гически вытекает из его теории воли к власти. Тот, кто не стремится к власти – ничтожество.

Нигилизм Ницше

Философия Ницше пронизана нигилизмом. Он призывал к переоценке всех ценностей, постарался разрушить все, что было наработано человеческой культурой. Мораль добра – хлам, совесть – чепуха.

Гитлер наверняка был вдохновлен Ницше, когда напыщенно провозглашал в"Майн кампф", обращаясь к немцам: "Я освобождаю вас от химеры, именуемой совестью". Ср. Ницше: "Испытывал ли я когда-нибудь угрызение совести? Память моя хранит на этот счет молчание." (Т. 1. С. 722, "Злая мудрость", 10). Или: Угрызение совести — такая же глупость, как попытка собаки разгрызть камень" (Там же. С. 817, "Странник и его тень", 38).

————

Мартин Лютер Кинг говорил: «Принимающий зло без сопротивления — становится его пособником». Ф.Ницше

— это воплощенное философское зло. Кто принимает Ф.Ницше — пособник зла.

** *

ПСИХОДЕЛИЧЕСКИЙ МИСТИЦИЗМ КАРЛОСА КАСТАНЕДЫ

(мысли, навеянные чтением его «Учения Дона Хуана» и других сочинений)

гея, 1994): «Все люди делятся на две категории: на ЧеловекоБогов, Божественных Субъектов, Сверхлюдей (элита, духовная аристократия, высшие люди, «Зонненменшен», сыны света и т. д.) и на бессубъектных человеко-животных(плебс, низшие люди, недочеловеки, «Тиерменшен», «Сыны Тьмы»). Отсюда кастовая, расовая или интеллектуальная дифференциация…» (с. 89). Этот Дугин откровенно называет своим предшественником «германский национал-социализм в ХХ »веке. Им опубликована недавно в газете «Лимонка» (№ 56, янв. 97) статья под характерным названием«С томиком Ницше на фронт культуры». В настоящее время Дугин — председатель движения «Евразия».

381

В последние 10 лет у нас в стране в моду вошел философ Карлос Кастанеда. Показателем этой моды является то, что его книги издаются большими тиражами...

Жуткая мода. Она тоже подливает масло в огонь наркотического безумия и вообще антикультуры.

Наши философы-преподаватели как-то беззубобесстрастно рассказывают о Кастанеде и даже похваливают его. Вот пример. В учебном пособии Л.З.Немировской «Философия» читаем:

«Книги Кастанеды посвящены урокам магии, которые он якобы берет у индейца дона Хуана, хранителя эзотерического знания из племени яки. Кастанеда уподобляет образ дона Хуана образу Иисуса Христа (только живущего в Мексике). Существенным отличием дона Хуана было то, что тот пользовался в обучении особым методом: обучающийся должен находиться в состоянии, вызываемом приемом психотропных растений (состояние «отдельной реальности).

К.Кастанеда исследует новый способ познания, мало кем до сих пор изученный, — с помощью интуиции, интуитивный. При этом он представляет этот путь познания как специфический путь знакомства с миром древнего мексиканского племени яки. А по существу, речь идет об одном из способов приобретения эзотерического (тайного, скрытого от обычного человека) миропонимания. Этот способ — употребление некоторых растений, обладающих наркотическим эффектом, вызывающих галлюцинации. (С. 175)…»

Рассказ о Кастанеде завершается словами: «Таковы произведения современного мыслителя-мистика, привлекающие нас духом искания, авантюризма и бесстрашия. В то же время мы видим в книгах современных мистиков проявление преемственности человеческой мысли, в них оживает мудрость веков…» (С. 178). Вот так, ни больше, ни меньше. Это учебное пособие издано тиражом 10 тысяч экземпляров!

Философия Кастанеды — результат использования психотропных средств, точнее психоделиков. Это, по существу, психоделическая философия, философия измененного сознания, искусственно вызываемой психопатологии.

Кастанеда продолжает традицию мистических, т. е. крайне иррационалистических учений. Он практически отрицает весь мир культуры и восстанавливает, по суще-

382

ству, мироощущение первобытного человека. Ее, пожалуй, можно назвать философией первобытного человека, голого человека, который ничего не имеет кроме своего тела, ничего не знает кроме своих непосредственных ощущений-восприятий, ничего не хочет и не умеет -де лать кроме элементарных поведенческих действий(ходить, есть, пить, одеваться, умываться и т. п.), да изготовления и приема психоделических средств.

Современный человек — это восприемник всей духовной и материальной культуры человечества, ее многотысячелетней истории. Для Кастанеды же ничего не значат ни Бетховен, ни Рахманинов, ни Аристотель, ни Гегель, ни Рафаэль, ни Рембрандт, ни Шекспир, ни Толстой, ни Эйнштейн, ни Дарвин, ни Петр I, ни Франклин Рузвельт, ни Эдисон, ни Форд или Королев. Кастанеде не нужна наука, не нужно знание, полученное учеными, не нужны открытые ими законы природы, не нужны изобретения человеческого гения, улучшающие и совершенствующие человеческую жизнь, не нужны ни серьезная, ни легкая, ни классическая, ни современная музыка, не нужна восточная культура единоборств-тела, не нужна индийская йога, не нужно освоение космоса, не нужны компьютеры, не нужно книгопечатание, не нужны радио, телевидение, не нужны автомобили, самолеты и т. п.

Мир кастанедовского человека— весьма упрощенный, примитивизированный, бедный — сосредоточен на чисто природных взаимоотношениях человека и среды. Пожалуй, он даже проще мира первобытного человека. Ведь последний по-своему много знал и умел: как добывать и поддерживать огонь, охотиться за животными, ловить рыбу, изготавливать орудия труда, рожать и воспитывать детей. Кастанедовский человек и в подметки не годится охотнику Дерсу Узала(см. повесть известного путешественника Арсеньева "Дерзу Узала").

Кастанеда на новом витке исторической спирали повторяет древнегреческих киников с их стремлением к опрощению, назад к природе, к животному состоянию.

Философию Кастанеды можно еще охарактеризовать как психоделический мистицизм. Мир для Кастанеды — тайна, а всё, что делает человек— «бесконечная глупость» (стр. 395: «воин относится к миру как к бесконеч-

383

ной тайне, а к тому, что делают люди, — как к бесконечной глупости»).

Кастанеда на новом витке исторической спирали повторяет древнегреческих киников с их стремлением к опрощению, назад к природе, к животному состоянию. Фактически его философия несет в себе дух нового варварства.

Укол Кастанеды

Под этим названием опубликован материал в книге писателя Сергея Баймухаметова «Сны золотые. Исповеди наркоманов» М.: Изд-во ИКАР, 1998. Материал интересен тем, что в нем отражено мнение человека, неискушенного в философии, но знающего о наркоманиинаркоманах не понаслышке. Мы, философы, варимся порой в собственном соку и не ведаем, что думают о нас и как откликается философия в душах-поведении других людей. Материал С.Баймухаметова — это взгляд со стороны и поэтому весьма поучителен.

«В последнее время, — пишет он, — имя американского философа и писателя Карлоса Кастанеды становитсядо вольно популярным под нашими родными осинами, чинарами и даже на ягельных пространствах тундры. Я бы сказал— модным. Его книги, в основном «Учение дона Хуана: путь знания индейцев яки», выходят в различных издательствах Москвы. И сюда, в столицу, просьбы купить их и переслать летят отовсюду, от Бишкека до Оймякона.

Кто захочет — тот прочитает, вникнет в суть. А я изложу только сюжет.

Герой книги, студент Калифорнийского университета, знакомится с индейцем по имени Хуан— знахарем, колдуном, магом. Становится его учеником, которому индеец открывает тайны мистического знания. Делается это так: герой под руководством учителя принимает те или иные экзотические наркотики, возносится, перемещается во времени и -про странстве, живет и действует в «необычной реальности», а затем подробно пересказывает свои видения и переживания.

А дон Хуан уже ему все объясняет, открывает глубинную суть и связь явлений.

Другими словами, герой книги поставил эксперимент на самом себе. Что ж, это его право.

Точно так же безусловно право толкователей, авторов предисловий и послесловий рассуждать о том, что образ дона Хуана является «самым значительным персонажем человеческой фантазии после Христа», об «откровениях» и «немысли-

384

мых озарениях», о том, что «овладев эзотерическим знанием, человек достигает просветления духа».

К подобным пассажам вообще трудно относиться без некоторой неловкости, которую я прикрываю иронией. Пышные словеса тут говорят сами за себя. Но нашенские толкователи Кастанеды переходят к тому, что имеет под собой более или менее твердую почву.

«Каждый человек приговорен к конкретной земной участи. Это немножко безрадостно… Так хочется преодолеть свое «я». С одной стороны, человек изо всех сил старается закрепиться в собственной психологической нише, обжить ее. А с другой — сам ее взрывает, — пишет одни из наших толкователей в предисловии к книге Кастанеды. — И наше столетие, — продолжает толкователь, наглядно демонстрирует эту потребность.

Молодые радикалы 60-х годов во многих западных странах представляли индивидуальную жизнь как смену карнавальных масок. Хватит быть клерком, поеду в индейскую резервацию.

И наркотики пришлись ко времени…» Стоп! Это в каких эмпиреях надо витать, чтобы вот так по-

ходя говорить о… пользе наркотиков?! Святая простота, никак не меньше. И это не обмолвка. Для основателя учения и для его истолкователей «галлюциногены… только средство приобретения знания…» Именно так и формулируется: только средство.

Тут, наверно, можно поговорить о том, что ясно для всех, в том числе и для философов: «средство» никогда не бывает «только», средство и цель всегда связаны. Но вспомним, что я зарекся «судить не выше сапога».

А мой «сапог» — наркотики. Апокалиптическая болезнь. Люди, ей подверженные, живут на грани: на грани сознания и умопомешательства, тюрьмы и воли, жизни и смерти. И уж конечно — за гранью закона, за гранью человеческого существования вообще.

Предвижу, что кто-то и возмутится: запрещенный прием, вульгаризаторский подход! А проще говоря: мол, какая может быть связь между нашими подлыми, жалкими, грязными наркоманами и — «озарениями духа», «эзотерическим мироощущением»?!

Осмелюсь сказать: прямая. В подвалах и на чердаках, конечно, об «эзотерическом знании» не рассуждают, но если «откровения» и «озарения» толкователей Кастанеды перевести на язык притонов, то получится — «кайф». В общем и целом. А если детально, то — «приход», «тяга». То есть разные стадии наступления все того же «кайфа».

И уж совсем один к одному подходят к судьбам заурядных наркоманов верные философские заключения о том, что «человек старается выскочить из самого себя», «преодолеть свое «я». Да, стремление к изменению своего состояния вообще свойственно натуре человеческой. Причем тут биологическое начало тесно переплетается с социальным. Это очень мощный

385

импульс. Но из этого вовсе не следует, что можно с олимпийским спокойствием полагать: «И наркотики пришлись ко времени…» Не дай Бог, если такое случится с любым человеком, если этот мощный импульс соединится с наркотиком, найдет в нем утоление и упоение.

Наверно, одних только «исповедей наркоманов», приведенных здесь, вполне достаточно, чтобы убедиться: любое упоминание о наркотике как безобидном, тем более как лишь «средстве приобретения знания» — это все равно что пропаганда истребления детей. Пусть и невольная, по недомыслию.

Да, почти никто не знает о подлинной, внутренней жизни наркоманов, об их быте. О мерзости их существования, о той зловонной жиже, в которой барахтаются эти несчастные. Об отчаянии и безысходности. О деградации физической, умственной, духовной и говорить не приходится.

Но ведь если нормальные люди не знают эту жизнь в деталях, в подробностях, то могут хотя бы догадываться, предполагать. Это несложно. Догадываться — и не обольщаться на сей счет. Однако же нет, откуда-то возникают мифы о «снах золотых», «эйфорическом тумане». А уж когда они подкрепляются философскими трактатами и рассуждениями истолкователей, то добра не жди…

А секрет, наверно, еще и в том, что незнание, полузнание всегда порождает мифы. Притягательные. Ярко окрашенные. Бездумный запрет тоталитарного режима на реально существующий мистический компонент культуры развил у многих стойкую приверженность ко всему«запредельному» без разбора. Причем, уходя в широкие слои, всякие полузапретные веяния тотчас становятся модными в определенных кругах людей, которые, по выражению Чехова, «стараются казаться выше среднего уровня и играть роль, для чего нацепляют на лоб ярлыки». Этакая, знаете ли, претензия на кастовость, чуть ли не духовный аристократизм.

А ведь все сосуды в обществе сообщаются. Только в далекие шестидесятые годы курение анаши среди подростков безоговорочно считалось признаком придури. Над малолетними анашистами смеялись, жалели, держали за дурачков. А сейчас не только в подвалах и на чердаках, но уже и в университетских коридорах причастность к наркоманским тусовкам выдается за некий знак избранности, аристократизм. Там уже на алкоголь смотрят с презрением, называют его «грязным кайфом», «бычьей тягой».

Есть над чем задуматься.

И последнее. Сказав кое-что о«средствах приобретения знания» по Кастанеде, не могу не сказать и о самом методе.

Помню, один из моих однокурсников где-то услышал, будто бы на свете есть восемь книг, прочитав которые человек сразу станет образованным, духовно богатым и прочее. И все приставал к преподавателям, чтобы они дали ему тот заветный список. Ведь всего восемь (!) книг! Прочел — и готово, за не-

386

делю все науки превзошел.

Это не анекдот. И даже больше чем быль.

Это великий миф массового человека, который очень хочет «приобщиться», стать «духовным», но только побыстрее и попроще.

Лишь на первый взгляд представляется, что Кастанеда и его последователи очень далеки от«массового сознания», что они «элитарны». На самом же деле, по моему разумению, сам метод здесь что ни на есть пошло-упрощенческий, «массовый»: побыстрее, подешевле, без этих ваших умствований и сложностей… Ведь в действительности любые истины, в том числе и философские, открываются каждому человеку на долгом пути. Он учится, работает, читает книги, узнает, сомневается, спорит, познает себя и людей, разочаровывается, обретает… То есть добывает истину в постоянном труде ума и души.

А здесь, если снять все наслоения и оголить сюжет, то все куда как легко и даже приятно: поел грибы, попил сока экзотического растения, покурил зелья — и вот они, видения и даже «откровения», которые к тому же растолкует всезнающий учитель.

Этот путь и метод далеко не новы. Они существуют столько же, сколько существует человечество вообще. Ибо всегда существовал и существует соблазн легкого приобретения чего бы то ни было: богатства, знаний, секретов ремесла. Но к счастью, никто еще не осмеливается утверждать, что ремеслом сапожника можно овладеть, не прикладая рук, ничему не учась, а выкурив лишь сто граммов анаши. Никто. А это всетаки внушает некоторые надежды на незыблемость здравого смысла.» (С. 146-153).

X.ОБ ОПАСНОСТИ НАРКОТИКОВ И ПРЕЛЕСТЯХ ЖИЗНИ БЕЗ НИХ

Опасность — возможность, угроза чего-н. очень плохого, какого-н. несчастья.

Наркотики [греч. narkotikos приводящий в оцепенение, одурманивающий] — сильнодействующие вещества (растительного происхождения и получаемые химически), вызывающие возбужденное состояние и парализующие центральную нервную систему, злоупотребление которыми приводит к наркомании.

Наркомания — болезнь, характеризующаяся непреодолимым влечением к наркотикам, приводящая к тяжелым нарушениям фи-

387