Умение отличать плохое от хорошего и простое знание: когнитивные последствия

Если я украду плитку шоколада из близлежащего магазина, все согласятся, что я поступила плохо. Точно также, если я возьму одно из литературных сочинений Джоан Дидион (Joan Didion), подпишу своим именем и отправлю в журнал «Современная критика» меня, безусловно, обвинят в плагиате. А если я использую песню «Strawberry Fields» группы Beatles в качестве фоновой музыки в своем видео, размещенном на YouTube (без разрешения), или скачаю из интернета политическую карикатуру и напечатаю ее на футболках, которые затем продам, чтобы заработать денег на благотворительность (опять же, не спрашивая о том, надо ли платить авторские отчисления)?

Рассмотрим случай в бизнес-школе Дьюк Юниверсити. В конце апреля 2007 года обнаружилось, что примерно 10% студентов, завершающих обучение в 2008 году, списывали на домашнем заключительном экзамене. Это были кандидаты в магистры бизнеса в возрасте 29 лет, имеющие в среднем шестилетний опыт работы в крупных корпорациях. Получается, что студенты были мошенниками, или же здесь задействованы иные факторы? Журналист Business Week Мишель Конлин (Michelle Conlin) связывает эту проблему с определенной обстановкой: по ее словам, это «поколение, которое выросло в эпоху пиратского скачивания музыки с сайта Napster и смотрело нелегальные копии голливудских блокбастеров в комнатах своих общежитий. «Что вы имеете в виду? – могут они спросить – Разве мы не должны делиться?» [6, с. 42].

Да, Napster и пиратские фильмы были незаконными. Тем не менее, размышляет Конлин, обвиняемые могут ответить, что «совместная работа над домашним экзаменом – это вовсе не … обман, это постмодернистское обучение, стиль wiki»²

При переходе в когнитивную сферу многозадачность является самой серьезной проблемой для языковых и коммуникационных технологий. Исследования когнитивного эффекта многозадачности продолжают появляться, и новости из этой сферы отрезвляют. По крайней мере, в случае многих когнитивных задач мы просто не можем концентрироваться на двух действиях одновременно и выполнять каждое из них так, будто оно единственное. Группа исследователей из Центра интегративной и когнитивной нейробиологии имени Вандербильта использовала ядерно-магнитно-резонансный томограф для записи мозговой активности людей, выполняющих в различных условиях задания, связанные с активизацией умственной деятельности. В обоих случаях людей просили нажать на клавиатуре кнопку, соответствующую одному из восьми звуков, которые они слышат, и произнести гласный, соответствующий одному из восьми графических изображений. В первой группе задачи выполнялись практически одновременно, а во втором случае – поочередно. Выполнение второго задания происходило медленнее в тех случаях, когда обе задачи были представлены одновременно, чем когда они исполнялись поочередно. Авторы сделали вывод, что «нейронная сеть лобных долей мозга служит основным “узким местом” для обработки информации, резко ограничивая нашу способность к многозадачности» [7, с. 1109].

Иногда многозадачность тормозит нашу деятельность совсем незначительно. В Институте будущего мышления при Оксфордском университете (Oxford University’s Institute for the Future of the Mind) две группы людей (18-21 и 35-39 лет) попросили использовать простой код для перевода изображений в цифры. Каждой группе давалось 90 секунд на выполнение задания. 18-21-летние справились на 10% лучше старшей группы. Однако когда участников каждой из групп прерывали (телефонный звонок, смс, программы обмена мгновенными сообщениями), старшая группа сравнялась с младшей и по скорости, и по точности: «Более взрослые люди думают медленнее, но у них более подвижное мышление, поэтому они лучше могут отстраняться от помех и выбирать, на чем сосредоточить внимание» [22].

Многозадачность отвлекает внимание даже профессиональных компьютерщиков. Исследователи компании Microsoft проанализировали использование более 2000 рабочих часов своих сотрудников за компьютерами. Результаты анализа показали, что после небольшого перерыва в работе (электронное письмо или сообщение интернет-мессенджера) пользователей отвлекала возникшая помеха. Иногда они сами внезапно переключались на другие виды деятельности – такие, как ответ на письмо или просмотр спортивных сайтов в сети. Испытуемые тратили в среднем 10 минут на перерыв в работе, а затем еще 10-15 минут на возвращение к исходной задаче. В 27% случаев перерывов в работе пользователям требовалось более двух часов для возобновления первоначальной деятельности [15].

Многозадачность – это термин, чаще всего применяемый к попыткам выполнить несколько действий одновременно (или непосредственно друг за другом). Однако, по мнению Линды Стоун (Linda Stone), мы смещаем акцент на то, что она называет «частично-непрерывным» вниманием. Стоун придумала этот термин в 1998 году для описания «пост-многозадачного» поведения, характеризуемого нашим желанием быть «живым узлом» коммуникационной сети, что позволяет нам отслеживать, кто и что может оказаться в ее пределах и оптимизировать свои возможности³.

Частично-непрерывное внимание описано как способ превращения нашего мира «в бесконечную вечеринку, на которой вы постоянно оглядываетесь за свое виртуальное плечо в поисках более интересного партнера для диалога» [19]. Остальные находят больше сходства между эффектами многократного воздействия на наше внимание (за счет информационно-коммуникационных технологий) и синдромом дефицита внимания (СДВ). Специалист по синдрому дефицита внимания Эдвард Хэллоуэлл (Edward Hallowell) утверждает, что перепрыгивание внимания работников с одной задачи на другую напоминает некоторые симптомы СДВ (цит. по: [10]). Невролог Сьюзан Гринфилд (Susan Greenfield) полагает, что быстрое распространение компьютеров может помочь в прояснении резкого роста СДВ среди детей [14].