Тема 2. Язык как знаковая система (2 часа).

Что такое знак?

В фантастических «Путешествиях Гулливера», написанных Дж. Свифтом, рассказывается об удиви­тельных людях, которые решили обходиться без языка и вели бесе­ды не с помощью слов, а с помощью самих предметов, предъявля­емых «собеседнику». Фантазия Свифта наделила каждого такого мудреца большим мешком, в котором он носил с собой все предме­ты, нужные для «разговора». В действительности обмен информа­цией в человеческом обществе строится на другом, прямо противо­положном принципе: адресату сообщения предъявляются вовсе не предметы, о которых идет речь, не те или иные «реальности», слу­жащие темой сообщения, а некие заместители этих реально­стей, представители их, вызывающие в сознании образ, представ­ление или понятие об этих реальностях, в частности, и тогда, когда самих этих реальностей поблизости нет. Адресату сообщения предъявляется не А, о котором идет речь, а некое В, являющееся «представителем» этого А для сознания адресата. Вот это В, заме­щающее и представляющее А, мы и называем знаком.

Впрочем, эта формула является слишком широкой, и в нее нужно внести одно уточнение. Ведь нас интересуют знаки, используемые в процессе человеческого обмена информацией, осуществляемого его участниками сознательно, преднамеренно и целенаправленно. Тучи на небе можно в каком-то смысле назвать «представителем» прибли­жающегося дождя, и они могут быть для человека своего рода «зна­ком». Восприняв этот «знак», человек сделает практические выводы (например, отправляясь из дому, захватит с собой зонт). Но в этом случае нет ситуации общения: нет «отправителя сообщения», нет и «адресата», для которого сообщение предназначалось. Здесь поэто­му правильнее говорить не о «знаке», а о признаке, или симптоме. Симптом хотя и позволяет наблюдателю делать определенные выво­ды, но вовсе не предназначен специально для получения таких вы­водов. Знак же в собственном смысле имеет место лишь тогда, когда что-то (некое В) преднамеренно ставится кем-то вместо чего-то другого (вместо А) с целью информировать кого-то об этом А.

Во всех случаях преднамеренного обмена информацией мы име­ем дело с такого рода знаками. Портфель, случайно забытый на сту­ле в аудитории, — не знак (хотя и признак того, что там кто-то был); портфель же, сознательно положенный на стул, может служить зна­ком того, что место занято. Все системы средств, используемых че­ловеком для обмена информацией, являются знаковыми, или семи­отическими, т. с. системами знаков и правил их употребления. На­ука, изучающая знаковые системы, называется семиотикой или семиологией (от др.-греч. sema 'знак').

Язык не составляет исключения из общего правила. Он тоже зна­ковая система. Но он — самая сложная из всех знаковых систем.

Примерами относительно простых систем могут служить железнодорожный семафор, светофоры разных типов, дорожные знаки, информирующие водителей о тех или иных особенностях пред­стоящего отрезка пути либо предписывающие или запрещающие выполнение каких-то действий. Рассматривая эти и некоторые дру­гие подобные системы, мы можем сделать следующие наблюдения:

1. Все знаки обладают материальной, чувственно воспринимаемой «формой», которую иногда называют «означающим», а мы будем называть «экспонентом знака». В наших примерах экспоненты (поднятое или опущенное крыло семафора, красный, зеленый или желтый огонь светофора, то или иное изображение на куске жести) доступны зрительному восприятию. В других случаях экспонент воспринимается слухом (на­пример в телефоне — непрерывный гудок низкого тона, частые гудки высокого тона и т. п.), осязанием (буквы шрифта для слепых), в принципе возможны системы, использующие обонятельные и вкусовые экспоненты. Существенно только то, чтобы экспонент был так или иначе доступен восприятию человека, т. е. чтобы экспонент был материальным.

2. Материальный, чувственно воспринимаемый объект (или материальное «событие» — например, гудок в телефонной трубке) только в том случае является экспонентом какого-то знака, если с этим объектом (или событием) связывается в сознании общающихся та или иная идея, то или иное «означаемое», или, как мы будем говорить, содержание знака (ср. приведенный выше пример с двумя портфелями — случайно забытым и положенным на стул сознательно).

3. Очень важным свойством знака является его противопоставленность другому или другим знакам в рамках данной системы. Противопоставленность предполагает чувственную раз­личимость экспонентов (например, поднятое крыло — опущенное крыло семафора) и противоположность или, во всяком случае, раз­личность содержания знаков (в нашем примере: 'путь открыт' — 'путь закрыт'). Из факта противопоставленности знаков вытекает, что не все материальные свойства экспонентов оказываются оди­наково важными для осуществления их знаковой функции: в пер­вую очередь важны именно тс свойства, по которым эти экспоненты отличаются друг от друга, их «дифференциальные при­знак и». Некоторые же свойства оказываются и вовсе несуществен­ными. Так, неважно, будет ли зеленое стекло в светофоре иметь оттенок, чуть более близкий к голубому или к желтому (но важно, чтобы оно достаточно отличалось от желтого стекла), будут ли зе­леное, желтое и красное стекла расположены вертикально, одно над другим, или, как в некоторых светофорах, горизонтально и т. д. Противопоставленность знаков ярко проявляется в случае так на­зываемого нулевого экспонента, когда материальное, чув­ственно воспринимаемое отсутствие чего-либо (объекта, события) служит экспонентом знака, поскольку это отсутствие противопо­ставлено наличию какого-то объекта или события в качестве экс­понента другого знака. Так, включение левой или правой «мигал­ки» является знаком поворота автомобиля соответственно налево или направо, а невключение «мигалки» есть нулевой экспонент, пе­редающий содержание 'еду прямо'.

4. Установленная для каждого данного знака связь между его экс­понентом и содержанием является условной, основанной на сознательной договоренности. Она может быть чисто условной: например, связь между зеленым цветом и идеей 'путь свободен'. В других случаях связь между экспонентом и содержанием может быть в большей или меньшей степени мотивированной, внутренне обоснованной, в частности, если экспонент имеет черты сходства с обозначаемым предметом или явлением. Элементы такой изобразительной, наглядной мотивированности находим в некоторых дорожных знаках (например, изображение бегущих детей, зигзага дороги, поворота и т. д.).

5. Что касается содержания знака, то его связь с обозначаемой знаком действительностью носит принципиально иной характер. Содержание знака есть отражение в сознании людей, использующих этот знак, предметов, явлений, ситуаций действительности, причем отражение обобщенное и схематичное. Так, знак извилистой дороги (изображение зигзага) в каждом конкретном случае своего использования указывает на реальные извилины данной конкретной дороги, вообще же (потенциально) относится к любой извилистой дороге, к классу извилистых дорог, обозначает самый факт извилистости дороги как общую идею, в отвлечении от частного и конкретного. Этим содержанием знак обладает также и тогда, когда никакой извилистой дороги поблизости нет (например, в учебной таблице дорожных знаков).

Членение речевого высказывания (текста) и основные единицы языка

Будучи средством общения, язык с необходимостью пред­ставляет собой систему знаков и правил оперирования этими знака­ми.

Отдельное высказывание составляет основную единицу речевого общения. Как в любых случаях общения, в высказывании раз­личают две стороны: 1) «план выражения» и 2) «план содержания». План выражения — это звуковая, материальная сторона вы­сказывания, воспринимаемая слухом (а при письменной передаче высказывания — материальная последовательность начертаний, вос­принимаемая зрением). План содержания — это выраженная в высказывании мысль, содержащаяся в нем информация, те или иные сопровождающие эту информацию эмоциональные моменты. План выражения и план содержания изучаются в языковедении в тесной связи друг с другом.

Высказывание членится на предложения, следующие друг за дру­гом, либо состоит из одного предложения.

Предложение, в свою очередь, членится дальше на какие-то значащие части. Наиболее привычными для нас значащими элемен­тами в составе предложения являются слова. Но слово даже в пределах одного, а тем более при сравнении между собой разных языков оказывается единицей очень неопределенной как с точки зре­ния своей структуры и своих формальных признаков, так и с точки зрения своего смыслового содержания. В частности, есть слова «зна­менательные» («полнозначные»), называющие те или иные явления реальной действительности (предметы, процессы, свойства предме­тов и т. д.) или их отражения в сознании людей, и слова служебные (как иногда говорят, «формальные») — предлоги, союзы, артикли, вспомогательные глаголы и т. д., выражающие смысловые и / или грамматические связи и отношения. Нисколько не отрицая важно­сти слова, сосредоточим сперва наше внимание на другой, более эле­ментарной единице, именно на минимальной значащей единице, чет­ко характеризуемой уже самим этим признаком минимальности, не­разложимости на более мелкие значащие части. Такой единицей является в речи, в тексте так называемый м о р ф, а в системе язы­ка — соответственно морфема (от др.-греч. morphe 'форма'). Мор­фы и морфемы — это, в частности, известные каждому из школы значащие части слова, такие как корень, приставка, суффикс, окон­чание.

Рассмотрим пример: Ворон к ворону летит, Ворон ворону кричит. - Лексема «ворон» представлена четыре раза (четырьмя «словоупот­реблениями»); так, два раза (т. е. двумя морфами) представлена в этом примере морфема -у — окончание дат. п. ед. ч.; два раза (двумя мор­фами) — морфема -т — окончание 3-го лица в глаголе и четыре раза (четырьмя морфами) — корневая морфема ворон-. Морфом и соот­ветственно морфемой является и отдельное слово, если оно не чле­нится на значащие части. В нашем примере такой случай представ­ляет предлог к. Минимально предложение может содержать в себе одно слово (например, предложение Замолчи!), и это слово может быть одноморфемным (например, Стоп!).

Все значащие элементы внутри предложения, вплоть до морфа и морфемы, обладают, как и предложение, планом выражения и пла­ном содержания. Например, у морфемы -у (в форме ворону) план выражения представлен звуком «у», реализованным в определенной точке речевой цепи, а план содержания есть значение дательного падежа единственного числа. Обладая двумя указанными планами, и слово и морфема являются, как и предложение, двусторонним и единицами: слово в тексте и морф — двусторонние единицы речи, а лексема и морфема — двусторонние единицы языка.

И в речи, и в языке, кроме двусторонних единиц, существу­ют единицы односторонние. Таковы звуковые единицы, выде­ляемые в плане выражения и связанные с содержанием лишь кос­венно. В русском и в большинстве других языков отрезок речевого потока, соответствующий одному морфу, может члениться дальше на отдельные звуки, или ф он ы (от др.-греч. phone 'звук, голос'). Например, отрезок рук-, соответствующий корню слова рука, чле­нится на три фона —р, у и к. Однако значение корня рук- не разлага­ется, конечно, на какие-либо элементы, которые можно было бы со­отнести с каждым из этих трех фонов. Иными словами, нельзя отве­тить на вопрос: «Что значит/» (или что значит у или к) в слове рука (или в корне рук-)"?» По отдельности ни р, ни у, ни к здесь ничего не «значат», значение имеет только все сочетание р + у + к в целом. Фонам, выделяемым в потоке речи, в системе языка соответствуют фонемы. Фоны — конкретные экземпляры фонем. Так, в произне­сенном кем-либо слове мама — четыре фона, но только две фонемы (м и а), представленные каждая в двух экземплярах.

Языковыми знаками можно считать, конечно, толь­ко значащие, двусторонние единицы, и прежде всего слово (лексему) и морфему. Значение, выражаемое словом или морфемой, есть содержание соответствующего знака. Материальным экспонентом знака является звучание (вообще, план выражения) слова или мор­фемы. В частном случае экспонент может быть нулевым: например, отсутствие окончания в форме ворон есть показатель значения име­нительного падежа единственного числа (ср. другие формы того же слова — ворона, ворону, вороном, вороны, снабженные положитель­ными, т. е. ненулевыми, окончаниями). Высшая языковая единица — предложение — чаще всего есть некая комбинация языковых знаков, создаваемая по определенной модели в процессе порож­дения высказывания.

Фонемы, будучи единицами односторонними, не являются знака­ми, но служат «строительным материалом» для знаков, точнее — для экспонентов знаков. Известный языковед Луи Ельмслев (1899-1965) называл фонемы «фигурами плана выражения», «фигура­ми, из которых строятся знаки».

Многоярусность языковой структуры обеспечивает существен­ную экономию языковых средств при выражении раз­нообразного мыслительного содержания. Всего из нескольких де­сятков фонем, с помощью их различных комбинаций, язык создает экспоненты для тысяч морфем (для многих сотен корней, для де­сятков префиксов, суффиксов и окончаний). Сочетаясь различным образом, морфемы составляют уже сотни тысяч слов со всеми их грамматическими формами. Поистине, как говорил Ельмслев, «язык организован так, что с помощью горстки фигур и благодаря их все новым и новым расположениям может быть построен легион зна­ков». Но экономия языковых средств особенно наглядно выступа­ет при построении высказывания. Комбинируясь по-разному в за­висимости от содержания нашей речи, слова образуют уже мил­лионы и миллиарды предложений. Так многоярусность языковой структуры делает язык очень экономичным и гибким орудием, обеспечивающим удовлетворение выразительных потребностей общества.

Естественные и искусственные языки

Знаки, входящие в состав языков как средств коммуникации, в обществе называются знаками общения. Знаки общения делятся на знаки естественных языков и знаки искусственных знаковых систем (искусственных языков).

Знаки естественных языков состоят как из звуковых знаков, так и соответствующих им знаков письма (рукописных, типографских, машинописных, принтерных, экранных).

В естественных языках общения - национальных языках - в более или менее явной форме существуют правила грамматики, а правила смысла и употребления - в неявной форме. Для письменной формы речи существуют также закрепленные в сводах и справочниках правила орфографии и пунктуации.

В искусственных языках как правила грамматики, так и правила смысла и употребления задаются в явной форме в соответствующих описаниях этих языков.

Искусственные языки возникли в связи с развитием науки и техники, они применяются в профессиональной деятельности специалистов. К искусственным языкам относятся системы математических, химических символов. Они служат средством не только общения, но и выведения нового знания.

Среди искусственных знаковых систем можно выделить кодовые системы, предназначенные для кодирования обычной речи. К ним относятся азбука Морзе, морская флажковая сигнализация букв алфавита, различные шифры.

Особую группу составляют искусственные языки, предназначенные для управления работой компьютерных систем, - языки программирования. Они имеют строгое системное устройство и формализованные правила соотнесения кодовых знаков и смысла, предусматривающие выполнение компьютерной системой именно тех операций, которые требуются.

Знаки искусственных языков могут сами составлять тексты или включаться в состав письменных текстов на естественном языке. Многие искусственные языки имеют международное употребление и включаются в тексты на разных естественных национальных языках. Разумеется, знаки искусственных языков уместно включать только в тексты, адресованные специалистам, знакомым с этими языками.

Естественный звуковой язык людей является самой полной и совершенной из всех систем общения. Другие знаковые системы, созданные человеком, воплощают лишь некоторые из свойств естественного языка. Эти системы могут значительно усиливать язык и превосходить его в каком-либо одном или нескольких отношениях, но одновременно уступать ему в других.

Так, например, система математических символов превосходит естественный язык краткостью записи информации, минимальностью знаков кода. Языки программирования характеризуются четкостью правил и однозначным соответствием смысла и формы.

В свою очередь, естественный язык отличается значительно большей гибкостью, открытостью и динамичностью.

Естественный язык применим для описания любых ситуаций, в том числе тех, которые еще не были объектом описания с помощью данного языка.

Естественный язык позволяет говорящему порождать новые и при этом понятные для собеседника знаки, а также использовать существующие знаки в новых значениях, что невозможно в искусственных языках.

Естественный язык известен в рамках всего национального общества, а не только узкому кругу специалистов.

Естественный язык быстрее приспосабливается к многообразным потребностям межличностного взаимодействия людей и потому является основным и в целом незаменимым средством человеческого общения.