Земцов Б.Н. (ред.) - Отечественная история. Ч.II - XVIII-начало XX в. - 2009

дворце. Все вообще ненавидели князя и в особенности генералпрокурор Ягужинский. Перед залой, где собрались сенаторы, была поставлена стража. Князь Меншиков явился туда, но его не впустили; тогда он, не делая никакого шума, возвратился в свой дворец, в котором ныне помещается кадетский корпус, позвал к себе Ивана Ивановича Бутурлина, подполковника гвардейского Преображенского полка, и попросил его привести поскорее роту гвардейцев. Когда это было исполнено, князь Меншиков пошел с ротой прямо к императорскому дворцу, выломал дверь комнаты, где находились сенаторы и генералы, и объявил императрицей и законной русской государыней Екатерину, коронованную императором в Москве в мае предшествовавшего года. Никто не ожидал такого смелого поступка от князя Меншикова и никто не решился воспротивиться объявлению Екатерины императрицей, которой в тот же день принесли присягу на верность гвардия, полевые полки и гарнизон, а равно сенаторы, министры, высшее дворянство, наконец, коллегии и проч., проч.

Царствование императрицы Екатерины

Эта государыня была любима и обожаема подданными за свою врожденную душевную доброту, которую обнаруживала во всех случаях, когда ей представлялась возможность принять участие в лицах, заслуживших опалу и немилость государя. К супругу своему она питала безграничную любовь и привязанность, не расставалась с ним ни в путешествиях, ни в самых трудных походах, ни даже в сражениях и битвах, как, например, в Персии и при Пруте. Она была в полном смысле слова посредницей между государем и его подданными. Причины, по которым сенаторы, министры и генералы предпочли ей молодого великого князя Петра Алексеевича, внука Петра Великого, могли заключаться, во-первых, в том, что сановники эти желали управлять государством во время малолетства Петра II; во-вторых, что в последние дни жизни государя по причинам, сохранившимся в тайне, было замечено охлаждение его к императрице, и наконец, в-третьих, вельможи, зная, какое сильное влияние имел на нее князь Меншиков, предвидели, что она предоставит ему управление государством.

Императрица, прежде нежели император узнал ее и почувствовал к ней страсть, жила несколько лет в доме князя Меншикова. Вследствие этого, движимая признательностью за его благодеяния и в особенности за блестящую услугу, оказанную ей при возведе-

70

нии ее на престол, она предоставила ему верховную власть, так что Сенат и коллегии действовали только сообразно с произволом князя.

Герцог Голштинский, который вскоре после смерти Петра Великого обвенчался с цесаревной Анной Петровной, мог бы поколебать значение князя Меншикова, тем более что императрица беспредельно и нежно любила герцогиню Анну, свою старшую дочь; но князь Меншиков был настолько же бдителен и деятелен, насколько герцог надменен и медлителен. Меншиков являлся к императрице рано утром, а герцогу и герцогине был воспрещен доступ к ней.

Князь Меншиков был одним из богатейших частных лиц в Европе; он имел до 100 000 крестьян в России и, кроме того, значительные земли в Ингрии, Ливонии и Польше; король прусский пожаловал ему поместье Риген, а император Карл VI — княжество Козельское в Силезии.

Его единственный сын, в настоящее время майор Преображенского полка, еще находясь в школе, был сделан камергером императрицы и пожалован орденами св. Екатерины и прусского Черного Орла. Таким образом, было сделано все для упрочения положения этого молодого князя, в котором все уже заранее видели будущего начальника гвардии и обер-камергера императрицы.

Князь, отец его, заботился также об устройстве судьбы двух дочерей своих, из которых старшая назначалась в супруги молодому графу Сапеге, вызванному князем Меншиковым в Россию из Польши. Этот молодой вельможа был тотчас же сделан камергером, а отец его — русским генерал-фельдмаршалом.

Однако предположение это скоро изменилось, и молодой граф Сапега с соизволения императрицы женился на ее племяннице Софии Карловне Скавронской, а старшая дочь князя Меншикова была предназначена в супруги великому князю, законному наследнику русского престола.

Это обстоятельство было главнейшей причиной необыкновенного возвышения и падения князя Меншикова. Предположение женить великого князя на княжне Меншиковой и таким образом сделать последнюю русской императрицей было одобрено государыней, а потом и утверждено ее завещанием, которое было делом графа Бассевича, министра герцога Голштинского, и подписано от имени императрицы цесаревной Елизаветой. В силу этого завещания герцог Голштинский должен был получить в приданое за цесаревной Анной Петровной 2 000 000 рублей, и такая же сумма назначена цесаревне Елизавете, обрученной с герцогом Голштинским, епископом Любским, который умер в Петербурге от оспы прежде соверше-

71

ния брака. Этим же завещанием герцог и герцогиня Голштинские и цесаревна Елизавета были назначены на время малолетства императора первыми членами регентства, а князь Меншиков, министры и сенаторы — вторыми членами.

Венский двор воспользовался этим обстоятельством и постарался внушить князю Меншикову, что так как молодой государь Петр II приходится племянником и, следовательно, ближайшим родственником императрице римской, то император и императрица одобрят брак его с княжной Меншиковой и окажут ему поддержку в случае какого-либо события. Обручение молодого императора с княжной Меншиковой происходило во дворце ее отца в присутствии всего двора и с большим блеском; однако при этом было замечено, что во все время совершения церемонии государь ни разу не взглянул на княжну, свою невесту.

При помощи столь лестных обещаний граф Рабутин, посол венского двора, успел заключить 6 августа 1726 г. весьма невыгодный для России союзный договор, в силу которого в случае войны обе державы обязались взаимно выставить 30 000 человек вспомогательного войска для защиты той из них, на которую будет произведено нападение — союз, пагубный для России, потому что австрийский двор мог воспользоваться им для своих выгод десять раз, а русский — едва ли даже и один. Таким образом, устройство судьбы одной из дочерей Меншикова послужило основанием союзу, последствия которого стоили России во время последней войны столько крови и денег.

Император Петр I, союза с которым венский двор постоянно домогался, никогда не хотел подписать подобного договора против какого-либо европейского государства, за исключением лишь Оттоманской Порты. Однажды этот государь, разговаривая со мной о европейских державах, сказал, что не имел нужды в союзе с ними, но что они нуждались в союзе с ним.

6 мая 1727 г. императрица Екатерина скончалась от сильного ревматизма, и на другой день великий князь Петр Алексеевич с согласия и одобрения всей нации был объявлен императором.

Образ правления при императрице Екатерине

Управление империей в это время заключалось в неограниченном произволе князя Меншикова. Он скоро стал злоупотреблять своей властью и, между прочим, убедил императрицу подписать приговор о ссылке генерал-полицеймейстера Девьера, заслуженно-

72

го офицера, находившегося в большой милости у Петра Великого и даже у самой императрицы, доверивших ему обязанность воспитателя при обеих цесаревнах — Анне и Елизавете Петровнах. Девьер был женат на сестре князя Меншикова, который, однако, посадил его в крепость, безжалостно поступал с ним и отправил его в ссылку. Меншиков надменно обращался со всеми сановниками империи и придумывал способы удалить из России герцога и герцогиню Голштинских. Он сопротивлялся окончанию Ладожского канала и другого, при устье Невы, который Петр Великий приказал мне прорыть. В лице казацкого полковника Апостола он восстановил должность украинского гетмана и действовал вообще только в собственных интересах.

Характер императрицы Анны

Эта великая государыня обладала от природы великими достоинствами. Она имела ясный, проницательный ум, знала свойства окружавших ее лиц, любила порядок и великолепие, и никогда двор не был так хорошо устроен, как при ней; она была великодушна, и одним из ее удовольствий было делать добро и щедро награждать заслуги. Но недостаток ее заключался в том, что она любила спокойствие и совсем не занималась делами, предоставляя все произволу своих министров. Этому обстоятельству должно приписать несчастие, постигшее Долгоруких и Голицыных, которые сделались жертвами Остермана и Черкасского потому, что превосходили их умом и заслугами. Бирон погубил Волынского, Еропкина и их друзей за то, что Волынский подал императрице записку, которая клонилась к тому, чтобы удалить и низвергнуть Бирона. Я сам был свидетелем, как императрица горько плакала, когда Бирон в раздражении угрожал покинуть ее, если она не пожертвует ему Волынским и другими.

Образ правления при императрице Анне Ивановне

Мы видели, что большая пустота, существовавшая между самодержавной властью государыни и властью Сената, была пополнена кабинет-министрами графом Остерманом и князем Черкасским, однако же не вполне достаточно, потому что оба названных министра находились в совершенном подчинении у обер-камергера герцога Бирона и не осмеливались делать ничего, что не нравилось бы этому фавориту. Благодаря этому обстоятельству из России были вывезены несметные суммы, употребленные на покупку земель в Кур-

73

ляндии, постройку там двух скорее королевских, нежели герцогских дворцов и на приобретение герцогу друзей в Польше. Кроме того, многие миллионы были истрачены на покупку драгоценностей и жемчугов для семейства Бирона, и можно сказать, что в Европе не было ни одной королевы, которая имела бы их в таком количестве, как герцогиня Курляндская. Не злое сердце этой великой государыни, но ее любовь к спокойствию, дававшая министрам возможность делать то, что согласовывалось с их честолюбием и выгодами, была причиной пролития крови Долгоруких и Волынского, что дало повод иностранным дворам говорить, будто императрица Анна велела отрубить головы тем, которые возвели ее на престол.

В ее царствование в Сенате присутствовали только два лица: генерал-кригс-комиссар Новосильцев и Сукин, который был обвинен в лихоимстве за то, что взял десять тысяч рублей с поставщиков провианта во время персидского похода. Хотя фельдмаршал Трубецкой и являлся изредка в Сенат, но только по своим частным делам или для того, чтобы выказать там все свое ничтожество. Остальные же сенаторы, недовольные Кабинетом, никогда не ездили в Сенат. В видах Остермана и Черкасского было, чтоб в Сенате присутствовали только лица, ничего не значащие.

По этому легко можно судить, до какой степени образ правления и Кабинет императрицы Анны были несовершенны и даже вредны для государства.

Правление регента герцога Курляндского

Мы видели выше, что 18 октября 1740 г. этот вельможа был признан и объявлен регентом Российской империи в силу завещания императрицы Анны. Он принес присягу в качестве регента перед фельдмаршалом графом Минихом.

Он лично председательствовал в Кабинете, членами которого тогда были граф Остерман, князь Черкасский и Алексей Петрович Бестужев, во всем содействовавший герцогу и по его указанию назначенный императрицей кабинет-министром для того, чтобы уравновесить власть Остермана, о котором ее величество говорила всегда, что он лукав и не может никого терпеть около себя.

В одном из пунктов завещания императрицы было сказано, чтобы герцог-регент обходился с племянницей ее, принцессой Анной,

ипринцем, ее супругом, почтительно и сообразно с их положением

изванием; но герцог поступал совершенно напротив: он обращался с ними высокомерно, постоянно осыпая угрозами, и я видел сам,

74

как принцесса трепетала, когда он входил к ней. Так как герцог уже стоил империи многих миллионов в бытность свою только обер-камергером, то сановники внушили принцессе, что теперь, сделавшись на шестнадцать лет регентом и правителем империи, он, по всем вероятиям, вытянет из России по крайней мере еще шестнадцать миллионов, если не более. Так как другим пунктом того же завещания герцог и министры были уполномочены по достижении молодым принцем Иоанном семнадцатилетнего возраста испытать его способности и обсудить, в состоянии ли он управлять империей, то никто не сомневался, что герцог найдет средство представить молодого принца слабоумным и, пользуясь своей властью, возведет на престол сына своего принца Петра, который два года тому назад должен был, как говорили, жениться на принцессе Анне. Таким образом, принцессу убедили, что для блага государства следует арестовать регента Бирона и отправить его с семейством в ссылку, а вместо него сделать герцогом Курляндским принца Людовика Брауншвейгского.

Перевороты и войны. М.: Фонд Сергея Дубова, 1997. С. 286—315.

Наказ Екатерины II, данный Комиссии по сочинению проекта нового Уложения

Полный текст Наказа выпущен в 1770 году в Санкт-Петербурге. Он содержит XXII главы (655 статей)

1.Закон Христианский научает нас взаимно делать друг другу добро, сколько возможно.

2.Полагая сие законом веры предписанное правило за вкоренившееся или за долженствующее вкорениться в сердцах целого народа, не можем иного кроме сего сделать положения, что всякого честного человека в обществе желание есть или будет, видеть все отечество свое на самой вышней степени благополучия, славы, блаженства и спокойствия.

3.А всякого согражданина особо видеть охраняемого законами, которые не утесняли бы его благосостояния, но защищали его ото всех сему правилу противных предприятий.

4.Но дабы ныне приступите ко скорейшему исполнению такого, как надеемся, всеобщего желания, то, основываясь на выше писанном первом правиле, надлежит войти в естественное положение сего государства.

75

5. Ибо законы, весьма сходственные с естеством, суть те, которых особенное расположение соответствует лучше расположению народа, ради которого они учреждены. В первых трех следующих главах описано сие естественное положение.

Глава I

6.Россия есть Европейская держава.

7.Доказательство сему следующее. Перемены, которые в Рос-

сии предпринял ПЕТР Великий, тем удобнее успех получили, что нравы, бывшие в то время, совсем не сходствовали со климатом и принесены были к нам смешением разных народов и завоеваниями чуждых областей. ПЕТР Первый, вводя нравы и обычаи европейские в европейском народе, нашел тогда такие удобности, каких он и сам не ожидал.

Глава II

8.Российского государства владения простираются на 32 степени широты и на 165 степеней долготы по земному шару.

9.Государь есть самодержавный; ибо никакая другая, как только

соединенная в его особе власть, не может действовати сходно со пространством столь великого государства.

10.Пространное государство предполагает самодержавную власть в той особе, которая оным правит. Надлежит, чтобы скорость в решении дел, из дальних стран присылаемых, награждала медление, отдаленностию мест причиняемое.

11.Всякое другое правление не только было бы России вредно,

но и вконец разорительно.

12.Другая причина та, что лучше повиноваться законам под одним господином, нежели угождать многим.

13.Какой предлог самодержавного правления? Не тот, чтоб у

людей отнять естественную их вольность, но чтобы действия их направити к получению самого большого ото всех добра.

14.И так правление, к сему концу достигающее лучше прочих

ипри том естественную вольность меньше других ограничивающее, есть то, которое наилучше сходствует с намерениями, в разумных тварях предполагаемыми, и соответствует концу, на который в учреждении гражданских обществ взирают неотступно.

15.Самодержавных правлений намерение и конец есть слава

граждан, государства и Государя.

16. Но от сея славы происходит в народе, единоначалием управляемом, разум вольности, который в державах сих может произвести столько же великих дел и столько споспешествовать благополучию подданных, как и самая вольность.

76

Глава III

17.О безопасности постановлений государственных.

18.Власти средние, подчиненные, и зависящие от верховной,

составляют существо правления.

19.Сказано МНОЮ: власти средние, подчиненные, и зависящие от верховной: в самой вещи Государь есть источник всякие государственные и гражданские власти.

20.Законы, основание державы составляющие, предполагают

малые протоки, сиречь правительства, чрез которые изливается власть Государева.

21. Законы, сим правительствам дозволяющие представлять, что такой-то указ противен Уложению, что он вреден, темен, что нельзя по оному исполнить; и определяющие наперед, каким указам должно повиноваться, и как по оным надлежит чинить исполнение; сии законы — несомненно суть делающие твердым и неподвижным установление всякого государства. . .

Наказ Императрицы Екатерины II, данный комиссии о сочинении Проекта Нового Уложения. Памятники русского законодательства 1649 – 1832 гг. / Под ред. Н.Д. Чечулина. – СПб.: Изд-во «Имп. Акад. Наук», 1907.

Воспоминания П.П. Семенова-Тян-Шанского о салоне М.В. Буташевича-Петрашевского

Отрывок

. . . Кружок даже наших близких знакомых был во время посещения нами университета не исключительно студенческий, а состоял из молодой, уже закончившей высшее образование интеллигенции того времени. К нему принадлежали не только некоторые молодые ученые, но и начинающие литературную деятельность молодые литераторы. . . Посещали мы друг друга не особенно часто, но главным местом и временем нашего общения были определенные дни (пятницы), в которые мы собирались у одного из товарищей брата Данилевского — Михаила Васильевича БуташевичаПетрашевского. . .

Все эти лица охотно посещали гостеприимного Петрашевского, главным образом, потому, что он имел собственный дом и возможность устраивать подобные, очень интересные для нас вечера, хотя сам Петрашевский казался нам крайне эксцентричным, если не сказать сумасбродным. Как лицеист, он числился на службе, занимая должность переводчика в министерстве «внутренних» дел;

77

единственная его обязанность состояла в том, что его посылали в качестве переводчика при процессах иностранцев, а еще более при составлении их выморочного имущества, особливо библиотек.

Это последнее занятие было крайне на руку Петрашевскому: он выбирал из этих библиотек все запрещенные иностранные книги, заменяя их разрешенными, а из запрещенных формировал свою библиотеку, которую дополнял покупкою различных книг и предлагал к услугам всем своим знакомым, не исключая даже и членов купеческой и мещанской управ и городской думы, в которой сам состоял гласным.

Будучи крайним либералом и радикалом того времени, атеистом, республиканцем и социалистом, он представлял замечательный тип прирожденного агитатора: ему нравились именно пропаганда и агитаторская деятельность, которую он старался проявить во всех слоях общества. Он проповедовал, хотя и очень несвязно и непоследовательно, какую-то смесь антимонархических, даже революционных и социалистических идей не только в кружках тогдашней интеллигентной молодежи, но и между сословными избирателями городской думы. Стремился он для целей пропаганды сделаться учителем в военно-учебных заведениях. . . но в учителя принят не был. . .

На пятничных вечерах, кроме оживленных разговоров, в которых в особенности молодые писатели выливали свою душу, жалуясь на цензурные притеснения, в то время страшно тяготевшие над литературою, производились литературные чтения и устные рефераты по самым разнообразным научным и литературным предметам, разумеется, с тем либеральным освещением, которое недоступно было тогда печатному слову. Многие из нас ставили себе идеалом освобождение крестьян из крепостной зависимости, но эти стремления оставались еще в пределах несбыточных мечтаний и были более серьезно обсуждаемы только в тесном кружке. . .

Обсуждался вопрос о борьбе с ненавистной всем цензурою, и Петрашевский предложил в виде пробного камня один опыт, за выполнение которого принялись многие из его кружка. Они предприняли издание под заглавием: «Словарь иностранных слов, вошедших в употребление в русский язык», и на каждое из таких слов писались часто невозможные с точки зрения тогдашней цензуры статьи. Цензировали этот лексикон, выходивший небольшими выпусками разные цензора, а потому если один цензор не пропускал статью, то она переносилась почти целиком под другое слово и шла к другому цензору и таким образом протискивалась через цензуру, хотя бы и с некоторыми урезками; притом же Петрашевский, кото-

78

рый сам держал корректуру статей, посылаемых цензору, ухитрялся расставлять знаки препинания так, что после получения рукописи, пропущенной цензором, он достигал, при помощи перестановки этих знаков и изменения нескольких букв, совершенно другого смысла фраз, уже пропущенных цензурою.

Основателем и первоначальным редактором лексикона был офицер, воспитатель одного из военно-учебных заведений, Н.С. Кириллов, человек совершенно благонамеренный с точки зрения цензурного управления и совершенно не соображавший того, во что превратилось перешедшее в руки Петрашевского его издание, посвященное великому князю Михаилу Павловичу.

Петрашевскому было в то время 27 лет. Почти ровесником ему был Н.А. Спешнев, очень выдающийся по своим способностям, впоследствии приговоренный к смертной казни.

Пятилетнее пребывание во Франции выработало из него типичного либера сороковых годов: освобождение крестьян и народное представительство сделались его идеалами. . . Будучи убежден, что для воспринятия идеи освобождения крестьян и народного представительства необходимо подготовить русское общество путем печатного слова, он возмущался цензурным его притеснением и первый задумал основать свободный заграничный журнал на русском языке, не заботясь о том, как он попадет в Россию. Спешнев непременно бы осуществил это предприятие, если бы не попал в группу лиц, осужденных за государственное преступление. . .

Хрестоматия по истории СССР. Т. II. М.: Учпедиз, 1949. С. 694—701.

Записки о России

. . . Пристрастие к парадам в России доходит до мании. . . Мне это не смешно: ребячество в больших размерах — нечто ужасное; это — уродство, возможное только при тирании, которая в нем проявляется, быть может, наиболее страшным образом. . . Везде, кроме стран, где утвердился неограниченный образ правления, великие усилия делаются людьми для достижения великих целей; лишь у слепо повинующихся народов возможны громадные жертвы по приказу властелина ради пустяков. . .

Здесь движутся, дышат только с позволения или по приказу, поэтому, все мрачно и имеет принужденный его; молчание царит в жизни и парализует ее. . . Русское правление это — дисциплина

79