В англо-американском правопорядке с должника часто взыскивают номинальные убытки

Институт взыскания номинальных убытков хорошо знаком в англо-американском праве. Должнику в этом случае присуждается к уплате чисто номинальная сумма (обычно 1 дол. США). Главная функция этого института состоит в том, что таким образом в судебной практике формально признаются нарушение прав кредитора и ответственность за это должника*.


Для российской практики проникновение такого института в отношения по исполнению судебных актов будет иметь негативный эффект, поскольку массовое обращение взыскателей с требованиями о взыскании номинальных убытков в связи с бездействием судебного пристава-исполнителя и положительная судебная практика быстро сформируют «цену» неисполнения любого судебного акта.


Для англо-американского подхода ценность такого способа защиты заключается, в частности, в том, что предъявление иска об убытках и присуждение истцу лишь номинальных убытков дает ему возможность компенсировать все судебные издержки по заявленному иску**. Если для англо-американских судов присуждение судебных издержек является хорошим стимулом к тому, чтобы стороны разрешали свои споры во внесудебном порядке, то в России практика в этом вопросе, к сожалению, только способствует спорам.


* См.: Добрачев Д. В. Взыскание основного денежного долга и убытков в гражданском праве России [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс».
 ** См., напр: Ансон В. Договорное право / Под общ. ред. О. Н. Садикова. С. 60.

 

¹См.: Халатов С. А. Повышение эффективности исполнения судебных актов арбитражных судов процессуальными инструментами косвенного принуждения // Московский юрист. 2013. № 12. С. 24. ²См.: Халатов С. А. Указ. соч. С. 25. ³См.: Степкин С. Исполнительное производство в действии: судебная практика и практические советы [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс», 2012.
 ⁴См.: Севастьянова Ю. Пятый элемент для пристава // ЭЖ-Юрист. 2012. № 26. С. 13. ⁵См. об этом: Нешатаева Т. Н. Юридические страдания // ЭЖ-Эрист. 2008. № 17. ⁶См.: Постановление ЕСПЧ от 23.07.2009 по делу «Сутяжник» (Sutyazhnik) против Российской Федерации» (жалоба № 8269/02) [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «КонсультантПлюс». ⁷См.: Нешатева Т. Н. Указ. соч.

ТЕОРИЯ

Сверхкомпенсационные убытки. Возможности их взыскания в России и за рубежом

Сергей Львович Будылин  старший юрист компании Roche & Duffay

• Как добиться взыскания сверхкомпенсационных убытков с правонарушителя

• В чем разница между компенсационными и штрафными убытками

• Кто будет определять сумму штрафных убытков после рецепции этого института в России

В различных правовых системах по-разному подходят к вопросу взыскания штрафных и компенсационных убытков¹. В ряде случаев те убытки, которые в англосаксонских правопорядках взыскиваются как штрафные, в России считаются компенсационными. Поэтому интересна перспектива развития института штрафных убытков в отечественном правопорядке. Можно предположить, что рецепция штрафных убытков для России будет означать радикальный разрыв с традициями континентально-европейского права. Однако, возможно, что наиболее удачным выходом из этой ситуации будет частичная рецепция норм англосаксонского права и адаптация их под отечественные нормы законодательства о защите прав потребителей. 


Так, например, повышенная сумма компенсации, на которую мог бы претендовать потребитель в споре с коммерческой организацией, обеспечила бы правильную мотивацию как самой организации в ее коммерческой деятельности, так и потребителя в части оспариваемых прав. С этой точки зрения интересно зарубежное регулирование сверкомпенсационных убытков.


Сверхкомпенсационные убытки являются средством решения проблемы транзакционных издержек 


Сегодня в правоведении весьма популярна (особенно в США) тема «Право и экономика»². Основная идея этого направления научной мысли состоит в следующем. Назначением права, во всяком случае его экономического блока, является обеспечение оптимального поведения рациональных субъектов (rational actor). Рациональный субъект всегда действует таким образом, чтобы максимизировать свою собственную «полезность» (utility) или, проще говоря, выгоду. Экономически оптимальным считается поведение, максимизирующее совокупную общественную «полезность» (полезность — это не совсем точно определенное, но центральное понятие теоретической экономики).


Если так, то, зная законы экономики, параметры «оптимальной правовой нормы», регулирующей поведение субъектов, можно просто вычислить с той точностью, которую позволяет конкретная экономическая модель. 


Посмотрим, как это работает. Почему, собственно, право требует от лица, причинившего ущерб другому лицу, возмещения убытков (damages) потерпевшему? Ответ очень прост, при этом он не требует обращения к таким сложным терминам, как «справедливость» и «добросовестность».


Взыскание убытков в размере причиненного ущерба заставит его причинителя, который является рациональным субъектом, принимать в расчет не только свой собственный доход, но и ущерб, который его поведение причиняет другому лицу. В результате он будет строить свою деятельность таким образом, чтобы максимизировать разницу между этими величинами. То есть, чтобы в конечном счете увеличить совокупную общественную полезность. Если доход такого рационального субъекта превышает ущерб, причиненный им другим лицам, то спорное действие все равно будет совершено, несмотря на взыскание. Это вполне нормально с точки зрения данной теории, поскольку именно таким образом совокупная общественная полезность достигает максимума. Так, компания может разорвать ставший невыгодным в результате изменения экономических условий договор и выплатить контрагенту убытки. Это будет выгодно для самой компании, кроме того, контрагент не останется в накладе.


Однако часто бывает, что вычислить причиненный другим лицам ущерб технически затруднительно, но есть уверенность, что именно данная норма является оптимальной. Тогда следует принять меры по недопущению нарушения этой нормы рациональными субъектами. В этом случае возможный прием — взыскание с правонарушителя выгоды, полученной им за счет нарушения (disgorgement). Такое взыскание полностью демотивирует совершение правонарушения рациональным экономическим субъектом. Отметим, что при этом размер взыскиваемой выгоды вполне может превышать поддающийся исчислению размер реального ущерба, так что такое взыскание уже можно рассматривать как «сверхкомпенсационное возмещение». Правда, Гражданский кодекс РФ квалифицирует данный доход правонарушителя как «упущенную выгоду» потерпевшего, но обоснованность такой квалификации очевидна не во всех случаях ( ст. 15 ).


Вышесказанное хорошо работает в идеальном экономическом мире. Реальность во многих отношениях сложнее. Это, впрочем, не означает, что такие сложности не могут быть учтены более продвинутыми экономическими моделями. 


Одна из важнейших проблем — учет транзакционных издержек. Так называются те неизбежные потери, которые возникают при совершении экономическими субъектами сделок и вообще любых экономически значимых действий.


Так, всем известно, что взыскать убытки с правонарушителя бывает очень непросто. Для этого часто требуется потратить немало денег, а также приложить серьезные, хотя и с трудом поддающиеся количественной оценке, личные усилия. На практике все это далеко не всегда удается компенсировать взысканной с ответчика суммой. Мало того, даже после всех этих затрат и усилий попытка взыскать убытки с правонарушителя вполне может закончиться провалом. Например, ввиду недостаточности представленных суду доказательств (получение которых, кстати, также может быть связано с расходами). 


Очевидный результат — то, что далеко не во всех случаях причиненный ущерб (или незаконно полученная выгода) действительно взыскивается с правонарушителя. А зачастую потерпевший вообще не предпринимает никаких действий для взыскания ущерба. Это вполне может свидетельствовать об экономической рациональности самого потерпевшего, правильно оценившего соотношение вероятных затрат и выгод от преследования правонарушителя. 


Особенно это верно в случае мелких правонарушений. Не всякий потерпевший предпримет сколько-нибудь активные действия для возмещения незначительного ущерба, допустим, от протекшей трубы соседа. Между тем мелкие нарушения, которые совершаются в «промышленных масштабах», вполне могут быть серьезной правовой и экономической проблемой. Если крупная компания обманет каждого из миллиона своих клиентов на 10 копеек, она получит от этого неплохой доход, будучи при этом уверена, что никто из клиентов не ударит палец о палец для возмещения ущерба. Если же кто-то и предъявит претензии, то компания просто вернет ему 10 копеек и все равно останется в прибыли. 


Заметим, что у контролирующих деятельность подобных субъектов государственных органов далеко не всегда находятся ресурсы для расследования незначительных правонарушений. В результате рациональный участник оборота оказывается экономически мотивирован на совершение массовых правонарушений. Один из вариантов решения этой проблемы — это взыскание с правонарушителя сверхкомпенсационных убытков (supercompensatory damages). Этим термином обозначается взыскиваемая с ответчика сумма, превышающая причиненный им ущерб. 


Идея решения состоит в следующем. Если, допустим, лишь один из десяти пострадавших от деятельности правонарушителя доводит дело до взыскания убытков, значит, нужно просто взыскать с правонарушителя причиненный потерпевшему ущерб (или полученную ответчиком в результате данного правонарушения выгоду) в десятикратном размере. Другими словами, размер выплаты надо разделить на вероятность успешного взыскания убытков. Это обеспечит правильную мотивацию ответчика и ему подобных на будущее время³.


Отдельный вопрос — всю ли взысканную с ответчика сумму надо отдавать истцу? Правильно ли присуждать 100 тыс. руб. истцу, пришедшему в суд с 10-копеечным иском?


С одной стороны, потерпевшего тоже следует должным образом мотивировать, иначе он просто не пойдет в суд, и поведение ответчика останется неоптимальным. Соответственно, имеет смысл не только компенсировать исчислимый ущерб и судебные расходы истца, но и достойно вознаградить его личные усилия по преследованию правонарушителя — по существу, в интересах всего общества.


Однако, с другой стороны, слишком крупные суммы, выплачиваемые потерпевшим от мелких правонарушений, могут стимулировать подачу необоснованных исков. Это тоже экономически неоптимально, поскольку перегружает отнюдь не бесплатную для общества судебную систему.


Один из вариантов разрешения этой дилеммы — передача некоторой части сверхкомпенсационной выплаты в бюджет либо во внебюджетный публичный фонд.