Заключение.

Необходимость дать суду право вмешиваться в состязание сторон и самому собирать доказательственный материал в разное время признавали почти все теоретики-процессуалисты, и спор между ними шел лишь о границах такой активности.

Новейшее процессуальное законодательство по-новому, по сравнению с законодательством советского периода, расставило акценты в деятельности субъектов доказывания. Суд освобожден от обязанности собирать доказательства. О. В. Баулин справедливо отметил, что возложение на судебные органы розыскных обязанностей несовместимо с общим правилом распределения бремени доказывания, да и вообще исключает необходимость распределения доказательственных обязанностей между сторонами. Судья-следователь проверяет основание иска, а потому объективно предполагает виновность ответчика, ориентирован в большей степени на удовлетворение исковых требований. Однако такой подход несовместим с состязательностью между сторонами и определяемыми ею правилами распределения доказательственных обязанностей¹.

Еще в 1984г. М.К. Юков высказывал мнение о том, что нет необходимости обязывать суд искать доказательства, поскольку это успешно могут сделать сами заинтересованные лица. Задачей суда является правильное разрешение возникшего спора, защита нарушенного или оспоренного права на основе тех материалов, которые у него имеются. В случае недостаточности доказательств суд должен «потребовать под угрозой неблагоприятных последствий от заинтересованных лиц представления соответствующих материалов»².

До недавнего времени суд был активен не только при рассмотрении дела, но и на подготовительной стадии, самостоятельно собирая доказательства или активно содействуя в этом сторонам. Волей-неволей судья становился помощником, как правило, истца, помогая правильно составить исковое заявление, определить предмет и основания требований.

Сегодня суд перестает быть основным субъектом собирания доказательств по делу, эта обязанность переложена на плечи сторон. Но он их исследует, оценивает, приходит к определенному выводу о том, какие обстоятельства имели место в действительности, кто в них участвовал, как следует решить спор.

Устранение суда из числа основных субъектов собирания доказательств не поколебало его значимости, наоборот, введенные изменения укрепили его позицию как органа, наделенного властными полномочиями по ведению процесса. Подтверждение тому ч. 4 ст. 159 ГПК РФ, согласно которой суду предоставлено право возбуждать уголовное дело в отношении нарушителей порядка в судебном заседании, если в их действиях имеются признаки преступления.

Смена ориентиров в российском гражданском процессе привела к отказу от принципа объективной истины. Однако вопросы состязательности и установления истины постоянно «сталкиваются» в современной редакции ГПК РФ. Так, с одной стороны, суд оценивает доказательства на основе беспристрастности, всесторонности и полного рассмотрения лишь имеющихся в деле доказательств в их совокупности. То есть первое впечатление, что сторона вправе определять предмет доказывания. С другой стороны, в ч. 2 ст. 56 ГПК РФ говорится, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались; вправе предложить сторонам представить дополнительные доказательства (ч. 1 ст. 57 ГПК РФ). Таким образом, налицо активная позиция и роль суда не только в оценке доказательств, но и в их собирании¹.

Следует отметить, что нововведения в российском законодательстве не довели до логического завершения. В суде первой инстанции нарушение нормы о раскрытии доказательств на этапе подготовки дела к судебному разбирательству (ст. 149 ГПК) так и не было обеспечено необходимыми санкциями. Это приводит к злоупотреблению процессуальными правами в гражданском судопроизводстве путем представления доказательств, с которыми не ознакомлен оппонент недобросовестной стороны, в самом конце гражданского процесса. Поэтому было бы целесообразным упорядочить и формализовать процесс представления доказательств в суд первой инстанции. По-прежнему стороны не обязаны обмениваться состязательными бумагами, доказательствами по делу. Это означает, что до судебного разбирательства они могут плохо представлять, о чем пойдет речь. Конечно, у сторон есть право знакомиться с материалами дела, снимать копии. Но материалы дела ведет судья, а не адвокат. Это означает, что накануне рассмотрения дела у судьи может появиться новое доказательство, с которым сторона столкнется прямо в судебном заседании. В связи с этим, как правильно отмечает И.В. Решетникова, было бы логичнее ввести состязательные начала со стадии подготовки дела, обязав стороны обмениваться состязательными бумагами, копиями письменных доказательств и. т.д. в установленный законом срок¹.

Таким образом, роль суда в процессе доказывания полностью зависит от типа гражданского процесса: состязательного или следственного. Но на сегодняшний день обе системы гражданского процесса постепенно приобретают общие черты, в определенной мере сближаясь друг с другом. Современная гражданская процессуальная политика исходит из того, что «чистой» состязательности в отечественном гражданском судопроизводстве быть не может. Гражданский процесс России обладает смешанными чертами². И в условиях интеграционного процесса весьма сложным представляется однозначно определить роль суда в процессе доказывания. На мой взгляд, правильно будет, если мы сначала ответим на вопрос, какова же цель суда в доказательственной деятельности? Известно, что цель гражданского процессуального доказывания как единого процесса познания – это разрешение гражданского дела или совершение процессуального действия на основе установления обстоятельств, имеющих значение для дела или для совершения процессуального действия¹. Цель участия суда в доказывании полностью совпадает с общей целью доказывания. Соответственно названной цели можно определить роль суда в доказывании следующим образом – организация взаимодействия суда и лиц, участвующих в деле, и контроль за качеством доказывания и доказательств.