§ 92. Нужно, впрочем, иметь в виду, что, какую бы точку зрения на слово мы ни

приняли, мы всегда столкнемся с трудными случаями, допускающими двоякую

трактовку.

Одна из трудностей связана с так называемыми аналитическими (сложными)

формами, например, такими, как русск. буду читать, читал бы, англ. has read, will read, is

reading, has been reading, нем. hat gelesen, wird lesen, wird gelesen haben и т. д. С одной

стороны, эти и другие подобные образования справедливо рассматриваются как формы

глагола (соответственно читать, to read, lesen), т. е. формы одного слова. С другой

стороны, между компонентами этих форм возможна (в определенных случаях даже

обязательна) вставка других слов («Я буду с интересом читать эту книгу», «Не has never

read this book» 'Он никогда не читал этой книги'); компоненты иногда могут меняться

местами («Ты бы читал дальше, а не спорил»); выходит, что перед нами сочетания слов.

Получается противоречие: одно и то же явление оказывается одновременно и одним

словом (формой одного слова), и сочетанием двух (или более) слов. Но это противоречие

— не результат логической ошибки. Это — противоречие в самом языке, расхождение

между функциональной и структурной стороной образований, называемых

аналитическими формами: будучи функционально не более как формами слова, эти

образования по своему составу и строению представляют собой сочетания слов —

знаменательного и служебного (или знаменательного н нескольких служебных) 1 .

Разумеется, сказанное относится не только к аналитическим формам глагола, но и к

аналогичным явлениям в области других частей речи, в том числе и к предложным

сочетаниям вроде стола.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

1 Не всегда, так как, например, у стола составляет одно акцентное и одновременно одно синтаксическое

слово, но в сочетании у нового стола предлог входит в одно синтаксическое слово с стола (у...стола) и

вместе с тем в одно акцентное слово с нового (у нового).

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Есть и другие специальные случаи: отделяемые приставки в немецком, явления так

называемой групповой флексии (например, в английском, шведском, тюркских и

некоторых других языках), «вынесение за скобку» общей части двух сложных слов в

русских сочетаниях типа до- и послевоенный, право- и левобережный 2 .

§ 93. Подытоживая сказанное, можно сформулировать следующее рабочее

определение слова как языковой единицы: слово — минимальная относительно

самостоятельная значащая единица языка; относительная самостоятельность слова —

большая, чем у морфемы,— последовательнее всего проявляется в отсутствии у него

жесткой линейной связи с соседними словами (при наличии, как правило, жесткой связи

между частями слова), а кроме того, в способности многих слов функционировать

синтаксически — в качестве минимального (однословного) предложения либо в качестве

члена предложения.

§ 94. Как и все другие языковые единицы, слово выступает в системе языка в

качестве абстрактной единицы — инварианта и наряду с этим, как правило, также в виде

набора своих вариантов; в речи (в речевом акте и в тексте) оно реализуется в виде

конкретного экземпляра, т. е. «речевого слова». Инвариант слова, как уже было отмечено

выше (§ 10), называют лексемой. Экземпляр слова в речи соответственно назовем л е к с о

м. Устойчивые сочетания, функционирующие наподобие слова (например, железная

дорога, выйти в люди, как пить дать), мы будем называть составными лексемами, а их

экземпляры в речи — составными лексами.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

1 См.: Жирмунский В. М. Общее и германское языкознание. Л., 1976. С. 87—88.

2 Не касаемся здесь критерия морфологической цельнооформленности слова, отграничивающего

сложные слова вроде железнодпрожный от устойчивых словосочетаний тина железная дороги. Хотя этот

критерий во многих случаях применим к материалу русского и некоторых других языков, он не имеет того

универсального значения, которос ему иногда приписывают.

---------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Что касается языковых вариантов слова, то, поскольку слово — единица

значительно более сложная, чем фонема, языковое варьирование этой единицы носит

тоже более сложный характер. Это варьирование может быть чисто фонетическим

варьированием экспонента (ср. такие варианты, как калоша и галоша), иногда связанным

с различием стилей или профессиональных подъязыков (рапорт у моряков — рапорт в

остальных случаях, см. § 21) либо с фонетическими условиями окружающего контекста

(английский неопределенный артикль а перед согласным и an перед гласным: a thought

'мысль' — an idea 'идея'). Варьирование слова может быть (несущественным для значения)

варьированием морфемного состава слова (прочесть — прочитать) в сочетании с той или

иной стилистической дифференциацией (как в картофель — картошка) или без нее.

Варьирование слова может, напротив, касаться одной только содержательной его стороны

(семантические варианты многозначного слова, например аудитория 'учебная комната' и

аудитория 'состав слушателей', о чем речь будет ниже). Во всех этих столь разнородных

случаях мы вправе говорить о языковых вариантах соответствующего слова, о его

аллолексемах (аллолексах). В таком языке, как русский, и в очень многих других весьма

важным видом языкового варьирования слова является его грамматическое варьирование,

т. е. образование его грамматических форм, или словоформ (пишу, пишешь, писать и т.

д.), в том числе и аналитических (буду писать, писал бы).