Эссе. Сокерин. Некоторые аспекты гражданско-правовой охраны интересов верующих в светских правопорядках

Выполнил: Т.И. Сокерин.

Эссе:

Некоторые аспекты гражданско-правовой охраны интересов верующих в светских правопорядках

Право, как писал И. А. Покровский, «есть явление, обладающее двоякой природой, <…> с одной стороны, мы имеем в нем факт действительности, <…> с другой стороны, нормы права являются средством достижения таких или иных социальных целей на пути стремления к достижению того или иного «социального идеала»¹.

Думаю, не нужно доказывать, что «социальный идеал» не универсален. Каждое общество, общность людей, да и каждый человек имеют свои представления о том, что такое «хорошо» и что такое «плохо». Отсюда проистекает и различие во взглядах на то, какими должны быть правила, регламентирующие жизнь людей. Зачастую взгляды людей не то что не совпадают, а даже являются диаметрально противоположными.

Современное секуляризированное и светское общество активно выступает против правового регулирования, основанного на доминанте традиционных и религиозных ценностей. В то же время сама концепция прав человека предусматривает возможность личности жить в соответствии со своими внутренними убеждениями.

Частное право в таких условиях выступает инструментом разграничения прав и обязанностей личности, а также способом охраны нематериальных благ, отражая интересы личности в качестве личных неимущественных прав. В демократическом обществе личные права могут быть предметом только частного, иначе говоря, гражданского права, так как методы публичного права не позволяют в должной мере соблюсти баланс интересов свободных личностей. При этом гражданские права, как имущественные, так и неимущественные, могут дополнительно охраняться уголовным правом с целью снижения вероятности таких правонарушений, которые обществом воспринимаются как особо вредные.

Существует ли универсальный способ выяснить, каким должен быть законодательно установленный баланс интересов, либо баланс интересов – это константа, достигаемая в ходе общественной дискуссии, а потому уникален для каждого правопорядка – на этот вопрос невозможно ответить умозрительно. Необходимо, воспользовавшись сравнительно-правовым методом, заглянуть в «эмпирику» права – иностранные судебные дела, предметом которых были те личные неимущественные права, которые принято называть религиозными правами или правами верующих.

Д. В. Дождев, рассуждая о необходимости использования сравнительно-правового метода, отмечает господствующую в научной среде убежденность в том, что последний играет важную роль в развитии национальных правовых систем. Так он пишет, что «Р. Салей рассматривал сравнительное право как действенное средство развития национальной доктрины и метода юридической науки, преодоления юридического позитивизма («Посредством кодекса, но дальше кодекса!») и инструмент решения актуальных практических задач, акцентируя роль сравнительного права в совершенствовании национального права («От сравнительного законодательства — к сравнительному праву!»)»².

Итак, в данном эссе мною будут рассмотрены статьи, предметом которых были дела, рассмотренные судами европейских юрисдикций, в том числе ЕСПЧ. Эти статьи были опубликованы в одном из номеров журнала «Государство, религия, церковь в России и за рубежом», темой которого была религия в судах³.

В одной из статей номера рассматривается конфликт между свободой выражения и свободой убеждений или свободой религии как частью свободы убеждений⁴.

В статье автор ставит проблему того, насколько соответствующим цели защиты права на религиозные убеждения являются инструменты используемые ЕСПЧ. Джерон Темперман критикует подход ЕСПЧ, который пытается защищать права верующих, используя понятие оскорбления религиозных чувств.

Такой подход, по мнению автора, ущербен тем, что не дает четких критериев для определения наличия нарушения прав, так как границы оскорбления весьма индивидуальны. Он говорит о том, что фактически право на убеждения и религиозную идентичность при таком подходе подменяется правом «не быть оскорбленным в своих религиозных чувствах»⁵. Вместо этого Джерон Темперман призывает возвратиться к понятию злоупотребления правом, используя доктрину языка вражды, которая была сформулирована Комитетом по правам человека ООН при применении Международного пакта о гражданских и политических правах⁶.

Таким образом, одним из аспектов охраны личных неимущественных прав частно-правовыми средствами, является то, что гражданское право, охраняя как свободу слова, так и свободу убеждений, не должно допускать злоупотребления этими правами, то есть употребления их исключительно с целью причинить вред.

Ещё одна примечательная статья номера посвящена проблеме возможности реализации религиозных традиций и практик в светском правопорядке, в том числе в отношении детей⁷. В частности, вопрос, поставленный перед Кельнским судом, заключался в том, может ли с согласия родителей, при отсутствии медицинских к тому показаний, быть совершаемо обрезание у мальчиков.

Кажется на первый взгляд, что данный вопрос не является вполне относящимся к частному праву, понимаемому в российской правовой науке как система норм, регулирующих в первую очередь оборот благ, а уже во вторую очередь – охрану неотчуждаемых благ. Представляется, что такой взгляд не позволяет нам увидеть то, что посредством частного права в первую очередь закрепляются правовые возможности у субъектов правового общения, и лишь затем – устанавливаются границы их свободы, то есть возможности реализации.

Все права, которые признаны за личностью – это и есть гражданские права. Публичное право, будучи по своей сути правом управления, субординации, обслуживающим потребности деятельности в рамках установленной процедуры, не может дать такой степени свободы, которая требуется для нахождения баланса интересов всех членов общества.

Такая позиция подтверждается тем, что суд второй инстанции города Кельн, сделал вывод о том, что родители не имели права определять, следует ли совершить обрезание или не следует, обращаясь к публично-правовым нормам⁸. Марианне Хаймбах-Штайнс пишет, что такое решение вызвало бурные дебаты и спровоцировало дискуссию о границах личных прав ребенка и родителей, а также о том до каких пределов общество может вмешиваться в семейные отношения.

Суд отказал родителям в реализации их свободы вероисповедания, одним из аспектов которой является возможность совершать требуемые традиции и ритуалы. Как отмечает Марианне Хаймбах-Штайнс «суд не искал баланса между ценностями религиозной идентичности обоих сообществ и медицинскими аспектами благополучия ребенка»⁹.

Между тем, как кажется, представление интересов участвующих в конфликте сторон в виде гражданских прав позволяет дать более гибкий анализ: у ребенка есть право на физическую неприкосновенность, у родителей право на свободу вероисповедания, а также на родительскую заботу и опеку. Защита прав гражданско-правовым способом будет заключаться в данной ситуации в определении границ этих прав, что может сделать только суд, основываясь на своем внутреннем убеждении. Дело, описываемое Марианне Хаймбах-Штайнс, решенное судом на основе норм Основного закона ФРГ, без проработки подлинных интересов личности, привело к тому, что в последующие месяцы был разработан специальный акт, вносящий поправки в регулирование, повлекшее вынесение судом обсуждаемого решения, и направленный на то, чтобы нивелировать последствия судебного решения.

Таким образом, ещё одним, не менее важным аспектом гражданско-правовой защиты интересов верующих является преимущество частного права, выражающееся в его гибкости относительно определения границ частных прав личности. Речь идет о том, чтобы оставлять намеренную неопределенность (uncertainty) наподобие того, как это, например, совершается в Великобритании¹⁰ относительно тех или иных вопросов на усмотрение законодателя.

1 Покровский И.А. Естественно-правовые течения в истории гражданского права. – СПб., Тип. Б. М. Вольфа, 1909. С. 38-39. Цит. по: Маковский А.Л. Выпавшее звено. / Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М.: Статут, 2009.

2 Saleilles R. Droit civil e droit comparé // Revue International d’Enseignement. 1911. P. 30. Прив. по: Дождев Д.В. Сравнительное право: состояние и перспективы. / Российский ежегодник сравнительного права. 2007 / Под ред. Д.В. Дождева. СПб., 2008. С. 7-28.

3 Государство, религия, церковь в России и за рубежом. Москва, РАНХиГС, 2013. No 2 (31).

4 Джерон Темперман. Свобода выражения и религиозные чувства в плюралистических обществах: проблема экстремальных высказываний. / Государство, религия, церковь в России и за рубежом. Москва, РАНХиГС, 2013. No 2 (31). С. 12-39.

5 ECommHR, Gay News Ltd. and Lemon v. the United Kingdom, ApplicationNo. 8710/797, Judgment of 7 May 1982, para. 11 («право граждан не быть оскорбленными публикациями в своих религиозных чувствах»). Прив. по: Джерон Темперман. Свобода выражения… / Государство, религия, церковь в России и за рубежом. Москва, РАНХиГС, 2013. No 2 (31). С. 12-39.

6 Например: Human Rights Committee, Malcolm Ross v. Canada, views of 18 October 2000, Communication№. 736/1997, UN Doc. CCCCPR/C/70/D/736/1997, 2000, para. 11.5. Прив. по: Джерон Темперман. Свобода выражения… / Государство, религия, церковь в России и за рубежом. Москва, РАНХиГС, 2013. No 2 (31). С. 12-39.

7 Марианне Хаймбах-Штайнс. Религиозная свобода и дебаты по поводу обрезания в Германии. / Государство, религия, церковь в России и за рубежом. Москва, РАНХиГС, 2013. No 2 (31). С. 63-92.

8 См.: Fateh-Moghadam B. Criminalizing Male Circumcision? Case Note: Landgericht Cologne, Judgment of 7 May 2012—No. 151 Ns 169/11//German Law Journal. 2012. No. 09. P. 1131. Прив. по: Марианне Хаймбах-Штайнс. Религиозная свобода… / Государство, религия, церковь в России и за рубежом. Москва, РАНХиГС, 2013. No 2 (31). С. 63-92.

9 Марианне Хаймбах-Штайнс. Религиозная свобода и дебаты по поводу обрезания в Германии. / Государство, религия, церковь в России и за рубежом. Москва, РАНХиГС, 2013. No 2 (31). С. 82.

10 Романов А.К. Право и правовая система Великобритании. М.: ФОРУМ, 2014. С. 209.