Альваро де Васконселос

Раймон Арон однажды приехал в Лиссабон, чтобы принять участие в ряде конференций и дать несколько интервью. Это было в 1980 г,, задол­го до того, как Гласность и Перестройка внезапно появились в лексиконе международных отношений - в то время, когда мир всё ещё отходил от первого нефтяного кризиса. Арон выступил с выдающейся речью о но­вых проблемах международной системы. Уже тогда Арон утверждал, что биполярная система, казавшаяся тогда бессмертной, вскоре не будет в состоянии обеспечивать приемлемую основу интерпретации мировых конфликтов, что две суперсилы не смогут бесконечно сдерживать - не говоря уже о том, чтобы решать - «периферийные» кризисы и войны, такие как ирано-иракская, которая тогда только началась. Он дал понять, что энергетическая зависимость, особенно - зависимость от нефти, lesangdesmachines, была, по его мнению, слишком велика.

После 1989 г. было предложено множество теорий, трактовавших эпо­ху, наступившую после «Холодной войны», пытавшихся объяснить все аспекты реальности международных отношений экономикой. Большин­ство этих упрощенческих объяснений пользовалось недолгой популярно­стью, изредка пересекаясь и расходясь друг с другом. Теории развивались: от тех, которые исходили из интерпретации силы (например, идея миро­вой гегемонии одной суперсилы) - к основанной на идеологии теории «конца истории» - которая включает в себя экономический вариант, утверждающий, что глобализация уничтожит любую альтернативу не­олиберализму, затем - к неоконсерваторской доктрине одностороннего военного господства, провозглашающей неизбежную победу Марса. Это было отражено на Юге мессианскими теориями, которые были в равной степени идеологически окрашены. Тогда понятия, связанные с культурой, позволили им возникнуть, вдохновлённые доктриной «Столкновения цивилизаций», которая пытается объяснить конфликт культурными раз­личиями, предлагая антагонистическую парадигму - демократия против недемократии, в которой первой является монополия Запада.

Как показывает XXI век, мир гораздо более сложен, чем Раймон Арон мог предполагать тридцать лет назад. Ни одна из этих теорий не подтвер­дилась историей, которая упорно отказывается заканчиваться. При этом, теперь есть значительно большее количество акторов (отличающихся от традиционных - т.е. от наций и государств), которые формируют миро­вую систему, и по сравнению с ними даже суперсилы уже не так мощны

и влиятельны, как были раньше. Всемирная взаимозависимость - то, что сейчас принято называть «глобализацией» - позволила появиться ряду сетей, от защитников прав человека до организованной преступности, усиливая ощущение, что глобальный мир плюралистичен.

Для того чтобы оставаться верным самому себе, своей уже сформи­рованной цели создания лучшего мира, ЕС необходимо чётко и ясно понимать сложный современный политический ландшафт, в котором он сам является важным игроком. Европейскому Союзу необходимо установить действительно глобальные перспективы, отражающие его действительно огромное разнообразие и отвечающие ожиданиям ЕС во всём мире. Это - необходимое условие для многостороннего порядка, способного справляться с планетарными вызовами и предотвращать возникновение опасных поляризационных трещин.