результата, может быть следствием ≪вечнодействия≫ Клятвы, о чём

см. ниже.

Что привносится ≪базовыми≫ мотивами Клятвы в итог речи Феанора?

Во-первых, главная задача похода – вернуть Сильмарилли. Это объяснить легко: Камни

– ≪наше всё≫. В них заключены судьбы Арды; в них – последнее пристанище чистого света; в

них – творческая энергия и дух, способные пережить ≪гибель всего≫ [Oath-220]. Без

Сильмариллей нет будущего, в Камнях – ≪счастливый удел≫ эльфов [Oath-50]. Вырвать их у

Моргота –даже важнее, чем победить его и привести в ничтожество –поскольку, кто владеет

Камнями, тот направляет судьбу мира. Да и какой незапятнанный свет в Среднеземье

возможен без Сильмариллей? О других сокровищах Форменоса Феанор даже не сокрушается.

Во-вторых, распоряжаться возвращёнными Сильмариллями должны будут именно

Феанор и его ближайшие сподвижники. Причины как будто не столь очевидны. Если, как было

показано ранее, ≪мы≫ как ≪владыки Света≫ –это все, кто пойдёт за Феанором, то почему

Камни должны быть доверены именно и только ближайшему окружению Феанора? Но это, по-

видимому, связано со знанием о Сильмариллях, пониманием их роли и возможностей, как

можно более полным представлением того замысла и тех чаяний, которыми Камни были

претворены в реальность. В любом крупном деле кто-то так или иначе должен принимать

решения, вести стратегическое и оперативное руководство. Эльфы, как мы уже видели, более

склонны к меритократии, чем к прямой демократии, а кто, собственно, более достоин стать

хранителем Камней, чем Феанор? Он –первейший среди валинорских учёных, мастер,

изготовивший Сильмарилли, он лучше всех разбирается в своём творении, и является

автором само́й политической концепции исхода в Среднеземье – а значит, лучше других

представляет её цели. По всем этим параметрам Феанор превосходит даже Валар, и

неудивительно, что именно себя видит менеджером процесса. Причём, в силу высочайшей

сложности предмета, немалая часть этого знания и понимания могла быть интуитивной и

плохо поддающейся передаче, разве только через практическое со-участие – поэтому вторым

управленческим эшелоном оказываются ближайшие сподвижники и помощники мастера. С

другой стороны, ценность и притягательность Камней столь велики, что уже и Мелькор, и

Валар проявляли в них заинтересованность, и нет особой надежды избежать новых

посягательств. А цели, связываемые с Камнями, даже у Валар оказались на редкость

неадекватными (разбить Сильмарилли, чтобы восстановить Деревья), что уж говорить о Враге.

Поэтому в данном случае Феанор счёл разумным заклинить руководство на тех, в чьём

ви́дении целей был уверен: отсюда эксклюзивный характер распоряжения Камнями,

заявленный в Клятве.

Любопытен третий из ≪базовых≫ мотивов: логически он не нужен, является лишь

подтверждением серьёзности первых двух, ничего по существу к ним не добавляя –но явным

образом запрещая от них отнимать. Это означает, что он призван исключить некое

недопонимание Клятвы, возможное или даже вероятное в силу привычных представлений о

мире. Феанор подчёркивает, что Сильмарилли становятся центром политической позиции

Дома, и именно по отношению к проблеме их возвращения и использования будет в первую

очередь выстраиваться взаимодействие Дома с другими мыслящими созданиями; всё

остальное –исторические, культурные, родственные связи –вторично. Тем самым

знаменуется начало новой эпохи, во многом обесценивающей прежний опыт и требующей

переосмысления окружения. Поскольку клянутся только Феанор и сыновья, от основной массы

своих последователей они не требуют столь же решительного разрыва с прошлым –но

информируют о факте и характере исторического перелома.

Первые изложения Клятвы крайне лаконичны и по сути сводятся к трём ≪базовым

мотивам≫. Очень скоро появляются другие поэтические и прозаические версии, и в них

развивается расширенный набор ≪постоянных≫ мотивов. Некоторые вводятся раньше, другие

позже, но в целом они устойчивы:

4) к декларации, что преследовать нужно ≪всякого, кто...≫ добавляются перечисления

возможных врагов по ≪народам≫, или их качеств –≪друг или враг, великий или малый,

добрый или злой≫ [Oath-42, Oath-50, Oath-60, Oath-65, Oath-70, Oath-80, Oath-100, Oath-

110, Oath-120], причём в ряде случаев не обойдены вниманием сами Валар [Oath-42,

Oath-80, Oath-100, Oath-110],

5) помимо актуального списка живущих, способных сделаться врагами, упоминаются ещё

люди, что будут жить в грядущие дни [Oath-50, Oath-60, Oath-70, Oath-80, Oath-100, Oath-

110, Oath-120], или попросту ≪любой, кто может жить на земле≫ [Oath-65], или ≪любое

создание… какое время явит до скончания дней≫ [Oath-100, Oath-120],

6) преследовать врага нужно не просто ≪всегда≫, но ≪до краёв мира≫ [Oath-50, Oath-80,

Oath-100, Oath-110, Oath-120], даже в самых труднодоступных землях [Oath-50],

7) не только вражда не должна прекращаться, пока узурпатор обладает Сильмариллями,

но и Клятва как таковая нерушима сама по себе, она такой задумана –хотя специально

об этом говорится лишь в отдельных текстах [Oath-47, Oath-50, Oath-70, Oath-75, Oath-

80],

8) в свидетели Клятвы призываются вершина Таникветиль6, Варда, а затем и Манвэ; при

этом поначалу упоминаются их ≪вечные чертоги≫, “timeless halls” [Oath-50, Oath-60, Oath-

65], но затем такая несообразность исчезает [Oath-70, Oath-75, Oath-80], а вскоре

появляется отсылка на персонажа, действительно пребывающего вне времени,

9) Феанор и его сыновья призывают Эру услышать их слова, и клянутся его именем [Oath-

81, Oath-100, Oath-110, Oath-120],

10) в случае, если Клятва не будет соблюдена [Oath-81, Oath-100, Oath-120], или ≪не

удастся свершить [означенное в ней] деяние≫ [Oath-110], Феанор и феанориони

призывают на себя ≪Вечнодлящуюся Тьму≫ (???).

…и в свете трёх базовых мотивов мы можем лучше понять эти. Пп. 4 и 5 являются не более

чем усилением п. 3. ≪Любой≫ –он и есть любой, зачем же дотошно перечислять людей,

эльфов, орков, Валар и демонов? Только для разъяснения: слово ≪любой≫ сказано всерьёз – захватчик Сильмариллей сделается врагом феанорингов, кем бы он ни был. Именно поэтому

вслед за длинным списком вновь повторяется: ≪а вообще, это может оказаться кто угодно –до

конца дней время долгое≫. На такую же деконструкцию иллюзий рассчитаны оппозиции

качеств. Важно отметить, что Феанор здесь открыто декларирует период действия Клятвы,

когда могут появиться подлежащие вражде узурпаторы, как р ав ны й в ре ме нис ущ ес тв ов ан ия А рд ы: ≪кто угодно в грядущие дни мира≫ в ранних текстах –звучит немного размыто, хотя

несёт однозначный смысл, ≪до конца дней≫ в поздних –со всей определённостью [Oath-100,

Oath-120]. Причём он мыслит об этом историческом промежутке в практической плоскости – поэтому ≪людей≫, которых ещё нет, но о которых известно, что они появятся –называет

конкретно, а не только ≪в числе прочих≫. Это означает, что ≪вечнодействие≫ Клятвы

полностью им осознавалось: оно не является каким-то побочным следствием случайного,

сделанного в порыве вдохновения, призыва к Манвэ и Варде стать свидетелями. Нет,

≪вечнодействующей≫ Клятва была задумана. Почему так, увидим чуть позже.

Упоминание Валар среди потенциальных узурпаторов подаёт проблему возвращения

6 С ам оер ан не е у ка за ни е н а у по ми на ни е Т ан ик ве ти львК ля тв е Ф еа но рая вл яе тс я к ос ве нн ым в«Л э од ет яхХ ур ин а» Б ел ег иТ ур инсе гол юд ьм и п ри но ся т в еч ны й о бе т в за им но й в ои нс ко й в ер но ст и п о о бр аз цус ем и с ын ов ейФ еа но ра е щёт ол ьк о

п ри зы ва я о ст ал ьн ыхс кр еп ит ь д ру жб у, Б ел егг ов ор ито«к ля тв е, н еи зм ен но й, к акТ ай н-Г ве ти ль [Oath-49].

Сильмариллей как кардинально важную, стоящую в сердце Истории мира, а потому своим

значением превосходящую его Силы и законы.

П. 6 усиливает универсализм Клятвы: подчёркивает, что она действенна п ов сю дув п ре де ла х А рд ы. Феанор мыслит глобально: Сильмарилли и их свет равно важны для всего

мира, потому и защищать Сильмарилли нужно везде. Фактически, в сравнении со временны́м

размахом Клятвы пространственный ещё скромен. Это связано, возможно, с ограничениями

природы эльфов: ведь они привязаны к Арде [Oath-160] и, как объясняет Финрод, принадлежат

ей телом и душой, и погибнут вместе с ней окончательно и полностью [Oath-170, Oath-175] – так что планировать действия вне Арды им не с руки. Даже те ≪многие≫, кто не разделял

мнений, высказанных Финродом в беседе с Андрет, оспаривали только п ра во ме рн ос ть у ве ре нн ос ти, будто такая ситуация с ох ра ни тс я навсегда, а бытие эльфов прекратится с

концом Арды [Oath-180]. Нет никаких сведений о конкретике воззрений, альтернативных

≪финродовым≫, по части будущей судьбы эльфов: это чистая теория, беспримесная ≪эстель≫,

не утверждающая ничего определённого, но лишь отвергающая безысходность. Текущее

положение вещей её носители представляли, по-видимому, так же, как Финрод. Поэтому

рационально мыслящий эльф ставил себе задачи главным образом в пространстве Арды, на

судьбу которой возможно было повлиять сейчас –а не долгие эпохи спустя, после разрушения

мира и многочисленных, ещё не предвиденных, событий.

Теперь уже видно, что п. 7 неслучаен: Клятва ≪вечна≫ в пределах Арды, и

неудивительно, что в отдельных текстах Феанор так и начинает её с ≪аннотации≫: ≪я приношу

здесь клятвы, нерушимые узы, чтобы связать себя навсегда…≫ [Oath-50]. Немаловажно, что

Толкин очень рано стал считать Клятву нерушимой: упоминаясь ≪по ходу действия≫, она

сопровождается таким эпитетом ещё в ≪Науглафринге≫ [Oath-47] и ≪Лэ о детях Хурина≫ [Oath-