Сборник_материалов_конференции

тургического действия); конструкционистский подход, позволяющий раскрыть дискурсы, внутри которых развиваются молодежные субкультуры, и постсубкультурный подход в рамках постмодернистской парадигмы, предлагающий рассматривать молодежные субкультуры как неустойчивые, изменчивые потоки, стратегии молодежной активности, основанные на мотивах поиска удовольствия, коллективном взаимодействии и сохранении своей индивидуальности одновременно.

Для изучения внутренних проблем организации и самоорганизации молодежных субкультур автором были проведены глубинные интервью с представителями молодежных субкультур Татарстана.

Важной составляющей внутренней организации молодежных субкультур в регионе являются элементы самопрезентации и самовосприятия членов субкультурных сообществ. Основу самопрезентации себя как представителей молодежных субкультур составляют стиль (внешние проявления) и внутренние ценности субкультуры.

К стилевым проявлениям можно отнести одежду, обувь, прическу, такие аксессуары, как нашивки, значки, пирсинг, наличие или отсутствие определенного макияжа, цвет волос, манеру поведения, особенности речи. На вопрос о том, отличаются ли представители неформального движения от других людей, Информант 1 отвечает: «Отличаем, конечно, ну, например, когда идешь по улице, видишь парня, у него креативная такая стрижка, одет он, ну, больше всего парни одевают обычно узкие джинсы, все, это значит либо ―эмо‖ либо ―неформал‖». Тем самым внешние (имиджевые, стилевые) проявления себя как члена субкультуры являются важными элементами самопрезентации представителей молодежных сообществ.

Внутренние ценности, идеология молодежных субкультур может включать в себя общие интересы (музыкальные предпочтения, литературные, игровые), совместные формы организации досуга, поддерживающие групповую солидарность и «охрану границ» группы (игра у ролевиков и толкиенистов, «флэты» и «сейшены» у большинства представителей субкультур музыкальной направленности и другие формы), объединяющую идею — у субкультур политической направленности (скинхеды,

150

антифа, «зеленые») и у делинквентных сообществ (например, идея об очистке общества от «неблагонадежных» элементов у «Люберов»).

Среди основных мотивов приобщения к молодежной субкультуре следует выделить: возможность коммуникации, в том числе «социальные навыки, когда ты учишься общаться с самыми разными людьми» (Информант 3), творческая самореализация, желание самовыражения (в основном внешнее), возможность проигрывания различных ролей, получение эстетического удовольствия, компенсация нехватки эмоций в повседневной жизни. Важной составляющей, на наш взгляд, является игра со своей идентичностью, постоянная ее смена: «ты едешь отыгрывать некоего персонажа, тебе желательно заблаговременно подумать, кто этот персонаж, какие у него мысли, что у него за душой, кем он является, на что он способен, то есть нужно вжиться в роль» (Информант 3). Информант 3, рассказывая о том, что привлекло ее в субкультурах ролевиков и файерщиков говорит: «что-то общее, объединяющее, потому что мы все бежим от одиночества, пытаемся, а когда ты находишь единомышленников, то кажется, что ты достиг чего-то более или менее стабильного». Из сказанного можно сделать вывод, что молодежные субкультуры выполняют функцию восполнения недостатка в коллективных действиях, что может быть связано с высокой степенью индивидуализации общества по сравнению с советским периодом и виртуализацией общения в ущерб личным контактам.

Общим для всех молодежных субкультур является отделение себя от «большинства». Необходимо отметить, что в условиях трансформации, происходящей в российском обществе в целом, и в Республике Татарстан в частности, в сфере массового потребления, глобализации, дихотомия «обычная» и «субкультурная» молодежь становится не столь явной. Границы различных субкультур перестают быть четкими, как это было в 1990-е гг., происходит их размывание. Так, Р. Вайнцирль пишет о необходимости отказа от термина «субкультура», по крайней мере, без приставки «пост». «Сегодня молодежные культуры сотканы и весьма разнообразной смеси стратегий самовыражения» [6]. Он говорит о несостоятельности теории классового сопротивления

151

применимо к современным условиям развития молодежных культур.

Проанализируем школу как среду повседневного взаимодействия детей и подростков, отношение к представителям субкультур со стороны учителей и одноклассников. И.С. Кон отмечает, что «школа объективно, по самой своей сути, является консервативным социальным институтом, ее главная функция — передача унаследованного опыта, а не его обновление» [4, c. 29]. Исходя из этого, мы предполагали, что учителя должны негативно относиться к молодежным субкультурам и вступлению в них учеников. Примечательно, что из ответов информантов негативного отношения школьных учителей к субкультурам не выявлено. Описывая отношения с учителями, Информант 1 отмечает их лояльное отношение к себе и своему увлечению: «…учителя, наверное, хорошие попались, которые не трогали мою личность, не задевали, такого не было у меня». Информант 2 рассказывает о том, что организовать школьную рок-группу им помогла классная руководительница. Исходя из этого, становится ясно, что мнение о негативизме со стороны учителей в отношении молодежных субкультур сильно преувеличено.

Рассмотрим взаимоотношения представителей молодежных субкультур с одноклассниками. Информант 2 говорит о том, что был в классе авторитетом (за счет физических данных и «агрессивного» поведения), отмечается также, что «когда дело уже дошло до какой-то необычной, скажем так, для тех условий, в которых жили и учились, музыки, то у нас че-то все ребята както стали рокерами в классе, ну как-то видимо за счет моего авторитета». Напротив, Информант 1, рассказывая о взаимоотношениях с одноклассниками, отмечает неприятие и явно враждебное отношение к себе, применение насилия.

Анализируя эволюцию молодежных субкультур с позиции постмодернистского подхода, необходимо обратить внимание на глобальные процессы, проникающие во все сферы жизни современного общества в той или иной степени. Глобализацию как культурный процесс принято рассматривать как движение от «центра» к «периферии». При этом западные исследователи исходят из положения о «доминировании» центра как культур-

152

ного транслятора, субъекта культурного обмена в противовес «атомизированной», не сознающей себя, воспринимающей, впитывающей периферии как объекта этого обмена [5, c. 17]. Такая теория получила название культурной гомогенизации. Первое постсоветское время российское общество действительно активно «впитывало» в себя культурные элементы Запада (если говорить о молодежных субкультурах, то было заметно преобладание культурных образцов США и Великобритании в музыке, стиле одежды, поведении). При более глубоком изучении влияния глобальных процессов на российское общество, исследователи приходят к выводу, что Россия в таком культурном обмене не является абсолютным «реципиентом», не воспринимает все продукты и образы Запада, не вдумываясь, а пытается адаптировать их к местным (локальным) особенностям. Например, описывая свой опыт пребывания в молодежной субкультуре (период начала 1990-х гг.), Информант 2 рассказывает о том, что не хотел называть себя «кем-то определенным», такой отказ от идентификации себя с какой-либо молодежной субкультурой объясняется Информантом следующим образом: «потому что это все в принципе такое заимствованное, это не совсем естественное вот, это все пришло откуда-то, ну то есть чаще всего там Англия и Америка». Здесь мы видим, что при принятии культурных образцов Запада поиск «своего», «особенного» среди молодых людей не прекращается.

В таких условиях для российского общества более подходящими являются теории культурной гибридизации (смешения, взаимопроникновения и переработки элементов различных культур в определенном социальном контексте) [3], например, когда берется форма западного образца, и наполняется местным (локальным) содержанием.

Важной тенденцией в развитии молодежных субкультур, которая характерна для всей сферы культуры стадии позднего модерна является индивидуализация и «приватизация» духовной культуры. Как пишет Ю.В. Каткова, «уже около 50 млн. россиян потребляют ее продукты и создают их сами, не выходя из квартир и Интернета» [1, c. 28]. Исследователи отмечают, что молодежь перестает быть только потребителем культурных продуктов, она сама активно участвует в их производстве. Развитие

153

получают субкультуры, позволяющие молодежи творчески себя реализовать.

С этой тенденцией тесно связана тенденция коммерциализации и коммодификации молодежных субкультур. Информант 3, являющаяся представителем «файер»-движения города Казани, описывая процесс становления и развития данной субкультуры, говорит о том, что файер пришел в Казань примерно 4–5 лет назад. «Люди стали им заниматься, тогда был, не знаю, такой общий интерес, прямо подъем, люди встречались на НКЦ, они крутили тренировочный реквизит, огненный, а потом, знаешь, это как-то все в коммерцию перешло, из этого всего ―вау‖, люди задумались, что можно из этого делать деньги», это стало причиной возникновения файер-коллективов. Файерщиков сама Информант предлагает делить на тех, кто крутит за деньги (профессионализировавших свое увлечение) и тех, кто крутит в свое удовольствие, бесплатно, «вольных» файерщиков. Последствиями коммерциализации субкультуры файерщиков являются их дезинтеграция, рост конкуренции между основными «фай- ер»-сообществами, оттеснение со сцены «вольных» файерщиков, не выдерживающих конкуренцию с файер-коллективами, «камерность» выступлений, потеря первоначального замысла, идеи об «уличном театре». Влияние процесса коммерциализации на субкультуру «файерщиков» можно охарактеризовать как в целом деструктивное, дальнейшее углубление этого процесса может привести к исчезновению «файер»-движения как самоорганизованного сообщества.

Отметим следующую российскую особенность: подавляющее большинство представителей молодежи, хоть и включены в общество массового потребления, все же критично относятся к его современным тенденциям стремления к материальным благам и поиску удовольствий: «сейчас мотивация, наверное, более банальная — зарабатывание денег, сейчас общество по-моему съехало на этой теме по поводу денег» (Информант 2).

Из современных тенденций развития молодежных субкультур в России и Татарстане следует также выделить:

– стирание возрастных границ участников молодежных образований, возможность свободного общения между представителями разных поколений;

154

–неполная (частичная) вовлеченность в молодежное образование. Субкультура воспринимается скорее как хобби, от участника не требуется постоянного участия в деятельности образования, при нехватке времени можно на какое-то время «уйти» из субкультуры, а через некоторое время вернуться;

–молодежные субкультуры перестают рассматриваться в оппозиции к доминирующей культуре, вообще понятие «доминирующая» культура теряет свою актуальность, культуру можно представить в виде некоего неоднородного поля, состоящего из множества различных субкультур, которые часто взаимодействуют между собой, трансформируясь и изменяясь.

Все выделенные автором характеристики вписываются в рамки рассмотрения молодежных образований с точки зрения постсубкультурного подхода. Молодежные постсубкультуры — это динамические, циклически развивающиеся, гедонистически направленные субкультурные явления, взаимодействующие с мейнстримом и не носящие антисоциального характера. Основными принципами их функционирования являются отсутствие социально-классовых различий участников и соблюдение молодежью соотношения причастности и индивидуальной свободы

[2].Соглашаясь с подобным определением молодежных постсубкультур, следует иметь в виду, что российское общество, хоть и влилось в глобальное пространство, но все же имеет ряд особенностей. Так, в связи с высокой степенью социального неравенства, среди молодежи формируется большая общественная группа «субкультурных аутсайдеров», не имеющих возможности включиться в постсубкультурное движение, у них не формируется «субпоточное сознание».

Библиографический список

1.Беляев В.А., Каткова Ю.В. и др. Духовная культура как социальный институт в России // Социальные институты и социальный контроль. Казань: Отечество, 2013. С. 28–32.

2.Жаркова А.М. Молодежный субпоток: особенности формирования, функционирования и трансформации в современном российском обществе (на примере флешмоба города Казани): автореф. дис. … канд. социол. наук. Саранск, 2013. 24 с.

3.Зиновьева Т.В. Основные социологические термины. URL: http://voluntary.ru/dictionary/984/word/kulturnaja-gibridizacija (дата

155

обращения: 12.06.2013).

4.Кон И.С. НТР и проблемы социализации молодежи. М.: Знание,

1988. 64 с.

5.Пилкингтон Х. Глядя на Запад: культурная глобализация и российские молодежные культуры // Другое поле. Социологические практики. Ульяновск: Средневолжский научный центр, 2000.

С. 17–28.

6.Weinzierl R. Subcultural Protest in Times of the Pop-Entrepreneur. URL: http://eipcp.net/transversal/1001/1151430169/1151430236) (дата обращения: 16.06.2013).

THE INTERNAL PROBLEMS OF ORGANIZATION AND EVOLUTION OF YOUTH SUBCULTURES

A.R. Ganieva

Kazan National Research Technical University

named after A.N. Tupolev

This article examines the problem of self-organization and interaction between youth subcultures, trends in the postmodern era. The author carries out the in-depth interviews with representatives of Tatarstan youth subcultures and detects the aspects of self-presentation of subculture representatives, their inner motivations of joining youth groups. The influence of such processes as globalization, informatization, commercialization on the operation and evolution of youth subcultures are also investigated.

156

УДК 316.346.32-053.6

САМОСОХРАНИТЕЛЬНОЕ ПОВЕДЕНИЕ МОЛОДЕЖИ В СОВРЕМЕННОМ РОССИЙСКОМ ОБЩЕСТВЕ

М.Л. Дуленцова

Пермский государственный национальный исследовательский университет

Данная работа посвящена анализу проблемы самосохранительного поведения молодежи. В ней определено понятие «самосохранительное поведение», исследована его структура и проанализированные мотивы и установки молодежи на самосохранительное поведение. Рассмотрение данной проблемы является чрезвычайно важной задачей социологии, поскольку это влияет на продолжительность жизни и здоровье молодых людей, которые являются будущим нашего общества.

Самосохранительное поведение можно определить как систему действий и отношений, опосредующих здоровье и продолжительность жизни индивида [3]. Оно слагается из отношения к своему здоровью и здоровью других людей, осуществления здорового образа жизни, выполнения медицинских предписаний и назначений, регулярного посещения лечебно-профилактических учреждений, сбалансированного, не избыточного питания, умения правильно отдыхать, достаточной физической активности, здоровой сексуальности, умения справляться со стрессовыми ситуациями, планирования семьи, отсутствия вредных привычек [4, с. 247.]. Самосохранительное поведение оказывает влияние на физическое и психологические состояние человека, его результатом является качество здоровья и продолжительность жизни. Самосохранительное поведение может проявляться как в позитивных, так и в негативных действиях. В последнем случае речь идет о саморазрушительном поведении. Это суицидальное, фанатическое, аутическое поведение, химическая и пищевая зависимость и занятие экстремальными видами спорта [6]. Такое поведение угрожает здоровью, жизни и развитию личность.

© Дуленцова М.Л., 2013 157

Важным направлением в изучении самосохранительного поведения, является изучении его структуры. Исследователи самосохранительного поведения по-разному подходят к ее определению. А.И. Антонов определяет структуру следующим образом: на демографическую ситуацию в стране влияет смертность и продолжительности жизни ее граждан, следовательно от личного состояния здоровья и самосохранительного поведения каждого индивида зависит ситуация во всем государстве. Самосохранение человека складывается из таких факторов, как психологическое определение ситуации [1]. От того, как человек воспринимает свой уровень здоровья, количество лет, которое он может и хочет прожить зависит, какую стратегию поведения он выберет. Молодежь определяет, соответствует ли ее реальное поведение с желаемым и вырабатывает собственные установки на самосохранение. Они, в свою очередь, складываются из личных потребностей в самосохранении, социальной ситуации и условий жизни; социальных норм и ценностей, принятых данным обществом. Их можно обозначить как мотивы, которые детерминируют поведение молодого человека.

Л.С. Шилова рассматривает самосохранительное поведение как ценность отдельной личности. Главное устремление молодого человека — прожить долгую жизнь. Желаемого результата можно достичь, только имея хорошее здоровье. Основу уровня здоровья составляют превентивное (или предупредительное, предохранительное) и рискованное поведение, получение медицинских услуг и контроль хронических заболеваний. Люди должны принимать превентивные меры, чтобы снизить уровень опасности или постараться исключить ее, чтобы защитить себя и сохранить здоровье. Так же должны постараться ограничить те ситуации, которые могут повлечь за собой рискованное поведение. Получение медицинских услуг и контроль хронических заболеваний тоже являются неотъемлемой часть жизни человека, без которых невозможно быть здоровым и прожить долгую жизнь.

И последняя структура состоит из пяти компонентов, таких как потребность личности в самосохранении, самосохранительные установки, самосохранительные мотивы, решения, действия [7, с. 102]. Потребность в самосохранении присутствует во всех

158

уровнях пирамиды потребностей А.Н. Маслоу и является определяющей в жизни человека. Она обуславливает установки на самосохранение, которые позволяют выявить идеальную продолжительность жизни и ожидаемую. Мотивы позволяют выработать человеку тактику самосохранительного поведения, с помощью которой он будет достигать собственные цели.

Следует отметит, что все три структуры раскрывают разные стороны самосохранительного поведения и дополняют друг друга. Но на каждый из компонентов структур оказывают влияние различные социальные факторы. Самые значимые из них — это социализация, воспитание, образование и информирование.

Больше всего ребенок связан с семьей, поэтому именно в процессе воспитания формируется большинство установок на самосохранительную или саморазрушительную жизненные стратегии, поскольку родители передают свой социальный опыт, знания, стереотипы и установки поведения.

В ходе социализации человек овладевает культурой самосохранения того социального континуума, в котором находится. Это определяет, будет ли индивид вести здоровый образ жизни и как долго он проживет, поэтому общество должно популяризировать установки на самосохранение. Это возможно с помощью принятия таких мер, как профилактика вредных привычек, формирование моды на здоровый образ жизни, например через СМИ, повышение уровня образования, создание курсов обучении молодых людей разнообразным практикам улучшения здоровья и психоэмоционального состояния, умению справляться со стрессовыми ситуациями [2].

Данные социокультурные факторы формируют мотивы и установки на самосохранительное поведение. Мотивы самосохранительного поведения делятся на 3 группы: экономические, социальные и психологические [5].

Для получения экономических благ молодежи необходимо иметь хорошее здоровье, поэтому мотивация получения высокого дохода повышает уровень самосохранения. Так же коммерциализация медицины в современном российском обществе заставляет молодого человека самостоятельно заботиться о своем здоровье, потому что экономически выгоднее иметь достаточно

159