3.2. Основные мыслительные подходы

Конструируя это противопоставление я руководствовался следующими соображениями. Известно, что самым первым в философии противопоставлялись знание и мнение, или субъективное и объективное. «Субъективность—Объективность» -- первое измерение нашего перекрестного противопоставления. Второе противопоставление природы, как внутреннего принципа изменения, и деятельности (tehne), как внешнего принципа изменения, было введено Аристотелем. Поскольку философские подходы имеют дело с мышлением о мышлении, то речь, конечно идет о принципах мышления об изменении. «Внутреннее—Внешнее» -- второе измерение перекрестного противопоставления.

Почему здесь необходимо перекрестное противопоставление? Да потому что ни субъективность ни объективность не встречаются сами по себе. Субъективность встречается либо как феноменология (и другие формы субъективизма), либо как теология. Объективность также встречается либо как натурализм, либо как методология. Противопоставляя их и определяя их общий род – основание, мы должны помнить, что речь идет о различных типах мышлении. Таким общим и, я бы сказал, всеобщим основанием может служить само мышление, а биполярными видами являются перекрестно противоположные типы определенности мышления.

Под определенностью я имею ввиду такие качества как, ясность, понятность, непротиворечивость, наглядность. Все хорошие качества мышления, которые вам нравятся, являются характеристиками определенности. И мы говорим, что хорошо, когда мысль определена. В квадранте феноменологии все характеризуется категорией переживания. Мышление переживается как думанье. А сама определенность мышления есть ни что иное как переживание определенности – уверенность.

Вопрос.

…

Дубровский В.Я.

То, о чем вы говорите, интересно, но не имеет отношения к делу. Более того, это похоже на типологическую таблицу, или в лучшем случае на два противопоставления, наложенных одно на другое, получается крест. А здесь, что важно, не существует субъективности, которая не была бы либо внешней, либо внутренней. Вот в чем пафос Аристотелева перекрестного противопоставления. И то, что все противопоставляется над одним родовым основанием. Когда мы противопоставляли единое – многое, когда противопоставляли количество – качество, то не было никакого единого основания. А здесь оно есть – мышление.

Бахтурин Д.

Поясните пожалуйста разницу вот этих двух осей. Ведь, субъективное, достаточно легко проинтерпретировать как внутреннее, а объективное, как внешнее.

Дубровский В.Я.

Смотрите, когда мы смотрим на субъективное--внутреннее, то у нас есть идея субъекта переживания. У нас тотальность переживания – субъективный опыт. Мышление переживается как думанье. А самое главное, определенность, есть ни что иное, как переживание определенности -- уверенность. И вот это является основными характеристиками субъективности. Когда мы говорим внутреннее или внешнее, то, знаете, как это говорят: «А сознание – оно внутри вас или вне вас?» Георгий Петрович и я вслед за ним утверждаем, что сознание ни внутри ни вне человека. Оно существует ни где, а как. (Об этом подробнее позднее). Но принято считать, что сознание субъективно и находится внутри. Внутри чего? Еще хочу одну вещь заметить. Кант говорил об амфиболии чувственных и рассудочных понятий. Амфиболия – смешение, склеивание. Но очень часто мы видим амфиболии рассудочных и разумных понятий. Здесь надо быть очень осторожным, особенно со связкой «внутреннего – внешнего» из-за отсутствия различающих терминов. Например, когда вы разлагаете сложное целое на простые части. «целое – часть» относится к рассудку, а «сложное – простое» к разуму. Ведь целое не всегда сложное. Вот, у нас есть два прямоугольных треугольника. Мы можем взять эти два треугольника и сложить их в один прямоугольный треугольник, который будет просто в два раза больше. Но никто, в здравом уме, не скажет, что большой треугольник сложнее, чем маленький. Т.е. целое не всегда сложное. Точно также и часть не всегда простая. Потому что, если мы разложим организм его подсистемы – сердечно-сосудистую, нервную и т.д., то вряд ли кто-либо назовет их простыми частями. «Внутреннее—внешнее» может рассматриваться как на уровне чувственности, так и на уровнях рассудка и разума, и каждый раз в разных смыслах. Например, на уровне чувственности внутреннее--внешнее имеет пространственный смысл, а на уровне рассудка внутренне – это то, что может быть подведено под данное понятие, в внешнее все, что за его пределами. Осложнение в данном случае в омонимии -- употребляются здесь одни и те же термины. Например, Аристотель вводил внешнее – внутреннее на уровне разума в плоскости мышления объективности с идеями природы и деятельности. Внутреннее у него не субъективно.

Богдан.

Уверенность, это есть сложение внутреннего и субъективности или нет?

Дубровский В.Я.

Не сложение, мы не можем так сказать. Вы используете сложение в физическом смысле. Вы можете пользоваться этим как метафорой, вектора вы тоже не можете нарисовать. Это не то пространство. Это не физическое пространство, не физическая реалия. Это совсем другое.

Вопрос.

А вы не хотите ввести запрет на натурализацию этой схемы? И таким образом, снимутся эти вопросы.

Дубровский В.Я.

Зачем же снимать вопросы?

Верховский Н.

А куда двигают нас натуралистические вопросы?

Дубровский В.Я.

Богдан задает вопрос искренне. Они не релевантны нарисованной схеме. Для меня – инженера-психолога это означает недостаточность моего объяснения. Ведь пользователь, в данном случае, слушатель всегда прав.

Рассмотрим теперь правый—верхний квадрант «субъективное—внешнее» теологии. Я хочу объяснить, почему внешнее. Смотрите, соответствующей идеей является Бог. Источником определенности является переживание откровения. Или принятие свидетельства об откровении, которое переживал религиозный авторитет -- святой Августин, апостол Павел и т.д. Откровение приходит из потустороннего мира, т.е. извне, и если субъект переживает откровение, то его уверенность абсолютна. Мы называем ее верой. Вера есть абсолютная уверенность или абсолютная субъективная определенность. Такая определенность – вера характеризует теологию.

Лызень Р.

Любая вера? Вы относите к этому веру любых конфессий?

Дубровский В.Я.

Короткий ответ – да. Но на самом деле вопрос не такой простой. Например, я был знаком с одной жрицей некоего культа. Есть ли там у них откровения? Я не знаю. Но иудаизм христианство и ислам безусловно построены на откровении.

Теперь, чем отличается объективность от субъективности? Определенность объективности отличается обоснованностью через другое. Обратите внимание, в субъективности, «основанием» определенности было само переживание определенности либо «внутреннего» думанья, либо «внешнего» откровения. Никакого иного основания не требовалось. Если вы переживаете абсолютную определенность откровения Божия, то эта определенность не нуждается ни в каком другом источнике или основании. Переживания достаточно. А вот в природе и деятельности, требуется основание определенности в другом.

Натурализм имеет дело с идеей природы. Основание определенности явления природы есть нечто отличное от самого явления -- его внутренний механизм. Это понятие появилось не сразу. Аристотель определил природу как внутренний принцип, начало или источник движения или изменения. Ф. Бэкон в «Новом органоне» писал, что закона природы еще не достаточно, чтобы объяснить явление. Требуется еще описание «скрытого схематизма» тел. Позднее, когда появилась физика Ньютона, то заговорили уже о механизме взаимодействия. Согласно Ф. Энгельсу, в натурализме удовлетворительное объяснение достигается за счет редукции явления к взаимодействию логических атомов. Логические атомы – это сущности, которые мы полагаем как далее неделимые. Если мы изучаем поведение, мы говорим о взаимодействии организма и среды. Вводим единицу этого взаимодействия – рефлекс, являющийся «взаимодействием» атомов – стимула и реакции, и который является объяснительным механизмом поведения.

В квадранте методологии мы имеем дело с идеей деятельности. Деятельность детерминирована, а точнее, определена, а еще точнее, задана номами извне. Иными словами, основанием определенности деятельности является транслируемая, внешняя по отношению к исполнению деятельности, норма. Деятельность объективна потому, что основание ее определенности лежит в другом – в норме.