творческие союзы, научные, государственные и общественные организации. Антисемитский характер репрессий был санкционирован лично Сталиным и затронул его ближайшее окружение довоенного и военного периода. Так, по делу ЕАК была репрессирована жена Молотова П.С.Жемчужина, на второстепенные позиции был отдален Каганович, попал под подозрение женатый на еврейке Ворошилов. В мае—июне 1952 г. в ходе закрытого судебного процесса лидеры ЕАК были приговорены к расстрелу. Таким образом в государственную политику был внесен элемент антисемитизма.

4. ОКРУЖЕНИЕ ВОЖДЯ

Сращивание партийного и государственного аппарата

Накануне войны в результате репрессий в партийные и государственные органы пришло новое поколение руководителей. Его отличал больший прагматизм, исполнительность, стремление к материальному достатку и карьерному росту. По своему опыту, образованию и жизненным ориентирам новый слой "аппаратчиков" представлял собой единую среду, без "комиссарства" и политического прожектерства 1920-х годов. Мировоззренческие отличия между партийным активом и государственными служащими почти нивелировались. Во время войны аппарат среднего и высшего уровня не претерпел существенных изменений, ротации кадров почти не было. Единые задачи — эвакуация и организация производства на новом месте, жизнеобеспечение тыла и налаживание восстановительных работ на освобожденных территориях — сплачивали руководящий корпус. Изменился стиль партийного руководства, который стал более прагматичным.

В конечном счете сила и авторитет руководителя складывались из умения привлекать и перераспределять материальные и людские ресурсы. Партийные работники низового уровня занимались в основном административно-организаторской работой, успех которой во многом зависел от выполнения производственных планов и четкости работы государственных структур. Это вело к изменению соотношения между партийными и государственными органами в пользу последних.

Сходная ситуация была и в высшем эшелоне власти. Ведущую роль в политической системе СССР после войны стал играть Совнарком — Совет Министров, который с февраля 1947 г. был разбит на восемь бюро, каждое из которых координировало родственные министерства и ведомства. Председателями бюро стали Маленков, Вознесенский, Сабуров, Берия, Микоян, Каганович, Косыгин, Ворошилов. Почти все совмещали высшие партийные и государственные посты. Существенные изменения произошли и в структуре аппарата ЦК партии, где осталось только два управления: кадров, агитации и пропаганды, а также два отдела — оргинструкторский и внешней политики; отраслевые отделы были ликвидированы. Руководящая роль партии сводилась в основном к администрированию и политическому контролю. Политбюро перестало играть роль генератора политического курса. С 1946 по 1952 г. состоялось только два заседания с протоколами, все остальные решения принимались устным опросом. Внутри Политбюро складывается узкий круг приближенных к Сталину лиц (в разное время так называемые "пятерка", "шестерка", "семерка", "восьмерка" и позже

"девятка"). Так, с марта 1946 г. состав "семерки" был следующим: Сталин, Молотов, Берия, Микоян, Маленков, Жданов, Вознесенский. На "ближний круг" замыкались вопросы внешней политики и внешней торговли, госбезопасности, вооружения и функционирования армии, то есть вопросы чисто государственного управления. Разрыв между "ленинскими нормами партийной жизни" и реалиями сталинизма увеличивался. Сталин возглавлял Совет Министров СССР, а в официальных случаях именовался "Глава Советского Государства".

Функции партийных и государственных органов переплетались все теснее.

На теоретическом уровне исподволь корректировалась ленинская концепция партии. Отголоски этого проскальзывали в официальных выступлениях политического руководства. Так, на торжественном приеме по случаю победы в выступлении Сталина отсутствовало привычное упоминание о "руководящей роли Коммунистической партии". А в феврале 1946 г. он заявил, что единственная разница между коммунистами и беспартийными состоит в том, что первые являются членами партии, а вторые нет. Это, по сути, свидетельствовало о пренебрежительном отношении к институту членства в партии, об отрицании роли политического авангарда, которую партия должна была играть согласно ленинской концепции.

Принципы управления

Послевоенные годы — время, когда административно-нажимные методы управления достигают своего апогея. Робкая попытка либерализации директивного планирования, предпринятая Вознесенским при утверждении четвертого пятилетнего плана, потерпела фиаско. Ни кадры, ни система власти, выстроенная на жестком централизме и диктате, не приняли идею допущения экономических начал даже в сферу распределения. Ведомственность и промышленный гигантизм с 1948 г. все больше и больше набирали обороты, входя в противоречие с местной спецификой, интересами отдельных отраслей, транспортной инфраструктурой и пр. Это порождало объективные экономические и социальные трудности, которые были очевидны всему обществу и вызывали волну критики снизу.

В такой ситуации сочетание формальной демократии с продолжением идеологического контроля и репрессий вполне укладывается в единую логику: оно давало возможность, с одной стороны, разрядить напряженность, "выпустить пар", сосредоточив в различных общественных организациях социально-активных граждан, а с другой стороны, держать процесс в рамках идеологической линии, под жестким контролем, использовать репрессивные меры во всех сферах общественной жизни.

10 февраля 1946 г. состоялись выборы в Верховный Совет СССР второго созыва. Как и до войны, в каждый бюллетень была внесена одна фамилия согласованного во всех инстанциях народного избранника. В марте 1946 г. открылась первая сессия Верховного Совета СССР второго созыва. Активизировалась деятельность местных Советов, которые стали собираться на сессии в два раза чаще, чем перед войной. Повышение коллегиальности местных Советов позволяло переложить на них часть ответственности за тяжелое социальноэкономическое положение. В то же время никаких кардинальных решений Советы все равно принимать не могли. В этом же русле следует оценивать возобновление в 1949 г. съездов профсоюзов и комсомола — соответственно через 17 и 13 лет после предыдущих.

Контроль над ситуацией в условиях послевоенных экономических трудностей и нелояльных общественных настроений власть удерживала с помощью продолжавшейся практики репрессий. Были устранены "потенциально опасные элементы": военнопленные, вернувшиеся из фашистский концлагерей, "антиобщественные элементы" из числа рабочих и

служащих (опоздавшие на работу и прогульщики), колхозники, покусившиеся на государственную собственность, "провинившиеся" во время войны народы и некоторые другие группы. Репрессивная практика стала также неотъемлемой частью подчинения аппарата государственных, карательных органов и контроля над ним. Продолжались политические репрессии против военных и высшей номенклатуры. Идеологическому и общественному остракизму были подвергнуты представители творческой и научной интеллигенции.

Центральный и местный аппарат

Во время войны роль и авторитет местных руководителей, на плечи которых падала основная нагрузка по организации производства и обустройству жизни населения, необычайно выросли. На освобожденных территориях местные органы власти часто возглавляли бывшие партизаны и подпольщики. Опираясь на поддержку снизу, они стали более самостоятельными и независимыми. Переход к мирной жизни сопровождался стремлением центра восстановить прежние позиции. Это сводилось к постоянной мелочной опеке и подавлению какой бы то ни было инициативы в сочетании с применением репрессивных мер. Характерным примером отношений центра с местным руководством стал разгром Московской партийной организации осенью 1949 г. Поводом для проверки было инспирированное письмо с одного из заводов, в котором указывалось на недостатки в работе МГК ВКП(б). Проверять московский горком были отправлены Маленков, Берия, Каганович и Суслов. В итоге было принято постановление Политбюро, где Московскому комитету ставилось в вину проведение "неправильной линии в отношении союзных министерств и министров", попытка "подмять министров и командовать министерствами, подменять министров, правительство и ЦК ВКП(б)". Так в 1949—1950 гг. закончилась партийная карьера всех московских руководителей военного времени.

Хорошим поводом для смещения наиболее независимых и поэтому "неудобных" наверху низовых руководителей стали отчетно-перевыборные собрания в первичных организациях, прошедшие перед XIX партийным съездом летом — осенью 1952 г.

Национальная кадровая политика

Отношения между центром и национальными кадрами осложнялись в связи с выпячиванием на официальном уровне исключительной роли русского народа, его имперской покровительственной и просветительской исторической миссии. Знаковый характер в этом отношении имел тост "за великий русский народ", произнесенный Сталиным на торжественном приеме по случаю победы 24 мая 1945 г. Отказ от оценки русского народа как первого среди равных, признание его "наиболее выдающейся из всех наций" в составе

СССР сопровождался пересмотром истории национальных отношений. На этом фоне в июне 1946 г. была дана политическая оценка депортации "провинившихся" во время войны народов. Чечено-Ингушская автономная республика была ликвидирована, а статус Крымской автономной республики был понижен до автономной области.

"Национальная карта" постоянно разыгрывалась в кадровой политике. На первые должности в союзных и автономных республиках назначались преимущественно русские. Так, Л.И.Брежнев в эти годы руководил ЦК Компартии Молдавии. На рубеже 1940—50-х годов началась очередная волна "чисток" национальных кадров. В связи с делом Еврейского антифашистского комитета было арестовано все руководство Еврейской автономной области. Раскрученное в центре так называемое "менгрельское дело" привело к репрессиям против большинства представителей грузинской номенклатуры "менгрельской

национальности". Так решалась проблема усиления власти центра, национальный и региональный факторы становились составной частью репрессивной политики.

Военные

Победа подняла авторитет армии необычайно высоко. Офицеры и генералы были молоды — почти половина была не старше 45 лет, среди высшего военного командования около 20% составляли беспартийные или недавно вступившие в партию. Личная храбрость, военный талант, ум и воля, безусловно, отличали военную элиту страны-победительницы. Такая ситуация объективно нарушала баланс сил, ослабляла влияние партийногосударственной номенклатуры.

Инструментом восстановления равновесия стали репрессии против руководства Вооруженных Сил. Весной — летом 1946 г. фабрикуется так называемое "дело авиаторов", по которому были арестованы главнокомандующий ВВС маршал А.А.Новиков, маршал С.А.Худяков, главный инженер ВВС А.К.Репин, нарком авиационной промышленности А.И.Шахурин, а также ряд других высших должностных лиц.

Подвергается преследованиям и дискредитации маршал Г.К.Жуков, с которым многие связывали надежды на перемены к лучшему. Вольно или невольно в сознании людей Жуков мог составить конкуренцию "вождю всех времен и народов", что не могло не вызывать раздражения Сталина. Маршалу были предъявлены обвинения в непомерных амбициях и противопоставлении себя правительству и Верховному Главнокомандованию. В начале июня 1946 г. Жуков был освобожден от всех занимаемых должностей и назначен командующим Одесским военным округом. Но и тут преследования не прекратились — в феврале 1947 г. он был выведен из числа кандидатов в члены ЦК ВКП(б), в Одессу направлена комиссия ЦК, которая предоставила ему "последнюю возможность исправиться и стать честным членом партии". Жуков понимал, что такие меры обычно предшествуют аресту, с ним случился инфаркт. Однако внезапно в конце 1948 г. интерес к Жукову наверху ослабевает, его направляют командовать Уральским военным округом и как будто "забывают" о нем. Такое развитие событий пока не нашло аргументированного объяснения в исторической литературе. Одни историки выдвигают предположение, что Сталин был удовлетворен дискредитацией маршала, другие объясняют перемену в отношении к Жукову обострением ситуации в Корее. Но, видимо, надо принимать во внимание весь комплекс факторов, главным из которых была борьба за власть в ближайшем окружении вождя, представлявшая для Сталина на рубеже 1940—1950-х годов гораздо большую опасность, чем опальный маршал на Урале.

Централизация власти

Сверхцентрализация властных функций была неотъемлемой частью культа Сталина, стержнем политического режима в послевоенные годы. На Сталина замыкалось не только все большее число вопросов, но и требовалось его личное участие в совершенно новых областях — таких, как укрепление позиций в Восточной Европе, освоение новых технологий вооружения и других. Такое экстенсивное расширение власти вело к каждодневному валу обязательных решений, которые все труднее было "переварить". Не спасал положение и личный секретариат, которым руководил А.Н.Поскребышев, роль которого неизмеримо выросла. Эта "личная канцелярия" контролировала принятие важнейших государственных решений и весь круг вопросов, проходивших через Секретариат ЦК партии. Однако постоянно то там, то здесь возникали неотложные ситуации, требовавшие личного вмешательства Сталина, и с каждым годом их становилось все больше и больше. Сталин