Глава пятнадцатая

Глядя на монитор, Тесс еще раз проверила окончательную сумму, прежде чем отправить электронную платежку. Все просроченные счета будут оплачены, но ее личные сбережения сразу же уменьшатся более чем на тысячу долларов. А со следующего месяца счета вновь начнут поступать и угрожающе накапливаться.

— Послушай, Тесс. — Неуверенно постучав о косяк, на пороге кабинета появилась Нора. — Прости, что отвлекаю, но уже почти шесть часов, а у меня завтра экзамен, мне нужно готовиться. Можно я пойду?

— Конечно. — Тесс потерла виски, от усталости начинала болеть голова. — Удачи.

Нора пристально посмотрела на Тесс, затем перевела взгляд на стопку счетов.

— Все в порядке? — спросила она.

— Да. — Тесс попыталась улыбнуться. — Да, все хорошо.

— Я сегодня видела уведомление от арендодателя. Года не прошло, а он повышает плату?

— Да, на восемь процентов, — призналась Тесс.

Конечно, это было незначительное повышение, но Тесс и так с большим трудом платила за аренду. Чтобы справиться с новыми расходами, ей нужно будет самой повысить стоимость услуг, а это значит потерять добрую половину клиентов. Ее и без того скудные доходы сильно сократятся. Останется только одно разумное решение — закрыть клинику, сняться с насиженного места и переехать на новое.

Тесс не пугал такой исход дела, она уже успела привыкнуть к переездам. Временами ее посещала мысль, что, возможно, ей будет значительно легче жить на колесах, нежели пытаться пустить корни. Тесс все время искала место, где ей наконец-то будет спокойно и уютно. Хотя, по всей видимости, его не существует.

— Послушай, Тесс, я хотела кое о чем с тобой поговорить. Последний семестр у меня очень напряженный, и мне действительно нужно подналечь на учебу. — Нора замялась, пожав плечами. — Ты же знаешь, мне нравится работать здесь, но я вынуждена просить тебя сократить мой рабочий день.

— Хорошо, — согласилась Тесс.

— Это из-за учебы. Я просто не справляюсь. К тому же через несколько недель у отца появится новая жена, и мне нужно будет куда-то переезжать. Мама хочет, чтобы весной, когда закончу учебу, я вернулась в Калифорнию...

— Отлично. Правда, я все понимаю, — сказала Тесс, испытав некоторое облегчение.

Нора помогала ей преодолевать финансовые трудности, и если бы девушка намеревалась и дальше оставаться с ней, Тесс чувствовала бы ответственность за нее. В последнее время Тесс казалось, что она продолжает держать клинику только ради Норы и клиентов, но не ради себя. Тесс была хорошим ветеринаром, она знала это, но ее не покидало чувство, что эта новая жизнь всего лишь очередная попытка бегства от прошлого. И не только от прошлого, но и от настоящего, от себя самой, от того странного, что было в ней и о чем она не хотела думать.

«Ты всегда убегаешь, Тесс».

В голове прозвучали слова Данте, сказанные им вчера вечером. Они заставили Тесс задуматься, и она пришла к выводу, что он прав. Так же как и он, Тесс считала, что если будет все время находиться в движении — бежать, — то, возможно, сумеет выжить. Но она боялась не смерти, а демона, который следовал за ней неотступно.

Хотя в глубине души Тесс понимала, что бежит от себя самой.

Она поправила стопку бумаг на столе, возвращаясь к разговору с Норой.

— С какого числа ты хочешь начать работать неполный день?

— Чем раньше, тем лучше. Честно говоря, меня убивает, что ты платишь мне из собственного кармана.

— Ну, это мои проблемы, тебе не стоит из-за этого переживать, — сказала Тесс, но продолжить ей не дал звонок в дверь.

Нора обернулась:

— Это, должно быть, UPS с нашим заказом. Я открою.

Она поспешила к двери, и вскоре Тесс услышала приглушенный разговор, доносящийся из приемной. Нора вновь появилась на пороге кабинета, на щеках у девушки горел румянец.

— Это не UPS, — сообщила она, понизив голос. — Он прекрасен, как бог.

Тесс рассмеялась:

— Кто?

— Лучше иди сама посмотри. Потрясающий парень! Он ждет! И с ним очень жалкий песик.

— Что-то срочное?

Нора пожала плечами:

— Не думаю. Кажется, никаких травм, но парень настойчиво требует тебя. И повторяю, он просто умопомрачительный!

— Да, я это уже слышала, — сказала Тесс, поднимаясь из-за стола и надевая медицинскую куртку. Она ощутила странное покалывание в области сонной артерии, такое же, как в тот вечер в музее и вчера в кофейне. — Скажи ему, пожалуйста, что я сейчас буду.

— Без проблем. — Нора пригладила волосы, поправила джемпер с глубоким вырезом и вышла из кабинета.

Это он. Еще до того, как Тесс услышала в приемной низкий голос, она знала: это Данте. Тесс улыбнулась, испытывая приятное возбуждение: она не ожидала, что Данте будет искать ее после того, как вчера она так глупо от него сбежала.

О господи, почему же так разбушевались гормоны? Тесс никогда не сходила с ума по мужчинам, но Данте вызывал в ней настоящую бурю эмоций.

— Возьми себя в руки, — прошептала Тесс, выходя из кабинета в коридор и направляясь в приемную.

Данте стоял у высокой стойки с небольшой собачкой на руках. Нора, положив локти на стойку, мило ворковала с животным, демонстрируя Данте глубокий вырез. Тесс не осуждала Нору за флирт. Данте производил очень сильное впечатление на женщин, даже она не устояла перед его мрачным обаянием.

Стоило Тесс войти в приемную, как взгляд Данте застыл на ней. Тесс собиралась держаться холодно и отстраненно, но у нее ничего не получилось: улыбка на лице расплылась еще шире, а пальцы немного дрожали, когда она потерла шею, пытаясь избавиться от усилившегося покалывания.

— Это, должно быть, Гарвард, — сказала Тесс, глядя на довольно худую и запущенную собачонку в руках Данте, отдаленно напоминавшую терьера. — Я говорила, что не прочь с ним познакомиться, но не ожидала, что это произойдет так скоро.

Данте нахмурился:

— Я не вовремя?

— Нет, нет, все в порядке. Я просто... немного удивлена. Ты не перестаешь меня удивлять.

— Так вы знакомы? — Нора изумленно уставилась на Тесс.

— Э-э... да... ну, мы познакомились пару дней назад, — пробормотала Тесс. — В музее. И вчера случайно встретились в Норт-Энде.

— Извини меня за вчерашнее, — сказал Данте, глядя на нее так, будто в приемной они были одни — Я не хотел тебя обидеть, Тесс.

Она отмахнулась, желая поскорее забыть об этом эпизоде.

— Ерунда, я и не думала обижаться. Ты ничего такого не сделал. Это я должна извиниться за то, что сбежала.

Нора переводила взгляд с Тесс на Данте, словно физически ощущала напряжение между ними.

— Может быть, вы хотите остаться одни...

— Нет, — поспешно выпалила Тесс.

— Да, — спокойно сказал Данте.

Нора пару секунд колебалась, затем повернулась и сняла с вешалки куртку и сумку.

— Ну, я... в общем, до завтра, Тесс.

— Да, пока. Удачи на экзамене.

Повернувшись спиной к Данте, Нора посмотрела на Тесс и одними губами, закатив глаза, произнесла: «умопомрачительный», после чего направилась к черному ходу, где была припаркована ее машина. Через несколько минут послышалось тихое урчание мотора, звук вскоре стих, Нора уехала.

Все это время Тесс так нервничала, что даже не могла оценить состояние собаки. Взглянув повнимательнее, девушка почувствовала к ней жалость. Карие глаза пса были полузакрыты, он тяжело и сипло дышал. По одному только виду Тесс определила, что животное нуждается в лечении.

— Ты не против, если я осмотрю собаку? — спросила она, радуясь возможности отвлечься на что-то постороннее. Данте кивнул. Тесс достала из кармана куртки стетоскоп и повесила ею на шею,— Когда Гарвард в последний раз был на приеме у ветеринара?

Данте пожал плечами:

— Не знаю.

Тесс осторожно взяла из рук Данте собаку:

— Пойдем в смотровую, малыш.

Данте молча последовал за Тесс и застыл рядом, когда она поставила дрожащего Гарварда на металлический стол. Тесс приставила стетоскоп к груди пса: в сердце явственно прослушивались шумы, с легкими тоже не все было в порядке. Осторожно ощупав грудную клетку, Тесс отметила характерную жесткость шерсти, свидетельствующую о наличии блох.

— В последнее время ты не замечал за Гарвардом вялости, чрезмерной сонливости?

— Не знаю.

Тесс не видела, чтобы Данте сделал хотя бы малейшее движение, но их плечи неожиданно соприкоснулись, и она ощутила его крепкое, мускулистое тело. Запах его одеколона сводил с ума — насыщенно-терпкий, чувственный и, должно быть, безумно дорогой. Тесс вдохнула этот дурманящий аромат и наклонилась, чтобы осмотреть пораженные клещом уши собаки.

— А как у него с аппетитом? Как дела с туалетом?

— Затрудняюсь ответить.

Тесс осмотрела десны пса.

— Когда и какие Гарварду делались прививки?

— Не знаю.

— Ты хоть что-нибудь знаешь об этой собаке? — Вопрос Тесс прозвучал как упрек.

— Она у меня недавно, — сказал Данте. — Я знаю, что ей требуется лечение. Ты сможешь помочь, Тесс?

Она нахмурилась, понимая, что предстоит изрядно потрудиться, чтобы составить полный перечень заболеваний животного.

— Я сделаю все, что в моих силах, но обещать ничего не могу.

Тесс потянулась за ручкой, которая лежала на столе у нее за спиной. Ручка покатилась и упала на пол. Данте быстро нагнулся, поднял ее и подал Тесс. Она взяла ручку и почувствовала, как его большой палец скользнул по руке. Тесс резко отдернула руку.

— Почему мое присутствие заставляет тебя так сильно нервничать?

— Я не нервничаю.

Но взгляд, по-видимому, выдавал ее.

— Ты уверена? Ты кажешься такой... возбужденной.

Действительно, она была взволнована. Тесс негодовала каждый раз, когда видела животных в таком плачевном состоянии — словно с плаката Общества по защите животных. И конечно, сказывался стресс, вызванный тем, что ее жизнь, с таким трудом налаженная, вновь рушилась.

Но глупо отрицать, что главной причиной ее волнения было то, что она находилась в одном помещении с этим мужчиной. Господи, как только Тесс встречалась с ним взглядом, перед ее глазами возникала сцена — их обнаженные тела на алых простынях сплетены в единое целое…

Тесс физически ощущала, как ее ласкают сильные руки, горячие, жадные губы прижимаются к шее. Она чувствовала, как двигается внутри нее твердый член, зубы покусывают шею в том самом месте, где сейчас так интенсивно пульсировала кровь.

Парализованная взглядом дымчато-янтарных глаз Данте, Тесс видела эту картину настолько отчетливо, будто все происходило на самом деле когда-то в прошлом. Или это видение из будущего...

Тесс с трудом заставила себя моргнуть, разрывая странную связь, возникшую между ними.

— Прости, — резко бросила Тесс и выбежала из смотровой, не в состоянии справиться со своим смятением.

Она закрыла за собой дверь и, сделав несколько шагов по коридору, прислонилась спиной к стене, закрыла глаза и попыталась выровнять дыхание. Сердце готово было выпрыгнуть из груди, тело дрожало, как натянутая струна. Тесс охватил жар.

Казалось, в присутствии Данте во всей полноте пробуждается ее женская сущность и рвется наружу... К нему.

Господи, что с ней происходит?

Она теряет себя. Если у нее осталась хотя бы малая толика здравого смысла, она должна как можно скорее бежать отсюда, бросив Данте с его больной собакой в смотровой.

Ну конечно, это будет поступок, достойный профессионала и взрослого человека!

Да, несколько дней назад он ее поцеловал. А сейчас просто задел рукой. Это только у нее такая гипертрофированная реакция. Пытаясь успокоиться, Тесс сделала глубокий вдох-выдох, затем еще один. Наконец овладев собой, она развернулась и направилась в смотровую, на ходу придумывая оправдание своему неожиданному бегству.

— Прошу прощения, — сказала она, входя, — показалось, что телефон звонит...

Тесс замолчала, увидев, что Данте сидит на полу, обхватив руками низко склоненную голову. Запущенные в черные волосы пальцы поражали мраморной белизной. Очевидно, его скрутила сильная боль, он сипло дышал, веки были плотно сжаты.

— О господи, — прошептала Тесс, бросаясь к нему. — Данте, что случилось? Что с тобой?

Он не ответил. По всей видимости, у него просто не было сил.

Боль парализовала его. Он излучал опасность — мрачную, дикую, мощную, сверхчеловеческую.

Тесс смотрела на сидящего на полу Данте, испытывая странное чувство — все это как будто уже было. Она сделала шаг назад, намереваясь бежать и звонить в службу спасения. Пусть кто-нибудь другой возьмет на себя ответственность за его жизнь. Но в этот момент Данте упал на бок, подтянул колени к подбородку и тихо, мучительно застонал. Этого стона Тесс вынести не могла.

Данте не знал, что произошло.

Кошмарное видение смерти, которое преследовало его в снах, поразило неожиданно, как обжигающий солнечный свет. Но Данте не спал, он находился в сознании. В одно мгновение все ощущения притупились под натиском невыносимой боли. Раньше приступы случались только во сне, и никогда наяву, и они не были такими тяжелыми.

Данте помнил, что стоял рядом с Тесс и, глядя ей в глаза, внушал свои желания и вдруг оказался на полу, объятый пламенем. Огонь полыхал вокруг и душил едким черным дымом. Данте не мог пошевелиться. Он чувствовал себя раздавленным и беспомощным.

Боль была невыносимой, как и отчаяние. Стыдясь собственной слабости, Данте едва сдерживал крик смертельной муки.

В такие минуты ему оставалось только одно — терпеть и молиться, чтобы приступ поскорее прошел.

Он слышал голос Тесс, слышал, как она повторяет его имя, спрашивает, чем ему помочь, но он не мог ответить — в горле пересохло, рот был забит пеплом. Данте ощущал ее искреннее сострадание и заботу, но хотел, чтобы Тесс ушла и оставила его наедине со смертью.

Он почувствовал, как ее прохладные руки нежно касаются его плеч, гладят напряженную спину, влажный лоб, волосы, окутывая белым покрывалом покоя.

— Все будет хорошо, Данте, — доносился откуда-то издалека ее тихий голос. — Я помогу тебе. Все будет хорошо.

И возможно, впервые за всю свою долгую жизнь Данте поверил, что все действительно так и будет.