Билет № 26

1. Наибольший расцвет идей Возрождения приходится в Англии на период

царствования королевы Елизаветы (1558 – 1603)

Англия жадно вбирает в себя все богатства европейской

гуманистической культуры.

Континентальные влияния идут в Англию с разных сторон, невиданное дотоле

развитие получает переводная литература, наряду с античными классиками в

Англии переводят многочисленные произведения итальянских, французских и

испанских писателей, широко развертывается научно-философское движение,

завершающееся появлением в конце века материалистической философской системы

Фрэнсиса Бэкона. Необычайно широкое развитие получает художественная

литература. Расцветает блестящая плеяда лирических поэтов, другие поэты

создают эпические поэмы. Быстро развивается английский роман: рыцарский,

пастушеский, авантюрный и реально-бытовой; возникает богатейшая драматургия с

Шекспиром во главе.

Необычайный во всех областях мысли и творчества, который переживает Англия во

второй половине XVI в., является, однако, сравнительно кратковременным.

2. В период Средневековья продолжается развитие традиций народно-эпической литературы. Это один из существенных этапов ее истории, когда героический эпос стал важнейшим звеном средневековой книжной словесности. Героический эпос Средневековья отразил процессы этнической и государственной консолидации и складывающиеся сеньериально-вассальные отношения. Историческая тематика в эпосе расширилась, потеснив сказочно-мифологическую, увеличилось значение христианских мотивов и усилился патриотический пафос, была разработана большая эпическая форма и более гибкая стилистика, чему способствовало некоторое отдаление от чисто фольклорных образцов. Однако все это привело к известному обеднению сюжета и мифопоэтической образности, поэтому впоследствии рыцарский роман вновь обратился к фольклорной фантастике. Все эти особенности нового этапа в истории эпоса тесно связаны между собой внутренне. Переход от эпической архаики к эпической классике, в частности, выразился в том, что эпосы народностей, достигших ступени отчетливой государственной консолидации, отказались от языка мифа и сказки и обратились к разработке сюжетов, взятых из исторических преданий (продолжая все же использовать, разумеется, и старые сюжетные и языковые клише, восходящие к мифам).

Билет № 27

1. Лаура — возлюбленная великого поэта раннего Возрождения Франческо Петрарки, которую он воспевал во множестве стихов, считающихся вершиной в развитии итальянского сонета. Петрарка идеализирует Лауру, делает её средоточием всяких совершенств, констатирует очищающее и облагораживающее действие её красоты на его психику. Но от этого Лаура не теряет своих реальных очертаний, не становится аллегорической фигурой, бесплотным символом истины и добродетели. Она остается реальной прекрасной женщиной, которой поэт любуется, как художник, находя всё новые краски для описания её красоты, фиксируя то своеобразное и неповторимое, что есть в данной её позе, данной ситуации. Где бы ни находилась Лаура — в лодке, в коляске, на лугу, — поэт восхищается ее прелестью. Он рисует ее осыпаемой дождем цветов, причем красота природы призвана лишь подчеркнуть, насколько прекрасна сама Лаура. Но автор не просто любуется женщиной. Описание красоты его возлюбленной служит способом выражения чувств и переживаний влюбленного поэта.

Лирика Петрарки всегда наполнена изяществом, стремлением к красоте, она очень артистична. Так, в изображении Лауры он пользуется вычурными, необычными сравнениями: ее волосы — золото, лицо — теплый снег, брови — эбеновое дерево, зубы — жемчуг, уста — лепестки роз. К подобным сравнениям он прибегает, стремясь описать и свое чувство, и роль Лауры в его собственной жизни. Он отождествляет свою возлюбленную с солнцем, а себя — со снегом, тающим под его лучами. Говоря о своей любви, поэт сравнивает ее с огнем, он же — воск, который этот огонь расплавляет.

Его идеал всегда находится рядом. Петрарка ощущает присутствие Лауры, даже находясь вдали от нее. Он обожествляет возлюбленную, наделяет ее неземными чертами.

Особенность эпохи Возрождения составляет развитие человеческойличности, мощный рост активности, инициативы и таланта человека. Принцип свободного развития человеческой личности становится идейным знаменем Возрождения. Средневековая мораль покорности и аскетизма становится несовместимой с прогрессивным развитием общества. В идейной жизни все более крепнет новое направление – гуманизм .

«Гордый образ» человека – одно из величайших завоеваний реализма Возрождения. Этот реализм иногда называют идеализирующим или прекрасным. Стремление к идеализации образа заметно и в комедіях Шекспира, и в поэзии Петрарки. Но в этой идеализации поэт и художник не теряют жизненной почвы. Они стремятся в реальном человеке увидеть красоту и благородство. И это не столько внешняя красота, сколько проявление високого настроя души. Стремление к идеальному отнюдь не ослабляет пафоса утверждения всего земного, плотского. Именно в борьбе против церковного аскетизма искусство Возрождения прославляет радости жизни. Церковь считала человеческое тело греховным «сосудом дьявола». Напротив, художники Возрождения рисуют обнаженное тело, в мраморе и красках они создают гимн его красоте. Злодеи Шекспира по-своему также грандиозны – Макбет, Ричард III. Здесь также проявляется стремление к созданию могучих образов. Оно, правда, сказалось уже на последнем этапе Возрождения, когда обнажились противоречия эпохи и был во многом поколеблен оптимизм предшествовавшего этапа.

БИЛЕТ № 28

1. Типическими чертами, общими более или менее для всех

писателей века, являются, с одной стороны, стихийный материализм,

восприимчивость ко всему вещественному и чувственному, с другой стороны – культ

прекрасного, забота об изяществе формы. В соответствии с этим рождаются новые

жанры или радикально трансформируются старые. Появляются колоритно и

реалистически разработанная новелла (Маргарита Наваррская, Деперье),

своеобразная форма сатирического романа (Рабле), новая манера в

лирике (Маро, затем особенно Ронсар и «Плеяда»

), зачатки светской ренессансной драмы (Жодель),

анекдотически-нравоописательный тип мемуаров (Брантом),

гражданская обличительная поэзия (д’Обинье), философские «опыты»

(Монтень) и т.д.

Как для поэзии, так и для прозы характерен более широкий, более

реалистический подход к действительности. Образы более конкретны и

индивидуальны. Абстрактность и наивная назидательность постепенно исчезают.

Для писателей французского Возрождения по сравнению со средневековыми характерно чрезвычайное расширение кругозора, большой охват умственных интересов, реалистический подход к действительности.

В развитии литературы того периода выделяется два этапа. Ранний, когда преобладали гуманистические идеи, оптимизм, и поздний, когда, в силу политической обстановки, религиозного раскола, проявились разочарование и сомнение. Наиболее яркими представителями французского Возрождения являются Франсуа Рабле (автор «Гаргантюа и Пантагрюэля») и Пьер де Ронсар, возглавивший группу поэтов под названием «Плеяда».

2. «Песнь о моём Сиде» (Cantar de mio Cid) — памятник испанской литературы, анонимный героический эпос (написан после 1195, но до 1207 года) неизвестным певцом-хугларом). Единственный сохранившийся оригинал поэмы о Сиде — рукопись 1307 года, впервые изданная не раньше XVIII века. Главным героем эпоса выступает доблестный Сид, борец против мавров и защитник народных интересов. Основная цель его жизни — освобождение родной земли от арабов. Историческим прототипом Сида послужил кастильский военачальник, дворянин, герой Реконкисты Родриго (Руй) Диас де Бивар (1040–1099), прозванный за храбрость Кампеадором («бойцом»; «ратоборцем»). Побеждённые же им арабы прозвали его Сидом (от араб. «сеид» — господин). Вопреки исторической правде Сид изображён рыцарем, имеющим вассалов и не принадлежащим к высшей знати. Образ его идеализирован в народном духе. Он превращён в настоящего народного героя, который терпит обиды от несправедливого короля, вступает в конфликты с родовой знатью. По ложному обвинению Сид был изгнан из Кастилии королём Альфонсом VI. Но тем не менее, находясь в неблагоприятных условиях, он собирает отряд воинов, одерживает ряд побед над маврами, захватывает добычу, часть из которой отправляет в подарок изгнавшему его королю, честно выполняя свой вассальный долг. Тронутый дарами и доблестью Сида, король прощает изгнанника и даже сватает за его дочерей своих приближённых — знатных инфантов де Каррион. Но зятья Сида оказываются коварными и трусливыми, жестокими обидчиками дочерей Сида, вступаясь за честь которых, он требует наказать виновных. В судебном поединке Сид одерживает победу над инфантами. К его дочерям сватаются теперь достойные женихи — инфанты Наварры и Арагона. Звучит хвала Сиду, который не только защитил свою честь, но и породнился с испанскими королями. «Песнь о моём Сиде» близка к исторической правде в большей степени, чем другие памятники героического эпоса, она даёт правдивую картину Испании и в дни мира, и в дни войны. Её отличает высокий патриотизм.