Эра одностороннего выпендрежа

В 2001 г. Джордж Буш стал президентом США, окруженный совет­никами и политиками из неоконсервативных кругов. Анализ этих персон показал, что США и впрямь находятся в упадке. Однако, по их мнению, это было связано не со структурным давлением изнутри мир-системы, а с неадекватным лидерством предыдущих президентских администраций от Никсона до Клинтона (включая Рейгана). Их гипотеза предполагала, что одностороннее вторжение в Ирак окончательно продемонстрирует военную мощь США, тщетность политической независимости для Япо­нии и Западной Европы, угрожающее предупреждение для любых го­сударств-изгоев помышлять о приобретении ядерного оружия, а также настойчивый сигнал умеренным арабским режимам поддержать полно­мочия Израиля в вопросе вечного палестино-израильского диспута. Ко­роче говоря, они верили, что этот механизм сработает.

Террористические атаки Аль-Каеды 11 сентября 2001 г. предостави­ли необходимые обоснования для запуска этой программы. Президент Джордж Буш взял на себя обязанности президента в военное время и, несмотря на оппозицию со стороны традиционных союзников и сопро­тивление со стороны военных и разведывательных кругов, объявил о вторжении в Ирак. Через несколько недель после начала операции Буш объявил о победе. Однако война только начиналась и ситуация довольно быстро ухудшилась как в военном, так и в политическом отношении. К 2007 г. для большинства людей, включая граждан США, стало ясно, что война проиграна.

Весь анализ неоконсерваторов оказался неверным. Достичь победы в войне было нелегко. Союзники не были запуганы и не отказались от стремления к независимости. Северная Корея и Иран ускорили свои ядерные программы, полагая что причиной столь легкого вторжения для США было отсутствие у Ирака ядерного оружия. Арабские режимы ра­дикально не изменили свою позицию по отншению к Израилю. Короче говоря, все предприятие потерпело фиаско.

Но наиболее важными последствиями этой односторонности была демонстрация ряда ограничений военной силы США, которая оказа­лась непригодной для применения. Военная сила в основном считается неэффективной, когда государство не может отправить достаточное ко­личество наземных войск для наведения порядка на завоеванной терри­тории, что и было в случае вторжения США в Ирак. Всякий раз, когда государство применяет военную силу, все, что меньше ошеломляющей победы, снижает реальную военную мощь государства. Поэтому в 2007 г. стало общей тенденцией говорить об упадке США. Многие в Амери­ке чувствуют, что решение этой дилеммы состоит в возвращении к про-

грамме «многосторонности» 70-х, 80-х и 90-х гг. Однако Буш не сделал этого. Никто не был более готов признавать за США роль неоспоримого лидера мир-системы, даже если США будет исповедовать многосторон­ность. Реальность все еще заключается в том, что США утратили свою позицию мощной силы в мультиполярном мире. Это определило сниже­ние их влияния, так как мир двинулся в направлении новой геополити­ческой ситуации.

Авантюризм администрации Буша превратил медленное угасание США в быстрый упадок. Экономическая, политическая и идеологиче­ская позиция США уже была незначительной в 2001 г. Единственное преимущество США состояло в сохранении непропорциональных во­енных возможностей и это являлось той силой, на которую опирался ви­це-президент Дик Чейни, бывший министр обороны Дональд Рамфельд и неоконсервативные политики. Но они допустили две фундаменталь­ных ошибки.

Первая заключалась в том, что задействование ВВС и войск особо­го назначения было успешным для того, чтобы войска врага отступили, но они не смогли довести войну до завершения. Для этого необходимо было задействовать сухопутные силы против народного сопротивле­ния, которое представляло собой огромную наземную армию. Но у США нет и не будет достаточно больших сухопутных войск, в основном по политическим причинам. Американское общество готово апплоди-ровать военным победам, но оно не готово приносить в жертву своих детей. Вторжения, подобное иракскому, обречены на провал.

И это приводит к второй ошибке неоконсерваторов. Существуют опасения, что военная сила держится до тех пор, пока она успешна. Если нет ошеломляющей победы, то все остальное снижает эффективность, а военные затраты и продвинутое оборудование и техника становятся пугающим фактором мировой политики.

В 90-х гг. Госсекретарь Мадлен Олбрайт в дискуссии с Колином Пау-эллом и другими военными чинами, которые сопротивлялись продвига­емым ею инициативам, сказала: «Что за смысл иметь наиболее сильные вооруженные силы в мире если мы их никогда не применяем?» Ответ, как мы все можем сейчас убедиться, состоит в том, что в них вообще нет смысла.

К вопросу о методе геополитики в условиях многополярного мира