2. Формы символической классификации

Главное различие следует провести между иерархическими классификациями, в которых распространенности и важности категорий соответствует вертикальная дифференциация рангов, подобно армейским чинам, и теми классификациями, где имеется разделение на некоторое количество более или менее равных символических классов. Поскольку второй вид проще и легче для сравнения и, кроме того, он чрезвычайно общий по своему распространению в мире, кратко рассмотрим несколько примеров в соответствии с количеством разделений, производимых в каждом из них.

Основным типом того, что можно было бы назвать классификацией посредством деления, является классификация, предпринимаемая дуализмом. Есть два способа это сделать. Один - иметь две главные категории, по которым классифицируется все. Показательным примером такого метода является классическая китайская классификация с помощью Инь и Ян. Инь обозначает женское, темное, слабое, ночь, луну, землю и т.д., в то время как Ян обозначает мужское, светлое, сильное, солнце, небо и т.д. Это всеобщая и неограниченная классификация, так что все в обществе или в мире природы может быть обозначено либо как Инь, либо как Ян.

В области социальной организации двойная классификация посредством деления часто встречается в форме так называемых долей: все общество делится пополам, и каждый индивид или группа принадлежит к одной или другой половине. Так, племя майуок в Калифорнии обычно делилось на долю Земли и долю Воды: обе экзогамны, т.е. члены каждой должны вступать в брак за пределами своей доли и, следо­вательно, с членами другой. Это двойное разделение не было только социальным — вся природа разделялась по категориям Земли и Воды. Эта классификация не была тем, что можно принять за таксономическое деление, имеющее место в естественной истории, так как наземные животные вроде койота и оленя были отнесены к половине Воды. Отдельные человеческие индивиды были связаны с долями не только группами (родами), но и своими личными именами.

Следующий тип дуализма, наиболее обычный, — тот, в котором принцип классификации усматривается не в двух больших классах, метафизических или социальных, а в символическом соединении категорий в пары. Например, у племени пурум, проживающем на индобирманской границе, мы находим противопоставленные пары, подобные следующим (линия разделения обозначается косой чертой): левое/правое, зад/перед, семья/чужаки, отдающие в жены/берущие в жены, мужское/женское, небо/земля, боги/смертные, жизнь/смерть и так далее. Этот вид разделения не подразумевает, что всякая отдельная категория принадлежит в абсолютном смысле либо к одному, либо к другому типу, подобно принятому у майуок разделению на Воду и Землю. Постоянное деление надвое — элементарный способ символической классификации, идентифицирующий отдельные категории предметов посредством соответствующего контексту противопоставления. В логических терминах можно было бы сказать, что каждая пара противоположностей сама по себе образует маленькое родовое понятие, в котором две дополнительные по отношению друг к другу категории суть видовые отличия. Следующим предметом интереса в этой форме двойной классификации является то, что в каждой паре одна категория определяется как в некотором отношении превосходящая другую. Понятийное единство контекстуального родового понятия выражается — как отмечает Бейдельман, рассматривая схему этого вида у нгулу — своего рода парным неравенством. Двойное разделение, таким образом, не только классифицирует; оно также служит распределению категорий по рангам. Итак, классификация посредством деления, даже в своей простейшей форме, позволяет осуществлять те же понятийные операции, что и иерархическая классификация, путем установления относительной дискриминации вместо абсолютной.

Помимо рассмотренных типов, существует множество других способов символической классификации. Она может быть рассмотрена как одно из выражений человеческого стремления размышлять в метафизических терминах. Так, символическая классификация зуньи — не просто форма понятийного упорядочивания; это выражение сложной теории о реальном устройстве вселенной. «Все неодушевленные объекты, — пишет Кушинг, — равно как растения, животные и люди... принадлежат к единой великой системе всесознающей и внутренне взаимосвязанной жизни, в которой степень связи в большой мере, если не полностью, определяется степенью соответствия». Этот взгляд на мир характеризуют два главных принципа интерпретации: категории предметов таинственны, могущественны и в различной степени подвластны смертности; любая стихия или явление в природе, обладающие индивидуаль­ным существованием, наделяются личностными качествами, аналогичными тому из животных, чьи действия в наибольшей мере напоминают его проявления. Например, молнии часто придается вид змеи, потому что ее путь по небу извилист, а удар — мгновенен и смертелен. На этих основаниях делается предположение, что змея ближе связана с молнией, нежели с человеком, но в то же время ближе к человеку, нежели молния, поскольку она смертна и менее таинственна.

Эти качества — вовсе не те, с какими имеют дело науки физика и герпетология: они — воображаемые и спекулятивные конструкции и представляются или символизируются преимущественно животными. Мы видели, что кланы зуньи именовались по названиям животных (один из них назывался Гремучая Змея) и прочих природных явлений, и что они вместе с тем классифицировались по областям пространства, чьи свойства они разделяют. Эта классификация служит интерпретации характера имеющихся в мире предметов и связей между ними.

Поскольку символическая классификация может соответствовать категориям иного порядка, можно ожидать, что символы будут подкреплять эти категории, каким бы образом они ни использовались. Так, в частности, обстоит дело с категориями юридическими, регулирующими права и обязанности. Майуок, помимо разделения на доли, были организованы в линидж, и права и обязанности среди их членов определялись категориями, которые мы назвали бы категориями родства. В числе важных ситуаций, в которых проявлялись такие правовые отношения, были похороны, церемония оплакивания, церемония, связанная с наступлением половой зрелости у девочек, и совместный танец. Во всех названных процедурах именно те, кого мы могли бы назвать родственниками, т.е. лица, обозначаемые категориями этой терминологии социальной классификации, имели право требовать определенных ритуалов. Такие лица необходимо являлись членами той или иной доли, и хотя для своих функций они индивидуально отбирались с помощью социальных категорий, их общение символизировалось как взаимная связь между долями. (Следует помнить, что последние не были просто социальными группами, но на них делилась вся природа). Во время похорон члены одной доли заботились о покойниках другой. Во время ритуальных очищений, завершающих церемонию оплакивания, люди Воды омывали людей Земли, и наоборот. Во время церемоний, посвященных половому созреванию девочек, проходящие инициацию из разных долей обменивались платьем. Во время великого танца подарки танцорам делались членами противоположной доли. В каждом из этих случаев права и обязанности участников определялись категориями линейной системы и терминологией родства; однако эти правовые отношения обобщались универсальными категориями Земли и Воды, категориями символической классификации.я

Подобным же образом у зуньи то, что Кушинг называет их «мифическим делением мира», классифицировало кланы, их тотемы и тайные общества столь обобщенно, что «не только церемониальная жизнь народа, но равным образом и его правительственные установления были полностью систематизированы; это достигало такой степени, что Кушинг мог заключить, что из этого символического порядка проистекает «нечто подобное писаным законам». При таких установлениях, сообщает он, ошибка в порядке церемонии, процессии или совете была просто невозможна, «и о людях, пользующихся такими приспособлениями, можно сказать, что они написали и продолжают писать свои статуты и законы во всех своих каждодневных отношениях и высказываниях». Таким образом, символическая классификация может также служить правовым целям управления и институтов законности.

Литература

1. Кнабе Г.С. Материалы к лекциям по общей теории культуры и культуре античного мира. — М., 1993.

2. Леви-Стросс К. Первобытное мышление, — М., 1994.

3. Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. — Спб., 1994.

4. Мифы народов мира. В 2 т. — М., 1991.

5. Петров М.К. Язык, знак, культура. — М., 1991.

6. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: исследования в области мифоэпического. — М., 1995.

7. Уайт Л.А. Символ: исток и основа поведения человека//В сб.: Работы Л.А. Уайта по культурологии. — М., 1996.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ТИПОЛОГИЯ КУЛЬТУРЫ

Историческая типология культуры - классификация культур по типу и определение места конкретной культуры в культурно-историческом процессе. Как метод исследования включает диахронный и синхронный подходы.

Методологическую основу классификации культур по историческому типу на всем протяжении их развития состовляют различные концепции культурно-исторического процесса. К ним относятся, во-первых, эволюционные концепции, в том числе: а/ эволюционизм ХIХ века; б/ концепция универсальной эволюции Л.Уайта\ Г.Чайлда: в/ концепция мультилинейной эволюции Дж. Стюарда: г/ концепция специфической эволюции М.Салинса\Э.Сервиса; во-вторых, формационный подход в отечественной традиции; в-третьих, циклический или цивилизационный подход.

Каждый из подходов имеет свою специфику. Так, представители классического эволюционизма ХIХ века, считали возможным выделение всеобщих, универсальных по своему существу, стадий развития культуры (Г.Морган, Г.Спенсер, Д.Тайлор и др.).

Концепция универсальной, общей эволюции, позволяет выявить основные закономерности культурно-исторического процесса, его общую тенденцию развития, развития основных культурных форм: подсистем и векторов культуры. В рамках общей концепции эволюции культуры Л.Уайт предлагает свои критерии для определения стадий культурного развития и возможностей для сравнительного анализа культур.

Таким критерием, с точки зрения Уайта, является энергия. Энергия, степень ее использования человечеством, могут служить определителем уровня развития культуры, поскольку цивилизация или культура есть форма организации энергии, а весь путь пройденный человечеством "от дикости" через "варварство" к "цивилизации"- это история овладения энергией'. Уайт вводит своеобразную "энергетическую" типологию культуры в диахронном аспекте.

Концепция специфической эволюции (изучение локальных культур в диахронном аспекте) по мнению ее авторов Салинса и Сервиса, существенно дополняла универсальную концепцию, в которой, как в крупноячеистой сети, терялись конкретные культуры.

Еще один диахронный вариант представлен формационным подходом, в ХХ веке наиболее распространенном в идеологизированной марксистской (советской) традиции. С точки зрения этого подхода общественно-историческая формация - это тип общества, основанный на определенном способе производства и выступающий как обязательная ступень прогрессивного развития человечества от первобытнообщинного строя через рабовладельческий строй, феодализм, капитализм и социализм к коммунизму. Формационный подход оперирует наиболее общими понятиями, в силу чего в нем представлены только общие свойства условных стадиально-однотипных обществ. Соответственно формационная типология культуры включала следующие состовляющие: культура первобытного общества, культура рабовладельческого общества, культура эпохи феодализма, буржуазная (капиталистическая ) культура и т.д.

Один из вариантов классификации культур по историческому типу дает цивилизационный подход. Понятия "культура" и "цивилизация" не являясь тождественными, одновременно тесно связаны между собой. Как правило, исследователи соглашаются с тем, что цивилизация - это, во-первых, определенный уровень развития культуры, во-вторых, определенный тип культуры, с присущими ему характерными чертами. Можно говорить о ближневосточных цивилизациях, античной цивилизации и т.д.

В таком случае цивилизация выступает как определенная характеристика народов мира и макроединица для их изучения. Н.Данилевский называл их "культурно-историческими типами", О.Шпенглер - "высокими культурами", А.Тойнби "цивилизациями", П.Сорокин - "социокультурными суперсистемами", Н.Бердяев "великими культурами", Ф. Нортроп - "культурными системами" или "мировыми культурами" и т.

Понятие "цивилизация" как социокультурная целостность, как единица для изучения мировой культуры по-разному использовалась различными авторами. Н.Данилевский выделял 12 автономных цивилизаций или историко-культурных типов: 1/египетский, 2/китайский, 3/ассиро-вавилоно-финикийский или древнесемитический, 4/индийский, 5/иранский, 6/еврейский, 7/греческий, 8/римский, 9/новосемитический или аравийский, 10/германо-романский или европейский, 11/мексиканский, 12/перуанский.

Каждый из этих типов существует изолированно, так как культурно-исторические типы не перемешиваются и не скрещиваются между собой. Такие народы как гунны или монголы играют роль разрушителей умирающих цивилизаций. Полностью "неисторические" народы оказываются лишь "этнографическим материалом," который может обогатить великие культурные типы, но никогда не будет претендовать на создание собственного.

Типология Данилевского послужила основой для трех главных выводов: во-первых, каждая великая цивилизация представляла своего рода архетип, построенный по оригинальному плану; во-вторых, он предположил, что жизнь цивилизаций имеет свой предел, и что одна цивилизация сменяет другую; и в третьих, он считал что сравнительное изучение частных и общих качеств цивилизации приведет к более глубокому пониманию истории в целом.

О.Шпенглер выделял восемь основных культур (цивилизаций), обладающих собственным стилем: египетская, индийская, вавилонская, китайская, греко-римская, майя, магическая (византийско-арабская), фаустовская (западно-еврoпейская). В качестве девятой культуры, он называл зарождающуюся русско-сибирскую.

Шпенглер строит свою культурную физиогномику, исходя из идеи существования некоей ведущей характеристики, придающей каждой культуре соответствующую специфику. У каждой из великих культур в период ее активной фазы существует полная взаимосвязь между всеми состовляющими культуру элементами. На протяжении определенного периода одно (ведущее) качество культуры пронизывает их все. Первичная форма каждой культуры воплощается в символах - первофеноменах. Шпенглер сводит специфику каждой культуры к ее первофеномену, объявляя сущность культуры его выражением. Так, ограниченный однолинейный путь является символом Древнего Египта, а путь неопределенного блуждания - символом Китая; богослужение в пещере или под вечным небесным куполом, символизирует магическую культуру, а бесконечная равнина символизирует русскую культуру и так далее.

Типологический подход А.Тойнби основан на сравнительном анализе. C его точки зрения историческое существование человечества распадается на самозамкнутые дискретные единицы, которые он называет "цивилизациями". Тойнби не классифицирует цивилизации как культуры, если под культурой понимать определенные модели. Мировые цивилизации в данном случае являются более крупными образоаниями, которые по масштабам иногда шире нации или государства. Цивилизации Тойнби в большей степени представляют собой вариант культурной общности.

У него отсутствует универсальная единица измерения. Попытка создания многомерной типологии за счет использования ряда признаков: времени, территории распространения и религиозной принадлежности, приводит к созданию смешанной типологии, справедливой лишь для некоторых видов цивилизаций - обществ.

Качественно иной подход к классификации культур или цивилизаций предложил П.Сорокин, который отрицал интегрированную сущность цивилизации и предназначал эту роль "cуперсистемам" или "большим формам," в которых и рождается культура.

Сорокин рассматривает существование четырех суперсистем на протяжении трех тысячелетий на материале Средиземноморья и Запада. Как правило, суперсистемы вырастают в промежутке между периодами существования идеационной и сенсуальной форм культуры. Форма идеального синтеза возникает на переходе от идеационной к сенсуальной, а эклектическая также на переходе, но от сенсуальной к идеационной.

Идеационная суперсистема соответствует первоначальному периоду роста культур, сенсуальная - периоду их зрелости и упадка, идеального синтеза - моменту кульминации развития /особенно в искусстве и философии/ и электрическая или смешанная - периоду упадка.

В отличие от авторов других типологий, Сорокин придает в анализе культур-суперсистем особое значение систематизации культурных элементов.

А.Кребер, проанализировав сложную, "систематическую" типологию Сорокина, "прасимволическую", типологию Шпенглера, "архетипическую" Данилевского, вводит в уже известную систему типологий понятие "культурный стиль". Заимствовав этот термин из искусствоведения, Кребер существенно расширяет его значение до рамок "типа культуры" или "типа цивилизации".

Он рассматривает три, взаимосвязанные между собой варианта формирования культурных стилей (или стиля культуры). Во-первых, соответствующая стилистика культур носит частный характер; во-вторых, она непостоянна; в-третьих носит постепенный последовательный характер, связанный не просто с раскрытием того, что уже заложено в культуре, но с достижением все больших результатов, благодаря созидательным усилиям.

Любой стиль в рамках целостной культуры будут обязательно незавершен, поскольку существует не только окружающая среда и человеческие потребности, но и множество внешних факторов, в том числе влияний других культур. Эти влияния могут быть настолько сильными, что обладают потенцией разрушения более слабых культур вступивших в контакт. Воздействия одних культур на другие разнообразны и не всегда разрушительны. В состав одной могут одновременно входить элементы других культур. Стиль собственной культуры вырабатывается постепенно и последовательно. Очень многое из того, что включено в любую культуру, как правило, вошло в нее извне, поэтому необходимо время для ассимиляции новых элементов, и как правило эти новые элементы входят в согласованно действующую систему с формирующимся или уже работающим стилем.

Период появления, роста и формирования своеобразной культуры, продолжительность жизни этого создания, время развития характерного стиля - все это тесно взаимосвязанно. Три вида деятельности: рост культуры, созидание или творчество и стиль развития могут быть восприняты как три аспекта одного целостного процесса. Создание нового содержания культуры, ассимиляция привнесенных извне культурных элементов, медленное, трудное продвижение вперед характеристик стиля, рост согласованности между различными элементами и частями - все это вместе составляет создание окончательного стиля культуры.

"Cтилистическая" концепция Кребера, будучи оригинальной в своей окончательной формулировке, вырастает из наблюдений автора за "конфигурациями развития культуры "(cм.).

В основе синхронной типологии культуры лежит система классификации повторяющихся культурных черт, характеризующих конкретную культуру как уникальную модель или комплекс элементов.

Стремление понять причины сходства и различия культур привели многих исследователей к созданию концепции "универсальной культурной модели"(См.).

Существуют также типологические теории, в которых в качестве структурной основы того или иного типа культуры рассматривается культурно-детерминированное поведение индивида (А.Кребер, Дж.Фейблман, Дж.Мердок, ).

Дж. Мердок развил положение о том, что все культуры строятся по одному основному плану универсальной культурной модели и пришел к выводу, что всеобщие черты культуры - это сходство классификаций.

Существенные изменения в методологическую базу культурной таксономии в середине ХХ века внес Дж. Стюард. Он критически проанализировал существующие системы классификации и признал их несостоятельными по целому ряду позиций. Релятивистские концепции, базирующиеся на теории культурных ареалов, носили статистический характер, в соответствии с которым классификация придавала равное значение всем описываемым культурным элементам. Этот подход привел исследователей к созданию множества разнообразных классификационных схем для одних и тех же этнографических данных. Так, Уисслер подразделил всю территорию Южной Америки на пять культурных ареалов ( 1938), Стоут - на одиннадцать (1938), Купер (1942), Беннет и Берд (1949) - на три, Стюард (1946-1950) - на четыре, Мердок (1951) - двадцать четыре и т.д. Ни один из этих ученых не ставил перед собой задачу выявить общность структур или черт развития, характерных не только для Южной Америки но и для других культурных регионов.

Типология, опирающаяся на ценностный подход, также как паттерны культуры (Бенедикт), национальный характера (Мид) и другие концепции, исходят прежде всего из общности характерных черт культуры (ценностей, национальных характеров и т.д.) игнорируя кросс-культурные сюжеты.

Таксономическая схема более широго значения должна включать не только описание общего ядра культуры, но и анализ культурных параллелей во времени и пространстве. Такой типологический подход, основывающийся на концепции мультилинейной эволюции, Стюард определил как концепцию "культурного типа".

Критикуя классификации культур по культурным ареалам за описательность и случайность выбранных культурных элементов, Стюард относил к ним и концепцию культурного типа, предложенную Н. Данилевским.

По определению Стюарда "культурный тип" характеризуется совокупностью некоторых избранных функционально взаимосвязанных черт, которые присутствуют в двух или более культурах, но не обязательно во всех. Этим культурный тип отличается от культурного ареала, потому, что в последнем учитываются все элементы культуры. Стюард назвал культурным типом совокупность черт, образующих ядро культуры, возникающих как следствие адаптации к среде обитания и характеризующих одинаковый уровень социо-культурной интеграции. Примерами такого "культурного типа" могут служить: восточная деспотия Виттфогеля (1938,1940), которая как тип общества, строится на основе устойчивой взаимосвязи между социокультурной структурой и ирригационной экономикой; народное сообщество Редфилда (1941, 1947), главные черты которого свойственны многим, если не большинству не урбанистических обществ; феодальное общество, характерное некогда для Европы и для Японии, демонстрирующее сходство и параллелизм развития социо-политических и экономических структур ( Принстоновская конференция 1951) и т.д.

Особый интерес исследователей во второй половине ХХ века привлек очевидный параллелизм развития цивилизаций Старого и Нового Света. Эти параллели бесспорны и включают с одной стороны - самостоятельность развития, с другой - внушительный список одинаковых базовых характеристик: государства и империи, священство, общественные классы, ирригация, крупные города и селения, культурные растения и одомашненный скот, обработка металла, письменность, календари и математика.

Интересно, что именно при изучении цивилизаций Нового Света, были выработаны такие функциональные типологические термины, как: "формативный", "процветающий", или "классический" и "империя" или "коалиция" и т.д.

Стюард предположил, что поскольку, интерес исследователей все больше и больше концентрируется на выявлении функциональных взаимосвязей характерных культурных черт и процессов, неизбежно сформируется культурная таксономия, учитывающая и адапционную специфику культур, параллелизм культурного развития и т.д., однако и к концу ХХ века система классификации культур, как первый, подготовительный уровень для создания развитой типологии, во многом сохраняет свою неопределенность и остается невозделанным полем для культурологов.

Дж.Фейблман, обосновывая свою концепцию "типов культуры" полагает, что внутренняя специфика культуры определяется спецификой культурно-детерминированного поведения индивида. Рассматривая культуру как способ существования человека, Фейблман выделяет пять типов и оговаривает возможность существования еще двух. Это: до-первобытный, первобытный, военный, религиозный, цивилизационный, научный и постнаучный типы культуры. Из этих семи первые четыре являются первоначальными, а последние три - передовыми. Это распределение не связано с исторической последовательностью их существованию. Культурные типы представляют собой логические системы ценностей и могут сменять друг друга в любой последовательности.

Типы выделенные Фейблманом, представляют собой идеальные модели не полностью соответствующие реальным культурам. Реальные культуры представляют собой подвижные образования, включающие более одного типа культуры, ломают границы идеальных типов и, как правило, формируют переходный тип. Поэтому, отнесение конкретной культуры к одному из идеальных типов может быть только условном, однако, используя эти категории типов культуры можно объяснить особенности конкретных культур.

Система типологий культуры, созданная в ХIХ - ХХ веках, весьма разнообразна и позволяет современным исследователям использовать методологическую основу, принципы классификации и сравнительного анализа культур как необходимый культурологический инструментарий.

Литература:

1. Культурология ХХ век. Энциклопедия.

2. Данилевский Н.Я. Россия и Европа. М., 1991,

3. Маркарян Э. Теория культуры и современная наука. М., 1986

4. Тойнби А. Постижение истории. М., 1991.

5. О.Шпенглер. Закат Европы. Т. 1,2; 1993-1997.

человек как социально-культурный феномен.

Переживание и познание собственного жизненного пространства человечество обрело в конкретной форме - культуре. Культурное взаимодействие человека с действительностью нашло своё отражение в его верованиях, убеждениях, вкусах, поведении, быту, привычках, знаниях, научных теориях, художественных образах. Культура стала нормой и способом жизни человека. Этому способствовало формирование культуры как универсальной точки зрения и комфортной среды обитания.

Уже в глубокой древности человек в целях выживания не только адаптировался к окружающему миру, но и, в отличие от животных, приспособил его к собственным нуждам, создав искусственную среду обитания — культуру. Культура дала человеческому сообществу возможность вносить в свою жизнь элементы новизны, тем самым интенсивно изменяя её. Процесс культурной адаптации позволил человеку решать и те насущные проблемы, которые постоянно порождал им же созданный искусственный мир. Закономерности развития искусственной среды со временем приобрели объективный характер и стали оказывать прямое воздействие на общество и человека. Если на первых этапах существования человечества его жизнь зависела, главным образом, от природных условий (климата, почвы), то с эпохи Великих географических открытий бытие человека всё больше стало определяться развитием общества и культуры.. Вследствие этого человек вынужден был остановиться на совершенствовании культуры как наиболее удобного для себя способа адаптации к миру.. Человек как творец культуры, её продукт и носитель сформировал разные типы отношений культуры с реальностью: природный (культура и природа), социальный (культура и общество), аптропологический (культура и человек). При этом интерес человека к самому себе оказался, пожалуй, самым главным, так как понимание человека — есть необходимое условие постижения культуры.

Человек: единство природного, социального и общечеловеческого. Проблема сосуществования природного, социального и общечеловеческого в одном индивиде для изучения чрезвычайно сложна, так как разделить эту целостность на составляющие для обнаружения её истоков можно лишь условно. Это особенно понятно, когда мы видим интенсивное и часто необратимое изменение природы под воздействием активной деятельности людей, связанной со структурой общественных и личностных отношений.

Связь человека с природой проистекала из его интуитивного желания найти смысл и организующий принцип мироздания. Пребывающая в вечном изменении природа служила источником всего живого, причиной и основой человеческого познания и творчества. Человек неизменно возвращался к природе, сознавая, что нет ни значения, ни смысла жизни в отрыве и отчуждении от неё. Естественное тяготение человека к внутреннему единству с самим собой и внешнему — с природой, воплотилось в древнейшем синкретизме (смешении) человеческой чувственности и мышления.

Трудом и мыслью человека была создана система надбиологических механизмов, регулирующих его жизнь — культура или «вторая природа». Со временем проблема искусственной среды стала для человека основной. Без неё существование его самого и социума оказалось невозможным. Желая властвовать над потоком природных и общественных событий, человек неосознанно разрушал гармоническую целостность собственного бытия и создавал те проблемы, которые, в конце концов, обозначил как глобальные.

Глобальными называют совокупность жизненно важных проблем, затрагивающих человечество в целом, но которые могут перерастать в сферу идеологии, политики отдельной группы. До размеров общечеловеческих или глобальных к сегодняшнему дню «выросли» многие вопросы бытия: миграция и урбанизация; демографическая ситуация в некоторых регионах мира; социальная политика различных наций и государств; воздействие техногенной среды на человека; политическая нестабильность в мире, сохранение здоровья и генофонда всего человечества и т. д.

Проблема отношений человека с миром природы и себе подобных оказалась напрямую связана с экологией — комплексом наук о принципах взаимодействия планеты, её биосферы и искусственной среды, созданной человеком, но противостоящей ему и развивающейся по собственным законам. Экология как особая область знания вначале исследовала лишь отношения животных и растительных организмов с окружающей средой. Затем объектом анализа стала экосистема, а в XX веке — вся биосфера Земли. С 70–х годов XX века сформировалась социальная экология, которая стала рассматривать взаимоотношения между человеческими сообществами и окружающей их географической, природной, социальной, климатической и культурной средой. В самостоятельную область исследований со временем выделилась экология человека, начавшая изучать воздействие природной, социальной, культурной среды на здоровье и адаптационные способности человека. Экологизация всей современной науки во многом была подготовлена творчеством таких русских учёных как В. И. Вернадский (1863—1945), А. Л. Чижевский (1897—1964), К. Э. Циолковский (1857—1935). Они впервые показали связь истории человечества с космическими явлениями и геологическими процессами Земли; утвердили мысль о единстве бытия Вселенной, биосферы и человечества. Благодаря их научным изысканиям одним из наиболее значимых параметров современной цивилизации стала экологическая культура как взаимодействие природы и социума, общества и его подсистем; человека с самим собой.

Экологическая культура начинается с экологической грамотности, то есть с знания и прогнозирования человеком возможных последствий его действий по отношению к окружающему миру. Потребительское отношение человека к природе, обществу, другим людям поставило его перед необходимостью поиска и реализации более гармоничных принципов жизни и деятельности. Эти тенденции нашли выражение в фактах повсеместной охраны природы, в разумном регулирования природных и социальных процессов и т. п. То есть человечество пришло к осознанию необходимости жить по законам коэволюции или гармонии в совместном развитии естественного и искусственного — природы и общества, природы и культуры. Разрушение коэволюции «эквивалентно гибели цивилизации» (Н. Н. Моисеев), так как этот феномен связан с современной экологической ситуацией в мире, с эволюцией биосферы, с выдвижением проблемы целостности человеческой природы на центральное место в системе гуманитарного и естественнонаучного знания, с ответственностью человека за всё. К тому же с позиций коэволюции видно насколько остро в экстренной помощи и охране нуждается сегодня сам человек и его духовный мир

Многообразные конфликты XX века не всегда ориентируют человека на ценностное понимание глобальных проблем. Экосистему современной личности образуют не природа или общество сами по себе, а их противоречивое единство. От степени противоречивости этого единства зависит жизнь, здоровье, благополучие не только отдельного индивида, но и человечества в целом. Сгладить или обострить эти разногласия может только сам человек. Кризисные состояния человечества часто вызваны тем, что личность не всегда оказывается способна принять на себя ответственность, вытекающую из её социокультурной роли. Не случайно гарантию самосохранения общество видит сегодня в воспитании в человеке новых личностных качеств.

Первейшим условием формирования «нового» человека является утверждение жизни в любом её качестве (биологическом, зоологическом и антропологическом) как высшей ценности. Решению этой проблемы посвятил всю свою жизнь и творчество выдающейся гуманист, врач, теолог, музыкант, лауреат Нобелевской премии мира Альберт Швейцер (1875—1965). Он разработал этику благоговения перед жизнью, в которой добром и культурой называл то, что способствует сохранению всего живого и обеспечивает прилив творческой энергии, а злом то, что приносит вред жизни и уничтожает её. Такая этика составит основу новой культуры, в которой индивид без принуждения и «в любых условиях сохранит подлинную человечность» [5].

Следующей задачей является оптимизации отношений человека и общества с природой. С этим связано сохранение и воспроизводство внешней природной среды и внутренней (телесной и духовной) структуры человека. Необходимо также утверждение гуманизма целостного человека. Подлинный гуманизм не может определять ценность человека по его отдельным свойствам и качествам. Единая человеческая личность проявляет себя в многообразии состояний и видов деятельности: доброй или злой, свободной или несвободной, ответственной или безответственной. Многомерность человека есть основа индивидуального и общественного творчества. Важным условием воспитания «нового» человека является также научно-теоретическое обоснование идеала человека, его природы и сущности. Здесь закономерен интерес к тем структурам и качествам, которые даны человеку от природы и обретены им по ходу культурной истории. Формирование у человека идеально-позитивного представления о себе ускорит процесс достижения им личностной зрелости и самостоятельности [2, c. 377–382].

Взаимосвязь природного, социального и общечеловеческого «проявляет» культурная деятельность личности, направленная на производство неких продуктов для удовлетворения не только своих потребностей, но и нужд других людей. Благодаря культуре человек приобретает специфические общие черты, которые характеризуют его уже не просто как одного из представителей всего рода человеческого. Понятие «общечеловеческое» пополняется новыми качественными характеристиками — стремлением к прекрасному и творчеству, к справедливости и всестороннему развитию, к единым нормам нравственности. Природное, социальное и общечеловеческое являются теми устойчивыми и стабильными элементами, которые образуют качественную целостность человека

Связь общей и профессиональной культуры человека. В течение всей своей жизни человек овладевает общими культурными идеями, принципами и методами. Они позволяют ему решать повседневные задачи и формировать собственные интересы, пристрастия, увлечения как основу для профессионализации своей трудовой деятельности.

Европейский гуманист А. Швейцер считал, что усиление профессионализации в XX веке превращает человека в «частичного работника», способного эффективно выполнять только одну операцию. Это неизбежно лишает труд его воспитательной силы, а человека свободы творчества. Инициативность, сообразительность и другие личностные качества работника в современном автоматизированном производстве только мешают достижению высокой производительности труда. Человек, превращаясь в элемент машинизированного целого, теряет собственную уникальность и достоинство. Усиление специализации, по мнению Швейцера, негативно сказывается на уровне нравственного и интеллектуального развития человека, который постепенно утрачивает способность прогнозировать последствия своих поступков и создавать подлинно культурные ценности.

Для человечества на самом деле предпочтительно иметь такое производство, в котором прибыльность зависела бы от привлекательности и творческого характера труда, а рабочие предпочитали бы самостоятельность и участие в управлении производством. Однако ещё в 1983 году американский социолог, футуролог и публицист Алвин Тоффлер в работе «Прогнозы и предпосылки» утверждал, что нельзя считать идеалом такую организацию труда, при которой каждый труженик принимал бы на своем рабочем месте все необходимые решения, выполнял бы всю рутинную работу и участвовал в распределении. Подобная организация труда допустима лишь в определённых условиях, при их изменениях она может стать причиной экономической катастрофы. В нормальном обществе должен существовать максимум разнообразных форм организации труда в зависимости от условий производства. Такого рода специализация и профессионализация возможна, по Тоффлеру, уже не в индустриальном, а в информационном обществе, в котором главным объектом собственности становится информация [4, c. 98].

Научно-технический прогресс и его следствие — формирование информационного пространства — обычно вызывают у общества сомнение в совместимости их с гуманистическими ценностями и культурой. Причины для этого человек находит, например, в том, что современный прогресс в области и информационных технологий опережает темпы социальной адаптации. Общество ещё не успело освоить новинку, а очередное изобретение уже устарело. В современном обществе, пронизанном телекоммуникациями, опутанном Интернетом, массмедиа и общественным мнением даже незначительное событие может обрести глобальный масштаб. Это рождает диспропорции между традиционными средствами регулирования общественных отношений и новыми социально-информационными технологиями.

Сторонники противопоставления технического прогресса и духовной культуры прогнозируют полную деградацию человечества в результате информатизации — замену фундаментальных знаний электронными играми, а национальных языков текстовыми редакторами, программами-переводчиками, интернациональным компьютерным сленгом и т.п. К тому же очевиден тот факт, что быстрый темп современной жизни, развитие средств связи, структура поселений мегаполисов лишает человека активного «живого» общения, приводит его к вынужденной или добровольной изоляции и одиночеству. Телефоны доверия, психологические службы, клубы по интересам, спортивные секции, объединения фанатов — все эти организации чрезвычайно важны для консолидации людей, создания сферы неформального общения как основы творческой деятельности и сохранения устойчивой психической структуры личности. Атмосфера творчества и безоценочного отношения друг к другу, характерная для любительских объединений и клубов общения, подходит для обучения людей азам коммуникации.

Эффективность общения во всех его видах (служебного, неформального, общения в семье) зависит от соблюдения элементарных требований культуры общения. Речь идёт об уважительном отношении к тому, с кем общаешься. Залогом успешного общения является умение слушать другого и соблюдение правил ведения диалога. Необходимость владения искусством диалога как отдельными людьми, так и целыми народами и культурами для их плодотворного развития подчёркивал замечательный русский литературовед и теоретик искусства Михаил Михайлович Бахтин (1895—1975). Он утверждал принципиальную нескончаемость диалога или процесса «общения равноправных человеческих существований». Диалог, по Бахтину, «незавершим, он будет продолжаться до тех пор, пока существуют мыслящие и ищущие люди. Конец его был бы равнозначен гибели человечества и человечности» [1, с. 7]. Диалогу принадлежат не только два собеседника, но и их готовность познавать и признавать другого как безусловную ценность. Бахтин рассматривал слово и язык как основу диалогического общения, а поступок определял как «потенциальный текст». Энергия диалога способствует актуализации смыслов культуры, формированию отношения общества к личности и к её деятельности как к уникальной и самоценной. Приобщение человека к культуре, по Бахтину, означает его вступление в диалог социальных языков, то есть тех, которые уже обозначили предметный мир и определили внутреннюю жизнь сознания. Таким образом, не только человек преобразует в «культурные» формы собственного бытия. Культура также оказывается способной, имея определённый информационный запас, программировать жизнь, деятельность, процессы адаптации и способы самоопределения личности.

Однако сегодня информация всё чаще рассматривается личностью как средство обеспечения безопасности своей собственной, семьи, государства, общества. Например, обладая информацией об экономической ситуации в мире и в России, коммерческой информацией, человек способен обеспечить себе экономическую безопасность — сохранность валютных вкладов, инвестиций. Сегодня население нашей страны озабочено явлениями терроризма, национальной конфликтности, вторжения в целом неприемлимых для россиян западных ценностей. На этом фоне активного решения требует вопрос обеспечения обществом необходимого уровня информационной безопасности личности. К числу факторов, неблагоприятно воздействующих на информационную культуру человека могут быть отнесены некоторые формы рекламы, пропагандирующие насилие и эгоцентризм; политическое манипулирование на уровне подсознания личности; скрытое или прямое разжигание национальной и религиозной розни; агрессивная музыка и звуковое вещание, которые могут выступать как факторы информационного экологического загрязнения.

Человек, создавая новые информационные методы и средства, одновременно становится объектом их обратного воздействия, формирующего тип мышления, способы оперирования информацией и т. п. Формирование информационной культуры личности позволяет осуществить выбор того рода деятельности, который человеку больше по душе. Информационное представительство разнообразных профессиональных сфер способствует выявлению потребностей общества в специалистах, обнаружению перспектив развития той или иной профессиональной среды. На основании этого общество может сформировать и продвинуть на рынок труда новый актуальный товар — новую специализацию и модель ожидаемого профессионального результата.

Под влиянием информационных и научно-технических достижений происходит рост наукоёмкости производств. Поэтому способность современного человека к труду особенно нуждается в расширении знаний и умений. Ясно, что всякий труд требует обучения. Чем сложнее труд, тем дольше и специализированнее процесс обучения этому виду деятельности.

Невозможно отрицать, что в любом обществе значение профессионального образования велико. Оно обеспечивает восполнение кадрового потенциала государства, является средством формирования, развития и самоутверждения личности. В общественной жизни профессиональное образование создаёт отношения в системах: «человек – природа», «человек – общество», «человек – человек», «общество – природа». Длительное время содержание профессионального образования в нашей стране обуславливалось потребностями общества, но не личности. Эта точка зрения сложилась со времени интенсивного развития промышленности в нашей стране в 30–е годы и продержалась до 80-х годов XX века. Но были в истории отечественного профессионального образования также попытки сбалансировать интересы личности и общества. Соблюдение подобного равновесия всегда может быть гарантией динамичного социокультурного развития, так как профессиональное образование налаживает «обратную связь» между сферой общественного производства и сферой потребления. Речь о том, что для потребления продукции современного производства нужен особым образом подготовленный потребитель. Профессиональное образование готовит такого «грамотного» потребителя. Рост запросов и потребностей населения стимулирует развитие и качественное совершенствование производства. Самые разнообразные потребности — духовные (эстетические, познавательные), социальные (общение, признание) и материальные (продажа своего труда) — человеку помогает формировать именно профессиональное образование. Таким образом, профессиональное образование напрямую связано с накоплением знаний и умений или специфического культурного капитала. Профессиональная культура и образование представляют собой капитал с длительным сроком службы, так как они дают личности возможность получать материальный доход, духовное удовлетворение и участвовать в жизни общества. Профессиональная культура человека складывается из целей профессионального образования, которые направлены на воспитание идеального специалиста. Образ такого специалиста составляет совокупность следующих качеств личности: приверженность делу, компетентность, творчество, уникальность склада ума, самодостаточность, патриотизм, инициативность, порядочность, самоорганизация, ощущение новизны и удовольствия жизни, независимость и чувство юмора [3].

Итак, профессионализм соединяет в себе общекультурное и специальное начало. Специалист с широким культурным и научным кругозором должен иметь представление о мировом культурном наследии и, в тоже время, он должен освоить всё то, что относится к его будущей профессии. Гармоничность сочетания общей и профессиональной культуры в человеке зависит не столько от содержания образования, сколько от него самого. Особую важность в данном случае приобретают природный ум, любознательность, волевые и нравственные качества человека, его терпимость к людям, умение слушать и понимать другого, преодолевать разногласия, прощать другим ошибки и промахи. Каждому из нас приходилось встречаться с профессионалами — чиновниками, начальниками, коллегами, которые проявляли пренебрежение к нуждам обращающегося к ним человека. И, безусловно, в нашей жизни встречались те, кто приобретал в процессе воспитания, обучения, самообразования, накопления жизненного опыта не только способность решать профессиональные задачи и широкий культурный кругозор, но также творческий дар общения и талант открывать в себе и других негаданные возможности, превосходящие любые фантастические мечты.

Литература.

1.Бахтин М. М. О большом времени // Бахтинология: Исследования, переводы, публикации. — СПб., 1995. — С. 7–9.

2.Григорьян Б.Т. Понятие о человеке в современной философии // О человеческом в человеке. — М., 1991. — С. 358–383.

3..Коваленко Г. В., Рачко А. А. Государственная система профессионального образования. Задачи. Структура. Содержание. — СПб., 2003.

4.Тоффлер А. Прогнозы и предпосылки // Кризис буржуазной цивилизации и поиски «нового стиля жизни». — М., 1986. — С. 95–108.

5.Швейцер А. Благоговение перед жизнью. – М., 1992.

6.Бердяев Н.А. О назначении человека. — М., 1993.

7.Гуревич П. С. Человек. — М., 1995.

8.Каган М. С. Мир общения. — М., 1988.

9.Кон И. С. Открытие «Я». — М., 1978.

10.Князев В.Н. Человек и технология (социально-философский аспект). — М., 1990.

11.Манхейм К. Человек и общество в век преобразований. — М., 1991.

12.Маркузе Г. Одномерный человек. — М., 1994.

13.Моисеев Н. Н. Человек во Вселенной и на Земле // Вопросы философии. — М., 1990.— №6.

14.Ницше Ф. Воля к власти: опыт переоценки всех ценностей. — Киев, 1994.

15.Сартр Ж. П. Тошнота. — М., 1994.

16.Фромм Э.Душа человека. — М.,1992.

17.Юнг К.Г. Проблемы души нашего времени. — М., 1994.

ЧЕЛОВЕК КАК ОБЩИЙ ЗНАМЕНАТЕЛЬ КУЛЬТУР