Новое значение знаний

В отличие от некоторых идеологов XIXвека, таких, как Гегель и Маркс, которые склонны были упрощать общественное развитие, мы знаем сегодня, что крупные исторические события редко бывают вызваны одной конкретной причиной и имеют единственное объяснение. Как правило, они происходят в результате кумулятивного действия целого ряда независимых друг от друга обстоятельств и процессов.

Примером может служить возникновение компьютера. Своими корнями его идея уходит во времена разработки двоичной системы исчисления, когда немецкий математик и философ XVIIвека Готфрид Лейбниц понял, что все числа можно выразить при помощи двух цифр – 0 и 1. Второй важнейшей предпосылкой стало открытие английского изобретателяXIXвека Чарльза Бэббиджа (1792-1871), который изобрел настоящую «вычислительную машину», способную при помощи зубчатых колес, т.е. механики, выполнять в десятичной системе четыре простейших действия арифметики – сложение, вычитание, умножение и деление. Несколько позже, уже в начале нынешнего века, два английских ученых-логика – Альфред Норт Уайтхед и Бертран Рассел – в своем труде «Основания математики» доказали, что любое понятие, представленное в четкой логической форме, может быть выражено математически. На основе этого открытия американец австрийского происхождения Отто Нейрат, работавший специалистом в области статистики в Департаменте военной промышленности США в период первой мировой войны, пришел к выводу, в те времена абсолютно неожиданному и крамольному, что любая информация, будучи представлена в количественной форме, имеет абсолютно одинаковый вид, к какой бы сфере деятельности она ни относилась, что позволяет использовать одни и те же методы обработки и представления данных. Немного раньше, незадолго до первой мировой войны, американский инженер Ли де Форест изобрел свой аудион (ламповый усилитель), способный преобразовывать электронные импульсы в звуковые волны, что позволило передавать речь и музыку по радио. Двадцать лет спустя инженеры, работавшие в небольшой компании по производству перфокарт под названием «Ай-Би-Эм» (IBM), сообразили, что аудион можно использовать для электронного переключения с 0 на 1 и обратно.

Не будь любого из этих элементов, не было бы и компьютера. Какой из них наиболее важен, определить очень трудно. Но при одновременном наличии их всех появление компьютера стало практически неизбежным. По чистой случайности компьютер изобрели американцы. Этой случайностью стала вторая мировая война, которая заставила американское военное ведомство выделить огромные средства на разработку машин для быстрых расчетов местонахождения высокоскоростных самолетов и морских судов противника (хотя положительные результаты этих разработок появились гораздо позже, когда война уже давно закончилась). Если бы не это обстоятельство, компьютер, скорее всего, изобрели бы англичане. По сути дела, первый действующий компьютер, названный «Лео», разработали специалисты английской корпорации «Джей Лайонз энд Компани» в 40-е годы, но компания не имела достаточных средств, чтобы конкурировать с Пентагоном, и ей пришлось отказаться от своего замечательного (и гораздо более дешевого) изобретения.

Превращению капитализма в Капитализм с большой буквы, а технического прогресса – в промышленную революцию способствовал целый ряд отдельных событий, не всегда связанных друг с другом. Наиболее известную из имеющихся на этот счет теорий – о том, что Капитализм явился детищем «протестантской этики», – развивал в самом начале нашего века немецкий социолог Макс Вебер (1864-1920). К настоящему времени эта теория оказалась в значительной мере дискредитированной ввиду недостаточной ее обоснованности. Немногим больше данных имеется для подтверждения одной из идей Маркса, высказанной несколько раньше, согласно которой паровой двигатель – новый генератор энергии – требовал столь значительных вложений капитала, что ремесленники уже не могли финансировать свои «средства производства» и вынуждены были уступить руководящую роль и управление капиталистам.

Имеется, однако, один важнейший элемент, без которого такие общеизвестные явления, как капитализм и технический прогресс, не могли бы превратиться в социальную пандемию всемирного масштаба. Этим элементом стало радикальное изменение значения знания,которое произошло в Европе около или вскоре после 1700 года.

Существует множество теорий о пределах и природе знания – столько же, сколько было метафизиков в истории философии, начиная от Платона (400 г. до н.э.) и кончая Людвигом Витгенштейном (1889-1951) и нашим современником Карлом Поппером (род. 1902). Но со времен Платона на Западе появились только две теории – и еще две были созданы на Востоке – относительно значения и функции знания. Мудрец Сократ полагал, что единственная функция знания – это самопознание, т.е. интеллектуальный, нравственный и духовный рост человека. Его основной оппонент, блестящий и высокообразованный философ Протагор, утверждал, что цель знания – сделать деятельность человека более успешной и эффективной. Для Протагора знание есть логика, грамматика и риторика; впоследствии именно эти предметы и составят тривиум – три основные дисциплины времен средневековья, которые, собственно говоря, и по сей день в целом соответствуют понятию широкого образования (то, что у немцев называется«Allgemeine Bildung»).Две теории знания, возникшие на Востоке, были в целом аналогичны западным. С точки зрения конфуцианства, знание – это понимание того, что и как нужно говорить, чтобы добиться своей цели и успеха в земной жизни. Для даосистских и дзен-буддистских монахов знание есть самопознание, путь к просвещению и мудрости. И хотя между этими двумя теориями имеются очевидные разночтения относительно самого смысла знания, у них нет разногласий относительно того, что не есть знание. Знание никогда не означалоспособности к действию. Полезность не есть знание; полезность естьумение, навык – то, что по-гречески называетсяtechne. В отличие от своих восточных современников, китайских конфуцианцев, с их безмерным презрением ко всему, кроме книжной мудрости, и Сократ, и Протагор с уважением относились кtechne.

Но и для них techne не означало знания. Оно имело лишь конкретное применение и не содержало каких-либо общих принципов. Знания капитана корабля о плавании из Греции в Сицилию нельзя было применить в каком-либо другом деле. Более того, приобрести умение и навыки можно было только поступив в обучение или накопив собственный опыт. Умение,techne, нельзя было объяснить словами ни в устной, ни в письменной форме; его можно было только показать. Вплоть до 1700 года и даже позднее в английском языке понятие «ремесло» обозначали словом «mystery» (дословно «таинство») – и не только потому, что человек, овладевший секретами того или иного ремесла, давал клятву не раскрывать этих секретов, но и потому, что ремесло было недоступно тому, кто не прошел обучения у мастера и не перенял на практике его тайн.