Whitehead - копия

необходимость – необходимость в пище, тепле и убежище; и, вовторых,этонеобходимостьвкоординациисоциальнойактивности. Этакоординациячастичновозникалаизинстинктивнойпривычки, частично порождалась вспышками здравого смысла, частично она быланасилием,практикуемымразличнымигруппамиобщества,и, наконец, отчасти она осуществлялась за счет разумного убеждения. В той мере, в которой расширялась сфера разумного убеждения, возникала среда, внутри которой более высокая ментальная деятельность и утонченные эмоции доказывали свою полезность и приносили радость. С ростом интеллекта уменьшалась область необходимого. Было достигнуто некоторое управление природными явлениями. Таким образом, распространение доверия к убеждению приносило плоды в виде некоторых успехов эволюции. По крайней мере, оно создавало условия, благоприятные для такого рода эволюционной тенденции.

В этой главе мы рассмотрим действие некоторых природных необходимостей, таких как необходимость в пище и одежде, а также результат такой деятельности, как коммерция, которая содействовала отношениям, построенным на убеждении внутри отдельного общества и между различными обществами. Мы рассмотрим также, как эти силы приводят к возникновению различных типов беспокойства.

Такая деятельность, пробуждавшаяся в течение столетий, а чаще – в течение тысячелетий, находится в основе интеллектуального фермента, который мы обнаружили, обратившись к древнееврейским пророкам и греческим философам. Действительно, энергия этих сил, интеллектуальная жизнь человеческого рода увяла бы, если бы она не имела фундамента и материала для мысли или идеалов.

Раздел II. Термин «коммерция» мы используем в этой главе в расширенном значении. Он будет включать в себя обмен товарами и производство, создающее товары для этого обмена. Он также вберетвсебяуправлениеденежнымобращением,системойденежных знаков, которые являются товаром «по договору», возможно, но необязательно обладающим некоторой внутренней ценностью помимо ценности в качестве средства обращения. Наконец, мы выйдем даже за эти границы данного термина, выведя его из сферы

111

материальных вещей. В этом наиболее общем смысле человеческая коммерция предполагает включение в себя любого типа обмена, который производится средствами взаимного убеждения.

Все коммерческие ценности являются психологическими ценностями, т.е. они измеряются желанием, широко распространенным среди человечества, приобретать бесчисленное множество предметов. Такое желание может быть тесно связано с некоторой физическойнеобходимостью,вытекающейизобладанияилилише- ниячего-либо,например,удовлетворениячувстваголода.Еслифи- зическая или эстетическая необходимость полностью отсутствует, так что единственным преимуществом собственности оказывается возможность нового обмена, то мы по существу будем иметь дело с денежным обращением, основанным на кредите. В этой области человеческого поведения психологические особенности человеческого рода дают наиболее полный эффект. Очень часто, даже в отношении к денежному обращению, осуществляется не явный договор, но проявляются преимущества собственности в доверии к стабильности определенных привычек человечества – привычек, не основанных на физической необходимости сохранения жизни. Например, престиж золота зависит от привычки высоко ценить обладание золотом. Эта привычка имеет долгую и сложную историю. Сравнительно недавний эпизод – устойчивое использование золотых монет как средства обмена. Другим эпизодом является необоснованная вера в то, что значение золота в основном не зависит от его использования как средства денежного обращения, а проистекает из его эстетических и металлургических свойств. Гораздо более оправдана вера в то, что, пока золото в основном используется как средство денежного обращения, ни одно правительство не может произвольно увеличить свой золотой запас. Все эти характеристики золота изменчивы. Химические открытия в недалеком будущем могут сделать производство золота столь же легким делом, как производство бумажных денежных знаков. Суеверное почтение, вызываемое золотом, может безвозвратно исчезнуть. Правительства мировых стран могут предпочесть бумажное денежное обращение именно потому, что таким путем они могут произвольно увеличивать свой денежный запас, освобождая общество от одного из типов физической зависимости. Но самое существенноезначениеимееттотфакт,что,покачеловеческийрод

112

в целом полагает, что золото является богатством, оно таковым и является; как только эта точка зрения канет в вечность, золото станет металлом, имеющим второстепенное значение.

Денежное обращение представляет собой только частный случай зависимости ценностей от человеческих привычек. Все предприниматели и торговцы используют эту особенность человеческого рода. Показательным примером является коммерция, основанная на торговле предметами религиозного культа, например, производство изображения почитаемых божков в Центральной Африке или производство черных облачений для служителей кальвинистской и унитаристской церкви в некоторых странах. Как правило, правда, производство предметов широкого потребления не является столь однонаправленным – оно принадлежит к смешанному типу. В умеренном климате одежда является физической необходимостью, но фасоны зависят от вкуса и быстро меняются. Даже пища, которая представляет собой гораздо более насущную необходимость, чем одежда, в настоящее время исключительно разнообразна. В результате мы видим, что доктрина коммерции должна покоитьcя на предположениях, касающихся необходимости, привычек, технологии и преобладающем типе знания. Но привычки, технология и знание меняются от эпохи к эпохе и даже в каждую данную эпоху различны для разных слоев населения. Таким образом, любая теория коммерции зависит от предпосылок, касающихся населения, и не может выйти за эти границы, не может развиваться вне непосредственного исследования самых широких слоев населения. Например, любое значительное изменение технологии оказывает, в конце концов, влияние на население и, следовательно, требует соответственных изменений в теории коммерции. Этот вывод хорошо известен знатокам экономического учения. Но, конечно, он неадекватно воспринимается большинством людей, занимающихся теорией или практикой коммерции, или политическим управлением коммерции. Классическая политическая экономия, преобладавшая в XIX в., большей частью основывалась на социологических наблюдениях над средними классами Северной Европы и Северной Америки XVIII в. – наблюдениях, которые в некоторых отношениях соотносились с опытом средиземноморской коммерции более ранних эпох. Все, что относи-

113

лось к другим слоям населения Европы или к населению других континентов, отвергалось как нарушение чистой практики подлинной коммерции.

На развитие экономики поистине оказывала влияние морализирующая тенденция того класса, который в основном участвовал в этом развитии. Идеал коммерческой деятельности этого класса, бывший основной идеей совершенствовавшейся цивилизации, вел к тому, что рассматривались те экономические законы, которые почитались должными, и отвергались те экономические процедуры, которые имели место фактически. Например, в Англии в середине XIX в. радикально настроенные фабриканты сопротивлялись введению законов о фальсификации, действие которых обосновывалось аксиомой Caveat emptor69. На этом примере видно, что индивидуалистическая доктрина общества вместе с принятой этими фабрикантами предпосылкой, что респектабельные мужчины и женщины, как правило, обязаны охранять во всех деталях свои коммерческие интересы, приводила к отрицанию широко распространенного факта подделок. Настоятельная потребность в ясности во что бы то ни стало базируется на очевидном предрассудке относительно способа функционирования человеческого разума. Наша способность рассуждать хватается за соломинку для того, чтобы построить предпосылки, и витает в облаках, производя дедукцию.

РазделIII.Другимпримеромнеобоснованногоупрощенияявляется использование закона Мальтуса о народонаселении. Этот закон в его разумной, точной формулировке не вызывает сомнений. Рост населения, если отвлечься от сдерживающих импульсов, от причин, препятствующих деторождению или выживанию, происходит по закону, аналогичному геометрической прогрессии. Итак, несмотря на эти препятствия, числовой фактор геометрического роста будет выше, чем единство в соответствии с этими различными факторами, хотя ими тоже нельзя пренебречь. Что касается средств существования – пищи, одежды, жилищ, – то, поскольку они обеспечиваются механизмами определенного типа, их рост связан с производством добавочных механизмов этого же типа. Рост такого добавочного производства, даже если оно постоянно изменяется, должен происходить по общему типу арифметическойпрогрессии.Ногеометрическаяпрогрессиявсегда опережает арифметическую. Поэтому из закона Мальтуса был

114

сделан вывод, что рост населения всегда опережает рост средств существования. Дальнейший вывод состоял в том, что за исключением коротких периодов нормальная структура общества такова, что сравнительно богатое меньшинство существует за счет избыточного населения, рост которого сдерживается голодом и прочими лишениями.

Эти социологические выводы, если они верны, имеют громадную важность для коммерции в том расширительном значении, в котором мы используем этот термин. Так, в первую очередь теперь определена нормальная структура общества. Она состоит в благополучии немногих и в полунищенском состоянии большинства. Поэтому производители должны в конечном итоге планировать свою продукцию так, чтобы она соответствовала интересам этих типов потребителей. От надежды на улучшение социальной системы с помощью регулирования социальных условий следует отказаться. Такое улучшение, конечно, время от времени возможно благодаря отдельным актам благотворительности. Но в конечном счете должен существовать резерв труда, голода и нищеты, который рождает у людей готовность работать только для поддержания существования. Фабрики, обладающие такой дешевой рабочей силой, будут вытеснять те, которые устроены на принципах отвлеченной гуманности. Следовательно, радикальное улучшение социальной системы является иллюзией до тех пор, пока медицина будет спасать человеческие жизни, уровень жизни будет только не намного выше существования впроголодь.

Эти социологические выводы из закона Мальтуса свидетельствуют, во-первых, что все ограничения, накладываемые на рост человечества, являются вторичными по своему результату, пока они не становятся делом самого чрезмерно увеличивающегося населения. Во-вторых, они предполагают, что внутри того промежутка времени, который требуется для действия закона Мальтуса, невозможны внезапные скачки производительности, связанные с совершенствованием технологии. В-третьих, они исходят из того, что география населения не может значительно измениться под воздействием миграции. Поистине это сложная ситуация, зависящая от равновесия множества факторов. Если произвольно выхватывать один или два фактора и сводить остальные на уровень вторичных

115

отклонений,томожновывестипочтилюбойзаконнаселения.Закон Мальтуса вместе с его социологическими последствиями не является непреложной необходимостью. Это возможность, присущая фактам, позволяющим интерпретировать условия существования некоторых, а может быть, и всех человеческих обществ.

Обращение к наблюдению одновременно обнаруживает значениедоктриныМальтуса.КитайиИндиядаютнампримерыобществ, по-видимому, служащих иллюстрацией его закона. Население этих стран очень велико, и уровень его жизни находится в опасной близости к нищете. Мы вынуждены, следовательно, сделать вывод, что почти для половины человечества Мальтус дал интерпретацию некоторых доминирующих фактов истории, имевших место за последние столетия, а возможно, простирающихся и на более длительный период. Индия и Китай являются примерами цивилизованных обществ, которые на протяжении длительного периода сохранялись в состоянии замедленного развития технологий и в одних и тех же географических пределах. Они демонстрируют именно те условия, которые требуются для проявления закона Мальтуса.

Если мы вернемся к европейским народам, то увидим, что здесь делообстоитгораздосложнее.Спервоговзглядабросаетсявглазатот факт, что в течение семи столетий, начиная с эпохи Карла Великого и кончаясовременностью,постоянныйростнаселениясопровождается столь же постоянным ростом уровня жизни в целом. Таким образом, поверхностноемальтузианскоесопоставлениеплотностинаселенияс нехваткой необходимых средств существования здесь неприменимо. Конечно,основноевозражениепоповодуэтоговыводасостоитвтом, что определенные обстоятельства, которые всегда учитывались ведущими мальтузианцами, здесь препятствуют неизбежному осуществлению прогресса. Но Европа, даже только одна Западная Европа, представляет собой большой регион, и тысяча лет – это длительный период, составляющий примерно шестую часть всей истории цивилизации. И голая истина состоит в том, что в течение этого периода

ив этом регионе обстоятельства, препятствующие проявлению закона Мальтуса, была таковы, что этот закон обнаруживал себя как нереализованная и несущественная возможность. Дело было даже не в плотности населения. Например, вспышки чумы были связаны с антисанитарными условиями, с большим количеством крыс, насекомых

имикробов. Во времена «черной смерти» мальтузианское предполо-

116

жение о чрезмерной рождаемости выглядело бы вообще как не относящаяся к делу бессмыслица. Мыло, вода и канализация – вот что привело к разрешению проблемы. Тридцатилетняя война наполовину сократила население Германии. Она возникла в результате причин, из которых некоторые можно считать уважительными, но большинство из них были самого позорного свойства. Среди этих причин никогда не упоминался чрезмерный рост населения в Германии. Конечно, в Средние века и в эпоху Возрождения нищета населения была велика. Мыузнаемоней,например,когдачитаемокрестьянскихвосстаниях. Но, конечно, эта нищета не находилась в прямой связи с плотностью населения. Так, в начале XVI столетия Фландрия с ее большой плотностью населения, несомненно, процветала в значительно большей степени, чем населенные районы Германии, где в это время шла крестьянскаявойна.Конечно,причиныэтогоконтрастаслишкомочевидны и не заслуживают серьезного обсуждения. Но эти причины обнаруживают тот факт, что закон Мальтуса неприменим при обсуждении социальных условий в Европе.

Раздел IV. Тем не менее были случаи, когда такого рода дискуссии имели смысл. Ошибочно обсуждать развитие Западной Европывизоляцииотдругихстранинародов.НаисториюЕвропы решающим образом оказывал влияние Ближний Восток. Здесь под термином «Ближний Восток» подразумевается обширный район, включающий три метрополии, расположенные в прибрежных районах, – Константинополь, Месопотамию, дельту Нила, а также арабскую пустыню с ее плодородными районами и плато и горные цепиМалойАзии.ИсторияцивилизацииСтарогоСвета–этоисто- рия внутреннего развития четырех континентальных регионов, окаймляющих Азию, а именно: Китая, Индии, Ближнего Востока и Европы. История этих четырех обширных регионов не может быть понята, если мы не примем во внимание их влияние друг на друга. Например, греческая и эллинистическая эпохи включают в себя рассказ о том, как древняя цивилизация Ближнего Востока вызвала к жизни новую цивилизацию в Европе и как европейская цивилизация отстаивала независимость той социальной системы, к которой ее привязывало воспитание и привычка. Последующее крушение прежней цивилизации является исторической трагедией, предвещаемой упадком Римской империи, чья имперская система вернулась к восточным идеалам.

117

Взаимодействие средневековой Европы и Ближнего Востока может быть классифицировано по четырем пунктам: Мальтус, религия, технология, коммерция. Следует помнить, однако, что наступление всех основных исторических кризисов было ускорено в результате совпадения множества причин. Существенная ошибка социологической теории состоит в том, что последняя связывает все импульсы к действию с бедствиями, вытекающими из нищеты. В действительности, когда уровень жизни населения падает ниже определенного уровня, нищенский характер средств к существованию ослабляет импульс к авантюрным действиям. Согласно Мальтусу, импульс к завоеванию возникает тогда, когда хорошо обученное стойкое население начинает ощущать отрицательное влияние роста населения на ресурсы. Нет свидетельств относительно голода при дворах Центральной Азии или среди арабских племен. Возможно, здесь провоцирует смуты возрастающая тяжелая монотонность жизни. Но действительными стимуляторами взрывов среди татарского населения и арабских племен были дух приключений,мечтыосказочныхбогатствах,религия.Мечтыобогатстве являются первым по времени и наиболее опасным стимулом, согласно Мальтусу, оказывающим воздействие на население. Они возникают прежде, чем население ослабевает от нищенского образа жизни. Но начальная фаза эмоционального беспокойства может принимать и более интеллектуальную форму – она может, например, обрядиться в форму религиозных понятий. Новая массовая религия может взять на себя миссию завоевать мир и искоренить неверие. Общим местом исторических исследований стало утверждение, чтодавление роста населения на его ресурсы является основным ингредиентом катастрофических ситуаций, возникающих между большими регионами и между различными классами внутри одной и той же социальной системы. В целом катастрофы являются для цивилизации бедствием. Они являются прыжком в неизвестное. Цивилизация не относится к естественным продуктам природы как таковой – она возникает в результате длительной работы селекции.

Можно выделить три причины, объясняющие, почему в течение более чем тысячелетия внутренние условия Европы сводили на нет действие закона Мальтуса. Это – экспансия коммерции, развитие технологии и открытие новых континентов. Все три причи-

118

ны взаимосвязаны. Действие каждой может быть объяснено активностью населения, развиваемой им в поисках средств существования. Но дело в том, что с развитием человечества возникла его чувствительность к эмоциональным и интеллектуальным задачам человеческого рода. Поэтому при благоприятных общественных условиях первые признаки экономического давления способствуют возникновению непропорционально развитых форм духа приключений – физических и интеллектуальных. Склонности возникают как поиски средств к существованию, а выливаются они в страсть. В Европе результатом этого было введение новшеств в области коммерции, научной технологии, географических знаний, которые, в конце концов, отодвинули на задний план социологические последствия закона Мальтуса.

Основной деятельностью, из которой развивались две другие, была коммерция. Мы говорим о Европе начиная с эпохи Карла Великого. Если мы вернемся к тем шести столетиям, которые предшествовали этой эпохе, то основным фактором была миграция населения внутри Европы. Но в указанный период с этими великими переселениями было покончено. Еще набирало силу расселение жителей Северной Скандинавии, но эту миграцию едва ли можно считать массовым движением. Скорее, это было распространение наиболее влиятельного класса, который едва ли когда-либо еще существовал в Европе, – Канут70 и его датчане, норманнские бароны во Франции, Англии и на севере Италии. Их непосредственная деятельность была не такой, которая маскирует законы Мальтуса. Они наводили порядок, а подлинный порядок является условием роста населения. Порядок как таковой не помогает избежать последствий, связанных с ростом населения. Не проясняет вопроса и перечисление некоторых основных интересов данной эпохи. Например, различные формы деятельности католической церкви, схоластические споры, действия Священной Римской империи, архитектура, художественные и литературные интересы Ренессанса, действия Реформации не помогали уйти от последствий, связанных с ростом населения. Допуская рост населения, история знает только три способа, помогающих избежать действия закона Мальтуса, – распространение коммерции, совершенствование технологии и разработка пустых земель. Наиболее фундаментальной социологической классификацией является та,

119

которая делит общества на цивилизованные, овладевшие хотя бы одним или всеми тремя этими способами, и на те общества, которые этими способами не овладели. Понимаемая в широком значении этого слова, коммерция включает в себя все три условия. Поэтому коммерция является основным фактором, обеспечивающим процветание цивилизации. Коль скоро наступает момент, когда прекращается экспансия коммерции, совершенствование технологии и освоение новых земель, население начинает медленно и вначале незаметно испытывать вредные последствия этого. Китай и Индия выжили, но их население отравлено беспросветной нищетой. Римская империя пала под разрушительным действием прекращения этих видов деятельности, Ближний Восток является сокровищницей мертвых городов, увековечивающих значение древней цивилизации. Коммерция является основным фактором; более того, основным фактором является такая коммерция, которая овеяна духом авантюры. Мы видим, что в течение первых трех столетий существования феодальной системы после эпохи Карла Великого население едва могло хотя бы обеспечить себе средства к существованию. Это обстоятельство служит иллюстрацией действия доктрины Мальтуса на примитивном уровне развития цивилизации. Единственным способом, помогающим справиться с ростом населения, было сведение лесов и увеличение посевных площадей до тех пор, пока все плодородные земли не оказались занятыми. Затем их плодородность стала истощаться, и до конца

XVIII в. поле под паром служило свидетельством тех незыбле-

мых законов сельского хозяйства, которые установлены природой. Сущность технологии состоит в том, чтобы человечество могло с ее помощью преодолевать границы, поставленные самой природой: например, севооборот, научное объяснение плодородности почвы и генетика уже изменили границы, поставленные природой для производства продуктов питания.

В те прежние времена законы Мальтуса накладывали свои ограничения на уровень жизни. «Ограничения» действовали, население едва-едва увеличивалось. Медленный рост коммерции, возникновение торговых центров с определенными привилегиями для буржуа и гильдий, удивительное знание евреев, пилигримов, отголоски Ближнего Востока, появляющиеся вследствие средиземноморской торговли, а позднее – благодаря крестовым

120