О праве граждан Российской Федерации на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации

 Закон Российской Федерации от 25 июня 1993 г. № 5242-1  (Российская газета. 1993. 10 августа) (Извлечение)

 Статья 2. Основные понятия

Место пребывания - гостиница, санаторий, дом отдыха, пансионат, кем­пинг, туристская база, больница, другое подобное учреждение, а также жилое помещение, не являющееся местом жительства гражданина, - в которых он проживает временно. 

Место жительства - жилой дом, квартира, служебное жилое помещение, специализированные дома (общежитие, гостиница-приют, дом маневренного фонда, специальный дом для одиноких престарелых, дом интернат для инвалидов, ветеранов и другие), а также иное жилое помещение, в котором гражданин постоянно или преимущественно проживает в качестве собственника, по договору найма (поднайма), договору аренды либо на иных основаниях, предусмотренных законодательством Российской Федерации.

Приложение 14

 

Чужими письмами интересовались издавна Из истории сыска в царской России

Советский энциклопедический словарь так толкует слово перлюстрация: тайное вскрытие госу­дарственными или иными органами, лицами пересылаемой по почте корреспонденции. Перлюстра­ция практиковалась издавна в правительствах всего мира. Прибегали к ней и в России. Еще при Елизавете Петровне летом 1744 г. тогдашний канцлер Бестужев, желая раскрыть импе­ратрице глаза на интриговавшего при дворе французского посла маркиза де-ла-Шетарди, доложил государыне ряд перлюстрированных донесений маркиза, в которых тот сообщал в Версаль разные сплетни и действовал, безусловно, во вред России.

Перлюстрация, проводимая на почтамтах некоторых крупных городов России, была для Де­партамента полиции и охранных от­делений одним из вспомогательных средств сбора информации.

С 80-х гг. XIX в. и вплоть до падения самодержавия в России при смене каждого министра внутренних дел в его министерском кабинете по­являлся старичок в потертом мундире и с загадочным видом протягивал ми­нистру конверт. Распечатав его, ми­нистр обнаруживал указ Александра II, дававший право старшему цензору М.Г.Мардарьеву руководить делом перлюстрации писем на петербург­ском почтамте. Нередко даже ми­нистр внутренних дел только из этого указа узнавал о существовании в России “секретных отделений цензуры”, или черных кабинетов. Почтительно попросив вновь запечатать конверт, Мардарьев удалялся. Боль­ше его никто не видел в министерст­ве до следующей смены министров.

О существовании черных кабинетов при почтамтах крупных городов России знали буквально считанные лица даже в органах политического сыска, и их деятельность была окута­на глубочайшей тайной. Они не зна­чились ни в каких законах Российской империи. Вход в черный кабинет на петербургском почтамте был замаскирован: чиновники проходили в свое учреждение... через шкаф.

Ограниченный штат чиновников (в Петербурге - 12, в Москве - 7, в других городах - от 2 до 5) успевал ежедневно ознакомиться с огромным числом писем (в Петербурге 2-3 тыс.). Читались письма как важных политических и общественных деяте­лей, так и виднейших чиновников, по­дозрительных корреспондентов или адресатов, особенно тщательно про­верялись письма, поступающие из-за границы или отправленные из России за рубеж. Из писем делались выпис­ки, а некоторые, особенно интересные, фотографировались. С течением времени в черных кабинетах вырабатывались и совершенствовались ме­тоды быстрого и аккуратного извле­чения письма из конверта. Ежегодно Департа­мент полиции составлял сводный от­чет о перлюстрации за год.

Объем перлюстрации постоянно возрастал. Все выписки направлялись в Департамент полиции, где с ними знакомились чиновники особого от­дела. При отделе существовал архив секретных сведений, добытых цензу­рой. В случае необходимости, осо­бый отдел сообщал сведения жан­дармским управлениям и охранным отделениям, не указывая источника или применяя завуалированную формулу “по агентурным данным”.

В книге Б.Эренфельда “Тяжелый фронт” можно прочитать: “Представ­ляет интерес поступившее в социал-демократическую организацию сооб­щение о “черном кабинете” при Мос­ковском почтамте: “В главном Москов­ском почтамте черный кабинет нахо­дился на втором этаже. Все поступаю­щие в почтамт письма поднимаются подъемной машиной и поступают в распоряжение чиновников черного ка­бинета. Одни из них заняты тем, что отбирают письма с подозрительными фамилиями, другие отбирают письма с подозрительными почерками, третьи раскладывают остальные письма на небольшие кучки и выдергивают наудачу несколько писем из каждой кучки. Все отобранные таким образом письма просматриваются”.

Кандидат юридических наук Сер­гей Степанов писал о тех временах: “Конверты вскрывались при помощи пара, причем вода нагревалась элект­ричеством. Сложнее было с пакетами, запечатанными сургучом. Вначале подделка печатей была несовершен­ной, но затем один из чиновников изо­брел аппарат, позволяющий мгновенно изготовлять точную копию любой печати. По докладу премьер-министра Столыпина этот изобретатель был на­гражден орденом Владимира 4-й сте­пени “За полезные и применимые на деле открытия”. Сотрудники “черных кабинетов” с гордостью говорили, что по крайней мере в этой области Рос­сия далеко опережает другие страны”.

Технические достижения позволя­ли вскрывать дипломатическую пере­писку. На столичном почтамте имелся полный набор печатей всех иностран­ных посольств, миссий и консульств. Дипломатические донесения читались с такой же легкостью, что и письма со­отечественников. Среди перлюстраторов были настоящие полиглоты, один чиновник владел 26 европейскими и восточными языками. Департамент полиции имел возможность щедро оп­лачивать их таланты. Эти специалисты проводили в “черных кабинетах” толь­ко часть дня, остальное время они уделяли научной и преподавательской деятельности. Впрочем, профессиона­лы также допускали ошибки. Однажды при вскрытии были перепутаны кон­верты, и голландское посольство получило инструкцию на испанском язы­ке с предписанием немедленно доложить об исполнении в Мадрид.

 

Приложение 15