5.2. Несколько слов о китайской медицине

В приведенной выше таблице наряду с уже известными понятиями встречается и много новых. В основном они относятся к сферам медицины, физиологии и психологии. И это не случайно. Представления о структуре человека, органически сплетающиеся со всеми сторонами древнекитайской культуры, занимали главное место в науке совершенномудрых.

Не было такого китайского философа, который не касался бы медицинской темы. Да и сама философия подчас понималась как наука о телесном и душевном благополучии “природного” человека:

“Порожденные небом инь и ян, холод и жара, сухость и влага, смена времен года, изменение вещей - все это [человеку] и полезно и вредно. Совершенномудрый, наблюдая за тем, что соответствует [силам] инь и ян, и выясняя полезные [свойства] различных вещей, [направляет] их на служение жизни [человека]” (“Люй ши чунь цю”)¹.

В свою очередь, идеальный китайский врач - это гармоническая личность, ученый и философ, досконально знающий человека и Вселенную.

Врачи всегда пользовались уважением в Китае. Императоры, стремившиеся к здоровью и долголетию, принимали к себе на службу и всячески поощряли самых знаменитых из них. Можно сказать, что у китайцев был прямо-таки культ здоровья и долголетия, благодаря чему стремительно развивались медицинские знания.

Успехи древних китайских врачей поражают и сейчас. Так, сахарный диабет, туберкулез, столбняк и многие другие болезни были диагностированы и подробно описаны в Китае на тысячелетие раньше, чем в Европе. Китайские медики успешно справлялись с многообразными острыми и хроническими заболеваниями, проводили сложные операции.

Описывается случай, когда врач Хуа То (141-208) оперировал без наркоза генерала Гуань Юньчжана, раненного в руку отравленной стрелой, при этом генерал продолжал увлеченно играть со своим другом в китайские шашки. Врач действовал так умело и быстро, что пациент даже не успел почувствовать боли. После наложения швов он мог двигать рукой. Это похоже на вымысел, но следует упомянуть, что современные китайские врачи на основе древних методов с помощью иглоукалывания могут производить местную анестезию и оперировать больного, находящегося в сознании, но не чувствующего боли.

Иглоукалывание (“чжэнь-цзю сюэ”) - это уникальное явление китайской культуры. Сведения об этом методе лечения восходят к неолиту. В той форме, которую иглоукалывание приобрело в ханьское время, оно успешно применяется и поныне. Лечение состоит во введении специальных игл в активные точки тела. Считается, что каждая такая точка определенным образом связана с той или иной функциональной системой организма и воздействие на нее отражается на состоянии всей системы.

В XI в. Ван Вэйи составил “Атлас точек бронзового человека” (“Тун жэнь шу сюэ чжэнь цзю ту цзин”) и были сделаны две бронзовые фигуры человека, на которых разместились известные тогда 600 точек. Одну фигуру отправили в императорский дворец, с помощью другой студенты-медики изучали методы иглоукалывания и сдавали экзамены. Для этого фигуру оклеивали тонкой бумагой, либо обмазывали воском. Внутрь заливали подкрашенную жидкость. Если студент правильно находил точку и делал укол, то снаружи появлялась капелька этой жидкости.

Приемы врачебной практики и тонкости теории формировались в древнем Китае на протяжении веков. Когда при династии Цинь сжигали книги, то среди немногих сохранили и медицинские. Одной из них являлся древний медицинский трактат “Хуан ди нэй цзин” (“Канон Желтого императора о внутреннем”). Современные историки датируют его эпохой Воюющих царств (V-III вв. до н. э.). Считается, что потом он несколько раз дописывался. Эта книга, построенная в виде диалогов полулегендарного императора Хуан Ди с его медицинскими советниками, обобщила опыт древних врачей и стала для их преемников учебником и настоящей энциклопедией. По значению, которое она имела для развития медицины, ее можно сравнить разве что с “Каноном врачебной науки” Ибн Сины (Авиценны). Основные ее положения без существенных изменений используются и в современной традиционной китайской медицине.

Медицинское учение, содержащееся в этой книге, базировалось на нескольких общих принципах, одинаковых для всех отраслей древнекитайских знаний. Это была единая наука, утверждавшая единство всего универсума. Человеческий организм мыслился в ней как неотъемлемая часть природы, как некий космос в миниатюре. С точки зрения этой науки, одни и те же законы действуют и в человеке, и во внешнем мире. Как в природе ночь сменяет день и времена года сменяют друг друга, так и в организме происходят упорядоченные и сбалансированные циркуляции пневмы-ци. Применительно к медицине пневма-ци понималась не только как общемировая субстанция, но и как особая внутренняя энергия, возникающая при дыхании (помимо обычного было известно и так называемое “эмбриональное дыхание”) и влияющая на состояние организма наряду с кровью (сюэ) и слизью (нянь и).

Нарушение ритмов циркуляции внутренней энергии рассматривалось как дисбаланс сил инь и ян в организме, что для китайского врача - первый признак всякого заболевания. Все болезни подразделялись на две категории - “иньские” и “янские”. В связи с этим существовала своеобразная система синдромов: холодное - горячее, пустое - полное, мягкое - твердое, внутреннее - внешнее. Целью лечения являлось урегулирование соотношений между взаимодействующими и противоборствующими силами организма. Для этого, независимо от разнообразия средств лечения, использовался принцип “отнятия” (се) и “прибавления” (бу), в соответствии с которым осуществлялось рассеивание избыточной или компенсация недостающей энергии, торможение превалирующей или стимулирование пониженной функции. При болезни “иньского” типа следовало привлекать силы ян, при болезни “янского” типа - силы инь (например, “обогревать холодное” или “охлаждать горячее”). Следует отметить, что такой подход является полной противоположностью гомеопатическому “подобное лечит подобное”.

Считалось, что решающим фактором является организм больного, который “сам” лечится “изнутри”, восстанавливая естественный баланс, а внешние факторы только призваны этому помогать. Поэтому лечебное воздействие, как правило, направлялось не на больной орган, а на функционально связанные с ним участки организма.

Каждый орган, по теории древнекитайской медицины, имеет свое время активности, в которое он наиболее как податлив лечению, так и подвержен заболеваниям. Поэтому при лечении той или иной болезни непременно учитывалось время воздействия. В соответствии с временем выбирался и метод лечения. Например, считалось, что в дневные часы легче тонизировать, а в ночные - угнетать функции органов.

Теоретический аппарат древнекитайского медика может в чем-то показаться наивным, но не стоит спешить с выводами. Современная наука практически говорит о том же, что было сказано более 2 тыс. лет назад, но на другом уровне познания и в другой терминологии. По современным представлениям, человек есть неотделимая часть биосферы. Воздействием природных ритмов на человека сегодня занимается хронобиология. Кибернетика рассматривает человека как биологическую гомеостатическую систему, т. е. сложноорганизованную систему нелинейных колебательных структур, стремящуюся сохранить динамическое постоянство при различных воздействиях внешней среды. Все это чрезвычайно близко древнекитайской науке.

С древних времен китайская медицина обладала утонченными приемами диагностики. В силу сложившихся причин культурного характера осмотр касался преимущественно только открытых частей тела, а остальных - лишь в особых случаях. Поэтому в целях компенсации большое внимание придавалось еще выслушиванию голоса, пульсовой диагностике и даже определению запаха, исходящего от пациента.

Вся процедура диагностики занимала по времени чуть больше часа. Диагноз выражался в самых странных для нас формулировках, ведущих свое начало из теории инь-ян и 5 стихий: “ветер в почках”, “сухость в печени” и т. д.

Врач особенно внимательно осматривал “окна” тела (глаза, нос, уши, рот), приглядывался к цвету лица, изучал слизистую рта и язык. Считалось, что патологические изменения на поверхности тела отражают болезни внутренних органов, а заболевание части организма сказывается на всем организме. По теории древнекитайской медицины, весь организм проецируется на ту или иную свою часть, служащую как бы его картой. Поэтому болезни можно определить практически по любой части тела - ладони, ушной раковине, радужке глаза и т. д.

Важное место в исследовании больного занимала имеющая огромные традиции пульсовая диагностика. Тщательное исследование пульса помогало понять характер болезни, индивидуальные особенности больного, высказать прогноз и назначить лечение. Доскональная разработка пульсовой диагностики содержится в трактате “Нань цзин” (“Канон о трудном”). Эта книга является комментариями к трудным местам “Нэй цзина”. В ней дается методика прослушивания пульса в трех точках (цунь, гуань, чи) на лучевой артерии, как это делается до сих пор: врач накладывает три пальца на пульсовые точки левой руки, одним “слушая” сердце, другим - печень, а третьим - почки, затем также на правой руке - легкие, селезенку, перикард (это при “глубоком” наложении пальцев, а при “поверхностном” исследуются другие органы - см. рис. 5.3.8). По состоянию работы этих органов он мог судить о работе всего организма. Различалось до 27 видов пульса.

Пульсовая диагностика - это утонченное, виртуозное искусство, которому учились много лет. В литературе описывается немало легендарных случаев ее применения. Вот один из них (из собр. Э. С. Вязьменского²). Танского врача Сунь Сымяо пригласил к себе во дворец император Тай Цзин, когда одна из его жен почувствовала легкое недомогание. Согласно принятому этикету, Сунь Сымяо не должен был видеть императрицу и даже с ней разговаривать, их разделяла ширма. Для исследования пульса врач попросил обвязать ее запястье нитью и дать ему конец. Императрица, решив подшутить над старым лекарем, привязывала нить то к ножке стула, то к лапке своей любимой собачки, но Сунь Сымяо раскрывал эти хитрости. Убедившись в мудрости врача, пристыженная женщина наконец выполнила его требование, и он мог исследовать ее пульс. Затем он написал рецепт лекарства, которое следует принимать, если императрица вновь почувствует себя плохо. Когда врач покидал дворец, он оставил императору записку, в которой сообщил, что его жена не больна, а беременна, и через пять месяцев родит сына. Предсказание это сбылось.