VI. Три класса высказывании в них

Науки о духе, в своей реальности и в своей практике повину­ясь тому конкретному разуму, который действовал и в их истории (вопреки мнениям смелых архитекторов, желающих отстроить их заново), сочетают в себе три различных класса высказываний. Одни дают слово действительности, как она представлена в вос­приятии; они содержат историческую компоненту познания. Дру­гие развертывают вычленяемые путем абстрагирования закономер­ности в поведении содержательных частей этой действительности; | они образуют теоретическую составляющую познания. Наконец, 1 третьи выражают оценочные суждения и предписывают правила; в них заключена практическая компонента наук о духе. Факты, теоремы, оценочные суждения и правила — из этих трех классов высказываний состоят науки о духе. И взаимосвязь между исто­рическим, абстрактно-теоретическим и практическим направления­ми мысли пронизывает науки о духе как общая им всем основная черта. Понимание частного, индивидуального служит в них (по­скольку они являют собой постоянное опровержение тезиса Спи­нозы о том, что omnis determinatio est negatio^,5) конечной целью не в меньшей мере, чем разработка абстрактных закономерно­стей. От своих первых корней в сознании вплоть до высших вер­шин система оценочных суждений и императивов не зависит от первых двух классов высказываний. Взаимосвязь трех перечисленных задач внутри мыслящего сознания обнаруживается лишь в Ьсоде теоретико-познавательного анализа (и шире: самоосмысле­ния). Во всяком случае, уже самые начальные высказывания о действительности изолированы от оценочных суждений и импе­ративов; так выявляются два рода изначально различных поло­жений. И вместе с тем необходимо понять, что это различие внут­ри наук о духе имеет следствием двоякую связь между ними. Со своих первых шагов науки о духе не только изучают существую­щее, но и несут в себе сознательную систему оценочных суждений и императивов, куда входят ценности, идеалы, нормы, ориентации,образы будущего. Политическое суждение, дискредитирующее оп­ределенный общественный институт, не истинно и не ложно, а пра­вильно или неправильно в смысле оценки направленности этого института, его цели; истинным или ложным со своей стороны мо­жет оказаться такое политическое суждение, которое выясняет отношения данного института к другим социальным учреждени­ям. Лишь когда понимание этих обстоятельств станет определяю­щим для теории закона, высказывания и суждения, возникнет теоретико-познавательное обоснование, не загоняющее науки о духе в теснину обязательных абстрактных закономерностей по аналогии с естествознанием и не калечащее их этим, а постига­ющее и обосновывающее их такими, какими они стали в процес­се своего исторического роста.

VII. Обособление частных наук

ИЗ ИСТОРИКО-СОЦИАЛЬНОИ ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ

Назначение наук о духе — уловить единичное, индивидуаль­ное в исторически-социальной действительности, распознать дей­ствующие тут закономерности, установить цели и нормы ее даль­нейшего развития — может быть исполнено лишь с помощью ис­кусственных приемов мышления, с помощью анализа и абстраги­рования. Абстрактная формула, позволяющая отвлечься от опре­деленных сторон факта, развернув взамен другие, не единствен­ная и последняя цель этих наук, а их незаменимое вспомогатель­ное средство. Как абстрагирующее познание не должно погло­щать в себе другие самостоятельные цели этих наук, так, со сво­ей стороны, ни историческое или теоретическое познание, ни вы­явление фактически нормирующих общество правил не должны лишать прав абстрагирующее познание. Распря между историче­ской и абстрактной школами возникла потому, что абстрактная школа совершила первую, а историческая — вторую из выше­названных ошибок. Каждая специальная наука возникает лишь благодаря искусственным приемам вычленения какого-то частич­ного содержания из историко-социальной действительности. Даже историография отвлекается от тех сторон в жизни отдельных лю­дей и общества, которые в изображаемую эпоху были такими же, как и во все другие эпохи: ее взгляд направлен на отличительное и неповторимое. Отдельный историк может здесь и обмануться, поскольку из такой направленности взгляда вытекает отбор ка­ких-то одних черточек в его источниках; но если сравнить кон­кретный результат исторического рассмотрения с полным факти­ческим содержанием социально-исторической действительности, то придется признать наличие избирательного подхода. Отсюда сле­дует та важная истина, что всякая специальная наука познает социально-историческую действительность лишь относительно и нуждается в своем восполнении другими науками. Размежевание этих наук, их здоровый рост в условиях специализации зависят поэтому от понимания того, как каждая их истина связана с целостной действительностью, от постоянного сознания того, что эти истины вообще имеют место только в силу абстрагирования и что- в меру их абстрактности им присуща ограниченная познаватель­ная ценность. Отсюда можно предположить, с помощью ка­ких фундаментальных расчленении частные науки о духе стремят­ся овладеть своим необъятным предметом.