4. Принятие исполнения управомоченным лицом

Как было отмечено, ст. 312 ГК РФ допускает производство исполнения управомоченному кредитором лицу. Раньше в литературе по римской традиции такие лица именовались incassomandatarii <4>, т.е. лица, инкассирующие платеж. Гражданское законодательство не раскрывает понятия управомоченного лица, что требует истолкования этого термина и определения круга лиц, которые могут обниматься данным понятием.

--------------------------------

<4> Дернбург Г. Пандекты. Т. 2. Обязательственное право. М., 1911. С. 147.

В самом широком смысле управомочивание кредитором третьего лица на принятие исполнения по существу основывается на воле кредитора. Объективируясь вовне, воля кредитора выражается в форме волеизъявления. Поэтому суды при рассмотрении спора об исполнении обязательства не самому кредитору, а третьему лицу верно указывают на то, что должнику следует представить доказательства, подтверждающие наличие на это воли кредитора <5>. Иногда суды отмечают, что кредитор управомочивает должника на производство исполнения третьему лицу <6>, что в общем тоже можно признать верным, поскольку в отношениях между кредитором и третьим лицом должник, предлагающий исполнение третьему лицу по поручению кредитора <7>, может в определенных случаях рассматриваться как представитель кредитора. Однако норма ст. 312 ГК РФ в этой части на регулирование данных отношений не направлена.

--------------------------------

<5> Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 20.01.2003 N Ф08-4970/2002.

<6> Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 30.10.2002 N Ф04/4087-1240/А27-2002.

<7> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 20.01.2000 N Ф08-3153/99.

В литературе управомоченное лицо чаще всего рассматривается как лицо уполномоченное <1>, что представляется обоснованным. Под уполномоченным лицом в гражданском праве обычно принято понимать представителя. Указание кредитором должнику на необходимость производства исполнения постороннему лицу по существу приводит к возникновению у последнего своеобразного полномочия <2>, каковое можно рассматривать в качестве разновидности так называемой внешней доверенности, т.е. одностороннего волеизъявления, выраженного в отношении третьего лица, на которое направлено представительство <3>. При этом нам кажется важным указать, что полномочия такого своеобразного представителя ограничены весьма узкими рамками: все, что он может - принять исполнение <4> и совершить сопутствующие этому принятию действия. Самостоятельного права требования без дополнительного полномочия он не имеет, не может он и обратиться в суд с иском в защиту прав и интересов кредитора, не вправе видоизменять обязательство, действовать с целью прекращения его каким-либо иным образом, кроме принятия исполнения. Надо отметить, что такое управомоченное лицо не имеет и долга перед контрагентом кредитора. Если, например, третье лицо управомочено получить товар по договору купли-продажи, то оно не имеет обязанности по оплате этого товара перед продавцом, ибо управомочие по ст. 312 ГК РФ перевода долга не составляет <5>.

--------------------------------

<1> Белов В.А. Гражданское право: Общая и Особенная части: Учебник. С. 708; Кабалкин А.Ю. Гражданско-правовые договоры в России. Общие положения: Курс лекций. С. 73.

<2> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации, части первой (постатейный) / Рук. авт. коллект. ред. О.Н. Садиков. С. 561 (автор коммент. - М.И. Брагинский).

<3> Шапп Я. Основы гражданского права Германии: Учебник. С. 246.

<4> См.: Джурович Р. Руководство по заключению внешнеторговых контрактов: Пер. с сербохорват. / Отв. ред. А.С. Комаров. М., 1992. С. 75.

<5> Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 16.11.98 N А11-1907/98-Е-4/89.

Если считать, что управомоченное лицо, которому следует произвести исполнение должнику, во всех случаях является представителем кредитора, то упоминание его в ст. 312 ГК РФ может рассматриваться как излишнее, ибо нормы о представительстве являются общими и универсальными, что делает не нужным, описывая в законе то или иное правило, каждый раз упоминать о фигуре представителя.

Если же допустить, что управомоченное лицо в каких-то случаях может и не являться представителем <1>, то позитивное правовое регулирование правоотношений в ГК РФ представляется недостаточным, ибо оно при таком подходе нуждается в установлении правового положения третьего лица, определении его взаимоотношений с кредитором, описании правового режима в отношениях с должником, регламентации последствий тех или иных действий третьего лица в процессе исполнения (например, на случай его отказа от принятия исполнения, иной просрочки с его стороны, его прав по принятию исполнения на определенных условиях (при частичном исполнении, не предусмотренном договором, при неправомерном досрочном исполнении и т.д.)). Кроме того, необходимо будет рассмотреть вопрос о возможном отказе должника исполнять обязательство постороннему лицу, не являющемуся представителем. Отказаться исполнять кредитору или его представителю должник не вправе, однако для понуждения его к исполнению третьему лицу, если только обязательство изначально не предусматривало эту обязанность, правовых оснований как будто не усматривается.

--------------------------------

<1> Эту точку зрения разделяет Г.И. Стрельникова (см.: Гражданское право: Учебник для вузов. Часть первая / Под общ. ред. Т.И. Илларионовой, Б.М. Гонгало, В.А. Плетнева. С. 368). Не видят отношений представительства здесь и Д.И. Мейер (см.: Мейер Д.И. Русское гражданское право: В 2 ч. Ч. 2. М., 1997. С. 135), и В.С. Толстой (см.: Толстой В.С. Исполнение обязательств. С. 78 - 79).

В судебной практике исполнение обязательства третьему лицу, указанному кредитором, не всегда рассматривается как исполнение представителю. Так, при рассмотрении одного из споров по договору займа заемщик оспаривал получение займа, поскольку последний выдавался третьим лицам, а не ему непосредственно. При этом, несмотря на то что заимодавец осуществлял перечисление средств третьим лицам согласно письмам, полученным от заемщика, последний полагал, что для надлежащего исполнения обязательства требуется изменение условий договора. Суд пришел к выводу о наличии в данном случае изменения договора, поскольку заимодавец совершил действия по перечислению средств в ответ на письма заемщика, т.е. выполнил условия оферты <2>.

--------------------------------

<2> Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 21.01.99 N КГ-А40/3487-98.

В другом случае суд указал, что гражданским законодательством предусмотрено: исполнение обязательств по сделке может быть произведено должником третьему лицу, однако для того, чтобы признать такое исполнение как исполнение должником обязательства надлежащему лицу, т.е. кредитору, необходимо указание кредитора. Такое указание может быть сделано как непосредственно в договоре, так и в дополнении к договору, а также иным способом, но обязательно в той же форме, что и договор. При этом обоснованием вывода о форме указания кредитора об исполнении третьему лицу послужили ст. 434 и 452 ГК РФ о форме договора и о форме изменения договора <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 01.03.2000 N Ф08-47/2000.

В практике Президиума ВАС РФ можно обнаружить случай, когда по обстоятельствам дела устное распоряжение заемщика о перечислении суммы займа третьему лицу не послужило препятствием для признания займа выданным, хотя договор займа был заключен в письменной форме и предусматривал предоставление займа посредством перечисления денежных средств на банковский счет самого заемщика <2>.

--------------------------------

<2> Постановление Президиума ВАС РФ от 28.04.98 N 960/98. Об исполнении обязательства выдать кредит посредством перечисления денежных средств третьему лицу по указанию заемщика см.: Ахметшин И. Понятие и объект кредита // Бизнес-адвокат. 1997. N 20.

По вопросу об исполнении обязательства третьему лицу интересные данные обнаруживаются в работах современных романистов. Первоначально личный характер исполнения препятствовал установлению обязательства в пользу третьего лица. Классическая юриспруденция Древнего Рима, однако, допускала обязательство, при котором предоставление должно было быть осуществлено в пользу третьего лица, не имеющего права истребовать исполнение. При этом исходили из заинтересованности кредитора в получении исполнения третьим лицом (например, когда последнее само было кредитором по отношению к нему) <3>.

--------------------------------

<3> Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник / Под ред. В.С. Нерсесянца. С. 437 - 438.

Исполнение может быть осуществлено не только в пользу кредитора, но и в пользу третьего лица, назначенного кредитором посредством договора поручения (procurator) <4> или посредством специальной стипуляции (adiectus solutionis causa). В этой стипуляции в отличие от adstipulatio назначался не дополнительный кредитор, но лицо, управомоченное наряду с кредитором лишь принять исполнение в свою пользу (исполнение в пользу его наследников было уже неправомерным). При этом право прокуратора было защищено иском и прекращалось со смертью кредитора, когда отношение поручения (mandatum) расторгалось, хотя добровольное исполнение в пользу прокуратора по-прежнему оставалось возможным <5>. Юридические отношения между кредитором и третьим лицом, принявшим платеж (accipiens), регулировались иском из поручения (actio mandati) <6>.

--------------------------------

<4> См.: Институции Юстиниана / Под ред. Л.Л. Кофанова, В.А. Томсинова. М., 1998. С. 119 (2.9.5).

<5> Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник / Под ред. В.С. Нерсесянца. С. 471 - 472.

<6> Франчози Дж. Институционный курс римского права: Пер. с итал. / Под ред. Л.Л. Кофанова. С. 414.

Неудобство конструкции adiectus solutionis causa заключалось в том, что, по существу, устанавливались как бы два получателя исполнения: сам кредитор и обозначенное им лицо, т.е. образовывалась своего рода альтернатива в адресате исполнения. В связи с этим как только должник определял свой выбор относительно этого лица, кредитор не мог более в одностороннем порядке ограничить этот выбор <1>.

--------------------------------

<1> Zimmermann R. The Law of Obligations. Roman Foundations of the Civilian Tradition. P. 753.

Выделение в современном гражданском праве наряду с представителем кредитора особого субъекта, на кого при самом заключении обязательства было указано должнику, как на лицо, которому он может произвести уплату вместо самого кредитора (solutionis causa adjectus) <2>, видимо, может объясняться остаточным влиянием римского права. Однако исторически появление в римском праве этой фигуры, возможно, было продиктовано не столько хозяйственной потребностью, сколько необходимостью отыскания субститута прямого представительства в период его запрета римской юриспруденцией. В дальнейшем наиболее употребительные формы заместительства стали трактоваться как представительство <3>. В.А. Белов же считает переадресование исполнения прямым "потомком" активной делегации <4>.

--------------------------------

<2> Гримм Д.Д. Лекции по догме римского права / Под ред. и с предисл. В.А. Томсинова. С. 352.

<3> Муромцев С.А. Гражданское право Древнего Рима. М., 2003. С. 624.

<4> Белов В.А. Сингулярное правопреемство в обязательстве. С. 96 (в сноске).

Российский дореволюционный период цивилистики также содержит фрагменты, затрагивающие исследуемую тему.

П.П. Цитович на примере договора купли-продажи таким образом квалифицировал принятие исполнения кредитором: "Прием товара есть решение воли, есть действие юридическое, а не простая фактическая или техническая операция. Прием товара изъявляется, поэтому он может быть произведен только покупщиком или его представителем" <5>. Аналогичным образом, но в более общем плане высказывается К.П. Победоносцев: "Надо, чтобы принимающий был лицо, способное к совершению юридического действия, т.е. к принятию, погашающему обязательство" <6>. При этом он полагал надлежащим субъектом на принятие исполнения самого кредитора, его законного преемника и представителя.

--------------------------------

<5> Цитович П.П. Очерк основных понятий торгового права. С. 232.

<6> Победоносцев К.П. Курс гражданского права. Часть третья: Договоры и обязательства. С. 160.

Исполнение обязательства лицу, отличному от кредитора, иногда именуют переадресацией (переадресовкой, переадресованием) исполнения. Так, Н.М. Голованов указывает следующее: "Переадресовка исполнения означает, что должник имеет право исполнить обязательство либо кредитору, либо лицу, прямо указанному кредитором. Закон предоставляет должнику право требовать предъявления доказательств того, что переадресовка исполнения принимается самим кредитором или уполномоченным им на это лицом (ст. 312 ГК)" <1>. Это положение нуждается в уточнении, поскольку переадресовка исполнения заключается именно в том, что исполнение производится не кредитору, а другому лицу, в связи с чем говорить о том, что должник может исполнить обязательство либо кредитору, либо лицу, указанному кредитором, необоснованно. Кроме того, такое утверждение способно ввести в заблуждение, создав впечатление, что должник будто бы имеет альтернативу: исполнить кредитору либо указанному им лицу <2>. Нельзя не отметить также, что в этих случаях кредитор или иное лицо принимает не переадресовку исполнения, а само исполнение, ибо переадресовку принять вообще невозможно.

--------------------------------

<1> Голованов Н.М. Гражданское право. С. 369.

<2> Обоснованную критику наличия права выбора у должника см.: Кот А.А. Понятие и характерные особенности перехода прав кредитора к третьим лицам в гражданском праве России // Актуальные проблемы гражданского права: Сборник статей. Вып. 6 / Под ред. О.Ю. Шилохвоста. С. 246 - 247.

Рассматривая вопрос о переадресации исполнения, необходимо упомянуть, что таковая переадресация помимо исполнения иному, чем кредитор, лицу может соединяться и с изменением места исполнения, что может быть сопряжено с возникновением дополнительных расходов для должника, которые, конечно же, необходимо погасить (см., например, ст. 316 ГК РФ).

Как обоснованно отмечает Е.А. Суханов, при исполнении обязательства третьему лицу последнее не приобретает никаких прав требования в отношении должника, что принципиально отличает данную ситуацию от договорного обязательства, заранее заключенного в пользу третьего лица (которое получает возможность вместо кредитора требовать исполнения от должника) <3>.

--------------------------------

<3> Гражданское право: В 2 т. Т. 2. Полутом 1: Учебник / Отв. ред. проф. Е.А. Суханов. Изд. 2-е, перераб. и доп. С. 45.

Рассматривая вопрос об исполнении обязательства управомоченному кредитором лицу, следует указать на две стороны возникающих при этом правоотношений - внутреннюю и внешнюю. Внутренняя сторона этих отношений обнимает правовую связь кредитора и управомоченного лица. Внешняя - последнего и должника.

Если согласиться с тем, что управомоченное лицо всегда является представителем, то следует, видимо, признать, что внешняя и внутренняя стороны отношений, взятые отдельно, могут не прояснить истинную картину правоотношений. Например, если продавец согласно условиям договора купли-продажи обязан передать проданную движимую вещь управомоченному лицу, то с точки зрения должника и тех, кто основывается на представительстве третьего лица (управомоченного), передача этой вещи представителю приводит к возникновению у кредитора права собственности (п. 1 ст. 223, п. 1 ст. 224 ГК РФ). Однако внутренние отношения управомоченного лица и кредитора могут открыть совсем иную картину. Например, кредитор выдает третьему лицу доверенность для получения у должника движимой вещи, однако кредитор и третье лицо договариваются о том, что целью выдачи доверенности является получение третьим лицом отступного со стороны кредитора, который одновременно является должником третьего лица. По материалам одного судебного дела видно, что приобретатель автомобилей обратился к продавцу с просьбой в счет взаиморасчетов произвести оформление документов непосредственно на конкретные физические лица, что и было выполнено. Как указал суд, взаимоотношения приобретателя автомобилей с физическими лицами были урегулированы соглашениями, из которых следовало, что эти лица должны произвести расчеты непосредственно с приобретателем автомобилей <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Федерального арбитражного суда Волго-Вятского округа от 16.11.98 N А11-1907/98-Е-4/89.

В этих ситуациях возникает вопрос о так называемой юридической секунде и возможности квалификации отношений либо в качестве непосредственного приобретения права собственности на вещь третьим лицом от должника, либо опосредованной, т.е. от кредитора.

Последнее решение нам видится более верным и с практической точки зрения может оказаться немаловажным, например, в отношениях, осложненных банкротством.

Правомочие, полученное третьим лицом от кредитора на принятие исполнения, связано и с проблемой получения владения как основания приобретения правового титула на объект исполнения (например, права собственности). Получение движимой вещи в собственность обусловлено ее передачей во владение кредитору. Если эта вещь передается третьему лицу, не являющемуся представителем кредитора, то для возникновения права собственности у приобретателя вещи необходимо создание специальных правовых оснований, заменяющих наличность владения, необходимого для приобретения титула <2>; отчасти этот вопрос разрешается положением п. 1 ст. 224 ГК РФ, согласно которому вещь считается врученной приобретателю с момента ее фактического поступления во владение приобретателя или указанного им лица. К.И. Скловский обращает внимание на то, что если приобретатель вещи указал вместо себя третье лицо, которому следует передать вещь (ст. 312 - 313 ГК РФ), то право собственности у приобретателя возникает с момента вручения вещи этому третьему лицу, а само третье лицо становится с того же момента законным владельцем вещи <3>. Но ситуация может быть и несколько иной, когда приобретатель вещи в свою очередь обязуется продать вещь третьему лицу и в связи с этим и указывает первоначальному продавцу на передачу ее управомоченному им лицу.

--------------------------------

<2> Подробнее об этой проблематике см.: Vliet L.P.W. van. Transfer of movables in German, French, English and Dutch law. P. 68 - 71.

<3> Скловский К.И. Применение гражданского законодательства о собственности и владении. Практические вопросы. М., 2004. С. 158 - 159.

В литературе иногда отмечается, что исполнение обязательства отличному от кредитора лицу (переадресовка исполнения) имеет место в случае, если такое третье лицо прямо указано кредитором <1>. Безусловно, следует согласиться с этим утверждением с практической точки зрения. Подтверждение этой позиции можно также обнаружить и в практике арбитражных судов <2>. Прямое и недвусмысленное указание на лицо, управомоченное получить исполнение от должника, в большей степени позволяет устранить возможную неопределенность в правоотношении при исполнении. Однако сам закон ничего не говорит о прямом управомочивании третьего лица. Причем исходя из систематического толкования ГК РФ наличие прямого или косвенного волеизъявления, видимо, было существенным для законодателя, ибо в отдельных нормах установлено, что волеизъявление должно обладать качеством "прямоты" (например, в п. 1 ст. 183 ГК РФ содержится норма о прямом последующем одобрении сделки, совершенной неуправомоченным представителем) <3>. Следовательно, правомочие третьего лица на получение исполнения может быть и подразумеваемым, оно может вытекать из обстановки, выводиться из поведения самого кредитора. Например, должник, находясь в длительных правоотношениях с кредитором, производит третьему лицу, не имеющему формальных полномочий (доверенности), частичное исполнение по договору, которое одобряется кредитором. Впоследствии после исполнения очередной части по обязательству тому же третьему лицу кредитор ссылается на отсутствие у последнего правомочий на принятие исполнения. В описанных обстоятельствах следовало бы признать, что косвенным образом кредитор предоставил указанному третьему лицу правомочия на принятие исполнения посредством своего поведения.

--------------------------------

<1> См., напр.: Гражданское право. Т. 1. Учебник. Изд. 6-е, перераб. и доп. / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. С. 627 (автор главы - М.В. Кротов).

<2> См., напр.: Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 01.03.2000 N Ф08-47/2000.

<3> Нельзя, однако, не заметить, что арбитражная практика во многом нивелирует указание в ст. 183 ГК РФ на прямое одобрение, поскольку в качестве одобрения рассматриваются и действия лица, и при определенных условиях действия работников лица, имеющего право на одобрение (см.: п. 5 информационного письма Президиума ВАС РФ от 23.10.2000 N 57 "О некоторых вопросах практики применения статьи 183 Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник ВАС РФ. 2000. N 12. С. 63 - 64).

Некоторые современные законодательства достаточно широко определяют обстоятельства, при которых исполнение третьему лицу признается надлежащим. Так, согласно ст. 6.34 ГК Нидерландов должник может рассматриваться свободным от обязательства даже при исполнении неуправомоченному лицу, если он мог разумно полагаться на наличие у третьего лица оснований для принятия этого исполнения <1>. В том же смысле сформулированы предписания ГК Квебека, согласно последним платеж, добросовестно произведенный кредитору, который казался надлежащим, является действительным, даже если впоследствии установлено, что кредитор не являлся надлежащим (ст. 1559) <2>.

--------------------------------

<1> Гражданский кодекс Нидерландов. Новая кодификация: Пер. с голл. М. Ферштман / Под ред. Ф.Й.М. Фельдбрюгге. Лейден, 1966. С. 287.

<2> Гражданский кодекс Квебека. С. 243.

В вопросе об исполнении обязательства третьему лицу следует, видимо, совершенно отдельно поставить случаи, когда его разрешение зависит от вмешательства в частные отношения публичного элемента. Такую картину мы наблюдаем в связи с исполнением обязательства третьему лицу в силу судебного акта и его принудительного исполнения. В.И. Синайский указывал на это в связи со случаем обращения взыскания на имущество кредитора, когда должник обязан исполнить обязательство перед "кредитором кредитора" <3>. Такие же подходы обнаруживаются и в европейском праве <4>. В современной судебной практике России также имеются отдельные дела, где вопрос об исполнении обязательства надлежащему лицу сопрягается с действиями судебных приставов-исполнителей <5>.

--------------------------------

<3> Синайский В.И. Русское гражданское право. С. 332.

<4> См., напр.: Herbots J. Contract Law in Belgium. P. 176.

<5> См., напр.: Постановление Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 20.04.2000 N А33-10059/99-С1-Ф02-599/00-С2.

Обоснованна квалификация подобных отношений, произведенная К.И. Скловским применительно к продаже имущества в процессе исполнительного производства по обращению на него взыскания для целей удовлетворения взыскателя. Если исполнение производится на имя не того лица, которое организует торги, а иного (чаще всего им будет взыскатель), то это еще не означает, что возникает другой продавец, скорее мы имеем ситуацию исполнения иному управомоченному лицу по указанию кредитора (ст. 312 ГК РФ). В этом случае сторона в договоре, конечно, не меняется <6>.

--------------------------------

<6> Скловский К.И. Собственность в гражданском праве. С. 396.

Также место для применения ст. 312 ГК РФ обнаруживается в случае выдачи вещи, переданной на хранение судебным приставом-исполнителем самому должнику в исполнительном производстве, когда такая вещь выдается по указанию пристава лицу, которому он предоставил полномочие на получение вещи, а хранитель вещи не вправе противопоставить требованию уполномоченного на получение вещи лица возражение о том, что он является собственником <1>. Не может он противопоставить возражение и о том, что такое лицо не является кредитором по обязательству, связанному с хранением вещи.

--------------------------------

<1> Скловский К.И. Применение гражданского законодательства о собственности и владении. Практические вопросы. С. 60 - 61.