Добросовестный поручитель вправе предъявить регрессное требование к должнику

Основной должник не вправе выдвигать против регрессного требования поручителя возражения, которые он имел против кредитора, если должник не информировал поручителя об исполнении обязательства.


Так, при неполучении долга от основного должника кредитор обратился с требованием о платеже к поручителю, несущему солидарную ответственность с должником. Поручитель направил должнику копию требования кредитора и просил проинформировать его о том, производилось ли погашение долга. Не получив ответа от должника в пределах нормально необходимого для ответа срока, поручитель по повторному требованию кредитора произвел выплату долга в полном объеме. После чего поручитель обратился к должнику с требованием о возмещении выплаченной кредитору суммы с начисленными на нее процентами в размере, определенном на основании ст. 395 ГК РФ. Должник требования признал частично. Он указал, что на момент совершения поручителем платежа сумма долга была частично уплачена кредитору и у поручителя отсутствовали основания для ее платежа. По мнению должника, поручитель вправе обратиться с требованием к кредитору о возврате неосновательно полученной суммы.


Поручитель обратился в арбитражный суд с иском к должнику. 


Суд полностью удовлетворил исковые требования, указав, что в соответствии со ст. 366 ГК РФ должник, исполнивший обеспеченное поручительством обязательство, обязан был немедленно известить об этом поручителя. При невыполнении должником этой обязанности поручитель, в свою очередь исполнивший обязательство, вправе либо взыскать с кредитора неосновательно полученные суммы, либо предъявить регрессное требование к должнику. Выбор способа защиты в данном случае принадлежит поручителю (п. 13 информационного письма Президиума ВАС РФ от 20.01.1998 № 28 «Обзор практики рзрешения споров, связанных с применением арбитражными судами норм Гражданского кодекса Российской Федерации о поручительстве»; далее — Инфор мационное письмо № 28)


Комментируя п. 13 Информационного письма № 28, Л. А. Новоселова отметила: «Проблема, обсуждавшаяся в п. 13 комментируемого Обзора, возникла не в связи с неясностью положений ст. 366 ГК РФ, которые четко определяют последствия неинформирования поручителя должником, исполнившим обязательство. Описанная в данном пункте комментируемого Обзора проблема скорее вызвана некоторой инерцией правового мышления. Ранее существовавшая, но отсутствующая в действующем ГК РФ норма закона требовала от поручителя обязательного привлечения должника к участию в деле. Если он упускал эту возможность, то должник приобретал право противопоставить обратному требованию поручителя все те возражения, которые были у него против кредитора»*. 


Тем не менее существование проблемы объясняется все же не «инерцией правового мышления», а скорее, наоборот, — иррациональностью имеющейся правовой конструкции.


Ведь даже в таком хрестоматийном примере, который описан в п. 13 Информационного письма № 28, поручитель, несмотря на правила ст. 366 ГК РФ, не безоглядно отправил платеж кредитору, а предпринял попытку согласования собственного исполнения с основным должником.


* Новоселова Л. А. Комментарий к информационному письму Президиума ВАС РФ от 20.01.1998 № 28 «Обзор практики разрешения споров, связанных с применением арбитражными судами норм ГК РФ о поручительстве» // Наиболее актуальные вопросы предпринимательской деятельности. Комментарии судебной практики ВАС РФ. / Отв. ред. Л. А. Новоселова, М. А. Рожкова

¹Drobnig U. Principles of European Law. Study group on a European Civil Code. Personal security (PEL Pers. Sec.). Oxford University Press. 2007. P.297. ²Drobnig U. Opt. cit. P. 250. ³Drobnig U. Opt. cit.

БАНКРОТСТВО

Должник заключил сделку в ущерб кредиторам. Как защитить активы 
с помощью статьи 10 ГК РФ


Анна Андреевна Акифьева  специалист ВАС РФ, слушатель РШЧП


• Как доказать наличие сговора между представителем 
общества и контрагентом


• Может ли ценовая невыгодность сделки для одной из сторон стать причиной ее недействительности


• В чем сходство злонамеренного соглашения и действий в ущерб представляемого общества


11 февраля 2014 года Президиум ВАС РФ рассмотрел дело о признании сделки, совершенной до процедуры банкротства, недействительной. Фабула дела, рассмотренного Президиумом ВАС РФ, проста. Субарендодатель заключил со строительной компанией краткосрочный (на 11 месяцев) договор субаренды земельного участка. В дополнительном соглашении он согласовал арендную плату в размере 64 млн руб., которая более чем в десятки раз превысила сумму платежей по основному договору аренды. Основной договор аренды субарендодатель заключил ранее с администрацией города. Для сравнения: по указанному договору аренды сумма платежей за сопоставимый период составила чуть более 100 тыс. руб. Через год после окончания договора субарендодатель обратился в суд с иском о взыскании задолженности по арендной плате, с учетом процентов за пользование чужими денежными средствами. В ходе рассмотрения дела в суде первой инстанции строительная компания полностью признала иск. Оплаты по исполнительному листу не последовало. Еще через год после вынесения указанного решения субарендодатель обратился в суд с заявлением о признании строительной компании банкротом. Требования субарендодателя были включены в третью очередь реестра требований кредиторов.


В начале 2013 года другое общество, которое также являлось одним из конкурсных кредиторов строительной компании, ссылаясь на п. 24 постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 № 35 «О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве» (далее — Постановление Пленума № 35) и ничтожность условия о размере арендных платежей на основании ст.ст. 10, 168 ГК РФ, а также ст. 35 ЗК РФ, обжаловало в апелляционном порядке решение суда первой инстанции, взыскавшего задолженность по данному договору. Суды апелляционной и кассационной инстанций жалобы отклонили, указав, что заявитель не доказал нарушение ст. 10 ГК РФ. Отчет независимого оценщика, в котором делался вывод о завышении арендной платы в 20 раз по сравнению с рыночной, суд не принял во внимание, ходатайство о назначении судебной экспертизы не удовлетворил.


Коллегия судей ВАС РФ предложила признать договор субаренды ничтожным на основании ст.ст. 10, 168 ГК РФ со ссылкой на п. 9 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25.11.2008 № 127 «Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 ГК РФ» (далее — Информационное письмо № 127). В пользу данного решения говорит множество фактов и обстоятельств, скрупулезно перечисленных судьями в определении о передаче дела в Президиум ВАС РФ. Все они свидетельствуют о злоупотреблении правом со стороны субарендодателя, который воспользовался тем, что единоличный исполнительный орган другой стороны сделки (строительной компании) при заключении договора действовал явно в ущерб последней.


Президиум ВАС РФ отменил судебные акты по делу и направил его на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Этим решением он, во-первых, вновь подтвердил возможность признания сделок ничтожными на основании ст.ст. 10, 168 ГК РФ. Во-вторых, сделал акцент на важности данной квалификации для сделок, совершенных в ущерб кредиторам юридического лица до или после возбуждения дела о банкротстве. 


Однако до опубликования постановления по данному делу на официальном сайте ВАС РФ остается неясной правовая позиция Президиума ВАС РФ по вопросу о том, какое значение для признания сделки ничтожной по упомянутому основанию имеет установленное судом расхождение согласованной сторонами в договоре цены с рыночной ценой или со встречным предоставлением. Коллегия в определении о передаче дела в Президиум ВАС РФ, по сути, ставит на обсуждение следующий тезис: может ли указанное обстоятельство быть достаточным для признания сделки ничтожной на основании ст.ст. 10, 168 ГК РФ и насколько существенно в количественном выражении должно быть это ценовое расхождение (определение ВАС РФ от 06.12.2013 по делу № А19-2903/2010).


Кредитор может оспорить сделку по общим основаниям в самостоятельном процессе


В отношении самой возможности признания сделки ничтожной на основании ст.ст. 10, 168 ГК РФ сегодня не возникает сомнений. Точку в дискуссии поставил Президиум ВАС РФ в деле «Фонд имущества профсоюзов Москвы» и «Кардиологический санаторный центр «Переделкино» против общества «Диамант Групп» (постановление от 20.05.2008 по делу № А40-72598/05-19-458). Указанное дело послужило основой для формулирования казуса в п. 9 Информационного письма № 127. Позиция сформулирована следующим образом: недобросовестное поведение (злоупотребление правом) покупателя, воспользовавшегося тем, что единоличный исполнительный орган продавца при заключении договора действовал явно в ущерб последнему, является основанием для признания сделки ничтожной на основании ст.ст. 10, 168 ГК РФ. 


Данная практика получила широкое распространение и нередко подтверждалась ВАС РФ (определения ВАС РФ от 07.10.2009 по делу № А14-9625/2006-426/32, от 07.04.2010 по делу № А31-2840/2008, от 16.12.2010 по делу № А09-8802/2008-25, от 07.03.2012 по делу № А53-954/10, от 14.03.2012 по делу № А65-10471/2011, от 19.12.2013 по делу № А28-11561/2010; постановление Президиума ВАС РФ от 24.03.2009 по делу № А40-48536/07-53-426).


Позднее Президиум официально распространил указанную позицию на сферу банкротных отношений, признав возможность оспаривать на основании ст.ст. 10, 168 ГК РФ «сделки, совершенные во вред кредиторам». 


Цитата: «Исходя из недопустимости злоупотреб ления гражданскими правами и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора, может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам» (п. 10 постановления Пленума ВАС РФ от 30.04.2009 № 32 «О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом “О несостоятельности (банкротстве)”»; далее — Постановление Пленума № 32).

Постановление Пленума № 32 посвящено порядку применения ст. 103 Федерального закона от 26.10.2002 № 127- ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон № 127- ФЗ). В литературе отмечается, что данное разъяснение понадобилось в связи с тем, что «статья 103 предусматривала только отдельные примеры (составы) оснований оспаривания сделок при банкротстве, а общее основание такого оспаривания (совершение сделки в ущерб кредиторам) в ней отсутствовало»¹. Сформулированная в Постановлении Пленума № 32 правовая позиция явилась существенным сдвигом в решении рассматриваемой проблемы, так как позволила как кредиторам, так и управляющим защитить свои интересы и интересы общества. Они получили возможность оспорить с помощью ст. 10 ГК РФ огромный массив сделок, совершенных в ущерб кредиторам, которые ст. 103 Закона № 127- ФЗ ранее не охватывались.


Следует отметить, что, несмотря на вступление в силу Федерального закона от 28.04.2009 № 73- ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (далее — Закон № 73- ФЗ), который исключил ст. 103 из Закона № 127- ФЗ и заменил ее гл. III.1, предусматривающей специальные банкротные основания недействительности сделок, Постановление Пленума № 32 до сих пор не отменено.


Безусловно, Закон № 73- ФЗ сделал огромный шаг вперед, введя в Закон № 127- ФЗ общее основание оспаривания сделок при банкротстве.


Цитата: «Сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка)» (п. 2 ст. 61.2 Закона № 127- ФЗ).

Означает ли внесение указанных изменений в Закон № 127- ФЗ, что сфера применения ст.ст. 10, 168 ГК РФ при оспаривании сделок в ущерб кредиторам существенным образом сузится? Возможно, в будущем об этом можно будет говорить, но на данный момент анализ судебной практики на уровне надзорной инстанции показывает, что сокращения применения нормы о злоупотреблении правом не происходит. Этому можно дать объяснение. 


Во-первых, Закон № 79- ФЗ вступил в силу 05.06.2009. Однако его нормы не применяются в отношении оснований недействительности сделок, которые совершены до 05.06.2009, независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве (п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 24.04.2010 № 137 «О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 № 73- ФЗ “О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации”»). К таким сделкам применяется ст. 103 Закона № 127- ФЗ в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона № 73- ФЗ. Тем не менее процессуальное правило о необходимости оспаривания управляющим сделок должника только в рамках дела о банкротстве применяется с 05.06.2009 (ст. 61.8 Закона № 127- ФЗ; определение ВАС РФ от 27.07.2012 по делу № А43-668/2008). В настоящее же время до надзорной инстанции доходят дела по оспариванию сделок, совершенных до указанной даты, поэтому основной возможностью признания их ничтожными остаются ст.ст. 10, 168 ГК РФ. 


Во-вторых, ст. 61.9 Закона № 127- ФЗ наделяет правом оспаривания сделок по специальным банкротным основаниям, перечисленным в гл. III.1, только конкурсного или временного управляющего (по своей инициативе или по решению собрания/комитета кредиторов). Из такой же логики исходила и ст. 103 Закона № 127- ФЗ, которая наделяла соответствующим правом внешнего управляющего.


Таким образом, конкурсный кредитор по общему правилу лишен права самостоятельно (в одиночку) оспаривать сделки должника по банкротным основаниям (п.п. 3, 4 ст. 103 Закона № 127- ФЗ имели слишком узкую сферу применения; определение ВАС РФ от 22.11.2013 по делу № А40-38338/12-98-362). Видимо, данное положение служит целям процессуальной экономии. Однако в случаях, когда управляющий или собрание/комитет кредиторов не намерены предпринимать соответствующие действия для оспаривания конкретной сделки, конкурсный кредитор имеет шанс на защиту своих интересов в банкротном процессе. 


Цитата: «В случае признания обоснованной жалобы на бездействие (отказ) арбитражного управляющего оспорить сделку суд вправе также указать в судебном акте на предоставление подавшему жалобу лицу права самому подать заявление о ее оспаривании. Если соответствующий кредитор одновременно с жалобой на неоспаривание управляющим сделки подал заявление об оспаривании этой сделки (например, для целей неистечения давности), то рассмотрение такого заявления приостанавливается судом до рассмотрения упомянутой жалобы» (п. 31 постановления Пленума ВАС РФ от 23.12.2010 № 63 «О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона “О несостоятельности (банкротстве)"».

Первый намек на возможность кредитора оспаривать сделку по общим основаниям в самостоятельном процессе был сделан в постановлении Президиума ВАС РФ от 19.06.2007 по делу № А10-2189/06.


В данном деле один из конкурсных кредиторов пытался оспорить по основанию мнимости сделку купли-продажи векселя, заключенную обществом-должником с другим будущим конкурсным кредитором накануне банкротства. Суды указали, что истец не заинтересованное лицо и поэтому не имеет права на предъявление требования о применении последствий ничтожной сделки (п. 2 ст. 166 ГК РФ). Несмотря на это, Президиум ВАС РФ пришел к выводу, что истец как конкурсный кредитор вправе ставить вопрос о признании совершенной должником сделки недействительной (ничтожной), если эта сделка затрагивает его имущественные интересы, влияет на размер конкурсной массы и объем прав кредиторов в деле о банкротстве. Эта позиция существовала на уровне постановления Президиума ВАС РФ по конкретному делу, пока Пленум прямо не указал, что если конкурсные кредиторы полагают, что их права и законные интересы нарушены судебным актом, на котором основано заявленное в деле о банкротстве требование (если они считают, что оно является необоснованным по причине недостоверности доказательств либо ничтожности сделки), то на этом основании они, а также арбитражный управляющий вправе обжаловать в общем установленном процессуальным законодательством порядке указанный судебный акт. При этом в случае пропуска ими срока на его обжалование суд вправе его восстановить (п. 24 Постановления Пленума № 35). 


Анализ судебной практики показывает, что конкурсные кредиторы активно пользуются п. 24 Постановления Пленума № 35 для защиты своих интересов (определения ВАС РФ от 21.01.2013 по делу № А45-24256/2011, от 05.02.2013 по делу № А08-1114/2012, от 07.08.2013 по делу № А57-1737/2010, от 12.08.2013 по делу № А07-8598/2012, от 13.08.2013 по делу № А56-53790/2010, от 16.09.2013 по делу № А41-12648/2011, от 18.11.2013 по делу № А55-28392/2012, от 20.11.2013 по делу № А23-4340/2011). В том числе рекомендациями ВАС РФ при отказе в передаче дела в Президиум ВАС РФ (определения ВАС РФ от 20.09.2012 по делу № А32-2815/2011, от 22.11.2012 по делу № А13-7510/2011, от 17.12.2012 по делу № А32-19648/2011, от 28.01.2013 по делу № А40-129869/11-8-1134, от 05.03.2013 по делу № А56-67420/2011, от 06.03.2013 по делу № А60-41374/11, от 16.12.2013 по делу № А19-6821/2011). Чаще всего кредиторы обосновывают свои требования именно ссылкой на недопустимость злоупотребления правом, так как не могут ссылаться на п. 2 ст. 61.2 Закона № 127- ФЗ в самостоятельном процессе.


В-третьих, наличие в Законе № 127- ФЗ специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных ст. 61.2 и 61.3, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (ст.ст. 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке (п. 4 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 63 «О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве»). Таким образом, при наличии в Законе № 127- ФЗ специальных оснований недействительности сделок суды по-прежнему применяют ст.ст. 10, 168 ГК РФ, причем по собственной инициативе, подтверждая правовую позицию, сформировавшуюся в 2008 году. Из чего можно заключить, что отказываться от теории злоупотребления правом, как основания признания сделок ничтожными, ВАС РФ не намерен.


Кроме того, можно говорить и о том, что практика применения ст.ст. 61.2, 61.3 Закона № 127- ФЗ пока не столь обширна, и суды в определенной степени осторожничают, по привычке прибегая к гражданско-правовым основаниям оспаривания сделок, перечисленным в ГК РФ, в частности к ст. ст. 10, 168.


Совершение действий по исполнению сделки не должно исключать возможность признания ее мнимой


Анализ судебной практики показывает, что сделки в ущерб кредиторам до сих пор часто оспариваются на основании ст.ст. 10, 168 ГК РФ, как конкурсными кредиторами, так и управляющими. При этом заявители в обоснование своих требований ссылаются и на п. 9 Информационного письма № 127, и на п. 10 Постановления Пленума № 32, а иногда на оба документа сразу (определения ВАС РФ от 29.10.2012 по делу № А55-4930/2010, от 16.01.2013 по делу № А05-4716/2011, от 28.01.2013 по делу № А32-8693/2009, от 03.07.2013 по делу № А68-33/2009, от 18.09.2013 по делу № А41-18912/09, от 23.09.2013 по делу № А12-13054/2008, от 23.10.2013 по делу № А40-97061/09, от 29.11.2013 по делу № А49-2345/2010, от 10.02.2014 по делу № А12-23539/2010).


Пункт 10 Постановления Пленума № 32 используется на практике чаще, так как он специально ориентирован на оспаривание сделок в ущерб кредиторам при банкротстве и сформулирован, по сути, как абстрактная норма на уровне Пленума ВАС РФ. Пункт 9 Информационного письма № 127 связан с правовой позицией по конкретному делу и сформулирован в виде казуса. 


В деле субарендодателя против строительной компании сделка была признана ничтожной со ссылкой на ст.ст. 10, 168 ГК РФ и п. 9 Информационного письма № 127. Видимо, в данном случае это можно считать оправданным, потому что сделка была совершена задолго до начала процедуры банкротства. Доказать, что она была направлена именно на причинение вреда будущим конкурсным кредиторам, оказалось затруднительно. Суды апелляционной и кассационной инстанций в иске отказали. Коллегия судей ВАС РФ рассуждала несколько иначе: зацепившись за шокирующий размер арендных платежей (с учетом, разумеется, иных обстоятельств), им удалось прийти к выводу о действиях директора в ущерб обществу, чем и воспользовалась другая сторона. Таким образом, можно прийти к выводу о том, что ст. 10 ГК РФ по-разному проявляет себя в указанных разъяснениях ВАС РФ, и это необходимо учитывать при формировании доказательственной базы с учетом конкретных обстоятельств дела. 


Безусловно, практически в каждом деле можно отыскать конкурентов ст. 10 ГК РФ среди оснований недействительности сделок, перечисленных в ГК РФ, в том числе при оспаривании сделок в процедуре банкротства. Однако в большинстве случаев на помощь истцам приходит именно злоупотребление правом. 


Чаще всего в литературе речь идет о сопоставлении ст. 10 и ст. 169 ГК РФ (сделка, противная основам правопорядка и нравственности). «Российскому праву известно специальное основание недействительности сделок, вступающих в конфликт с базовыми принципами правового взаимодействия, — это статья 169 ГК РФ. Если что и может с полным правом претендовать на место в числе основ правопорядка, то это добрая совесть»². Препятствием в данном вопросе является строгая публично-правовая санкция ст. 169 о конфискации в доход государства всего полученного по сделке для стороны, действовавшей с умыслом. ВАС РФ в своем разъяснении сузил сферу ее применения до квалифицированной разновидности противозаконных сделок (п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 10.04.2008 № 22 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с применением статьи 169 Гражданского кодекса Российской Федерации»). В новой редакции ГК РФ от 07.05.2013 указанная санкция смягчена. Это может улучшить ситуацию, но учитывая ее действие во времени, к большинству оспариваемых в настоящий момент и дошедших до суда высшей инстанции сделок, она пока не может применяться, так как они совершены до ее вступления в силу. Поэтому вполне логично сохранять приоритет за ст. 10 ГК РФ как за основным претендентом на роль «корректора последней инстанции, способного легитимировать ex post контроль справедливости договора, когда при отсутствии специальных оснований того требует политика права»³.


В практике присутствует тенденция полагать, что исполнение сделки исключает ее квалификацию как мнимой. 


Цитата: «Исходя из пункта 1 статьи 170 ГК РФ, мнимой является сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия. Для сделок купли-продажи правовым последствием является переход титула собственника от продавца к покупателю на основании заключенного сторонами договора. Переход права собственности на недвижимость по договору продажи недвижимости от продавца к покупателю подлежит государственной регистрации» (постановление Президиума ВАС РФ от 20.05.2008 по делу № А40-72598/05-19-458).

Сделка не является мнимой, если передаточный акт подписан сторонами, а право собственности покупателя на здание зарегистрировано в установленном порядке (п. 9 Информационного письма № 127). Такая жесткая позиция представляется не вполне справедливой. Для разграничения мнимой сделки и соглашения о выводе активов необходимо оценивать в совокупности все обстоятельства дела. Совершение действий по исполнению сделки само по себе еще не позволяет сделать вывод, что она не является мнимой. В одних случаях, оценив представленные доказательства, суд может прийти к выводу, что между сторонами заключено соглашение, которое направлено на вывод активов. То есть на действительный перенос собственности, и что передачу товара по нему следует квалифицировать как исполнение. В то время как в других случаях придется констатировать, что договор подписывался сторонами с целью создать ложное впечатление у третьих лиц, будто собственность перешла к покупателю, и что временная передача вещи как исполнение квалифицироваться не может⁴. 


К директору общества можно по аналогии применять правила о злонамеренном соглашении представителей


В литературе отмечается, что «статья 179 ГК РФ в наибольшей степени отвечает существу правонарушения, имеющего место при выводе активов за бесценок»⁵. Имеется в виду редакция статьи, действовавшая до 07.05.2013. Также в литературе обращается внимание на возможную ситуативную схожесть между «злонамеренным соглашением» и случаем, когда «недобросовестный покупатель пользуется тем, что его контрагент действует в ущерб представляемому им обществу» (так как подразумевается, что недобросовестная сторона осознает или должна осознавать данные обстоятельства). Возможно, такое замечание справедливо, но на практике ст. 179 ГК РФ требует доказывания сговора, то есть совместных умышленных действий представителя и контрагента, что затрудняет ее применение. Кроме того, не следует забывать, что, во-первых, данная сделка оспорима и может быть оспорена только по иску потерпевшей стороны. Во-вторых, к ней применяется сокращенный срок исковой давности (1 год). В-третьих, она требует расширительного толкования для распространения на единоличного исполнительного органа юридического лица (постановление Президиума ВАС РФ от 28.05.2013 по делу № А11-5203/2011).


Президиум ВАС РФ в информационном письме от 10.12.2013 № 162 сформулировал окончательную позицию, сделав вывод о том, что к директору можно применять по аналогии правила о злонамеренном соглашении представителей.


В связи с этим в новой редакции Гражданского кодекса РФ «злонамеренное соглашение» из ст. 179 исключено и перемещено в ст. 174 Кодекса. Теперь п. 2 этой статьи гласит: сделка, которая совершена представителем или действующим от имени юридического лица без доверенности органом юридического лица, может быть признана судом недействительной по иску представляемого или по иску юридического лица. Кроме того, сделка признается недействительной в случаях, предусмотренных законом, по иску, предъявленному в их интересах иным лицом или иным органом. Это возможно, если другая сторона сделки знала или должна была знать о явном ущербе для представляемого или для юридического лица. Либо, если были обстоятельства, которые свидетельствовали о сговоре или о других совместных действиях представителя или органа юридического лица и другой стороны сделки в ущерб интересам представляемого или интересам юридического лица. Таким образом, данная статья может уже сейчас начать теснить ст. 10 ГК РФ в качестве основания оспаривания сделок при банкротстве. 


Во-первых, законодателем специально сделан акцент на одинаковом для целей данной статьи правовом положении представителя и директора. Во-вторых, расширен перечень лиц, наделенных правом оспаривать сделку, что особенно актуально для банкротства. В-третьих, объединены две ситуации, проанализированные нами выше: сговор (злонамеренное соглашение из ст. 179 ГК РФ) и осведомленность стороны сделки о том, что ее контрагент действует в ущерб представляемому им юридическому лицу (п. 9 Информационного письма № 127). Однако такая сделка по-прежнему остается оспоримой, и, значит, к ней применяется сокращенный срок исковой давности.


Обосновав необходимость и во многих случаях неизбежность использования ст.ст. 10, 168 ГК РФ для оспаривания сделок во вред кредиторам, перейдем ко второму из обозначенных нами вопросов. Коллегия судей в рассматриваемом нами деле утверждает, что достаточно установить существенное расхождение цены по сравнению с рыночной или со встречным предоставлением (то есть явную убыточность, невыгодность сделки), чтобы «заработала ст. 10 ГК РФ». Позиция Президиума по этому вопросу станет ясна после опубликования постановления. На сегодняшний момент судебная практика дает отрицательный ответ на данный вопрос (постановления Президиума ВАС РФ от 30.06.2009 по делу № А32-5055/2006-55/38, от 13.09.2011 по делу № А56-6656/2010).


Однако нельзя отрицать, что явная ценовая невыгодность сделки для одной из сторон в первую очередь рождает сомнения судьи в ее законности. Именно на данное обстоятельство потом «наращиваются» другие факты. Чаще всего «необычная» цена играет в рассуждениях суда решающую роль, однако сама по себе основанием для признания сделки ничтожной на основании ст. 10 ГК РФ она не является. Позиция ВАС РФ здесь довольно однозначна: «занижение стоимости имущества само по себе не является основанием для признания сделки недействительной на основании статей 10, 168 ГК РФ». Анализ судебной практики доказывает, что чаще всего для удачного оспаривания сделки по интересующему нас основанию, необходимо установление ряда обстоятельств, которые могут свидетельствовать о злоупотреблении правом. Таких как, например: 


• заведомая убыточность, невыгодность сделки для общества;


• несоразмерность встречного предоставления/полное его отсутствие;


• наличие крупной кредиторской задолженности;


• затруднения при проведении расчетов с кредиторами, ухудшение финансовых показателей общества находятся в прямой взаимосвязи с оспариваемой 
сделкой;


• расчеты с кредиторами не произведены именно в связи с минимальной остаточной стоимостью имущества банкрота после сделки;


• совершение сделки взаимозависимыми лицами;


• дальнейшая перепродажа имущества через короткий промежуток времени по более высокой цене;


• наличие в схеме перепродажи обществ, ликвидированных сразу после совершения сделки;


• близость даты совершения сделки к дате подачи заявления о признании банкротом;


• сокрытие информации о сделке от акционеров (участников) организации;


• руководящие органы юридического лица не предприняли разумных действий по максимизации выручки от продажи имущества либо получению соразмерного встречного предоставления;


• при разумном и добросовестном поведении продавец мог без труда извлечь существенно больший доход путем продажи имущества посредством рыночных механизмов⁶.


В рассматриваемом деле логично было бы обозначить, что цена является во многом решающим, но не единственно достаточным обстоятельством (потому что на практике так оно и оказывается). Расхождение согласованной в договоре цены с рыночной следует подтверждать результатом экспертизы.


Оспаривание сделок по ст.ст. 10, 168 ГК РФ остается в силу разнообразных причин по-прежнему эффективным. Такой путь применяется на практике как конкурсными управляющими, оспаривающими сделки в ходе банкротного процесса, так и конкурсными кредиторами, которые обращаются в суд в порядке п. 24 Постановления Пленума № 35. Это связано не только с процессуальными и техническими моментами, но и материально-правовыми. В ряде случаев специальные банкротные или гражданско-правовые основания попросту не срабатывают: могут «мешать» короткие сроки, жесткие стандарты доказывания, публично-правовые санкции, закрытые перечни субъектов, обладающих правом обжалования, и уже сложившаяся практика, которую не так легко переломить. Кроме того, для признания сделки ничтожной по ст. ст. 10, 168 ГК РФ, недостаточно установить факт существенного расхождения согласованной в договоре цены с рыночной.